«Может, такси всё же вызвать?» – задумалась Анна, когда вышла на улицу из стеклянных дверей и осознала, что уже действительно слишком поздно.
Мастера и другие клиенты салона оказались отличной компанией в последние три с половиной часа. Именно столько заняла покраска волос. Во время всего процесса они мило болтали, на фоне играла приятная музыка, а её угощали ароматным кофе. Высоцкая, если по началу и сомневалась, то теперь не жалела потраченных денег на хороший салон. Предстоящие праздники заставляли многих женщин и мастеров задерживаться до глубокой ночи.
Анне повезло, и она вышла из салона в половину одиннадцатого вечера. Девушка взмахнула очередной раз своими волосами с обновлённым цветом, глядя на отражение в окне. Она нравилась себе и хотела немного восхищённых взглядов от окружающих. Решив прогуляться, пока не замёрзнет, направилась по тротуару вдоль закрытых магазинов. Довольно быстро разноцветные огни вывесок закончились, и Высоцкая уже шла среди чернеющих домов с яркими глазами-окнами. Редкие люди обращали внимание на неё, на улице было хорошо, и девушка не спешила домой. Свернув на другую улицу, она не сразу заметила, что стало практически безлюдно. Анна погрузилась в свои мысли. Спланировав у себя в голове, когда, сколько и по каким предметам будет писать учебный материал, она вспомнила о Зиминой. Предвкушение реакции Насти на смену цвета захватили её. Высоцкая твёрдо решила не показываться подруге до самого утра, пока они не встретятся перед лекциями.
Споткнувшись о выступающую тротуарную плитку, она наконец-то обратила внимание на то, что её окружало. Мрачная улица, большая часть фонарей не работала. Анна поёрзала плечами то ли от холода, то ли от подступающего страха. Находиться в неизвестной части города, когда кругом темень, ощущение было не из приятных. Откуда-то раздался весёлый детский смех, и голос матери, торопящий ребёнка. Эти незатейливые звуки успокоили девушку, и она отмахнулась от дурных мыслей, решив пройтись совсем чуть-чуть. Уже не хотелось гулять, но Высоцкая жаждала доказать сама себе, что не трусиха. За последние годы ей надоело, что все считают её тихой паинькой, и она сама начала в это верить, что ей совершенно не нравилось. Решительным шагом продолжила свою прогулку. Впереди она заметила стоящую у дороги девушку.
«Хм, они ещё так работают, на улице?»
Высоцкая сразу определила профессию, хоть доля сомнений и осталась. Пока она не спеша приближалась, к «бабочке» подкатила машина и, как в классических сценах, девушка изящно наклонилась, заглядывая в открытое окно авто. Почти сразу она прыгнула в серый седан, и он укатил. Анну позабавила эта ситуация. В приятном расположении духа она продолжила свой путь, натягивая капюшон из-за усилившегося ветра. Впереди была ещё одна работающая на улице девушка.
«Просто квартал красных фонарей», – отметила Высоцкая про себя.
В какой-то момент из двора вышел парень. Его неожиданное появление привлекло внимание Анны. Он быстрой походкой направился прямо к «ночной жрице уличной любви». На полпути ветер сдул его бейсболку. Парень быстрым движением наклонился и схватил её, до того, как та упала на землю.
«Демидов! Это же Томрис? Точно?» – едва не вырвалось вслух у Анны.
Он подошёл к девушке и начал о чём-то переговариваться.
«Не думала я, что ты пользуешься такими услугами. Ох, Настя будет в восторге, когда узнает», – определённо злорадствовала Высоцкая.
Она замедлила шаг, не желая выдавать себя, и попыталась спрятаться в тени деревьев. Хоть Демидов и стоял спиной, но девушка узнала его серые джинсы и грубые чёрные ботинки. Куртка была тоже чёрной, вместо привычной синей, и эта бейсболка. Она никогда не видела его в ней. Он пару раз посмотрел по сторонам, и Анна ещё раз убедилась, что это её однокурсник. Когда парочка направилась во дворы, Высоцкая, гонимая любопытством, решила следовать за ними. Смотреть на процесс в подворотне ей не хотелось, но если бы они направились в квартиру для обслуживания клиентов, то это тоже расстроило бы девушку.
