Перед самым концом служебного дня кроме Котова в моем кабинете появились Гъялцен-ринпоче и Карпенко.
Если тибетец, можно сказать, старожил войсковой части, то Женька неофит. Однако он в последнее время не просто референт, но и консультант по вопросам творчества.
О!.. Это важная составляющая обучения всех наших экстрасенсов-разведчиков, включая и меня. Я с удовольствием посещаю занятия, которые ведет писатель Евгений Карп.
Дело в том, что Женя в совершенстве овладел вхождением] в творческий поток!
Доказано, что люди, находящиеся в гармонии с собой и окружающим их миром, то есть пребывая сознанием в собственном сердце, могут легко попадать в астральный слой, откуда можно не только получать информацию, но и вдохновение! Такой индивидуум как бы постоянно пребывает в своеобразной пушкинской «болдинской осени», независимо от настоящего времени года. Так, например, после вхождения в творческий поток писатель Карп создавал свои романы за месяц-полтора. Как он говорил: «Инфа прямо-таки вливалась в мои настроенные на «прием» мозги».
Я помню, как на одном из занятий консультант демонстрировал свое умение. По любым заданным двум-трем словам он мог за десять-пятнадцать минут написать вполне приличный небольшой рассказ.
Один из слушателей спросил тогда у Гъялцена-ринпоче:
– А почему Пушкин, обладая таким даром, прожил всего лишь тридцать семь лет? Как известно, он упорно искал смерти, участвуя во многочисленных дуэлях. Да и Лермонтов долгожительством отнюдь не отличился.
– Гении России Пушкин и Лермонтов выполняли особую миссию: подъем уровня культуры, зарождение новой словесности, в частности поэзии. Но в быту они были несносны, не были в полном ладу с самими собой. Дмитрий Павлович, развивайте дальше эту тему.
– Я?..
– Ну да. Чтобы остальные участники нашего мини-совещания знали: полковник Быстров, он же Норбу-ринпоче, как и я, – Хранитель Знаний.
– Круто!.. – восхищенно воскликнул Карпенко.
Но прагматик Котов перевел «новость» чисто в практическую плоскость:
– Про Норбу мы знаем. А то, что Дмитрий Павлович Хранитель Знаний, – интересно… Выходит, я по всем интересующим меня вопросам могу обращаться к товарищу полковнику?
– Можете, Виктор Николаевич, но с некоторыми ограничениями. Просто астральный банк Знаний пока не полностью открыт для Димы-Норбу.
– Библиотека Акаши!.. – продемонстрировал свою осведомленность в вопросах эзотерики Женька. – Димыч мне и Вите как-то рассказывал о посещении, при вашей помощи, Гъялцен-ринпоче, Мира Душ.
– И о двух длительных беседах с самим Сталиным! – подхватил Кот[22].
Гъялцен-ринпоче развел руки:
– Раз вы об этом знаете, то поймете дальнейшие рассуждения Дмитрия Павловича.
Он наклонился ко мне, одобрительно похлопал ладонью по моему предплечью и произнес ободряюще:
– Начинайте, полковник Быстров!
Я, прокашлявшись, начал:
– «Быть в ладу с собой» означает постоянное преобразование своей низшей природы, неуклонный подъем духовных качеств. Именно тогда у человека начинается прорыв сознания в творческий поток. Вот что пишет по этому поводу знаменитый американский писатель Уильям Фолкнер в письме молодому прозаику:
«Только теперь я впервые осознал, какой же у меня был удивительный дар: не получив, по существу, никакого образования, не имея вокруг себя образованных, не говоря уж – литературно образованных, собеседников, написать то, что написал я. Не знаю, откуда все это ко мне пришло. Не знаю, почему Бог, боги или кто там еще избрал именно меня. Поверь мне, это не самоунижение, не ложная скромность, а просто глубокое удивление»[23].
– А Фолкнер, между прочим, получил Нобеля по литературе! – провозгласил Котов и обратился к Евгению: – Уверен, друг Карпуша, и тебе это грозит.
– Не смущай нашего писателя, Витя! – строго произнес я и продолжил по теме беседы: – Когда творчески одаренный человек начинает тормозить свое развитие, он, как правило, уходит с земного плана.
– И кто же принимает решение об уходе такого индивидуума? – задал вопрос Виктор.
– Решение принимает душа человека с одобрения его Высшего «Я».
– А если некто совершил самоубийство? – поинтересовался Карпенко. – Он попадет в ад?
– Ни ада, ни рая не существует. Просто дальнейшее проживание в Мире Душ и последующее воплощение будут для такого «некто» не очень комфортными. Он может родиться с физическими дефектами, зачастую попадая в неблагополучную семью.
– Ну а хотя бы чистилище там имеется? – спросил Котов.
– Да, есть некое подобие, своего рода отстойник, где у индивидуума изымается так называемая темная энергия, приобретенная им в процессе жизни.
Кот продолжил допытываться:
– Это больно, Дима?
– Скорее неприятно. Душа при этом испытывает настоящие угрызения совести за свои неприглядные дела, эмоции и мысли, которые она проявила на Земле. А теперь переходим к основной теме разговора… Выполнив Программу, с которой Александр Сергеевич и Михаил Юрьевич были посланы в физический план, они и ушли из него в довольно раннем возрасте. Это произошло, как я ранее говорил, из-за прекращения их морального и духовного роста. В итоге оба поэтических гения были убиты по решению… их Высших «Я» и собственных душ. Кстати, Толстой прожил долго потому, что постоянно преодолевал свои негативные качества, которых у него, особенно в юности, было немало. Лев Николаевич даже создал собственную нравственную систему, своего рода своеобразную религию!
