по мотивам одноимённой оперы Шарля Гуно
Был прожит день и ночь одна
от гибели детей влюблённых…
Давно повисла тишина
над закулисьем и фойе,
но Аурелии[22] слышна
молитва к небесам бездонным,
что даже в смерти не вольна
судьба их разлучить! В жнивье
под утренним туманом всласть
щебечет жаворонок вольный.
Отравленной любви печаль
уносит в небо глубь веков…
А я переживаю страсть
двух юных душ. И сердцу больно
прекрасной музыкой венчать
любовь и смерть. И облаков,
несущихся сквозь Тель-Авив,
(трёхмерных площадей просторы
так кстати – воздух ртом глотать!),
и жгучих слов – недостаёт,
чтоб рассказать, как был любим
в далёкой юности… Не стоит
пить яд, чтоб вместе умереть,
когда любимый предаёт!