Видимо, двор постоянно использовался для подобных клиентов. Расположение было удачное: дорога рядом, сам он был тупиковый и применялся, казалось, только как зона хранения хлама. Тут были и старые советские холодильники, и ржавый кузов авто, и огромное множество строительного хлама, старых торговых паллет из дерева и даже обычные пакеты с мусором. Дополняли картину вездесущая сырость и запах свалки.
Парочка расположилась у ржавеющей развалюхи, а Высоцкая удачно спряталась за высокой стопкой паллет. Анна затаила дыхание, сдерживая дурацкий смех. Мелькнула мысль заснять всё на телефон, но воспитание и здравый смысл отмёл эту идею. Это был не какой-то посторонний парень, а её однокурсник. Как потом смотреть ему в глаза и учиться бок о бок после обнародования довольно личных и интимных моментов?
Пока Томрис расстёгивал ширинку, облокотившись спиной на остатки машины, «бабочка» расположилась, стоя на коленях между его ног, изображая жажду предвкушения. Анна заставила себя не отворачиваться от смущения, ей ведь надо было, потом рассказать всё подруге, а та любила мельчайшие грязные подробности. Обе девушки уставились в область паха парня и не заметили, когда он достал нож из кармана.
Всё произошло тихо и быстро. Жрица только успела, предварительно облизнув губы, взяться за член Тома и раскрыть рот, как по её шее полоснули острым лезвием. Девушка закряхтела, хватаясь за горло и выплёвывая изо рта кровь прямо на штаны клиента. Высоцкая, парализованная страхом, бесшумно выдохнула. Сердце дико забилось, а руки начали дрожать. Дышать ровно и спокойно, сдерживая себя, было больно горлу, так как хотелось вскочить и убежать, громко крича и зовя помощь.
Она видела, как Демидов держал за волосы девушку, пока та не перестала кашлять и подавать хоть какие-то признаки жизни. Потом он бросил тело на землю, заправил член в штаны и застегнул их, начал шарить по карманам убитой. Он с особой тщательностью проверял каждый сантиметр её одежды. Заглянул в бюстгальтер, даже сапоги снял. Анна видела, что он сложил в карман найденные наличные деньги. К этому моменту девушка отошла частично от шока и понимала, что Томрис убил проститутку, чтобы ограбить.
Она недоумевала, почему он начал одевать и поправлять одежду на её теле. В какой-то момент он склонился над лицом убитой, приоткрыл пошире большим пальцем правой руки её рот и, приблизившись, вдохнул в неё голубой дым. Высоцкая мотнула головой и проморгалась. Да, она видела это. Он вдохнул в неё голубой дым. Но откуда? Зачем? Демидов встал, осмотрелся по сторонам и направился в сторону единственного выхода из этого укромного места. Анна в ужасе вжалась в угол из паллет и стены, которые были настолько сырыми, что мох, растущий на них, поднялся на полметра от земли.
«Господи, хоть бы он прошёл мимо», – взмолилась Высоцкая, ощущая, как по спине расползается холод.
Ветер пошевелил лохмотья целлофана из мусорной кучи в противоположной от неё стороне, и Томрис, поправляя кепку, внимательно посмотрел на него. Убедившись, что это всего лишь мусор, он ускорил шаг и исчез из поля зрения.
Анна выдохнула, стараясь быть тише. Выходить из укрытия ей было страшно. Стояла ночная тишина. Где-то вдалеке слышались проезжающие машины. Высоцкая взглянула через паллеты на тело и достала телефон, который сжимала в кармане всё это время, молясь, чтобы он не выдал её очередным оповещением. Всё ещё боясь покинуть сырой угол, она набрала номер полиции. Несмотря на то, что Томрис её однокурсник, и поверить было сложно, что этот спокойный парень мог кого-то убить, ведь Анна видела это своими собственными глазами, – он должен понести наказание. Он убийца! Пока шли гудки, Высоцкая не сводила глаз с тела.
