Когда Петр Семенович Пуговкин встал в очередь за колбасой, он и не подозревал, что это решение изменит всю его жизнь. А может, и не только его.
– Последний? – деловито осведомился Петр Семенович у дородной дамы с авоськой.
– Нет, милейший, я предпоследняя. Последний вон тот хмырь в клетчатой кепке, – ответила дама, указывая на невзрачного мужичка.
Пуговкин пристроился за "хмырем" и принялся изучать затылки впередистоящих. Очередь была внушительная – человек пятьдесят, не меньше. "Ничего, – подумал Петр Семенович, – за час управлюсь".
Наивный Пуговкин! Если бы он знал, во что выльется эта авантюра, то, возможно, развернулся бы и пошел домой. Но судьба, как известно, любит подшутить над людьми. Особенно над теми, кто стоит в очереди за колбасой.
Спустя полчаса Петр Семенович начал замечать странности. Очередь двигалась, но как-то… неправильно. Вместо того, чтобы уменьшаться, она, казалось, становилась длиннее.
– Простите, уважаемый, – обратился Пуговкин к мужчине в клетчатой кепке, – вам не кажется, что мы топчемся на месте?
– Не кажется, – флегматично отозвался тот. – Мы действительно топчемся на месте. Уже третий год.
– Как третий год?! – опешил Петр Семенович. – Я же только что встал!
– Эх, молодежь, – вздохнул мужчина. – Все вам быстро подавай. А вы поглядите по сторонам – может, и поймете что к чему.
Пуговкин огляделся. И с ужасом осознал, что пейзаж вокруг изменился. Вместо привычной улицы с хрущевками и чахлыми тополями, их окружал густой лес. Откуда-то доносился шум реки и пение птиц.
– Где это мы? – прошептал ошарашенный Петр Семенович.
– В очереди, голубчик, где же еще, – усмехнулась дама с авоськой. – Привыкайте. Тут у нас свои законы и порядки.
– Но как же так? – не унимался Пуговкин. – А работа? А семья?
– Забудьте, – отмахнулся мужчина в кепке. – Теперь ваша семья – это мы. А работа – стоять в очереди. Кстати, я Василий Петрович, можно просто Вася.
– Очень приятно, – машинально ответил Петр Семенович. – А колбаса-то хоть есть?
Очередь дружно расхохоталась.
– Колбаса! – всплеснула руками дама с авоськой. – Нет, вы только послушайте – колбаса! Да тут, голубчик, давно уже никто не помнит, за чем мы стоим. Может, за колбасой, а может, за смыслом жизни.
– Или за билетами в светлое будущее, – подхватил Василий Петрович. – Кто ж его знает. Главное – процесс.
Пуговкин ощутил, как в голове закружилось, и мир перед глазами начал плыть. Он попытался выйти из очереди, но ноги словно приросли к земле.
– Не дергайтесь, – посоветовал кто-то сзади. – Бесполезно. Лучше располагайтесь поудобнее – ждать придется долго.
Петр Семенович обернулся и увидел молодого человека с ноутбуком.
– А вы кто? – спросил Пуговкин.
– Я? Писатель. Пишу роман о нашей очереди. Уже третий том заканчиваю.
– И о чем же вы пишете?
– О нас, конечно! О том, как мы живем, любим, страдаем. – Вот, например, – молодой человек кивнул в сторону парочки впереди, – видите этих двоих? Они познакомились здесь, в очереди. Теперь у них трое детей и ипотека.
– Ипотека? Здесь? – изумился Пуговкин.
– А как же! – подмигнул писатель. – Банк "Очередной кредит" – три шага вперед, у кассы направо. Очень выгодные условия, между прочим.
Петр Семенович почувствовал, что еще немного – и он просто сойдет с ума. Но тут его внимание привлекло какое-то движение впереди. Очередь заволновалась.
– Что там происходит? – спросил Пуговкин у Василия Петровича.
– А, это? Обычное дело. Кто-то пытается пролезть без очереди.
Действительно, какой-то шустрый гражданин пытался втиснуться между двумя степенными бабушками.
– Я только спросить! – уверял он.
– Знаем мы ваше "спросить"! – возмущались бабушки. – Вот встанете в конец очереди и спрашивайте сколько влезет!
