На улице было холодно. Накрапывал противный мелкий дождь. Октябрь заканчивался, и вместе с ним отцветала золотая осень. Последние листья, да и те втоптаны в землю. Голые деревья. Жалкое зрелище.
– Ненавижу холод, – Лия вышла на веранду, закурила. – И сырость.
– Можно всю жизнь просидеть в доме, – вышедший следом Демид жадно втянул носом ночной воздух. – И не увидеть, как природа меняется.
– Знаешь, я не первый год живу. Насмотрелась.
Лия куталась в объёмный тулуп, явно снятый с чьих-то широких плеч. От неё пахло дорогими духами и надменностью. Демид поморщился.
– Не думал, что буду иметь дело с такой, как ты.
Её резануло. Гордеев не изменял себе, и грубость шла с ним рука об руку, сколько Лия помнила его. Ещё совсем мальчишкой был, но уже тогда не стеснялся в выражениях. Никого не щадил. Думал, что девять жизней проживет, не меньше.
– Ты бесишь меня, Гордеев.
– Однако в штаны мне ты полезла первая, – напомнил он.
– Не обольщайся. Мне надо было усыпить твою бдительность. Она и так хромает. Но когда член встает, мозг у тебя вообще отключается.
– Кто ж тебя так осведомил о моих особенностях? Или дядя Паша нашел мои интимные дневники и прочитал, а потом пересказал тебе за чашкой чая?
Лия усмехнулась. Шутка позабавила. Язык у Демида, конечно, острый.
Она сделала глубокий затяг и бросила сигарету в темноту. Ночная влага с шипением поглотила пепел. И следом порыв ветра взметнул волосы, ударил сырым холодом. Лия ещё плотнее запахнула тулуп. Этой ночью ей не удавалось согреться.
– С кого сняла? – поинтересовался Демид.
– Это от бывшего мужа. Мне в нем тепло, – пояснила, словно оправдываясь.
Было тепло, пока Гордеев снова не ворвался в её жизнь. Точнее, она сама его впустила, но от этого не легче. И несмотря на его всепоглощающий жар ей рядом холодно. Оттого, что он к ней холоден. Всегда.
– А что муж, действительно, бывший? Или пока за решеткой…
– Тебе какая разница? – разговаривать с ним о личном Лия точно не собиралась.
– Да так, интересуюсь. Вы с Троцким обо мне знаете гораздо больше. Кажется, я тоже имею право что-то знать о вас.
Она повернулась в его сторону. Буквально в четверть оборота. Не приближаться больше. И смерила презрительным взглядом.
– Я бы ни за что не стала вести с тобой общие дела, Гордеев. И если бы не Троцкий…
– Понятно. Инициатор он. Ну, у нас с ним давняя любовь.
– Слышал бы он тебя сейчас.
Слышал бы себя сам Демид полтора года назад. Общие дела с Троцким – это что-то из области фантастики уровня бытового хоррора. Достаточно вспомнить, как дядя Паша, управляемый своим хозяином, угрожал Демиду отобрать у него Вику, если не отдаст по-хорошему.
Демид не отдал.
Она ушла сама.
Кстати, Троцкий ни словом о ней не обмолвился. И Демид забыл спросить.
Забыл ли?
Может, просто боялся услышать правду?
Нет, он не трусил никогда. Даже когда реально горела жопа. Знал, что справится со многим. А если не справится, так тому и быть. Себя не щадил и других, конечно, тоже. Но Вика – это особый случай в его жизни. Она ворвалась неожиданно, когда он меньше всего ждал. И также исчезла.
Воспользовавшись тем, что Демид погрузился в размышления, Лия решила оставить его одного. Находиться с ним рядом так близко было противно. И опасно. Хотелось то ли плюнуть его в рожу (реально плюнуть). То ли…
То ли вцепиться в его крепкие плечи, разорвать ногтями одежду, оставить кровавые следы на коже. Как напоминание о том, что она была в его жизни. Он не должен был забывать!
Первый раз. Её с ним первый раз. Тогда она притворилась опытной, знающей. А он, молодой пацан, был сильно пьян и дико возбужден. После неё ещё к кому-то приложился. Он не запомнил этот эпизод, который ровным счетом ничего не значил для него. Но для Лии, ставшей женщиной, это был новый виток. Она по глупости мечтала, что они совершат его вместе. Что после этого у них начнутся нормальные отношения, как у всех пар. Но Гордеев свалил почти сразу. А она обиделась. И долго потом вспоминала.
