Уже совсем поздним вечером Энджи, наконец, решилась позвонить Наташе, чтобы узнать, как у Саши дела. С волнением она слушала длинные гудки, беспокоясь, что дело совсем плохо, и Самойлова совсем не захочет с ней разговаривать. Но Наташа всё-таки ответила:
– Алло!
Голос звучал устало, но агрессии Энджи в нём не услышала.
– Здравствуй, извини, что так поздно. Как у Саши дела? Что сказал врач?
– Переломов, слава богу, нет, просто сильный ушиб, – ответила та.
– Действительно, слава богу, – облегчённо выдохнула Энджи. – Я… хотела ещё раз извиниться за Софу, я так расстроена…
– Это ты меня извини, – перебила её Наташа, – Софа здесь ни при чём. Я сегодня наорала на тебя, мне так стыдно. Это были эмоции, я так сильно расстроилась и испугалась.
– Софа ни при чём? – обрадовалась Энджи. – Саша вспомнил, где ударился?
– Ничего он не вспомнил, – вздохнула Самойлова, – скорее всего, сам куда-то влетел, когда спешил за стол, и забыл. Такое с ним и раньше случалось. Я не думаю, что это сделала Софа. Она ещё ребёнок и всяких там ваших заклятий не знает. Вот ты бы могла такое наколдовать?
– Я? – напряглась великая ведьма. – Ты всё же думаешь, что это я поставила такой синяк твоему сыну?
– Да нет, я же сказала, что на тебя совсем не думаю. Я к тому, что для того, чтобы наколдовать такую травму, надо не только обладать магий, но и кое-что знать и уметь. Заговоры там всякие, наговоры… уж не знаю. Ты, например, когда злишься, поднимается буря. Она, конечно, может поставить синяк или даже убить, но это только если на человека дерево упадёт. А чтобы вот так точечно наколдовать, нужно, наверно, заклятье какое-то использовать? Разве не так?
– Ну да, – не могла не согласиться Энджи, – я вот не знаю такого заклятья.
– Вот и я про то. Так что это не Софа, ей-то откуда его знать. Так что ещё раз прости, что накричала.
– Я не обижалась, просто очень расстроилась. Честно говоря, я очень рада, что Софа не имеет отношения к Сашиной травме.
– Как она?
– Запёрлась в своей комнате и выходить не хочет, – вздохнула Энджи, еле сдерживая навернувшиеся слёзы.
– Да уж, девочка с характером, но я верю, что всё наладится. Может, в среду сходим с детьми в парк прогуляемся? Я всё-таки хочу, чтобы Саша извинился перед Софой за то, что столкнул её со стула. Это было очень грубо.
– Да, конечно, давайте встретимся.
– Отлично, передавай от нас привет Егору и Софе.
– Спасибо, а ты от нас Виктору и детям. До встречи.
– Что она сказала? Как Саша? – спросил Егорша, заходя в комнату.
– С Сашей всё в порядке, просто сильный ушиб. Наташа считает, что Софа здесь ни при чём.
– А я тебе про что говорил? Ну как четырёхлетняя девочка могла такое сделать?
– Не знаю, – задумчиво протянула Энджи, – она же не просто девочка, а ведьма. Но Наташа совершенно правильно говорит, что для того, чтобы наколдовать такую травму, нужно использовать специальное заклинание. А откуда Софе его знать? Даже я не знаю, а уж она-то тем более.
– Вот именно, – обнял жену Егорша, – так что расслабься. Вы с Наташей помирились?
– Ну да, она извинилась, что накричала на меня и пригласила нас в среду на совместную прогулку с детьми.
– Ну и отлично, обязательно сходите. Я, к сожалению, не смогу.
– Почему?
– Мне только что позвонили, завтра выхожу на работу.
– Правда? – кинулась ему на шею Энджи. – Очень за тебя рада.
– Я и сам за себя рад.
В этот вечер Софа из своей комнаты так и не вышла. Несколько раз Энджи подходила к двери и умоляла дочь открыть, но та упрямо молчала и дверь не открывала..
– Ну что же делать? Может, нужно взломать дверь? – советовалась с мужем расстроенная Энджи.
– Оставь её! Не хочет открывать – не надо. Проголодается, сама выйдет.
