Всхрапнув, Троцкий перевернулся на другой бок и, наконец, убрал руку, вдавливающую Лию в постель. Ей было неприятно делить с ним комнату, кровать, интимную жизнь. Она никогда не воспринимала его в качестве мужчины. Но, к сожалению, его поддержка и помощь не могли быть бескорыстными. То, что когда-то она его поддержала и свела с мужем, это одно. За такое Троцкий был ей верен и благодарен. Но когда понадобилось одного за другим убрать с дороги бывших противников мужа, а теперь – её собственных (по наследству, видимо, перешли), Лия могла обратиться только к Троцкому. Он знал, что с деньгами у неё сейчас не так хорошо, как раньше, когда муж был на свободе. Поэтому в качестве платы попросил её саму.
Это было ужасно.
Есть мужчины, с которыми лучше никогда не спать. Они не способны вызвать чувство вожделения, что бы ни делали. И секс с ними превратится в экстремальное развлечение наподобие хождения по гвоздям. Вроде, польза есть, но очень хочется, чтобы это побыстрее закончилось.
Именно такое сравнение вызывал Троцкий у Лии. Никогда она его не хотела. Но и отказать немогла. Он знал, поэтому был так настойчив. Троцкий понимал, что лишь обстоятельства заставили Лию лечь с ним в постель. Так же, как она в своё время легла в постель с мужем ради его денег.
Лии не спалось. Да и какой мог быть сон, если рядом храпит этот старый мешок, по территории дома бродят его люди, вооруженные до зубов, а Гордеев… этот проклятый Гордеев в эту минуту лезет под юбку к её горничной.
Это невозможно терпеть.
Лия встала, накинула пеньюар. Вытащила из кармана брюк Троцкого ключ и открыла дверь. Затем заперла её снаружи. Скорее всего, проспит до утра. Он ведь думает, что в безопасности. Вот пусть и не мешает ей. Дожила – в своем доме она не может побыть одна! Почти как в тюрьме у Корнилова.
Она прошлась вдоль коридора второго этажа. Здесь было тихо. И Гордеева нигде не было. Значит, он внизу. Лия подошла к лестнице и вначале заглянула в гостиную. Никакого движения там не угадывалось. Значит, они либо на кухне, либо в пристройке, где ночует эта девка.
Лия возненавидела её. Какое имеет право какая-то горничная обхаживать её… м-м-м… гостя?
Гостя ли?
Ну, ладно, бывшего мужика. Который так до сих пор её и не вспомнил. Обидно…
А в кухне кто-то был. И Лия не стала прятаться. Ещё чего не хватало – в собственном доме! Едва ли не бегом влетела туда. И тут же раздался приветственный звон разбитой посуды.
– Ой! – тарелка с фруктами выскользнула из рук Милы. – Я не ожидала, что вы здесь появитесь.
– Я у себя дома и делаю что хочу, – скрестив руки на груди, заявила Лия. – А что ты здесь делаешь глубокой ночью?
– Я? э-э-э… – Мила колебалась, не зная, сказать ли правду. А Лию бесило, что эта девка ничего толком не может придумать в своё оправдание. Тупая, как бревно. Зачем она только взяла её на работу?
– Я спрашиваю: что тебе здесь надо? – Лия повысила голос. – Ты должна была давно закончить.
– Я знаю, но…
– Что?!
– Ваш гость… Демид попросил принести ему вина и… закуску.
Она его уже по имени называет?? Когда же успели так спеться? Лия сжала кулаки и надвинулась на побелевшую от страха горничную.
– Где он? – требовательно спросила.
– На веранде, – пролепетала Мила.
– До сих пор? Там же холодно.
– Ну-да, – не зная, что сказать и как оправдаться, поддакнула Мила. Она не понимала, чем провинилась перед хозяйкой. Но чувствовала, что сделала что-то не то. – Я быстро отнесу и вернусь.
Она хотела взять поднос, но Лия перехватила её руку.
