Мишель Миллерс
Они рухнули в снег, как подкошенные, и с моих губ сорвался крик. Безумный. Я не осознавала даже, что это мой голос. Все вокруг затихло. Или мне так показалось? Я бросилась к драконам, без которых уже не могла представить своей жизни, и упала рядом с ними на колени. Лина с Эрикой тоже подбежали.
– Вызовите врача! – крикнула одна из них. Я даже не заметила, которая именно, потому что пыталась, хлопая Маркуса по щекам, привести его в чувство. Ничего не получалось.
– Сделайте с ними что-нибудь! – прорыдала я и резким движением вытерла рукавом слезы.
Дураки, зачем они только пришли сюда! И кто их пустил?! Почему на них эти дурацкие балахоны?!
Лина нахмурилась и тихо сказала:
– Я сама только на первом курсе академии учусь, мы еще не осваивали целебные практики.
– Да чего вы стоите, как истуканы! – снова крикнула Эрика, и тут из открывшейся двери выбежали четверо стражей. Они подхватили парней под руки и под ноги и потащили, словно мешки с картошкой, куда-то в храм.
– Стойте! – вокруг меня снова непроизвольно вспыхнуло пламя. – Куда вы их несете?! Им нужна помощь!
– Мы позаботимся о них, мисс, – сухо ответил один из стражей.
Я так и осела на снег.
За три дня до всего этого я еще совсем не знала, что меня ждет. Ожидала беспокойных выходных, расспросов Миранды, думала даже на несколько дней остаться жить у старой подруги из Академии Магических Основ, чтобы меня никто не беспокоил. Но вместо этого оказалась в Храме Золота.
Это было почти все равно что оказаться в небесном городе богов, про который складывают баллады поэты Виригии. Это было все равно, что оказаться в сказке. Сестры Варгас, Лина и Эрика, ничего толком не объясняя, пригласили меня сесть на небольшой летучий дилижанс, который доставил нас от порога моего дома прямо до верхних уровней храма. Я смотрела по сторонам и не верила своим глазам. Город остался далеко внизу, а передо мной блестели в свете тусклого зимнего солнца позолоченные стены великого произведения драконьей архитектуры.
– Может, возьмем что-нибудь перекусить? – предложила Лина, когда мы только прибыли в храм, сошли с дилижанса и оказались в просторном зале ожидания.
– Время почти обеденное, – согласилась Эрика. – Полноценное питание нам предоставят в храмовой столовой, но можем захватить что-нибудь вкусненькое.
Лина радостно подпрыгнула и чуть не бегом бросилась к одному из прилавков, которые были разбросаны по всему залу. На сестрах не было ни шуб, ни пальто, только легкие красные плащи из мягкой ткани, отороченные белым мехом. И этот плащ развевался за спиной драконицы, когда она бежала к прилавку со сладкими пирожными из слоеного теста и орехов.
– Зачем я здесь? – спросила я Эрику, когда мы неторопливо пошли за Линой. – Ведь это место для драконов. А я… никакого отношения к драконам не имею.
– Как оказалось, Виригию населяют не только драконы, – уклончиво ответила Эрика.
– Вы хотите сказать, что я – феникс, – проговорила я тихо, и мой голос утонул в шуме зала. Но Эрика была драконом, и ее слух был ничуть не хуже слуха профессора Макки, который слышал топот ножек мыши, пробегавшей в противоположном конце кабинета.
– Скорее всего так и есть, Мишель. Именно поэтому нас и вызвали.
– Чтобы помочь мне пробудить феникса, – тупо повторила я то, что они сказали мне еще на моей кухне. Конечно, я призналась в том, что не пила никакой эликсир, и они настояли, чтобы я сделала это как можно скорее. И только убедившись, что бутылек из-под зелья опустел, предложили мне пройти к дилижансу.
– Все будет хорошо, – серьезно сказала Эрика. – Мы проследим за всеми этапами пробуждения и со всем поможем. Мы сами через это прошли, и нам тоже понадобилось время на освоение новых навыков. Уверена, у тебя все будет намного легче и быстрее.
