Сетарион Огненный, генерал драконов
Действовать нужно было молниеносно, иначе в поисках принцессы воины Аркона Разрушителя распотрошат и сожгут все гнёзда гарпий на Южном утёсе. Старая Гелла тоже понимала это – она развернула тёмные с белой проседью крылья, взгляд её вспыхнул страхом и ненавистью. Гарпии никогда не кидаются в открытый бой с драконами, но если на них нападают и пути отступления нет, то они будут сражаться, пуская в ход сильные лапы с острыми когтями.
Я прислушался к крикам. Сородичей было всего трое, и они кружили над скалами, раздумывая, с чего им начать поиск. Наверняка рассчитывали увидеть в одной из пещер костёр, мелькающий во тьме. Перепуганная принцесса сжалась в комочек в кресле и смотрела на меня огромными синими глазами. Стоило мне отойти к выходу из гнезда – она вскочила и повисла на моей руке.
– Улетим отсюда, Сетарион! Нельзя, чтобы из-за нас погибли птенцы.
– Обязательно улетим, – строго сказал я, отрывая от себя её цепкие пальцы. – Но сначала я уведу отсюда драконов Аркона. А ты подождёшь меня здесь!
– Нет, ни за что! Они достанут меня и отнесут твоему владыке! – заплакала Айри.
– Гелла укроет тебя крыльями, – решил я и выразительно посмотрел на старуху. – Запах её перьев не даст тебя почуять. Вы будете сидеть тихо-тихо и ждать моего возвращения!
Однако принцесса совсем не поняла моего замысла и зарыдала в голос:
– Не оставляй меня, я лучше умру, чем снова окажусь в лапах Аркона!
Гарпия ухватила девчонку за плечо и толкнула её обратно в кресло.
– Уймись, глупая, он ведь не сможет драться, если ты будешь сидеть у него на загривке!
Я кивнул, и Айри наконец замолчала, прижав обе ладони к губам. Старуха встала рядом с ней и закрыла принцессу сложенными шалашом крыльями. Пусть так, другого плана у нас всё равно не было. Выбравшись из гнезда, я превратил ноги в драконьи лапы и стал осторожно пробираться между гнёздами, чтобы не привлечь внимания врагов раньше времени. Драконы не должны были понять, что я скрывался в деревне гарпий.
Стояла глубокая ночь, но тут и там раздавался писк птенцов, разбуженных криками моих сородичей. В жилищах мелькали мечущиеся тени, зажигались новые огоньки, слышались тревожные разговоры взрослых. Вцепившись в выщербину скалы, я принюхался к лёгкому ветру: запаха человеческой девушки не чувствовалось. Может быть, всё получится, как я и задумал. Может быть.
После происшествия во дворце Теара я перестал быть предводителем армии и превратился в одиночку, за которым идёт жестокая охота. В таком положении я оказался впервые. Одно дело – принимать решения, зная, что за твоей спиной летят пятьдесят чешуйчатых ящеров, готовых исполнить любой приказ генерала, и совсем другое – когда за тобой прячется хрупкая и беспомощная девчонка. Любая моя ошибка будет стоить Айри жизни, а то и не ей одной.
Я добрался до пустынного склона и выпорхнул из-за утёса, издав протестующий крик. Воины Аркона откликнулись сразу же: они вынырнули из пещер и взвились в воздух багровыми чудовищами, изрыгающими огонь. Я тут же узнал каждого из них. Эти трое были одними из первых носителей печатей покорности. Должно быть, они сами улетели на поиски под покровом ночи, чтобы доказать преданность владыке. Если им удастся убить меня и поймать Айрианвин, их ждёт повышение по службе.
Что ж, пусть сначала попытаются догнать своего бывшего генерала, решил я и, неторопливо работая крыльями, направился в сторону открытого моря. Троица устремилась за мной следом, а я между тем высматривал в небе других драконов. Никого. Самонадеянный Аркон подумал, что за ночь мы далеко не уйдём, и пирует во дворце на костях короля и королевы?
Ни беспокойства, ни тем более страха за собственную шкуру я не испытывал. Более того, с каждым взмахом крыльев я всё больше наполнялся уверенностью, что поступаю правильно. Если бы принцесса не заснула, мы летели бы сейчас над морем вместе. С бесценной добычей – неважно, была бы она зажата в когтях или сидела у меня на спине – я был бы крайне уязвим.