– Непротивление злу насилием! – подхватил Карпенко.
– И уход великого писателя от размеренной жизни родного гнезда в Ясной Поляне – поступок, достойный уважения. Жаль только, он случился слишком поздно, – продолжил я.
– Выходит, чтобы жить долго и счастливо, надо сидеть тихо и не высовываться? – подытожил Виктор Котов.
– Надо очистить свой разум и эмоциональную сферу. Прежде всего от негатива страдает сердце. Оно не должно быть горделивым, обидчивым на всякие внешние раздражители. Прекрасно сказано в Писании: «Будьте кротки, как агнцы».
– Да, но мы занимаемся, в общем-то, не кроткими делами! – выпалил новичок-экстрасенс, старший лейтенант танковых войск.
Тут уже Гъялцен-ринпоче взял бразды обучения в свои руки:
– Мы восстанавливаем справедливость, работая по Программам, с которыми пришли в этот мир.
– А Запад? У него тоже имеется своя правда? – спросил неугомонный бывший танкист.
– Да. Задача Творца держать равновесие на планете Земля. Свет и Тьма – звенья одной цепи…
– Но Добро и Зло – вечные антагонисты, и как распознать их в повседневной жизни?
– Надо, товарищ старший лейтенант, находиться, прежде всего, во внутреннем балансе. Зло страшно не внешнее, а то, как мы реагируем на него. Если без всяких ответных всплесков эмоций, то благо. Если реагируем с бурным негодованием, то, значит, такая же бяка сидит и у нас. Подобное, известно, притягивается подобным.
Затем началось практическое подключение к творческому потоку. Это очень важно для каждого боевого экстрасенса. Достижение этого астрального слоя как раз невозможно без абсолютной внутренней гармонии. И у слушателей через небольшое время открывался свой творческий дар. Кто-то начинал сочинять стихи, музыку к песням, прекрасно рисовать…
Как я понимаю, Гъялцен-ринпоче хочет продолжить занятия по достижению внутреннего покоя на более высоком уровне. Поэтому Гъялцен-ринпоче и заглянул в мой кабинет.
Гуру и Карп присаживаются за стол.
Белый Лама обводит взглядом меня, Виктора и Карпенко. Затем он спрашивает:
– Кто знает, что такое внутренняя свобода?
Я, Кот и Карп молчим как партизаны.
Учитель неожиданно улыбается:
– Давайте поразмыслим логически. Куда все мы отдаем свои помыслы и, следовательно, энергии? Ну, смелее…
– Родителям, семье… – не совсем уверенно делает предположение Виктор.
– Правильно, а еще?
– Всем близким и знакомым, порой и случайным людям, когда конфликтуем с ними! – оживившись, добавляет Женька.
– Отлично! – хвалит логическое мышление учеников гуру.
В дело вступаю я, как своеобразная тяжелая артиллерия. Но я делаю свой вывод не потому, что самый старший по званию и начальник над всей этой разношерстной гоп-компанией. Нет! Я, как настоящий тулку[24] и как новоявленный Хранитель Знаний, в своих извилинах нахожу более приближенный к истине ответ:
– Все люди, Гъялцен-ринпоче, отдают свои энергии многочисленным эгрегорам![25]
Тибетец в этот раз улыбается широко, демонстрируя свои великолепные, сияющие белизной зубы:
– Абсолютно верно, Дима-Норбу… Хранитель!..
У меня от этих слов в середке, в районе сердца, как бы разливается живительный бальзам. Но я усилием воли несколько гашу его действие, готовое перерасти в неприкрытую гордыню и самолюбование.
Я хорошо знаю, что все эти негативные качества человека наказуемы. Нет, никто не даст по башке каким-либо увесистым предметом. Но обязательно создадутся определенные неприятные ситуации. И тогда весь вспыхнувший как порох гонор загонит гордеца в житейский или, что еще хуже, нравственный тупик. А оттуда выбираться не так-то просто.
Поэтому, «Дима-Норбу… Хранитель», прими похвалу как и подобает истинному, подготовленному боевому экстрасенсу.
Помнится, еще Александр Пушкин мудро писал по такому случаю: «Хвалу и клевету приемли равнодушно…»[26]
Но от Женьки не так-то легко отделаться. К тому же писатель хорошо знает литературу, в том числе и поэзию. Его цитатой классика не переубедить. Я вижу, как Карпенко морщит лоб: это верный признак работы пытливой творческой мысли.
– И как же, товарищи ринпоче, перестать отдавать кому попало свои кровные энергии? – вопрошает Карп.
Учитель молчит, значит, отдуваться придется мне. Я отвечаю:
– Есть эгрегоры, которые придают положительную динамику человеку, например, Род.
– Он существует как энергетическое образование? – уточняет Котов.
– Да. Род, если выйти на прямую связь с ним, всегда окажет посильную помощь.
– Еще, Дима, пример!.. – требует Евгений.
– Эгрегор духовно-родственных душ!
Я, заметив недоумение Кота и Карпа, начинаю объяснение:
– Это те души, с которыми вы воплощались вместе когда-то. С ними у вас уже установлена особая связь.
– Как у тебя, Дима, с американкой Бетси Гордон?[27] – спрашивает Виктор.
Я лишь согласно киваю. Мне не хочется ни с кем говорить на эту чересчур деликатную, ранимого порядка тему.
Белый Лама, уловив мое состояние, объявляет:
– Все!.. На сегодня теоретическое занятие окончено.
Я отлично понимаю, что Гъялцен-ринпоче проверяет меня.
Уф-ф-ф… Кажется, я сдал очередной мини-экзамен, хотя последний вопрос Виктора несколько охладил мой менторский пыл.