Я не стала высказывать свои сомнения. У близняшек все-таки было преимущество: они были еще и драконами, и опыт пробуждения одной ипостаси наверняка помогал им в пробуждении второй.
Мне же все еще было страшно представить себе, что внутри меня каким-то непостижимым образом окажется живое существо совершенно иного рода.
– Выбирай, – сказала Лина, которая уже прижимала к груди сверток с пирожными.
Я склонилась над прилавком, рассматривая непривычное многообразие чужеземных сладостей. У меня почти не было сомнений в том, что они даже изготавливались где-то в иных мирах, потому что и вид, и запах у них были совершенно невозможными. Некоторые из них даже парили над тарелкой, что вызвало у меня большое любопытство. Попросив у продавца несколько видов парящих пирожных, я взяла бумажный пакет, затянутый лентой, и с любопытством выпустила его из рук. Пакет с пирожными начал медленно, словно воздушный шарик, опускаться на пол. Близняшки переглянулись и прыснули.
– Нам сюда, – Лина указала налево. – С этой стороны женская часть храма, в нее допускаются только женщины и жрецы, которые прошли через особый обряд посвящения.
– Значит, в мужскую часть храма нам допуска нет? – на всякий случай уточнила я.
– Мужской части храма, как таковой, нет. Мужчины, как ты понимаешь, не часто оказываются жертвами женского интереса.
– Ну, почему… – протянула я, вспомнив главу наших чирлидерш.
Эрика усмехнулась:
– Видимо, жрецы не видели это особенной проблемой.
Мы долго шли через храм, прежде чем оказались на одном из верхних этажей, где расположилось гостевое крыло. Мне показали комнату, а потом мы пошли на обед, прихватив с собой пирожные. Это оказалось весьма кстати, потому что кормили в храме хоть и обильно, но весьма скромной пищей, а у меня явно был стресс, и немного приятных ощущений точно пошли бы на пользу.
– Если у тебя есть какие-то вопросы, мы можем начать с них, – предложила Лина, когда я поняла, что мне уже кусок в горло не лезет, и ковырялась в парящих пирожных. От них в животе было удивительное ощущение легкости, и от этого действительно стало немного приятнее жить.
– Фениксы, – протянула я в ответ. – Это ведь птицы, которые, умирая, сгорают, а из пепла рождаются вновь?
– Не совсем так, – хором сказали сестры, переглянулись и начали объяснять, дополняя друг друга, словно один человек: – Такое представление о фениксах – это мифы, которые появились из-за скрытного характера их жизни. И, наверное, оттого, что они в какой-то момент совсем пропали. На самом деле, фениксы умирают, как и прочие представители разумных рас, но их дух может воплотиться в другом, молодом фениксе, сохраняя таким образом память предков.
– Фениксы, значит, своего рода хранилище данных, – протянула я.
– Что? – в голос спросили они, но я отмахнулась и замолчала, отправив в рот ложечку с маленьким кусочком пирожного.
– Потомки фениксов сохранились раскиданными по ближайшим мирам, – продолжила Эрика. – Отправляясь в темный источник, они оставили детей, которые еще не стали проводниками жизни, тем, кто помог бы им вырасти и стать взрослыми в другом, безопасном месте. Далеко от Виригии, которая в то время угасала.
Вторая сестра продолжила:
– Без памяти предков они не знали, кто они есть и что произошло с их родом. И постепенно затерялись, рассеявшись по разным мирам.
– Значит, без предков феникс вроде как и не феникс? – уточнила я.
Магический дар был у меня от матери. Да, он был более выраженным, чем у многих моих сверстников, но и мама всегда считалась талантливой ведьмой. Однако, умерев, она не вспыхнула ярким пламенем и точно не возродилась. Да и не было в ее силе ничего особенного. Ничего такого, что отличало бы ее от другой талантливой ведьмы.
– В некотором роде, – согласилась Лина. – Воссоединение с духом предков пробуждает сущность феникса.
