Говорила, что каюсь, с ладоней смывая кровь,
говорила, что святость – тот храм, куда я иду.
Все, что делала, – мимо, меня не хотел мой князь,
потому что несла лишь разруху, несла ему лишь беду.
Колдовала над мертвыми, силы его гася,
ворожила над девками – бегали от него.
На пруду белой парой все плавали птицы две,
а потом мертвым лебедь нашелся у берегов,
и тогда поняла: это знак мне, что на убой
увожу что люблю. И решила с тех пор: не тронь,
моя сила, жалей, уходи, обойди его!
Только сто долгих дней меня держат в сетях погонь.
Не живется ему одному там, так он привык,
что, как кошка, ластится и трется у ног беда.
То не я его к смерти толкала рукой своей,
от крови моей собственной стала красна вода.