Два начинающих путешественника проползли сквозь щель под воротами и оказались на улице. Домовой поднялся на ноги и осмотрелся. Однажды ему уже приходилось покидать пределы двора, поэтому он знал, что находится за оградой, но сейчас улица показалась ему каким-то другим миром, опасным и недружелюбным. Он замер, прислушиваясь ко всему и приглядываясь. Кот до сегодняшнего дня уже бывал на улице несколько раз, но даже он, казалось, растерялся и замер на месте в нерешительности. Лунный свет освещал дорогу, которая уходила влево и вправо, как это обычно принято у всех дорог, если смотреть на них перпендикулярно. По обе ее стороны ровными полосками возвышались заборы, а за ними – дома. Ни в одном окне не горел свет, что придавало улице еще больше мрачности и таинственности.
– Кажется, я кое-что забыл, – произнес Домовой и, опустившись на коленки, полез в щель под воротами. Кот среагировал молниеносно и, схватив его зубами за ногу, вытащил Домового обратно на улицу.
– Послушай, друг. Я сам боюсь не меньше тебя. Ты думаешь, что мне легко все это дается? Мне тоже страшно, но я же не лезу под забор, встретившись с первым испытанием? К тому же, здесь нет никакого препятствия. Вот дорога, а по ней можно идти куда хочешь.
– Хорошо, пусть будет так, – кивнул Домовой, отряхиваясь от пыли, – тогда вопрос – куда нам идти? Влево или вправо? Или, может, нам нужно прямо и придется лезть через забор к соседям? Что там говорит твой Зов?
– Сейчас, погоди.
Кот прикрыл глаза, слегка опустил голову и навострил уши. В такой позе он пробыл около минуты, Домовой даже засмотрелся на него – на фоне ночного неба, освещенный светом луны, огненно-рыжий Кот выглядел довольно величественно – как мудрый и благородный хищник, собирающийся с мыслями перед большой охотой.
– Нам налево, – наконец определился Кот.
– Это тебе сейчас Зов сказал?
– Какая разница? Я говорю, что нам налево.
– Нет, это важно. Может быть, ты не услышал, что он тебе сказал, а ты просто так брякнул, что нам налево, а на самом деле нужно направо.
Кот бросил на друга испепеляющий взгляд, от которого Домовой даже вздрогнул и снова вспомнил о своем сравнении Кота с опасным хищником. Наверное, большие коты, вроде тигров или львов, именно так смотрят на свою добычу перед тем, как напасть на нее.
– Нет, я же не спорю, – смягчил тон Домовой, – налево так налево. Тебе же, в конце концов, лучше знать – куда тебе нужно.
– Тогда идем.
– Идем.
Двое посмотрели друг на друга, но не сдвинулись с места.
– Идем? – как-то неуверенно переспросил Домовой.
– Нет, большие путешествия так не начинаются, – скорчил недовольную гримасу Кот.
– А как они начинаются?
– С какой-нибудь воодушевляющей фразы. Кто-нибудь должен сказать что-то героическое. Сейчас нам бы очень пригодилась Голова Пса. Она в этом деле мастерица.
– Никогда не поздно обратиться к ней за помощью, – Домовой вновь предпринял попытку пролезть под воротами, но Кот тут же пресек это поползновение, схватив его когтем за рюкзак.
– К черту Голову – нас ждут приключения!
– Если это та фраза, о которой ты говорил, то она получилась довольно двусмысленной.
– Но прозвучала она вроде бы героически, как считаешь?
– Это да. Даже очень.
– Не слишком пафосно?
– Нет, в самый раз. То, что нужно.
– А я хорошо смотрелся, когда ее произносил?
– Я до сих пор под впечатлением.
– Тогда будем считать, что начало положено.
– Да, определенно, мы его положили.
Кот с довольным видом обмахнулся хвостом, выгнул спину и потянулся, а затем сделал первый шаг, который стал началом их необычного путешествия. Домовой, вцепившись в лямки рюкзака, побрел за ним следом.
Дом, который покинули двое путешественников, находился почти в самом центре обычного дачного поселка. Зимой большинство его домов пустовало – их хозяева предпочитали коротать холодное время года в теплых городских квартирах. Летом же поселок оживал – люди въезжали в свои дома целыми семьями и сразу же принимались косить траву и красить фасады. Определенно, где-то в погребе самой старой дачи в мире, под семью замками и семью печатями хранится толстенная книга, на обложке которой каллиграфическим почерком выведено: «Книга дачника». Если проникнуть в погреб, избежав хитроумных ловушек с тяпками, падающими на головы, и разбросанных по полу ржавых гвоздей, поранившись о которые, можно тут же заболеть столбняком, то эту книгу можно обнаружить на широком деревянном столе, покрытом странными иероглифами, чем-то напоминающими порезы от ножа, под который кто-то поленился подставить разделочную доску. Смахнув с книги вековую пыль и открыв ее, на первой же странице, под заголовком «Заповеди дачника», можно прочитать следующее: «Возвернувшись на дачу после долгого небытия, первым делом огнем и мечом изведи заросли поганые, да окрась стены дома, дабы ни один сосед не подумал на тебя дурного – что не чтишь ты божество наше и не воздаешь хвалу ему. Выполнив сие, поклонись и в таком виде приступай к возделыванию земли. И тогда, истинно говорю тебе, божество наше не оставит тебя, и почувствуешь ты его присутствие, и возрадуешься, что не покинуло тебя оно, имя которому – Огородный Радикулит, да пребудет оно в пояснице и суставах присно и во веки веков».
