Она жаждала его губ. Демид не дался. Обещание, данное самому себе ещё в те дни, когда он был на взлете. Не целовать женщину, которую не любишь. Только секс и ничего больше.
Лия под его запросы идеально подходила. Взрослая женщина, понимающая свои желания и весьма конкретная. Не нужно слов, чтобы дать понять Демиду, что она его хочет. Дерзкий, наглый, самоуверенный – он привлек её сразу.
Взаимно? Отлично.
Главное, чтобы никаких обязательств.
Демиду не хотелось раздеваться полностью. Но Лия так ловко орудовала умелыми пальчиками, что очень скоро освободила его от одежды.
– Тебе моя помощь не нужна? – Демид довольно грубо потянул её за ткань платья.
– Сама справлюсь.
Красиво изогнувшись, Лия подтянула подол вверх, открыв вид на узорные черные колготки, и сняла платье через голову. Демид подумал, что не в первый раз она проделывает подобное. Ей раздеваться в салоне авто не доставляет никаких неудобств. И сразу ядовитая колкость слетела с языка.
– И сколько их было до меня тут?
Да, он прекрасно знал, что женщинам подобных вопросов задавать не нужно. Что это некрасиво и невежливо. Но о какой, нахрен, вежливости может идти речь, если он узнал её имя после того, как она полезла расстегивать ширинку его брюк?
– Демид! – Лия шутливо, но вместе с тем увесисто ткнула его кулаком в грудь. – Тебе какая разница, что было до тебя? Если хочешь, я могу передумать.
– Хочу ли я? – он нарочно принял задумчивый вид. Со стороны это выглядело своеобразно: обнаженный мужчина, нависая над полураздетой женщиной, прикидывает, стоит ли ему продолжать. А женщина кипит гневом и готова обрушиться на него за то, что посмел сомневаться.
Впрочем, долго думать Демиду не пришлось. Дверца салона резко распахнулась. Демид едва успел бросить взгляд в сторону, чтобы увидеть, кто так бесцеремонно пытается нарушить их уединение. Но рассмотреть никого не получилось. В этот раз точный хук прилетел ему. Голова закружилась, и сознание вырубилось. Демид упал прямо на женщину, которую собирался трахнуть.
– Можно было поаккуратнее, – недовольная Лия с трудом выбралась из-под отяжелевшего мужского тела. Из одежды на ней всё ещё оставалось белье и колготки. А в проеме виднелось довольное лицо её недавнего обидчика с фингалом. – Ты куда пялишься? – взревела Лия. – А ну отвернись.
– Этому, значит, было можно, – обиженно протянул парень. – А я только черную работу выполняю.
– Тебе за неё хорошо платят, – напомнила Лия, вновь надевая через голову платье. В этот раз никакой изящности, она ни к чему. Соблазнять этих двоих громил с не самым высоким интеллектом ей не хотелось. – Помоги мне переложить его на сиденье.
– А дальше что?
– Дальше его надо связать как можно крепче и засунуть в багажник. Иначе, когда очнется, будет очень плохо.
Он сначала её прибьет и только потом вспомнит, что неплохо было бы задать пару вопросов. Импульсивность – второе я Демида Гордеева. Он вообще не способен думать холодной головой. За что и расплачивается сейчас.
– Опасная вы женщина, – хмыкнул парень. – Дядя Паша предупреждал, что с вами надо держать ухо востро.
– Троцкий знает, что говорит, – подтвердила Лия. – Ну, давайте поживее. Демид здоровый парень, скоро придет в себя.
– Да уж, – браток с фингалом потер руками скулу. – Врезал мне так, что я думал: челюсть не вправлю.
– Будет вам двоим за это компенсация, – пообещала Лия. – Но сначала доделайте начатое.
– Не вопрос.
Вдвоем парни вытащили Демида из салона. Он всё ещё не подавал признаков жизни. Парни знали, куда бить, чтобы вырубить соперника хотя бы ненадолго. Первый раз, когда они сцепились с Демидом, им нельзя было использовать свои навыки борьбы. Лия строго запретила наносить ему увечья. Но потом, когда Демид потерял бдительность, вырубить его оказалось очень легко.
Бабы, всюду виноваты бабы. Вот и Гордеев в очередной раз повелся на эти бабьи разводы – глазки, губки и всё такое. Ну-да, Троцкий предупреждал, что Гордеев слаб на это дело. И ничему жизнь не учит. Не первый раз из-за бабы в передрягу попадает. Попадает и ещё много раз.
Если, конечно, в живых оставят. Что, зная Троцкого и всех, с кем он общается, вряд ли.
