Стеклянный куб, бетонные пролёты, —
аристократ в технократичном теле —
на гор святых вершины для чего-то
архитектуры чудеса надели…
Хрустальный отблеск стен угоден богу,
а горный воздух обостряет чувство…
и замирает сердце у порога
хранилища свидетельств и искусства!
А там, внутри, в тени от войн и света,
свети́тся тёплым перламутром кожа
«фламандцев», в алый пу́рпур разодета
знать – куртизанки и монархи тоже…
Полощется Дега. Скирдо́й Ван Гога
намечен контур чувств. Мулаткой красной
Гоген дразни́т столпов элиты строгой…
и Ренуар с Сезаном не напрасно
в душистом воздухе сирени и камелий
дают намёком а́брисы баркаса…
Там, в этих залах, тысячи немели
от дам геометрических Пика́ссо!
И храм Искусства, вне границ, вне веры,
окутал сердце щедрыми дарами…
А там, снаружи, расходились ветры! —
стучали в дверь разрушенного Храма[19]…