– Куда собралась? Осколки собери.
– Я мигом! – и Мила опустилась на пол.
– А это, – Лия подхватила с подноса бутылку вина, – я сама отнесу. Когда приберешься тут, иди к себе и ложись спать. И чтоб до утра я тебя не видела.
– Хорошо, – Миле ничего не оставалась как согласиться с разгневанной хозяйкой. Перспектива провести ночь с красавчиком ей уже не светила.
* * *
Красные точки мигали, скользя по его телу. То пропадали, то появлялись снова, но уже в другом месте. И позже возвращались к нему.
Демиду не привыкать находиться под прицелом. И глупо было допускать мысль, что в этих владениях ему дадут свободу. Он пленник здесь. И любой шаг в сторону будет расценен как измена и попытка сбежать. Его пристрелят, и он даже не узнает своего врага в лицо.
Костяшки пальцев побелели, так сильно он их сжал. Чертова жизнь! Чертовы людишки! Как они его достали. Всем что-то надо и побыстрее. А почему его желания не учитываются никем и нигде?
Порыв холодного ветра словно поднял его с места. Демиду надоело сидеть и ждать. Мила, похоже, не придет. Испугалась гнева хозяйки? Очень может быть. Он плохо знает Лию, но, кажется, та способна на всё.
– Далеко ты собрался? Неужели сбежать решил?
Тот самый голос, вот уже несколько часов противно щекочущий его кожу мурашками. Отталкивает с одной стороны. И чем-то заинтересовывает с другой. Непостоянство – хреновая вещь. Особенно, если касается эмоций и отношения к человеку.
Лия вышла из дома в одном пеньюаре. В руке держала бутылку вина. Демид даже присвистнул.
– Тебе не холодно? – скользнул взглядом по груди, прикрытой тонкой шелковой тканью. – Где тулуп свой забыла?
– Вообще-то я не планировала ночную прогулку.
– Тогда что здесь делаешь? Да ещё и с вином? Мне принесла? Спасибо, – прежде чем Лия успела что-либо сказать, Демид выхватил у неё из рук бутылку.
– Ты груб, Гордеев, как всегда. Пробовал меняться, работать над собой?
– Зачем? – бутылка была откупорена. Демид сделал большой глоток. Легкое полусухое вино приятного оттенка осенней грусти пролилось в горло. Демид редко пил вино, предпочитая более крепкий алкоголь. Но здесь для него вряд ли что-то подобное найдётся. – Я это я. Такой какой есть. Грубый, тупой – так ты меня называла, да?
Лия ничего не ответила.
– Мне, знаешь, противно, – Демид сделал ещё глоток. – Вроде я никому реально зла не делал. Но почему-то каждый хочет меня ткнуть лицом в землю. Почему так?
– Твой характер, Демид. Ты несговорчивый, неуправляемый. С тобой тяжело.
– Знаю.
Воспоминания ударили в голову вместе с градусами. Вика тоже говорила, что с ним тяжело. Неуправляемый. Она даже боялась его. А потом отдалась. И сбежала. Господи, как же трудно её забыть!..
– Ты не один, – Лия потянулась к бутылке. – Дай мне глотнуть. Не думаешь же, что это всё для тебя?
– А тебе зачем? – Демид отодвинулся. – Горе по бывшему мужу заливать?
– Алкоголь пьют не только, чтобы залить горе.
– В два часа ночи? Полураздетой со своим врагом? Кого ты пытаешься обмануть?
Лия покачала головой. Несносный.
– Иди в дом. Сейчас очень холодно. Ты можешь простудиться.
– С чего вдруг ты решил позаботиться о моем здоровье?
– Ну… – Демид нарочно задумался. – Может, мне захотелось побыть немного добрым?
– Слабо верится.