– А его голым связывать? Или может надеть что-нибудь? – внезапно братки почувствовали мужскую солидарность к бесчувственному Демиду, обманутому в его лучших надеждах.
– Вот его штаны, – Лия двумя пальцами взяла одежду Демида и протянула парням. – Наденьте как-нибудь. Остальное необязательно.
Пока Демида упаковывали, она стояла, опершись о капот внедорожника, и курила. Ей не было его жаль. Хотя чувство вожделения Демиду удалось в ней пробудить. Но он всегда умел это делать. Своей грубостью, жесткостью, которая часто воспринималась как мужественность. Ошибочно, разумеется. Мужественность в понимании Лии Демиду была не свойственна. Она его слишком ненавидела, чтобы приписывать положительные качества.
– Ты мне за всё ответишь, Гордеев, – сделав последнюю затяжку, Лия бросила окурок в темноту. А потом села в свой удобный салон. На своё водительское место.
Братки помахали ей руками вслед. Но Лия даже не обернулась. Пошли к черту! На сегодня они ей не нужны.
* * *
Первое, что он увидел, открыв глаза – это темнота, сквозь которую неровными прядями пробивался тусклый свет. И следом в виски ударила боль. Не настолько сильная, чтобы оглушить полностью. Но достаточная, чтобы напомнить о том, что его неплохо приложили. А после он вырубился. И какое-то время пробыл без сознания.
Демид пошевелил руками. Ага, туго скручены за спиной и обвязаны какой-то веревкой. Ещё и затекли. Надо их размять, только места слишком мало. Ощущение, как будто он лежит в наспех сколоченном гробу, пропахшим бензином. Ноги свободны, но от этого пока не легче. Они тоже затекли. И вообще поза ужасно неудобная. Демид попытался перевернуться на бок, но только оцарапал плечо.
Тесно. И душно. И, черт возьми, тревожно.
В какой-то момент Демид ощутил, как вместе с этим гробом на колесах подскочил. Снова приложился головой, на этот раз о крышку. М-да, убогая перспектива. И водитель этого гроба явный профан. Руки растут не из того места. Показал бы он ему, как нужно машину водить.
Разум восстанавливался медленнее. Зато инстинкты работали быстро, приводя его в состояние боевой готовности. Оглушили, связали, запихнули в багажник и куда-то везут. Друзья бы так не поступили. Значит, снова враги. Вопрос – откуда?
«Что же со мной произошло?» – пытался вспомнить Демид, активно работая руками. Главное – освободиться. Но и восстановить картину происшедшего тоже нужно, чтобы понять, с какой стороны исходит опасность. То, что он всем вокруг насолил, понял ещё полтора года назад. Но кто на этот раз решил на него напасть?
Одномоментно, когда машина остановилась, Демиду удалось освободить руки. По привычке полез в карман куртки проверить оружие и тут обнаружил, что курки на нем нет. Есть только брюки.
Значит, его раздели.
Стоп.
Его раздели?!
И когда крышка его гроба поползла вверх, сознание, наконец, вернуло утраченные сюжеты прошлого. Он же собирался влезть на эту дамочку! Ну-да, ту самую, чьё декольте прямо сейчас идет ему навстречу. Да это же она и есть – хозяйка внедорожника, в котором его везли. Она, получается, и везла?
Она?
Она?!
Лия даже не успела открыть рот. С ревом, подобно раненому зверю, Демид вывалился из багажника и бросился на неё. Забыв о собственной безопасности, не видя ничего вокруг, кроме одного объекта, он совершил прыжок. Повалил Лию прямо на землю, где влажная листва, примятая ночным дождем, превратилась в грязно-бурую кашицу. Лия завизжала. Она пыталась отбиваться. Но в этот раз Демид не собирался уступать. Он жаждал расправы.
– Ты! – выкрикивал ей в лицо. – Ты, сука, это сделала! Ты всё подстроила! – В том, что братки были с ней заодно, теперь не было сомнений. – Ты нахрена это придумала?
– Отпусти… – только и могла прохрипеть Лия.
– Кто ты такая и нахрен я тебе сдался? – Демид схватил её за шею и сильнее вдавил в землю. – На кого работаешь?
Он, конечно, не собирался лишать её жизни. Даже несмотря на клокотавшую в нем злость. Добиться правды – вот что ему хотелось больше всего в эту минуту. Но счастливая звезда Демида снова, подмигнув, скрылась за серой тучей. К его виску прижалось что-то холодное и твердое. Затем раздался щелчок затвора. И после до тошноты знакомый отталкивающий вальяжный голос.
– Отпусти женщину, мальчик. И если не будешь делать глупостей, то кое-что узнаешь.