Полина
У меня выхватывают рюкзак, и я даже не успеваю увидеть, куда его дели. Четверо мужчин в балаклавах забираются в салон. Сзади сижу я, зажатая между двумя, и мычу в мужскую ладонь. Руку отнимают всего на мгновение, я успеваю только вскрикнуть, как мне в рот засовывают какую-то тряпку, после чего надевают на голову мешок.
Паника накрывает удушливой волной. Мне кажется, я не могу дышать даже через нос. Сердце грохочет в горле, резонируя до самых кончиков пальцев. Все тело вздрагивает от каждого звука, которые я сейчас слышу очень уж остро.
Что-то щелкает, потом заводится двигатель, и я начинаю метаться быстрее. Пытаюсь сорвать с головы мешок, но мои руки тут же заводят за спину и сковывают наручниками. Все. Теперь я абсолютно беззащитна.
Машина начинает двигаться, а я дергаюсь сильнее. Чем дальше отъезжаем от дома, тем страшнее мне становится. Кажется, я сейчас умру от тахикардии.
Но самое страшное то, что никто не разговаривает! В машине тихо, еле слышно работает радио, но, кроме этого больше никаких звуков! Если бы хоть кто-то проронил слово, может, я бы поняла, кто и зачем меня похитил.
Догадки одна хуже другой крутятся в моей голове. Сразу в памяти всплывает криминальная хроника, которой я раньше так увлекалась. Похищения, изнасилования девушек, их растерзанные трупы в лесопосадке, а потом закованные в наручники преступники с размытыми лицами на камеру показывают и рассказывают, как измывались над своими жертвами.
Тело бьет крупная дрожь от осознания перспектив моей поездки в этой машине. И нет, я точно не жду, что меня, как в любовном романе, выставят на аукцион, где купит какой-нибудь состоятельный мужчина, который влюбится в меня по уши. Реальность гораздо страшнее, и сейчас у меня есть все шансы испытать это на собственной шкуре.
Мы едем долго. Я все еще ерзаю и пытаюсь дернуться, но меня быстро усаживают на место.
Истерика то подкатывает, то отступает. Я стараюсь не плакать, потому что тогда и нос будет на мокром месте, и я лишусь последнего органа, через который могу дышать. Но это я такая умная стала через время. А в самом начале уродливые рыдания сами вырываются из меня, сжимая тисками мои шею и грудь. Удушающая волна паники ненадолго стихает, а потом снова набирает обороты, когда машина замедляется.
Все? Это конец? Вот так я умру, да? Где-нибудь в лесопосадке. Вся окровавленная и синяя от побоев, с неестественно раскинутыми в стороны руками и ногами. Растерзанная мерзким зверем, который не в курсе об эмпатии и ценности человеческой жизни.
Пальцы покалывает от потребности прикоснуться к своему кулону. Он бы немного меня успокоил. Помог бы обрести равновесие, впившись острыми гранями в ладонь. Но мне до него не дотянуться. Он надежно спрятан под толстовкой, а мои руки скованы за спиной.
Наконец машина останавливается, и я слышу, как открываются дверцы. Меня колотит и тошнит. Хочется нормально вдохнуть, но еще больше – на свободу. Чтобы меня отпустили.
Когда меня вытаскивают на улицу, активируются все мои чувства, которые еще не перекрыли мои похитители.
Я чувствую запах осени и свежего воздуха. Он смешивается с затхлым ароматом мешковины, наброшенной мне на голову. Прислушиваюсь к звукам, не улавливая ничего особенного. Только шорох листвы в тишине позднего вечера и мужские шаги. А еще в машине опять что-то клацает.
Меня отпускают, и мужчина отходит в сторону. Трясущиеся ноги обретают силу. Адреналин резко впрыскивается в кровь, и я понимаю, что это мой единственный шанс. Всего одна попытка на спасение.
Разворачиваюсь влево и, сделав рывок, бегу. Сама не знаю, куда. И даже не задумываюсь о том, что могу упасть и, например, разбить себе голову. Или врезаться во что-нибудь. Просто бегу, не видя ничего, кроме черноты.
Мычу испуганно, попадая в мужские руки. Слышу тихий смех, после которого мужчина разворачивает меня и толкает в другую сторону. Бегу туда, но там меня снова ловят руки. Такой же тихий смех, и меня снова толкают.
Этот бег по кругу продолжается снова и снова, пока я не выдыхаюсь и не осознаю наконец, что все эти метания бесполезны. Останавливаюсь, задыхаясь. А потом кто-то просовывает руку под мешок и выдергивает кляп у меня изо рта. Я со свистом втягиваю воздух.
– Кто вы?! – кричу истерично. – Что вам нужно?! Снимите с меня мешок! Развяжите руки! Вы не имеет права! Меня будут искать!
В ответ я слышу только тихие смешки, но никто, конечно, же не торопится отвечать мне и, уж тем более, освобождать.
– Пожалуйста! – перехожу на мольбы. – Я заплачу! У меня есть деньги. – Их не так много, чтобы выкупить саму себя у похитителей, но мне бы только добраться до телефона, и я вызову полицию. Поэтому блефую, изо всех сил стараясь врать уверенно. – Ну же! Сколько вы хотите? – спрашиваю, кружась на месте, не обращаясь ко всем и ни к кому конкретно. – Да что вам нужно, черт побери?! Отпустите меня!
Стою, задыхаясь, в ожидании ответа. Но все присутствующие молчат. Я чувствую на себе их взгляды.
Кто-то хватает меня за локоть и куда-то тащит. Я слышу, как гремит железная дверь, потом меня практически кубарем спускают по ступенькам в холодное сырое помещение. Ничего не видно, только тусклый свет, пробивающийся через волокна мешковины. Но они настолько плотные, что рассмотреть обстановку мне не удается.
Меня толкают на какой-то стул, и я захлебываюсь новой волной паники. Горло сдавливает железными тисками. Что похитители сделают со мной?
Слышу негромкий стук, и у моей головы кто-то склоняется.
– Где-то здесь есть ключ от наручников. Я бросил его на пол, – шепчет незнакомый мне голос. – Найдешь – сможешь освободить руки. Будь осторожна, здесь есть крысы. – От этой информации меня передергивает. – Только выйти у тебя не получится, даже не пытайся. Сладких снов, маленькая сучка.
Шаги мужчин удаляются, а я продолжаю сидеть и трястись. Гремит закрывающаяся железная дверь, и от этого звука я вздрагиваю. По телу бегут крупные, противные мурашки.
Что он там сказал насчет ключа? Где-то на полу? Но как я найду его, черт подери, со скованными руками?
Заходясь в истерике, сползаю на пол и молюсь, чтобы про крыс он пошутил. Падаю на задницу и начинаю медленно ерзать на ней по полу, шарясь руками по холодному бетону в поисках ключа. Мне приходится потратить уйму времени, пока я нащупываю крохотный ключик, а потом, выворачивая запястья и роняя его несколько раз, наконец не отстегиваю первый наручник. Со вторым уже проще, я делаю это перед собой.
Сдергиваю с головы мешок и осматриваюсь, прищурившись. Я в каком-то месте, похожем на подвал. Бетонные стены, пол, потолок. По центру стоит грязный, ржавый металлический стул. Ни окон, ни дверей. Но есть лестница. Подскочив на ноги, бегу к ней.
Тут темно, ступеньки не освещаются. Держась за стены, поднимаюсь вверх. Добираюсь до двери и начинаю колотить по ней.
– Выпустите меня! – кричу, срывая голос. – Эй! Есть там кто-нибудь?! Помогите!
И почему-то не покидает чувство, что кричу я в пустоту…