Хозяева дома, в котором жили Кот и Домовой, не относились к секте дачников. Когда-то, устав от жизни в многоквартирном доме, они переехали сюда и решили остаться навсегда. Домового, которого суеверная, но все же порядочная хозяйка забрала с собой из квартиры, новое место жительства более чем устраивало – он же все-таки домовой, а не квартирный. Коту тоже все нравилось, хоть ему и пришлось поначалу привыкать к тому, что из окна видно только забор и развлекать себя наблюдением с высоты шестого этажа за людишками и автомобилями уже не удастся. И уж точно никто из них никогда бы не подумал, что по своей воле покинет свой любимый дом. И тем не менее эти двое сейчас отдалялись от него, неторопливо шагая по проселочной дороге.
В поселок можно было попасть двумя путями. Одна дорога шла из города, который находился всего в нескольких километрах от поселка. Вторая уходила на восток и, петляя между бескрайними полями, терялась где-то в холмах, которые в хорошую погоду можно было разглядеть на горизонте. Никто из жителей ни разу не видел, чтобы кто-то когда-нибудь заезжал по этой дороге в поселок, да и им самим не было никакой необходимости по ней ездить. Ведь это городским постоянно нужно куда-то уезжать, чтобы побыть на природе, дачникам же достаточно выйти из дома во двор. Поэтому за пределами поселка эта дорога сразу же превращалась в две параллельные, еле угадываемые тропинки, которые когда-то были колеями. Кот, руководствуясь голосом Зова (а может, и своей собственной интуицией – это доподлинно неизвестно), выбрал именно этот путь для начала своего путешествия, и именно к этой дороге, прячась от посторонних глаз в тени домов и заборов, шли по поселку двое друзей.
– А зачем нужно было уходить ночью? – боязливо озираясь, спросил Домовой. – Можно же было дождаться утра, спокойно позавтракать, а затем уже отправляться в путь.
– Это хороший вопрос, – кивнул Кот, но отвечать не стал, потому что и сам не знал ответа.
Домовой, не дождавшись от Кота никакой реакции, лишь грустно вздохнул.
– И вообще, у тебя есть какой-нибудь план? Или мы просто будем брести куда-то до тех пор, пока не устанем?
– И этот вопрос тоже неплох.
– То есть, ты хочешь сказать, что у тебя нет никакого плана?
Кот остановился и посмотрел на друга.
– И этот вопрос хорош! Тебе нужно вместо своего дневника, в который ты записываешь все события, написать вопросник для начинающих путешественников.
– Да хватит уже читать мой дневник! – вспылил Домовой и даже топнул ножкой, обутой в лапоть, по дороге. – Есть у тебя план или нет, говори?!
Путешественники уже подошли к краю поселка и стояли у последнего дома, за которым, отделенное от строений вспаханной противопожарной полосой, начиналось поле. Когда-то давно здесь сеяли зерно и собирали урожай, а затем это важное занятие вдруг стало никому не интересным – поля зарастали сорняками и становились непригодными даже для выпаса скота. Люди бросили эту землю, и она превратилась в прибежище огромного количества живых существ. Здесь жили птицы, мыши, суслики, кроты и много-много других зверьков, которые чувствовали себя вольготно, не тревожимые ни шумом человеческой техники, ни людской заботой об урожае в виде химии, которой обильно поливали поля, оберегая всходы от болезней и вредных насекомых.
– Мы не успели выйти, а ты уже ноешь, – презрительно бросил Кот.
– Я не ною! Я просто хочу понять план наших действий.
– Друг мой, – Кот серьезно посмотрел на Домового, – давай в последний раз это обсудим, и больше не будем возвращаться к этой теме. Я всегда уважал тебя за рассудительность и ум. Если ты помнишь, я много раз обращался к тебе за советом и ты мне его давал. Да, бывало, что я посмеивался над тобой, но я никогда не делал этого со зла. Ты – мой лучший друг и поэтому мне не стыдно признать, что ты в очередной раз оказался прав.
– Это очень приятно, – засмущался Домовой, – а в чем я прав?
– В том, что у меня нет никакого плана. Только Зов.
Произнеся эту истину, Кот зевнул и вальяжно зашагал по дороге. В том месте, где асфальт заканчивался, превращаясь в две полоски грунта, на котором не росла трава, он обернулся.
– Идешь?
Домовой обернулся и посмотрел в ту сторону, откуда они пришли. Их дома уже не было видно, но он все еще чувствовал, что тот совсем рядом. Что в нем приоткрыта дверь кладовки, а на верхней ее полке расстелен теплый шарф, в который можно закутаться и сладко уснуть. Домовой перевел взгляд на Кота, чей силуэт застыл на фоне бескрайнего поля, освещенный светом луны, который превращал все обычное в таинственное, а привычное – в страшное. Ему не хотелось никуда идти.
– Иду, – вздохнул он и, покачав головой, поплелся за Котом.