Следующий день не предвещал ничего плохого. Несмотря на прохладный ветерок и изрядную облачность на небе, дождя не предвиделось. Орки не показывались, а охотники вернулись из леса с хорошей добычей, целыми и невредимыми.
Илья как всегда занимался взвешиванием и разделкой туш. Он с удовольствием послушал хвастовство капитана Рида и новые колкости от его жены Анны. К ее удивлению мясник не огрызался ей в ответ, и девушка ушла довольная легкой победой. Даже Джон заметил странное поведение этого ворчуна.
– Что-то ты совсем раскис, приятель? – он хлопнул по плечу Илью и уселся рядом с ним на деревянный ящик, наблюдая за тем, как тот мастерски разделывает сочную тушу кабана. Они оба не ели с вечера и с нетерпением дожидались обеда.
– Да, но я не могу не думать о судьбе пассажиров «Астерикс -1», – тихо пробормотал Илья, грозно воткнув нож в лопатку освежеванного животного, – Чертовы орки! Я готов убивать их днем и ночью. Почему мы не идем в наступление, пока у нас в арсенале есть лазеры и другое стрелковое оружие?
– Не сходи с ума, мясник! Мы все переживаем за их жизни, но что нам делать? Мы здесь сами как в клетке заперты. Одна ошибка и орки нас уничтожат, – отвечал Джон, – Если мы верим, что пассажиры первого корабля остались в живых, и хотим помочь им, то должны сначала обезопасить свои жизни, научиться выживать на этой дикой планете. Эти варвары только и ждут, когда мы совершим какую-нибудь подобную глупость, как попытка нападения. Пока наши пехотинцы будут гоняться по пустыне за дюжиной этих недоделанных горилл, они обойдут нас ордой со стороны и разнесут базу на кусочки. Мирных поселенцев и небольшой гарнизон орки сметут в считанные секунды. Даже никакие лазеры не помогут.
– Я тоже бывалый вояка и все прекрасно понимаю, Джон, но не хочу верить, что нет способа связаться с «Астерикс-1» или как-то узнать, что случилось после крушения с тысячами пассажиров.
– Откуда нам знать, может они, как и мы, устроились где-то в песках и тоже порываются помочь нам? Не торопи события! Что у тебя за навязчивые идеи?
– У меня там возлюбленная, Джон, – он пристально посмотрел на удивленное лицо капитана Рида и понял, что тот не в силах произнести что-либо, – Никто не знает, но это так. Вы все думаете, почему я такой хмурый и ворчливый, вот я тебе и признаюсь, что не могу тут сидеть больше и ждать, когда ситуация изменится к лучшему! Я убегу ночью, Джон, я попробую найти «Астерикс-1», хоть узнаю, что с ней. Не ногу я сидеть в неведении, когда она там.
– Дружище, не вздумай дурить. Выкинь из головы этот бред и жди. Я понимаю как тебе сейчас тяжело, но, ни в одиночку, ни штурмовым отрядом не прорваться нам в Пустоши. Если она жива, ты ей нужнее здесь! Прошу, как друг, держись.
– Поганые звери, чертова планета, – сплюнул Илья, – неужто мы так и просидим тут, как крысы, загнанные в угол?
– Кто знает, старина, – вздохнул Джон, – Поживем – увидим. Не хорони никого раньше времени, еще повоюем. Лучше скажи, как так произошло, что вы на разные космические корабли попали?
– Отец моей Лауры входил в состав дипломатической группы и должен был лететь на первом корабле, а я мордой не вышел видимо. Как не просила она его походатайствовать за меня, чтоб мне поменяли билет на другой, так ничего у нее не получилось. Хоть я бывший военный, да теперь обычный поселенец, что с меня взять. Пять лет по контракту, три из них провоевал в горячей точке, получил ранение, вернулся домой. Он нам ни шагу не давал ступить, против брака настаивал. Решили подождать и дождались!
– Эх, дружище, не раскисай, – улыбнулся Джон, с трудом находя слова, – Понимаю твою досаду. Тесть, конечно, попался тебе непутевый. Единственное, что мне сейчас приходит на ум, чтоб поддержать тебя, это пойти к поварам и попросить пару бутылок пива для нас с тобой.
Илья охотно кивнул и капитан Рид поспешно удалился, желая поскорее поднять настроение вечно невеселому охотнику. Теперь, зная правду о его нелегкой судьбе, он особенно задался мыслью о нападении на орков. Джон только представил на миг, что его жена Анна находится на «Астерикс -1» и теперь он ничего не знает о ее судьбе, как бедняга Илья о своей возлюбленной. Ужас!