Демид неожиданно улыбнулся. Той самой улыбкой, которую он редко кому дарил. А затем приблизился. Непозволительно нарушив её границы. Инстинктивно Лия потянулась обхватить себя руками. Демид поднес бутылку вина к её губам, наклонил. Красная жидкость пролилась по её лицу и ниже по подбородку потекла по шее к вырезу пеньюара. Лия не шелохнулась.
– Ты же хотела выпить, – напомнил Демид. – Давай.
Он снова приложил бутылку к её губам. И Лия поддалась. Выпила глоток и ещё и ещё. Гордеев поил её, а она не ощущала насыщения. Будто вино проливалось в бездну её нутра, где не было дна.
Она просто слишком замерзла, чтобы чувствовать.
– Идем в дом, – следующий глоток сделал сам Демид. – Покажешь, где мне спать.
– У тебя отдельная комната.
– На эту ночь?
– На много ночей вперед.
Об этом Демид уже догадался. Что никто не собирается его отпускать, пока он не выполнит задание. Но кто сказал, что он прогнется?
– Ты всерьез решила удержать меня возле себя?
– Гордеев, ты и так никуда не денешься.
– Мне нравится твоя самоуверенность. Ещё немного, и я не откажусь от предложения переспать с тобой.
– Я тебе этого не предлагала! – возмутилась Лия.
– А то, что было в машине не в счет?
– Нет, конечно. Как ты мог подумать, что я на тебя поведусь?
Становилось жарко. Воздух накалялся, хотя температура снижалась. И тогда Демид решил рискнуть.
– Давай заключим пари. Я ставлю на то, что через неделю максимум мы окажемся в одной постели.
– У меня в доме много комнат. Делить постель с тобой нет нужды.
– Я не о том, Лия. Ты прекрасно поняла, что я сказал. Одна постель – и мы вдвоем в ней, сплелись, ты подо мной извиваешься…
Он нарочно закатил глаза, изображая, как сильно его трогают такие фантазии. Параллельно наблюдал за её реакцией.
– Почему именно так? – вскипела Лия. Воображение предательски подкидывало пикантные картины одну за одной. И чтобы не поддаваться этому чувственному потоку, она решила как можно скорее выбраться в не самую привлекательную реальность, где Демид был ей ненавистен.
– А, ты хочешь другую позу? – он не позволял ей взять верх. – Без проблем.
– Я не это имела в виду, придурок! Почему у тебя все мысли ниже пояса?
– Потому что думать нечем. Ты ведь таким меня воспринимаешь? Вот и заключим пари. Я ставлю на секс. И когда выиграю, получу от тебя то, что хочу.
– То есть секс со мной – это не предел твоих желаний?
– О, нет, – засмеялся Демид. – Хотя ты, наверняка, весьма неплоха и кое-что умеешь. Но я, когда выиграю, хочу получить ответы на все вопросы. Правдивые ответы.
Лия подумала, что вряд ли ему это удастся. Она точно не собирается с ним спать. Значит, и правды от неё Демид не дождется.
Однако пари – это всегда интересно. Это захватывает, когда на кон можно поставить нечто ценное. И тогда у Лии загорелись глаза.
– А что получу я в случае твоего проигрыша?
– О, ты заинтригована! Это хороший знак.
– Не сбивай меня с мысли, Гордеев. Если я выиграю… дай подумать, – Лия прикусила губу, – ты поможешь мне в одном деле.
– Грязном?
– Кровавом.
– Надо кого-то убрать?
Она повернулась к дому. Подняла глаза вверх, пристально вгляделась в окна второго этажа, где в её спальне храпел (или уже проснулся и, возможно, ищет её) Троцкий. А потом очень тихо, чтобы мог расслышать только Демид, сказала:
– Ты поможешь убрать Троцкого.
С минуту он смотрел на неё таким тяжелым взглядом, что Лия подумала, будто он сейчас отменит пари. Или, что хуже, пойдет искать Троцкого, чтобы всё ему рассказать. Но Демид не стал этого делать. Сделав ещё один глоток вина, он протянул Лии свободную руку ладонью вверх:
– Договорились.