Богоча, распахнув дверь, вышел из дома и решительно направился к амбару, стоящему поодаль. Старый, запыленный амбар, казалось было, хранил в себе какие-то тайны. Но кроме расставленных повсюду утвари и бытовых вещей ничего особенного не было. Парень открыл сундук, наполненный простой одеждой, вытащил и бросил их на земляной пол.
– Там ничего нужного для тебя нет, – раздался вдруг сзади голос. Темным силуэтом, в дверном проеме амбара стоял кузнец.
– Давно ты здесь? – спросил Богоча.
– Да нет, только подошел и увидел, как ты начал метаться. То, что может тебе пригодиться, у меня.
Кузнец отошел от проема двери, в глаза Богочи, ударил яркий сноп света, наполненный цветом травы и яркой синевой неба. Богоча вывалился в световой прем, прищурился на солнце и сказал, – Дед ночью приходил.
– Должно быть, – откликнулся кузнец, – Старик твой вот уже девятнадцать лет как покинул этот мир, но все равно дает о себе знать. Сильный был шаман. Очень сильный. А тебе сколько лет?
– Двадцать шестое лето.
– Девятнадцать и семь. Должно быть правильно рассчитал старец, – серьезно проговорил кузнец.
– Что у тебя есть? – тревожно спросил парень.
– Когда дойдем до меня, я покажу.
В этот момент, со скипом и грохотом подкатила телега, запряженная такой же старой, как и возница, лошадью.
– Стоп. – прокомандовала кляче Бабка Дая. Старик Чочос медленно, через бок сполз с телеги, а старуха резво соскочив с места возки, накинула вожжи на столб изгороди. В теоеге остались сидеть молодые парень с девушкой, внуки стариков.
– Ты тоже, как посмотрю, рано собрался, Кузнец. Хорошее утро. День будет жаркий. Ну, здоровья тебе, и всем здоровья.
– И тебе, здоровья, Дая.
– Как спал, парень? На новом месте, говорят, весело спится, а в таком-то доме еще как.
– Ничего, спал ровно.
– Ты не задумывайся про нас. Нам тебя завещал твой дед. И мы поможем тебе расположиться в этом доме. Здесь много лет никого не было, только мы приходили да посматривали. Надо еще булус посмотреть, на хотоне все подправить. Хоть ты, парень, как я погляжу, самостоятельный, но мы все равно поможем. Хорошо?
– Хорошо.
Со стороны деревни, из-за пролеска, под легкий звон бубенцов, появилась коляска Лисы шамана.
– О, черт… Нелегкая его сюда притащила. – пробормотала бабка, – Заволновался, видать, Старый Лис. И уже обращаясь ко вновь прибывшему, объявила приветствие, – О-о, да это сам Старый Лис, в такую рань, сорвался с мягкого места. Здоровья тебе. Пришел поприветствовать нового поселенца?
– Уймись, старая, – прикрикнул на бабку Лиса Шаман, – лезешь ты везде. Нигде проходу от тебя нет. – Выругался, по ходу спускаясь с коляски, Лис.
– Ну, ты меня еще здесь не останавливал… – в ответ отпарировала бабка.
– Нужна ты мне, – одернул ее Лис, – Мне посмотреть надо на гостя, да и потолковать с ним.
– Он не гость в этом доме. А хозяин! И ни кто ему здесь не указ, – вступилась бабка.
– Прикуси язык! – зло прикрикнул на старуху Лис. Бабка Дая напряглась, явно готовясь ответить шаману, но ее остановил кузнец, встав перед ней и упершись ей в глаза. Ребятишки в телеге прижались, старик Чочос проковылял к краю амбара, прячась за старухой и кузнецом. Только парень остался стоять посреди двора. Внимательно и спокойно рассматривая незваного гостя.
– Здорово, парень!
– Здоровья тебе, – спокойно ответил шаману Богоча. Потом как бы вспомнив, проговорил, – Да я знаю тебя, я тебя видел. Ты же уже приходил ко мне…
– Увидел, говоришь, меня. Даже разглядел…
– Нетрудно запомнить. Борода такая, наверное, тут одна, – спокойно ответил Богоча.
– Ну, как устраиваешься, надолго ли?
– Мне подсказали, что здесь я смогу устроиться надолго.
– М-да. И кто советчик? И что ты тут собираешься делать? На что жить? Кто будет кормить тебя? Не забывай, что все, что есть в округе, имеет хозяина. И без его внимания, ничего здесь не происходит. Может, помощь нужна? Скажи, мы люди добрые, можем хорошо помочь. Такого видного парня, устроим как родного племянника, – медленно, с хитроватой улыбкой проговорил Лис.
– У этого дома не может быть другого хозяина, кроме меня. Так мне дед сказал и тень его всегда со мной.
– Тень его с тобой? – вдруг вскричал Лиса Шаман, – Что-то я не вижу ее здесь, вижу только тебя и этих людишек. Так что если ты говоришь «тень», это только ты. Запомни, ты сам – лишь тень на этой земле. И даже неважно чья. И людишки эти – тоже только лишь тень! Лиса Шаман бросил взгляд на сгрудившуюся семейку. Потом развернулся к Кузнецу, в упор просверлил его жестким взглядом, но ему ничего не сказал. После чего повернулся к Богоче,