Сначала она подумала, что ей показалось, но движение тут же повторилось. Убитая начала дышать, шевелиться. Девушка начала осматриваться по сторонам, приподнимая голову над землёй. У Анны похолодело внутри.
«Зомби? Вампир? Пранк?»
Она сбросила вызов, даже не поняв, дозвонилась или нет. Увиденное показалось ей бредом, чем-то нереальным. «Бабочка» довольно бодро встала и, крепко отматерившись, начала отряхиваться. Проверив наличность, она возобновила поток мата. Выудив из кармана телефон, жрица направилась к выходу:
– Слушай, меня кто-то вырубил. Да, все деньги забрали. Не знаю я. Не помню совсем. Я иду домой.
Цокая каблуками, жрица прошла мимо притаившейся девушки, так же, не заметив её. Когда шаги стихли, Анна уселась на землю, вытянув затёкшие ноги перед собой. Всё её тело задрожало и, прикрыв руками лицо, она заплакала. Она точно видела убийство. Видела нож и разрезанное горло и кровь.
«Куда делась кровь? Если это даже какой-то розыгрыш, то стереть так чисто красную краску они не могли бы. Зачем вообще делать пранк в таком месте? Для кого?»
Высоцкая принялась тщетно высматривать камеры. Голова девушки уже раскалывалась от мыслей, а сквозь брюки проступили холод и влага сырой земли. Анна огляделась. Ещё раз убедилась, что можно выйти, и встала, поправляя волосы, стараясь стряхнуть с одежды прилипший влажный мусор и песок.
«Вот и сходила покраситься», – посмеялась иронично сама над собой, но легче не стало.
Она поспешила уйти подальше от злополучного места. На её счастье, заказанное такси подъехало быстро к ближайшему магазину, и уже через час девушка лежала в постели. Выпив двойную дозу снотворного, Анна хотела уснуть скорее, лишь бы этот день кончился.
Высоцкая старалась не смотреть в сторону Демидова. Когда она встретила его в коридоре утром, холод окатил её с головы до пят. Парень, как ни в чём не бывало, стоял среди однокурсников и привычно мило улыбался. Когда они встретились взглядом, то молча, кивнули друг другу. Девушка не желала подходить к нему и разговаривать. В какой-то момент она поймала на себе его взгляд, потом ещё и ещё.
«А вдруг он видел меня? – мелькнула маловероятная мысль. – Не логично, он бы тогда сразу напал… и убил… Девушка выжила. Она была жива. Определённо жива, но ничего не помнила».
Высоцкая начала кусать губы, утонув в веренице своих вопросов и своих же ответов.
«А вдруг и я не помню? Вдруг он и меня убил?» – руки девушки начали дрожать, и она сильнее сжала кожаный ремень сумки.
Анна судорожно по секундам начала вспоминать всё, что видела. И когда она почти убедила себя в том, что Томрис не видел её и ничего с ней не сделал, на неё со спины запрыгнула Настя.
– Ах ты, гадина! – обнимая подругу, верещала Зимина. – Пока я болела, ты сменила цвет, и мне ничего не сказала. Зачем, зачем ты это сделала? – шутливо трясла её за плечи, изображая драматическую сцену.
Ещё несколько дней назад Высоцкая придумала, что ответить на подобные вопросы подруги, но сейчас слова о том, что они не обязаны, как близняшки ходить с одинаковым цветом, и это не означает конец их дружбы, казались ей такой неважной глупостью и детским садом. Но и рассказать правду она не решалась, так как сама для себя не до конца поняла, что именно она видела. Сейчас же она решила вести себя, как обычно.
– Сюрприз! – выдавила из себя широкую улыбку Анна. – Знала бы ты, сколько денег за это отдала. Нравится хоть?
Подруги принялись обсуждать цвет, качество покраски, позже к ним присоединились однокурсницы, и девушки не заметили, как пролетело время, и раздался первый утренний гимн. Толпа студентов сгустилась у дверей аудитории, и постепенно все вошли, рассаживаясь по своим местам, готовые и не очень к новому учебному дню.