– Ну что у неё за характер такой! Совершенно неуправляемая!
– Так и есть, – усмехнулся Егорша, – наплачемся мы ещё с ней, но нужно набраться терпения и не давить, так мы сделаем ещё хуже. Думаю, что со временем всё наладится.
Утром, проводив Егоршу на работу, Энджи усилием воли подавила горестные мысли и постучала в дверь детской:
– Софочка! – как можно беспечней позвала она. – Завтрак готов, я тебя жду на кухне.
Спустившись по лестнице, Энджи остановилась и прислушалась. Замок в детской щёлкнул, девочка всё же соизволила выйти из комнаты.
«Отлично, – подумала мать и поспешила на кухню, – надо вызвать слесаря и убрать этот замок. Никуда это не годится, чтобы четырёхлетняя девочка запиралась в комнате. Пусть дорастёт хотя бы до пятнадцати лет».
Зайдя на кузню, Софа молча уселась на своё место. Настроение девочки явно за ночь не улучшилось. Брови были нахмурены, взгляд упёрся в стол.
– Доброе утро! – поприветствовала дочь Энджи, проявляя чудеса родительского терпения, – а поздороваться с мамочкой не хочешь?
– Здрасте… – буркнула девочка.
Энджи почувствовала растущее раздражение и обиду. Почему Софа так себя с нею ведёт? Что она ей сделала? Но вспомнив о данном себе обещании быть терпеливой и внимательной с психологически травмированным ребёнком, Энджи воздержалась от возмущённой тирады.
Поставив перед дочерью тарелку каши и стакан молока, она бодро сказала:
– Приятного аппетита!
Софа брезгливо посмотрела в тарелку и подняла на мать недовольный взгляд.
– Опять манка? Я не буду это есть!
– Деточка, но манная каша очень полезна.
– Сама ешь свою кашу, а я хочу кофе и вот эту булку, – ткнула девочка пальцем на круассан.
– Сначала съешь кашу, потом получишь круассан, – строго сказала мать. – А про кофе, вообще, забудь, он не для детей.
– Да пошла ты! – гневно выкрикнула девочка, сверля мать гневным взглядом, – я сказала, хочу круассан, значит, дай мне круассан!
– Ты как со мной разговариваешь! – теряя терпение, возмутилась Энджи. – Ты…
Запнувшись на полуслове, она вдруг почувствовала непреодолимое желание взять булочку с тарелки и отдать её дочери.
«Что за чёрт!»
Как Энджи не сопротивлялась, но её рука потянулась к тарелке и…
«Да она колдует! – догадалась она. – Ах, ты паршивка!»
Великая ведьма попыталась сопротивляться магическому насилию, но дочь оказалась сильнее. Передав Софе требуемый круассан, Энджи подвинула к себе тарелку с кашей.
– Ну что ты ждёшь, ешь! – насмешливо сказала девочка, надкусывая хрустящую булочку.
Энджи взяла ложку и начала есть кашу. Она с детства ненавидела вкус манки, но сейчас съела всё до последней крупинки.
«Но как это возможно? – со страхом и недоумением спрашивала она себя, наливая кофе и ставивя его перед Софой. – Почему она сильнее меня?»
Съев ещё пару круассанов, Софа встала из-за стола.
– Спасибо, мамочка! – сказала она и впервые за всё время улыбнулась. – Мы гулять пойдём?
– Да, конечно, – растерянно ответила Энджи, провожая уходящую дочь глазами.
«И что это было?»
Идти гулять на детскую площадку, Софа наотрез отказалась. Вместо этого она потянула мать в лес, чтобы нарвать букет цветов. Энджи сейчас не была готова вступать с дочерью в новый конфликт и согласилась. Бегая по лесной полянке и собирая невзрачные цветочки, Софа вела себя как самая обыкновенная девочка. Конечно, она не болтала без умолка и не задавала бесконечных вопросов, что свойственно детям её возраста, а больше молчала. Но, по крайней мере, её лицо покинуло то хмурое, недовольное выражение, к которому Энджи уже успела привыкнуть за неделю общения со вновь обретённой дочерью. Софе явно нравилось в лесу, здесь она себя чувствовала почти что счастливой.
«Может, всё и наладится?» – осмелилась понадеяться на лучшее Энджи, возвращаясь с дочерью домой.