Человеческие девчонки не выживают в испепеляющих струях огня, которые изрыгают драконы. В холодной морской воде они тоже плавают совсем недолго – до первой акулы или до остановки сердца от переохлаждения. Хорошо, что Айри осталась в гнезде, подумал я, и это отозвалось внутри сладкой болью. Я не отдам принцессу, теперь она моя.
Когда берег почти скрылся из вида, я оказался между двумя бескрайними стихиями. Чёрный купол неба сиял надо мной остроконечным месяцем и тысячью рассыпанных звёзд, а под брюхом проносилось такое же сверкающее море. Густые тёмные волны словно противились свету и хотели потопить, затянуть в омуты пляшущие на поверхности серебряные точки звёзд. Погоня не отставала – воины тревожно перекрикивались, готовясь нападать.
Я резко затормозил и развернулся, разевая клыкастую пасть. Двое преследователей пронеслись мимо, а средний пытался отклониться с курса и подставил моим зубам длинную шею, в которую я и вцепился. Бой вышел недолгим – с прокушенным горлом много не навоюет даже дракон. Молодой алый воин попытался разорвать мне брюхо, но его когти соскользнули по бронированной чешуе. Он был в полтора раза меньше меня, и, признаться, было немного радости в его убийстве. Противник, барахтаясь в воздухе, плюхнулся в воду и сразу же пошёл ко дну. В это самое время двое его спутников вернулись и одновременно накрыли меня волнами огня.
Алые драконы не боятся обычного пламени, наша чешуя легко выдерживает температуру костра или факела, но наш собственный огонь особый. Он способен причинить боль и оставить ожоги. Я не стал испытывать судьбу и рывком ушёл вниз, к воде. Взрезал масляные волны вытянутыми лапами – моя раскалённая туша тут же окуталась белым облаком пара, а вода вокруг вскипела.
Один из врагов кинулся сверху, но я успел увернуться и вцепиться зубами в его крыло. Лопнули туго натянутые перепонки, захрустели кости, а дракон истошно заорал, призывая на помощь товарища. В следующие несколько минут мне пришлось несладко: два крупных сородича действовали слаженно, я вынужден был отбиваться в полную силу. Всплыли в памяти их имена – Зеркон и Мистерион. Когда-то я учил их драться, а это значит, что победа не будет лёгкой.
Люди недаром называют нас дикими животными. Чувствуя близость неотвратимой смерти, испытывая сильную боль, дракон перестаёт сражаться как разумное существо. И начинает совершать ошибки. Это и случилось с моими учениками. Первым подставился Мистерион, тот, у которого было разорвано крыло. Он хаотично бросался на меня, стремясь лишить равновесия и опрокинуть в море, а в итоге упал сам – к этому моменту у него было разорвано и второе крыло.
Зеркон, оставшийся с бывшим генералом один на один, решил действовать хитростью. Он отступил и понёсся на восток. Там среди белых гребешков волн темнела каменная груда острова. Я последовал за ним и приземлился на отполированную водой плиту. Воин Аркона был ранен – по камню стекала густая драконья кровь. И тут он сделал то, чего я никак не ожидал. Обернулся человеком.
– Давай, сожри меня, Сет! – заорал он, зажимая рану на боку рукой.
Проще всего было, конечно же, откусить ему голову и улететь назад. К моей принцессе Айри. Вместо этого я тоже сменил ипостась.
– Ты знал, что я не стану тебя жрать, – ответил я, становясь напротив. – Так чего ты хочешь?
– Все хотят знать, почему ты украл принцессу! Ты видел, что Аркон присвоил её, но всё равно украл. Для чего тебе испорченная девица? Она не родит тебе сына, способного завоевать мир.
– Может, дело в том, что мне не нужно порабощать весь мир? – усмехнулся я и призвал себе броню и меч. – Вот только ты уже никому не передашь моих слов.
– Убьёшь меня, истекающего кровью и безоружного? – уточнил Зеркон.
– Нет. Но если ты не хочешь остаться подыхать в одиночестве на безымянном острове посреди моря, то призови себе оружие и сражайся. Надеюсь, ты не разучился держать в руках меч.
Я надеялся, что бывший ученик не поддастся слабости, – и не ошибся. Молодой дракон бился на совесть и даже умудрился рассечь мне бровь и оставить на плече глубокий порез, прежде чем умер. После этого я не мешкая отправился в обратный путь. Над морем занимался рассвет.