Салем
– Мамочка!
Сэда несется ко мне, как только я открываю дверь в дом. Она летит прямо на меня, и я приседаю и ловлю ее.
– Девочка моя, – шепчу я, вдыхая ее запах – аромат травы от игры на улице, перемешанный с арбузным шампунем.
– Я так скучала по тебе, мамочка. – Она обнимает мягкими ручками мои щеки. – Как бабушка? С ней все хорошо?
– Хорошо. – Я опускаю ладонь на ее руку. – Но у нее осталось не так много времени.
– Когда я смогу ее навестить? Я по ней скучаю. Я нарисовала для нее рисунок. Я покажу. – Она убегает – предположительно за рисунком.
Я поднимаюсь и вижу, как Калеб выходит из кухни и прислоняется к арке.
– Она только и говорила, что о твоей маме.
Я выдыхаю, даже не подозревая, что все это время сдерживала дыхание.
– Я старалась ей объяснить, но вряд ли она до конца осознает, что происходит.
– Ей пять лет, – напоминает он, перекидывая через плечо полотенце. – Есть хочешь? Я собираюсь убрать остатки ужина.
– Умираю с голоду.
Сэда подбегает ко мне с листком бумаги.
– Смотри, мамочка! Видишь, это бабушка в своей кровати, – она указывает на фигурку с желтыми волосами, – а это мой брат. Он ангел и ждет ее.
Я крепко сжимаю зубы, чтобы не разрыдаться. Мы с Калебом сделали так, что Сэда знает о Тайере и Форресте. Она знает, что Калеб – ее отец, но у нее имеется и другой, который загрустил, когда ее брат умер, и из-за этого не смог присутствовать в ее жизни. Ситуация крайне сложная, и объяснить все так, чтобы она поняла, порой очень трудно.
Когда она была малюткой, я отдала ее на уроки безопасного плавания. Я хотела убедиться, что в ее арсенале будут все средства, которыми она сможет воспользоваться в случае чего.
Я обнимаю ее и опускаю подбородок на ее макушку.
– Да, малышка. Он ее ждет.
Она обвивает мою шею крошечными ручонками (хотя они уже не крошечные, но, наверное, дочь всегда будет казаться мне малышкой).
– Он позаботится о том, чтобы с ней все было в порядке, так что не плачь, мамочка. – Она обнимает мое лицо и заглядывает в глаза. У нее глаза, как у Тайера, теплые, цвета шоколада. – Плакать можно, – повторяет она то, что я все время ей говорю, – но мне не нравится, когда ты грустишь.
Я целую ее в щеку.
– Я не грущу, детка. Я просто очень тобой горжусь. – Я стою и крепко держу ее рисунок. – Мамочка проголодалась. Хочешь посидеть со мной, пока я ем?
– Я хочу еще порисовать перед сном.
Я смеюсь, когда она убегает. Очевидно, я скучала по ней больше, чем она по мне.
Калеб раскладывает по тарелкам приготовленный им ужин и ставит его в микроволновку.
– Я могла бы и сама это сделать. – Я достаю из холодильника газировку.
– Знаю. – Он упирается руками в столешницу, его мышцы напрягаются. – Как твоя мама? – тихо спрашивает он, чтобы Сэда не услышала.
Я качаю головой и сажусь на барный стул.
– Не очень хорошо, что и следовало ожидать, но она разговаривает и немного передвигается самостоятельно – в основном потому, что упряма и при каждом удобном случае отказывается от помощи.
Калеб усмехается, достает из микроволновки тарелку, ставит ее передо мной и кладет рядом вилку.
– Это так похоже на Элисон.
– Обещаю: как только все закончится, я слезу с твоей шеи. – Я не могу удержаться и обвожу взглядом кухню, шкафы, которые я выбрала, когда мы делали ремонт, контейнеры в горошек для муки и сахара, которые я купила, чтобы добавить интерьеру изюминки.
Калеб закатывает глаза и берет пиво.
– Мы все еще друзья. Мы всегда будем друзьями. И, – по его лицу пробегает тень, – даже если этот идиот снова возникнет в поле зрения, я всегда буду в жизни Сэды. Ни тебе, ни ему ее у меня не отнять.
– Успокойся, – говорю я, подцепляя вилкой кусок мясного рулета. – Мы это уже обсуждали. Я никогда так с тобой не поступлю. Сэда тебя любит. Да, ты не ее родной отец, но ты ее отец во всех других важных аспектах. Я как никто другой понимаю, что ДНК не делает отца отцом.
Калеб опускает голову и смотрит на меня из-под ресниц.
– Спасибо.
Сэда – единственное, из-за чего мы спорили во время развода. Калеб боялся, что я ее у него заберу и он ее больше не увидит. Я никогда не поступлю так жестоко. Когда Тайер погряз в своем горе и я не смогла до него достучаться, Калеб взял ответственность за меня и за нее. Отняв у Калеба Сэду, я причиню боль не только Калебу, но и своей дочке.
– Прости, – добавляет он и приглаживает светлые волосы. – Ты вернулась в тот дом, и мне от этого неспокойно.
– Эй. – Я протягиваю через барную стойку руку и сжимаю его ладонь. – Тебе не о чем беспокоиться. Только не по поводу Сэды.
– Пойду посмотрю телевизор, – хрипло произносит он.
– Ладно.
Я заканчиваю ужинать в тишине и убираю тарелку в посудомоечную машину. На кухне чистота, поэтому я направляюсь в игровую комнату на первом этаже, где, я уверена, найду Сэду. Она увлеченно водит карандашом по бумаге, создавая очередной шедевр.
