В офисе Дерека царит благоговейная тишина. Мы с Эшфордом сидим друг напротив друга, а Дерек – во главе длинного отполированного стола, на другом конце – его секретарша.
– Джемма Пирс после свадьбы с присутствующим здесь Эшфордом Паркером, двенадцатым герцогом Берлингемом, получает доступ к наследству, оставленному ее бабушкой Катрионой. Наследство включает в себя: поместье…
Да, я старалась внимательно слушать, но не получается. Дерек читает опись имущества строчку за строчкой, папку из восьмидесяти девяти страниц с кучей цифр и таких слов, как «усадьба», «парк», «дом», «Моне», «яхта», «ценные бумаги», «акции»… и я уже ничего не понимаю.
Тем более когда он протягивает мне лист бумаги с банковскими выписками, плотно заполненный неразборчивыми строками цифр.
Когда Дерек замечает, что я остекленевшим взглядом морской рыбки смотрю на стопку бумаги, он берет блокнот, пишет на нем крупно цифры и протягивает мне.
– Ладно, Джемма, поскольку ты явно не в состоянии воспринимать то, что я говорю, вот все, что тебе нужно знать: это сумма, которая завтра появится на счету, открытом на твое имя.
Я круглыми глазами смотрю на цифру: никогда в жизни не видела таких чисел! Похоже на международный номер телефона. Мы с Эшфордом недоверчиво склоняемся над столом.
Увидев его растерянное выражение, я хватаю листок и прижимаю к груди:
– Руки прочь, это мое! Ты получишь деньги, только когда – и если – я так скажу, – угрожаю я с собственническим видом.
– Если бы не я, эти деньги тебе бы только снились!
Дерек вырывает у меня листок, комкает в шарик и раздраженно выкидывает.
– Продолжаем. Эшфорд Паркер, герцог Берлингем, благодаря браку, заключенному с присутствующей здесь Джеммой Пирс, получает согласованную сумму для выплаты накопленного перед банками долга, не меньше той, которая позволит ему вернуть полное право владения над своей собственностью.
Дерек по очереди смотрит на нас, проверить, все ли нам понятно.
– И остается только один вопрос, – начинает Эшфорд с этим его высокомерным выражением. – Супружеская жизнь. Мы здесь вчетвером, и только мы четверо знаем, что это брак по расчету, поэтому после подписания документов в мэрии я посчитал бы целесообразным продолжить жить так, как и до этого.
– Согласна. Лучше, чтобы никто ничего не знал, – эхом вторю я.
Дерек нервно откашливается.
– Ну, Эшфорд, ну хотя бы Порции ты должен что-то сказать?
– При чем здесь Порция?
– А кто такая Порция? – с любопытством спрашиваю я.
– Нельзя ли оставить Порцию в покое? Не нужно, чтобы она о чем-либо знала!
– Ладно, – сдается Дерек, поднимая руки. – Я только думал, что…
– Ты ошибался, и это часто происходит в последнее время! – огрызается Эшфорд.
– В любом случае меня устраивает делать вид, что ничего не произошло, – говорю я. – Представляешь, если мои родители узнают, что я вышла замуж ради денег? Эта новость их убьет!
– А моя мать? Если она увидит Джемму, уедет в изгнание в колонии!
– У нас больше нет колоний, – замечает Дерек.
– В мире моей матери есть.
Дерек переводит тему, сосредоточившись на плюсах ситуации:
– Выше нос, друзья! К завтрашнему дню все ваши проблемы решатся! Джемма, тебе больше не придется искать работу во второсортных театрах. А ты, Эшфорд, вернешься в общество с высоко поднятой головой.
Эшфорд смотрит мне прямо в глаза:
– И рассчитываю после завтрашнего дня никогда тебя больше не видеть.
В моем ответном взгляде ненависти не меньше:
– Можешь не сомневаться.
Как одеваются на фальшивую свадьбу? Ну, то есть свадьба настоящая, но причина-то нет. Я не люблю Эшфорда, он не любит меня, и жить вместе мы совсем не собираемся.
Так что из присутствующих будем только мы с Эшфордом, Дерек и чиновник, все пройдет в безликом зале и займет не больше пятнадцати минут, так что никаких нарядов не нужно, обычная одежда и никаких намеков на «новобрачную».
Когда я подхожу к мэрии, Эшфорд с заскучавшим видом уже меряет шагами ступеньки, а Дерек поодаль говорит по телефону.
– А ты не торопилась! – приветствует меня Эшфорд, любезен, как всегда.
– Пришлось подождать, пока мои уйдут, чтобы ничего не объяснять.
– Это твоя проблема, и причину я знать не хотел – лишь указал на нее.
Его слова вызывают во мне чистую ярость и желание ответить ему в том же духе.
– Так или иначе, опоздала я или нет, разницы никакой. Я передумала. Может, мне и придется вкалывать в худших театрах Лондона и в будущем меня ждут только латиноамериканские танцоры и пицца навынос в моем подвальчике, но у меня никогда не было денег, я к этому привыкла и не боюсь так прожить всю жизнь. Ночью я все обдумала и решила, что хочу выйти замуж по любви. Тебе придется одолжить денег у кого-нибудь другого. А я вообще могу жить так, будто никакого наследства бабушки никогда и не существовало.
