Принцесса Айри
Мне никогда не доводилось видеть вблизи гнездо гарпии. Этот дикий птичий народ обладает отвратительным характером и не терпит соседства с другими расами. Гарпии строят свои жилища в местах, куда невозможно добраться, не имея крыльев. Как мы сумели пройти к гнёздам по узким горным тропам, известно было только Сетариону, а мне не оставалось ничего, кроме как на ощупь ползти вслед за ним, прижимаясь к скале, и до онемения стискивать его ладонь.
Когда мы переступили порог плетёной корзинки, висящей над пропастью, первой моей мыслью было: а выдержит ли гнездо троих? Ладно ещё я, худосочная человеческая девчонка, а вот дракон даже в людском обличье был высоким, крупным и весил немало. Сейчас он прикрыл тело чешуёй и выглядел ещё внушительнее, чем в пещере. Впрочем, я сию же минуту забыла о возможной опасности, потому что нам навстречу вышла хозяйка жилища.
– А-а-а, Сетарион! – хрипло прокаркала она и прищурилась. – Да ты никак поссорился с владыкой?!
– Ты, как обычно, всё знаешь наперёд, Гелла, – проворчал дракон.
– Всё или не всё, это мы сейчас поглядим! А ну, что это у тебя там за спиной?
– Это принцесса Теаридии, её зовут Айрианвин.
Дракон чуть отодвинулся, давая знакомой рассмотреть меня. Старая гарпия приблизилась и втянула носом воздух, а я тем временем лихорадочно пыталась вспомнить, что я ещё знаю об этих пернатых бестиях. Плохой характер, отталкивающая внешность, а ещё?
Гелла выглядела устрашающе: спутанные волосы копной обрамляли маленькое жёлтое лицо, глубоко посаженные чёрные глаза цепко изучали меня, словно оценивали – съедобна я или нет, крючковатый нос напоминал загнутый птичий клюв. Старуха была одета в цветастые лохмотья пополам с перьями, а её длинные руки оканчивались изогнутыми когтями. Когда коготь коснулся моей щеки, я невольно отпрянула и чуть не вывалилась наружу!
– Эй, не бойся меня, пташка! – хохотнула гарпия и наконец пригласила нас пройти.
Кажется, учитель рассказывал, что общинами гарпий правят женщины и старшую из них называют матриархом. В их деревнях обязательно живут предсказательницы-шаманки, которые также владеют лекарским искусством. Взрослое население промышляет в лучшем случае охотой, а в худшем – разбоем и грабежами, причём нападают гарпии стаей и только на тех, кто слабее и не сможет дать достойный отпор.
Неудивительно, что они общаются с драконами, с горечью подумала я. Тем тоже нравится обижать слабых! Сетарион отвёл Геллу в сторону и вполголоса рассказывал ей о случившемся, а я, переминаясь с ноги на ногу, продолжала осматриваться. Изнутри гнездо было выстлано тёплым серым пухом – ни один сквознячок не проникал в зазоры между сплетёнными ветвями. Мои израненные острыми камнями ступни блаженствовали в толстой пуховой подстилке.
На скруглённых стенах жилья Геллы не было свободного места – тут вперемешку висела кухонная утварь, костяные ножи и наконечники стрел, разномастные обереги, длинные нити бус и бисера, пустые стеклянные флакончики и осколки зеркал. Я вспомнила ещё одну подробность: гарпиям нравится собирать всяческий хлам. Висящий под потолком фонарик, например, был выполнен из обглоданных костей… Ах да! Ещё этот народ не брезгует мертвечиной.
– Иди-ка сюда, принцесса! – поманила меня старуха. – Ты, наверное, голодна?
– Н-нет, – испуганно замотала головой я, хотя мне до обморока хотелось и пить, и есть.
– Ладно, тогда сначала найдём тебе одежду, – решила Гелла и скрылась за границей оранжевого света.
– Тебе нужно поесть, Айри, – хмуро сказал мне дракон. – Нам предстоит долгая дорога.
– Боишься, что твоя добыча сдохнет от голода?
– Да. Если ты умрёшь, то всё будет напрасно. Ты должна жить.
– Для чего? Всех, кого я любила, убили твои сородичи! А меня… лучше бы меня убили!
Новая волна гнева подступила к горлу и принесла с собой жгучие слёзы. Глазам стало больно, я принялась растирать их сжатыми кулаками. Сетарион смотрел на меня, не отрывая взгляда.
– Несмотря ни на что, ты всё ещё принцесса, – тихо сказал он. – Ты не должна сдаваться.
– Надо же, а я думала, что я твоя бесправная собственность! – ядовито ответила я.
Мне так не хотелось, чтобы проклятый дракон видел мою слабость. Ведь он враг, он тоже принимал участие в нападении на дворец Теара, а то, что в последний момент он передумал и решил предать собственного правителя… так это не делает его моим другом. Это превращает его в беспринципного, растерявшего последние остатки чести врага! В предателя драконов и людей.
