Поздно вечером у тайного входа во дворец Потала[11] встретились две группы людей, подошедших с разных сторон. Правда, людьми в обычном понимании этого слова их нельзя было назвать со стопроцентной уверенностью. Все они материализовались для данной, весьма важной для человечества встречи. Комплекс Потала был выбран ими как идеальный вариант нейтральной территории.
Холодный, колючий ветер кружил мелкие снежинки, швыряя их в лица путников и служителя дворца, встречающего у входа обе делегации. Правда, гости Поталы вряд ли были усталыми путниками. Все они могли перемещаться в любой уголок планеты не на транспорте, а используя особый прием материализации своей тонкой внутренней сущности. К тому же тела большинства из них только внешне напоминали людские.
Кроме служителя и двоих буддистов, облаченных в традиционные монашеские одеяния, гости больше походили на привидения из числа тех, кто иногда встречается людям, живущим в физическом мире. Такими их описал бы обычный человек, увидев полуэфирные тела странных гостей, прибывших под стены главного дворца столицы Тибета. Но никакой человек не смог бы узреть этих людей-существ. Место встречи обеих делегаций было плотно укутано энергетическим барьером.
С правой стороны фасада громады Поталы подошли представители Белой Шамбалы, с левой – Черной. Главами делегаций прибывших на сверхважное совещание являлись сами Владыки этих полумифических горных областей. В состав групп также входили Гъялцен-ринпоче, Калзан-ринпоче[12] и непосредственные соратники Владык, руководители курируемых Шамбалами стран и направлений.
Встреча антагонистов проходила в безмолвии. Владыки и члены делегаций лишь сложили ладони на груди в типичном восточном приветствии и сдержанно изобразили поклон.
Встречающий высоких, значимых гостей один из важных служителей дворца стоял в свете луны, ожидая полного сбора участников предстоящего совещания. Когда обе группы образовали перед ним полукольцо, сановный буддист ламаистского толка провозгласил:
– Пора нам в путь, уважаемые гости!
Служитель нажал в определенной последовательности выступы камней. Часть стены с шумом раздвинулась, обнажая чрево подземелья, освещенного рядами факелов. В проем обе делегации вступили согласно принадлежности к разным Шамбалам. Черные собратья шли по спуску, ведущему в тайное святилище, с левой стороны, белые – с правой. Впереди как символ их объединения шествовал служитель дворца с факелом в руке. Так примерно выходят на футбольное поле игроки обеих команд, возглавляемые капитанами, вслед за главным судьей матча. Но здесь не играли в футбол. Представителям двух шествующих цепочек предстояла иная «игра» – нахождение пресловутых точек соприкосновения и выработка обоюдного конкретного решения. Да и почти все «звенья» этих «цепочек» не были людьми в принятом понимании этого слова, хотя при случае они могли не только пнуть мяч, но и дать достойный отпор любому земному мастеру боевых искусств. Исключение составляли оба ринпоче: Гъялцен и Калзан, а также безымянный служитель-проводник, буддист очень высокого ранга. Они не были полупрозрачными, так как прибыли «прямиком» из физического мира.
Если бы кто-либо заглянул в этот момент в подземелье, то не обнаружил бы никакого различия между правосторонними ходоками и левосторонними. Представители делегаций, шедшие для грядущих переговоров на нейтральной дворцовой территории, абсолютно похожи. Члены делегаций облачены в традиционное оранжевое буддийское одеяние, головы их побриты наголо.
Но руководители делегаций несколько отличались от своих подопечных. Владыки обеих Шамбал, закутанные в тонкую белую парчу, были… длинноволосы. Это диктовалось тем, что Владыки не только возглавляли соответствующие Шамбалы, но и имели прямой доступ в Божественный Чертог, где вершился план действий по преобразованию физического мира. А там, в Чертоге, не было разделения по религиозным убеждениям.
План был заранее сверстан, и делегациям таинственных областей высокогорья необходимо вскоре прийти к единому мнению и дальнейшей практической работе.
Делегаты миновали несколько крупных помещений, где горели свечи перед статуями Будд. Таковые являлись взору подземным путникам в разных ракурсах: сидящие в позе лотоса, лежащие на боку. В самом большом зале Просветленный стоял. В свете множества свечей и факелов на стенах этого грандиозного помещения позолоченный основатель учения о четырех благородных истинах бесстрастно взирал на вошедших в очередной храм. Служители при культовом помещении встретили членов обеих делегаций глубокими поклонами, держа ладони рук в традиционном почтительном приветствии.
Дворец Потала, расположенный в Лхасе, столице Тибетского автономного района Китая, представляет собой обширный храмовый комплекс. Он нависает громадой над высоким городским холмом. Дворец являлся основной резиденцией духовного правителя Тибета. После бегства далай-ламы XIV в 1959 году в Индию в Потале запретили религиозное служение. Но почитание Будды и бодхисаттв проходит тайно. Китайские власти, зная об этом, проводили внезапные безрезультатные облавы. Но затем китайцы закрыли глаза на это, так и не найдя фактов «незаконного отправления культа».
Подземный ход свернул направо. Процессия теперь находилась не под Белым дворцом Поталы, а под Красным. Красный дворец служил не только местом молитв, но и многих важных ритуалов. В павильонах этого дворца находятся восемь мемориальных ступ. Его многочисленные залы-храмы посвящены Буддам в разных проявлениях и качествах. Здесь имеются также изваяния бодхисаттв, поминальные ступы, статуи божеств, далай-лам и знаменитых учителей, старинные книги, ритуальные предметы. На стенах – замысловатые росписи и пространственные мандалы, предназначенные для созерцания Из Красного дворца можно попасть в пещеру Чогьял Друпук. В ней еще до строительства дворца медитировал легендарный царь Сонгцэн Гампо. Но вся эта красота и значимость были прелюдией. Сакральным местом, сосредоточием духовной силы, сердцем Поталы являлся храм, расположенный ниже пещеры Чогьял Друпук.
Процессия остановилась перед храмом Согласия…
Точнее, препятствием оказались массивные ворота. По сторонам обоих огромных створов стояли группы монахов с ра-дангами[13]. Обе четверки музыкантов вскинули вверх трубы. Подземный ход наполнился громким, хриплым, но гармоничным звуком. Когда мелодия, называемая «Встреча», была проиграна, монахи отставили к стенам подземелья ра-данги и натужно раздвинули створы ворот. Служитель отдал свой факел одному из монахов и произнес согласно ритуалу:
– Входите, стремящиеся к согласию!..
Владыки Черной и Белой Шамбал одновременно шагнули в огромный зал.