Высокомерие на его лице сменяется чистым ужасом.
Он хватает ртом воздух, хочет что-то сказать, но не выходит. Господи, спасибо тебе за это зрелище. Впервые за все время этот заносчивый сноб-аристократ потерял дар речи.
– Видишь, Эшфорд, я тебе показала, что не всегда последнее слово остается за тобой. И, так как после этой церемонии я тебя больше никогда не увижу, я доставила себе это удовольствие. Кстати, я все еще согласна выйти за тебя замуж, так что пойдем покончим с этим – и до нескорого свидания.
Эшфорд хватает меня за локоть и тащит ко входу.
– Ты знаешь, кто ты?! Причина нервного срыва!
– Дорогой мой, будь нежнее, мы же собираемся пожениться! – подкалываю его я. – Любовь моя-а-а!
– Не говори так больше, у меня мурашки по коже.
Мы отдаем копии своих паспортов и другие документы и заполняем все бюрократические формуляры для свадьбы. Служащая мэрии при этом смотрит на нас квадратными глазами: мы, наверное, самая странная пара новобрачных. Мрачные, кислые, говорим отстраненно и вырываем друг у друга ручку, точно дети в начальной школе.
– Вы женитесь? – уточняет служащая.
– А вам как кажется? – язвительно отзывается Эшфорд.
– Я лишь хотела убедиться…
Скупым жестом Эшфорд передает ей подписанные документы:
– Теперь убедились?
– Джемма Пирс и Эшфорд Паркер. Герцог Берлингем! Ух ты, и вправду вы! Синьорина, вам встретился прекрасный принц! – восклицает женщина.
– Да, прекрасный. Как айсберг в океане.
Женщина, явно растерянная, перестает задавать вопросы и выдает нам номерок.
– Проходите в очередь, вас вызовут.
Очередь перед нами кажется бесконечной, так что мы молча встаем в хвост.
– Я стою в очереди, точно в миграционном центре. Как же низко я пал, – бормочет стоящий рядом Эшфорд.
– Что касается тебя, подтверждаю. А я тут внизу была всегда, поэтому разницы не замечаю, кроме твоего назойливого присутствия.
Он фыркает, а потом отворачивается в другую сторону.
Проходит добрый час, убийственная пытка для меня – присесть негде, и туфли на каблуках не снимешь, а еще и Эшфорд все это время молчит! Дерек как вошел в кабинет к прокурору, так оттуда и не вышел, поэтому убить время за беседой мне не с кем. Я отхожу от Эшфорда и иду играть в машинки с малышом четырех лет, чья мама стоит в очереди впереди нас. Она была только рада отдать мне сыночка на время, так что я наконец снимаю туфли и сажусь на пол рядом с ним. Мы притворяемся, что я работаю в автосервисе, а он должен припарковать машины. Проблема возникает, когда Келиб решает, что блестящая туфля Эшфорда – это «лежачий полицейский» и все машинки должны через нее проехать.
На первом же разе Эшфорд подпрыгивает как ужаленный.
– Да что с тобой такое? Это же просто детская машинка, а не бензопила!
– Если ты деградировала до ступени детского сада, то хотя бы меня в это не втягивай.
– Тебе стоит задуматься, раз я после часа в твоем обществе предпочитаю компанию четырехлетнего ребенка, – замечаю я.
Он пожимает плечами, сдерживая смешок.
– Тут не о чем задумываться – я прекрасно понимаю, почему тебе комфортно общаться с ребенком четырех лет.
Мама Келиба поднимает своего сына, и они исчезают в одной из комнат, после чего металлический голос объявляет наш номер.
Я поднимаюсь с пола, а Эшфорд тем временем уже широким шагом идет к двери; так что мне приходится догонять его как есть, босиком, и так я и появляюсь перед чиновником, который оформит наш брак. Я и не замечала, насколько Эшфорд высокий. Пусть я сейчас без каблуков, но он действительно очень высокий. И оттого, что из-за его спины ничего не видно, чувствую я себя необъяснимо неловко.
Дерек протягивает чиновнику папку со всеми нашими документами.
– А второй свидетель? – спрашивает чиновник, не поднимая взгляда от бумаг.
Дерек только закатывает глаза, утомленно фыркнув.
– Одного не хватит, нужны двое, – уточняет служащий.
Дерек пытается выиграть время:
– Я знаю. Моя ассистентка запаздывает, но должна прибыть с минуты на минуту…
– Я не могу вас ждать целый день! – раздраженно замечает чиновник. – У нас есть Клэр, наша сотрудница. Парочки нередко заявляются сюда, даже правила не прочитав. И в таких случаях помогает кто-то из сотрудников.
Дерек выбегает из кабинета и возвращается с Клэр, секретаршей, которая выдавала нам формы на заполнение.
За четверть часа чиновник зачитывает нам наши права, спрашивает Эшфорда, согласен ли он (его ответное «да» радостным не назовешь), потом спрашивает меня (на мгновение мне очень хочется ошарашить жениха и сказать «нет»), потом мы расписываемся в журнале регистрации, нас объявляют мужем и женой, после чего выставляют вон.
И все закончилось. Я замужем.
И Я БОГАТА!