– Дух предка, – поправила я.
– Нет, именно дух предков, – усмехнулась Эрика. – Они вселяются друг в друга по очереди и сохраняют память всей цепочки. Конечно, чем более далекие предки, тем меньше памяти от них, поэтому дотянуться до, так скажем, источника мы не смогли.
– И что, в меня должна вселиться какая-то моя прапрапра… миллион раз прабабушка?
– Она должна состоять с тобой в кровном родстве, – согласилась Лина, – но может быть не прямым предком. Иначе те, у кого не осталось детей, не смогли бы возрождаться совсем.
– Ага, а те, кому не хватило предков, никогда не смогут стать настоящими фениксами.
– Они дадут начало новой цепочке предков.
– Если честно, у меня от этого всего голова разрывается, – вздохнула я и положила руки на колени. Вместо стульев в столовой храма стояли просто скамьи, и мне было не на что даже опереться. А опереться хотелось. Хоть где-то в своей жизни почувствовать поддержку. Хотя бы от стула.
– Тебе все станет понятнее, когда дух предков найдет тебя, – проговорила Эрика успокаивающим тоном. – И это будет первым, чем мы с тобой займемся.
– Думаю, мы должны управиться до заката, – кивнула Лина. – И тогда завтра сможем приступить к тренировкам.
– Каким тренировкам?
– Оборот и контроль синего пламени, – ответила Эрика.
– Так, еще раз. Что именно особенного есть в фениксах, что я вынуждена буду проходить тренировки? Это же просто птицы, слезы которых лечат от любой болезни.
– Вообще-то нет, – сестры переглянулись и Лина продолжила: – Слезы, которые лечат от всех болезней действительно существовали в Виригии, но мы так и не поняли, как именно. Эта информация почему-то оказалась скрыта от нас, хотя ею точно обладали фениксы, потому что смутная информация в памяти появляется.
– В смысле, вы не всю память предков получаете?
– Конечно, – рассмеялась Эрика, – иначе мы бы переняли саму личность предка или предков, а это уже безумие!
– Ни один мозг не выдержит такой нагрузки, – тихо добавила Лина. – Мы пока не знаем, по какому принципу получаем от духов ту или иную информацию, и потому ищем других фениксов, чтобы понять, кто мы такие.
– Ясно, – кивнула я. – Вы проводите исследование, поэтому вам кровь из носа надо возродить популяцию огненных птиц. Так какие у нас есть способности? Чем мы отличаемся от простых оборотней?
– Вторая ипостась феникса – действительно птица, и мы сможем продемонстрировать ее тебе, когда выйдем во двор. И помимо того, что у нас есть дополнительная ипостась, мы обладаем синим пламенем. Огнем, который способен уничтожить все на своем пути.
– Огонь, который способен сжечь и воду, и воздух – все, что пожелает феникс, – немного мрачно добавила Эрика.
– Выходит, что фениксы – типа Саргонов?
– Саргоны управляют стихией огня, – возразила Лина. – Это простой огонь, который гаснет, если залить его водой или засыпать песком. А синему пламени нельзя противопоставить ничего.
– По крайней мере, мы пока не обнаружили ни единой материи, которая бы ему не поддалась, – добавила сестра.
– Я имею в виду, что фениксы, как Саргоны, представляют собой скорее боевую силу. Вряд ли такая суперспособность используется в мирных целях.
Сестры переглянулись, и я уловила перемену в их лицах. И эта перемена мне не понравилась.
– Этого… мы тоже не знаем, – тихо сказала Лина, а Эрика пояснила:
– Память предков раскрывается постепенно, мы пытаемся разобраться в том, как жили фениксы до того, как Виригия пришла к угасанию, и пока что единственное, что мы поняли: они жили обособленно от других миров и мало с кем контактировали.
– Мне кажется, с фениксами не хотели контактировать из-за…
Она осеклась и замолчала под строгим взглядом сестры.
Я подалась вперед, положив руки на стол.