– Время купаться, – с порога объявляю я.
– Ну ма-ам…
– Никаких «ну». – Я качаю головой, давая понять, что спорить бесполезно. – Закончишь рисовать – и сразу в ванну, а потом в кровать.
– Почитаешь мне сказку на ночь? – она бросает на меня озорной взгляд.
– Одну. – Я поднимаю палец и шевелю им. – И только одну. На большее ты меня сегодня не уговоришь. – Я высовываю язык, и она хихикает. Мы обе знаем, что я легко даю слабину, когда дело касается ее. Я не то чтобы тряпка, просто очень люблю проводить время со своей девочкой. Сейчас она ребенок, но эти моменты так быстротечны. Я хочу наслаждаться ими и создавать с ней особые воспоминания. Тем более кто знает, будут ли у меня еще дети. Эта тема также подтолкнула меня к разводу. Калеб хочет еще детей, и я не стану ему препятствовать.
Пока Сэда заканчивает рисовать, я с сумкой поднимаюсь наверх, в комнату для гостей, куда перенесла свои вещи несколько месяцев назад. Калеб уговаривал меня остаться в главной спальне, говорил, что его вполне устроит комната поменьше, но я напомнила ему, что в отличие от него не собираюсь здесь жить.
– Привет, Бинкс. – Мой любимый кот дремлет на покрывале, и я глажу его по голове. – Я по тебе скучала.
Он открывает зеленый глаз и смотрит на меня. Я знаю, что он злится за то, что я уехала. Он тоже скучал, но вместо того, чтобы теперь требовать любви и внимания, он молча смотрит на меня. Чертовы коты.
Я распаковываю одежду, которую постирала у мамы, и перекладываю разные вещи. Иногда достаточно немного разнообразить свой гардероб, чтобы добавить в жизнь перчинки. Я устала за неделю и не могу дождаться, когда лягу в постель, но сначала хочу провести время с Сэдой.
Когда я выхожу из спальни, она поднимается по ступенькам.
– Я закончила и готова принять ванну. – Хотя по ее голосу это не скажешь.
– Иди выбери, какую пижаму наденешь, и начнем.
– Хорошо! – кричит она уже более радостно.
Я включаю в ванной свет, затыкаю слив пробкой и пускаю воду, предварительно убедившись, что она не слишком горячая и не слишком холодная.
В ванную вбегает Сэда с ярко-розовой пижамой принцессы.
– Вот эту.
Она бросает вещи на пол и быстро раздевается без каких-либо подсказок с моей стороны.
– Ты уже знаешь, какую книгу хочешь почитать? – спрашиваю я и намыливаю ее волосы.
– Ту, что про принцессу Сэду, – хихикает она, откидывая голову назад. Она любит, когда я втираю шампунь в кожу головы.
– Почему меня это не удивляет? – Я улыбаюсь ей и слегка пощипываю за щеку. Когда она была маленькой, моя мама подарила нам книгу с персонажем по имени Сэда, и она стала ее любимой.
– Это моя любимая, мам, – с чувством произносит она, как будто я этого не знаю, а для пущей убедительности закатывает глаза.
Ей пять, а скоро будет пятнадцать.
После того как я вымыла ей волосы, а она тщательно потерла себя губкой, я достаю ее из ванны и заворачиваю в полотенце.
– Играем в яйца! – кричит она и бежит в свою комнату, стуча ножками по полу.
Я бегу за ней с пижамой в руках. Она падает на пол и накрывается фиолетовым полотенцем.
– Что это? – говорю я, обходя вокруг нее. – Это яйцо? Какое необычное, огромное яйцо. И… фиолетовое? Хм. – Я прижимаю палец к губам. Она извивается всем телом, и я громко ахаю. – О, боже, она двигается. – Я усмехаюсь, когда замечаю Калеба. Он наблюдает за нами с порога и тоже улыбается. – Видишь это загадочное яйцо? Посмотри, оно шевелится!
– Я сейчас тресну! – кричит Сэда и раскачивается еще сильнее. – Хрусть. – Она сбрасывает полотенце и встает. – Смотри, мамочка! Это Сэда! – Она трясет мокрыми волосами, как собака.
– Вы только посмотрите! Кто бы мог подумать, что в яйце находилось именно это! – Она хихикает. – Время пижамы. – Я протягиваю ей футболку, а она замечает Калеба и улыбается. – Ты видел, папочка? Я была яйцом!
Он смеется.
– Видел. Ты мое любимое яйцо. – Его глаза находят мои, и я чувствую в них боль. Мы в хороших отношениях, но это не меняет того факта, что он не хотел развода и по-прежнему любит меня.
– Мама почитает мне сказку. Ты ей поможешь? Мне нравится, когда вы читаете вместе.
Он смотрит мне в глаза, проверяя, не против ли я. Я киваю.
– Конечно, малышка. – Он поднимает мокрое полотенце и бросает его в корзину для белья.
Сэда берет свою книгу и забирается в кровать, а мы с Калебом располагаемся по обе стороны от нее. Она держит книгу, листает страницы и изо всех сил старается читать вместе с нами. К тому времени, как мы заканчиваем, ее веки тяжелеют. Мы целуем ее в лоб и укладываем на ночь.
В коридоре Калеб смотрит на меня, словно хочет что-то сказать, но не решается. Он уходит по коридору и возвращается вниз.
Я трусиха. Я не иду за ним и не спрашиваю, что у него на уме. Вместо этого я ложусь спать, потому что так проще.