– Но я же на минуточку!
– Минуточку, говоришь? – прищурился Василий Петрович. – Ну-ка, ребята, покажем ему нашу минуточку!
И тут произошло нечто невероятное. Вся очередь, как по команде, начала двигаться… назад! Пуговкин, не ожидавший такого маневра, чуть не упал.
– Что происходит?! – воскликнул он.
– Минуточка происходит, – пояснила дама с авоськой. – Так мы наказываем безбилетников. Теперь этому умнику придется простоять лишний год.
– Но как же так? Мы же теперь еще дальше от цели!
– Цели? – усмехнулся писатель. – Дорогой мой, вы все еще не поняли? Здесь нет цели. Есть только очередь. И мы – ее верные служители.
Петр Семенович почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Он огляделся в поисках скамейки или хотя бы пенька, но вокруг была только утоптанная земля и бесконечная вереница людей.
– А присесть тут можно? – жалобно спросил он.
– Присесть? – удивился Василий Петрович. – А как же очередь? Нет, голубчик, тут мы стоим. Всегда стоим. В этом весь смысл.
– Но должен же быть какой-то выход! – воскликнул Пуговкин в отчаянии.
– Выход? – переспросила дама с авоськой. – Ну, разве что вон тот.
Она указала куда-то вдаль. Петр Семенович прищурился и увидел на горизонте маленькую дверь. Над ней висела табличка "Выход. Только для тех, кто отстоял свое".
– И сколько нужно отстоять, чтобы туда попасть? – с надеждой спросил Пуговкин.
Очередь снова разразилась хохотом.
– Голубчик, – сквозь смех проговорил Василий Петрович, – да вы оптимист! Никто еще не дошел до этой двери. Говорят, один товарищ почти добрался, но в последний момент вспомнил, что забыл выключить утюг, и пошел в конец очереди.
– Так что привыкайте, – подытожила дама с авоськой. – Располагайтесь поудобнее. У нас тут своя жизнь. Вон, смотрите, – она указала на группу людей, азартно что-то обсуждающих, – это наш филиал Общества любителей стояния в очередях. А там, чуть дальше, – курсы по оптимизации очередного пространства.
– А вот и наша мобильная библиотека подъехала! – воскликнул писатель, указывая на приближающуюся тележку с книгами.
Пуговкин ошарашенно наблюдал, как люди в очереди начали оживленно выбирать книги. Кто-то взял томик Кафки, кто-то – "Путеводитель по очередям галактики".
– А что, есть и такая книга? – удивился Петр Семенович.
– Конечно! – подмигнул писатель. – Бестселлер нашего локального издательства "Очередная глава". Кстати, не хотите ли подписаться на наш литературный журнал "Хвост очереди"? Первый номер бесплатно!
Пуговкин машинально кивнул, все еще не веря в происходящее. Ему в руки тут же всунули глянцевый журнал с изображением бесконечной очереди на обложке.
– Ну вот, – одобрительно похлопал его по плечу Василий Петрович, – вы уже начинаете вливаться в коллектив. Глядишь, скоро и сами начнете писать мемуары о своем очередном опыте.
– Мемуары? – переспросил Пуговкин. – Но я же только что пришел!
– Эх, молодежь, – снова вздохнул Василий Петрович. – Все вам кажется, что вы только пришли. А на самом деле… – он многозначительно замолчал.
– Что на самом деле? – с тревогой спросил Петр Семенович.
– На самом деле, – торжественно произнес Василий Петрович, – мы все здесь уже целую вечность. Просто не все это осознают.
В этот момент где-то вдалеке раздался громкий звук, похожий на звонок будильника. Пуговкин вздрогнул и…
…проснулся в своей квартире. За окном светило солнце, на тумбочке надрывался будильник. Петр Семенович с облегчением выдохнул – это был всего лишь сон!
Но когда он вышел на улицу за свежим хлебом, взгляд привлекла небольшая очередь у киоска.И на мгновение ему показалось, что он видит знакомые лица: даму с авоськой, мужчину в клетчатой кепке, молодого человека с ноутбуком…
Петр Семенович моргнул, и наваждение исчезло. Но с тех пор он старался обходить очереди стороной. На всякий случай.