– Вижу, у фениксов есть еще какая-то особенность, о которой вы почему-то умолчали.
– Ее трудно принять, – голос Лины стал совсем тихим.
– Ты сама скоро все поймешь, – добавила Эрика. – И тогда мы обсудим этот вопрос подробнее.
Стиснув зубы, я снова выпрямилась и перевела взгляд на компанию драконов, которые сидели за соседним столом и, смеясь, о чем-то разговаривали. На них не было ряс, но они явно чувствовали себя в храме, как дома. Вели себя легко и беззаботно, как мне хотелось бы чувствовать себя в тот момент. Но вместо этого на душе висели камни.
– Тогда давайте скорее перейдем к делу, – попросила я. – А потом мне бы хотелось побыть одной.
Я не чувствовала никакого влияния выпитого дома эликсира, но сестры обещали, что он поможет духам предков отыскать меня. То есть, мистер Эйлар заранее знал, что сокрыто внутри меня, и его жена дала мне именно то, что должно было пробудить сущность феникса. Зачем было это скрывать? И без того жизнь последнее время стала невероятно сложной, а теперь еще и все это.
Мы поднялись на самую вершину храма. Там, под остроконечной крышей, расположилась открытая площадка с колоннами по периметру. Любой дракон легко мог сесть в этом месте, обернуться человеком и спуститься в святая святых драконов Виригии. Но я не была драконом. И летать могла только при особом использовании магии воздуха – левитации, чего почти никогда не делала, потому что контролировать положение собственного тела в воздухе довольно сложная задача. И здесь, на самой вершине горы Лилинотты, мне было по-настоящему страшно. Казалось, что любой случайный порыв ветра, который там был действительно сильным, просто сбросит меня вниз, и я буду лететь, пока не разобьюсь о скалы где-то над шумным берегом реки.
– Разве духи предков не могут проходить сквозь стены? – крикнула я, опускаясь на четвереньки. Играть с судьбой мне не хотелось.
– Здесь им будет легче отыскать тебя! – крикнула в ответ одна из сестер. А потом они обе вспыхнули, опалив меня жаром, и вместо девушек рядом со мной оказались две большие птицы. Если совсем честно, настолько крупных птиц мне не доводилось видеть за всю жизнь. В высоту они были со взрослого человека небольшого роста, а размах крыльев при этом поражал воображение.
Раскинув крылья, они обе закричали переливчатым птичьим голосом. Это было громко. Сев на колени, я закрыла уши ладонями, чтобы хоть немного защитить их от этого звука и ветра.
Они продолжали кричать довольно долго. Но потом, спустя несколько минут, я заметила что-то странное в воздухе неподалеку. Человеческая фигура, которая плыла прямо к нам. Это был мужчина. Крупный, мужественный. Его виски были выбриты, а оставшиеся волосы – собраны в длинную толстую косу. Я видела шрам на лице. Странную одежду, не похожую ни на что виденное мной ранее. И татуировку, которая изображала падающую каплю, у него между ключиц.
Сестры прекратили кричать. Огненными птицами они склонились перед гостем, распластав крылья по полу. А я не могла даже дышать. Что-то охватило меня, лишив дара речи, лишив понимания, что происходит, лишив собственной воли. Я медленно опустила руки, которыми закрывала уши, и во все глаза смотрела на это чудо. Привидение. Призрак. Дух. Я чувствовала в нем силу огня, который испепелял все на своем пути и ни мгновения не сомневалась в его разрушительной силе.
– Чтобы построить новое, необходимо разрушить старое, – глухо прозвучал его голос. Он встал на платформу рядом со мной, если так можно было сказать о призраке, и опустился на одно колено, опершись о второе локтем. – Мы – та сила разрушения, которая идет бок о бок с сотворением. Тебе не стоит бояться ее.
– Кто вы? – с трудом проговорила я.
Вместо ответа он протянул мне руку, и я не смогла противиться. Протянув руку навстречу, коснулась его пальцев – и мир вспыхнул синим пламенем.