За эти годы судьба не раз сталкивала их вместе. Нет, не лично. Всегда параллельно друг другу. Она следила за ним, интересовалась. Он и думать забыл. Менял женщин одну за одной. Ни в какие отношения не вступал.
Ветер…
Лия порой удивлялась: что её до сих пор держат эти чувства? Незакрытый гештальт или банальная обида отвергнутой женщины? Но ведь они оба были молоды и по-своему глупы. Она изменилась, стала другой. Женщиной из высшего общества. А дурацкая злость на несостоявшегося кавалера осталась. Словно напоминание о тех днях, когда она была никем. Как и он сейчас.
Последние листья… Вот бы похоронить под ними остатки чувств к этому ледяному монстру. И больше никогда не возвращаться.
* * *
Демиду не хотелось возвращаться в дом. Он не принадлежал ему, как и всё, что последние полтора года его окружало. Ничего не осталось, кроме похудевшего тела и души. Если она вообще у него была. Он сомневался иногда. И только когда чувствовал боль в области груди, тогда осознавал: да, он живой, такой же как и все. И пусть у него забрали имущество, сам он ещё у себя остался. Кажется, это не так уж и мало.
Научиться бы это ценить.
– Тебе не холодно? – Лия не отставала о т него, ходила как привязанная. Хотя себе клялась, что ненавидит его общество. На Демиде по-прежнему была наполовину расстегнутая куртка, под которую он не надел ничего. Ночной воздух приятно холодил кожу. Демиду нравилась эта прохлада. Она остужала и помогала собраться с мыслями.
– Что, без меня уснуть не можешь? – съязвил он. – Колыбельную некому спеть?
– Иди ты к черту, Гордеев. Ты мне не нужен.
– Да? А мне показалось, ты хотела сказать «нужен».
– Много на себя берешь.
– Как и ты. Кстати, расскажи, как мы познакомились.
– Память совсем отшибло?
– Я не про сегодняшний день, когда ты извивалась подо мной, чтобы потом вырубить с помощью своих дружков. Мы ведь встречались раньше.
Пристально на неё посмотрел. Но Лия умела сохранять самообладание. Вот только Демид был для неё большим раздражителем. И губы дрогнули, не выдержав. А затем она отвела взгляд.
– Что ты скрываешь от меня, гордячка хренова? – он взял её двумя пальцами за подбородок, поднял его выше. – Давай рассказывай.
– Я не в ответе за твои провалы в памяти, – Лия дернулась, но пальцы его не убрала. Даже такие грубые прикосновения его были приятны телу. Вот если бы заставить себя не чувствовать ничего было бы намного проще.
– У нас что-то было? – напрямую решил спросить Демид. – Я лица твоего не помню. Был пьян?
– Как и всегда.
– Но сейчас, как видишь, я в здравом рассудке. Даже курить бросил. Почти здоровый образ жизни веду.
– Это на тебя не похоже. Всегда думала, что тебе не хватает силы воли.
– И всё-таки мы знакомы, – Демид отпустил её. – Но ты не похожа на разовых девок, с которыми мне приходилось общаться.
– Ты ещё общаться умеешь? Я думала: сразу в постель.
– Это проще всего. Но с таким характером, как у тебя, вряд ли этот номер прокатил бы.
Легкая волна дрожи прошлась по её телу.
– Я не ослышалась? Ты только что сделал мне комплимент?
– Да, если это можно так назвать, – Демид и сам не понимал, что с ним происходит. То ли разом всё навалилось, оглушив его. То ли эта Лия и в самом деле ему интересна. И бесит и притягивает одновременно. Как и он её.
– Похоже, мне точно пора спать, – развернувшись на каблуках, Лия направилась в сторону двери. – А то кошмары наяву одолевают.
Он рассмеялся ей вслед. Не стал удерживать и расспрашивать дальше. В принципе ему всё было ясно. Где-то когда-то давно они пересекались. И он, как обычно, повел себя плохо. Она запомнила. История банальная. Вот только почему именно сейчас их пути пересеклись снова? Неужели только для того, чтобы отомстить общему врагу?
«По-любому эта дамочка ведет свою игру, – подумал Демид. – И я узнаю, что она задумала».
Возможно, даже Троцкий не в курсе. Кстати, надо понаблюдать и за ним. Да все они – участники этого «общего» дела имеют свои камни за пазухой. Естественно, никто их Демиду не выложит. Придется быть начеку. А информацию добывать каким-нибудь другим способом. Есть же, например, другие люди в этом доме, которые могут что-то знать и захотят поделиться. Та же Мила. Хорошая девочка.
Может, стоит познакомиться с ней поближе?