Старуха окликнула меня и отдёрнула нитяной полог, за которым была ниша с низкой кроватью и видавшим виды сундуком. Быстро орудуя когтистыми руками, гарпия выуживала из недр сундука предметы одежды и кидала их на покрывало. Судя по внешнему виду, эти рубахи, штаны и сапоги принадлежали бродягам без гроша в кармане. И я не исключала того, что гарпии собирали всё это сомнительное богатство с мёртвых тел, что лежали на дне ущелья.
– Что такое? Не нравится? – сердито спросила Гелла, уперев руки в боки. – Тут тебе не дворец!
– Откуда ты это взяла? – робко спросила я.
– О-о, мы любим меняться друг с дружкой вещами. Вот этот пояс я выменяла у Сариэль, а она – у Талиры. Рубаху с вышивкой моя внучка стащила в одной деревне, смотри, какая красота! Люди любят развешивать барахло на верёвках и оставлять его без присмотра. Кстати, верёвка у меня тоже есть, вот, погляди, суровая!
– Меняться, – задумчиво сказала я. – Послушай, но у меня ведь ничего нет.
Я на всякий случай потрогала мочки ушей – в спешке мама забыла надеть мне праздничные серьги с бриллиантами и изумрудами, успела только расчесать волосы. Все украшения остались в шкатулке во дворце. А мамы больше нет. В глазах резко потемнело.
Гарпия одним прыжком оказалась рядом и усадила меня на кровать.
– Мне сгодится твоё платье, – сказала она, ткнув пальцем в уцелевшие жемчужинки, болтающиеся на разодранном вороте. – А ты выбирай что пожелаешь. Сет понесёт тебя на другой край света – если не оденешься как следует, то околеешь от холода.
Я окинула взглядом предложенную одежду и вздохнула. Что ж, как сказал Сетарион, выбора у меня теперь нет. Если я умудрилась выжить, то придётся жить дальше. Выбрав более-менее целые штаны и неприметную серую рубаху из льна, я неловко стащила изуродованное платье с плеч и позволила ему упасть на пол.
– У тебя есть вода? – с глупой надеждой спросила я старуху, и та на миг исчезла из поля зрения.
Вернулась она с большой кружкой ледяной родниковой воды. Как ни мучила меня жажда, я отпила только половину, а другой смочила найденный в куче барахла платок и кое-как обтёрла тело. Как бы мне хотелось с головой нырнуть в горячую ванну и яростно тереть себя мочалкой, сдирая кожу до крови, только бы оттереть следы лап Аркона Разрушителя, мерзкие воспоминания о его грубых прикосновениях!
Чище я, разумеется, не стала, но, избавившись от платья, почувствовала себя немного лучше. В штанах и просторной рубахе я была похожа на принцессу ничуть не больше, чем старая гарпия. Гелла удовлетворённо хмыкнула и сняла с крючка тёплую куртку, связанную из рыжеватой шерсти.
– Бери, – не терпящим возращения голосом сказала она.
– У тебя такая только одна! Тебе не жалко?
– Ха, за бусины с твоего платья я наменяю себе шерсти на десять таких курток!
Сетарион окинул меня быстрым взглядом и кивнул: ему понравился мой новый наряд. Он сказал:
– Покорми принцессу, Гелла, и мы не будем больше тебя задерживать.
– Конечно, не будете! – возмутилась старуха. – Я не хочу, чтобы из-за вас Аркон спалил всю нашу деревню. В гнёздах полно птенцов, которые только вылупились и ещё не умеют летать. Так что вы должны убраться отсюда до рассвета и больше не возвращаться!
– Знаю, поэтому и прошу поскорее, – отозвался дракон.
Гелла засуетилась у маленького очага, поставила разогревать котелок с мясной похлёбкой – аромат душистых трав заполнил жилище, и у меня закружилась голова. Сетарион натянул на меня тёплую куртку и устроил в единственном кресле. Пахло, конечно, никакой не мертвечиной. Старуха похвасталась, что её внуки поймали днём несколько жирных кроликов.
Когда на моих коленях оказалась миска с обжигающим супом, я решила забыть о предрассудках и заполнить пустоту, сосущую меня изнутри. Дракону перепали зажаренные кроличьи ноги, а Гелла довольствовалась бульоном, в котором размачивала сухарики. Впервые за эти бесконечные сутки я почувствовала себя в безопасности. Еда коварно расслабила моё измученное тело, а разум устал беспрестанно тревожиться. Я сама не заметила, как, отставив пустую миску, соскользнула в сон.
Разбудили меня драконьи крики и укоризненный голос старой гарпии.
– Вы опоздали, Сет! Я говорила тебе убираться вон! Зачем ты позволил девчонке спать?