Шмаля мучила жажда. У него крутило живот. И всё оттого, что последние время трижды в день он принимал антибиотики.
Рана оказалась глубокой. Но под постоянным медицинским присмотром рваные трещины зарастали довольно быстро. Занимался лечением друга рыжий Барс. Он наложить на грудь повязку и заставлял Шмаля завязать с разгульными пьянками и забыть о ночных прогулках по крышам.
– Дай сигарету, братик, – тяжело мякнул Шмаль, будто сейчас задохнётся без глотка табачного дыма.
Перемотанный бинтами он лежал на кроватке с гаджетом в лапах, азартно гоняя мультяшную мышь в лабиринте. Битва с грызунами действовала на Шмаля положительно, что впрочем, вовсе не мешало навязчиво приставать к своему другу.
Два часа назад Шмаль отправил Барса в аптеку. Рыжий послушно купил таблетки, ампулы, шприцы. Попутно заглянул в полицию на допрос. Гомвуль и Зубов проявляли воистину беспредельное терпение, потому что рыжий был дерзок и не кололся.
А чёрный кот шёл на поправку. Держал удар он стоически. Почти не ныл, не стонал, не жалился – если только немного канючил, из личной выгоды, чтобы опять же – покурить и побаловать себя сладеньким.
Характер у Шмаля был настоящим – мужским. Ещё вчера он, как безумный метался в горячем бреду, а сегодня ожил, и настроение у него было приподнятое. Не жалея лёгких, он вовсю дымил табак, посылая рыжего – то в аптеку, то за газированной водичкой.
– Меня опять в полицию вызывали. Сходил на допрос и к тебе вернулся, – прикурил бычок Барс. – У полицейских твоя картинка с дедулей. Карточка вся в крови, но целенькая. Забрали они наш пропуск на крымский сходняк; обшмонали твою жилетку, пока ты был без сознания.
– Волки позорные! Что б им полысеть! – выругался Шмаль, упустив мышонка в компьютерной игре. Тот скрылся в круглой норке, так и не покусившись на халявный кусочек сыра. – Был бы я в себе, я б этим легавый всю морду расцарапал. Особенно волку. По карманам лазает, как у бабы под юбкой. Ещё доберусь я до этого Гомвуля!
Дел накопилось невпроворот. Путешествие в Страну Крым никто не отменял – это первое. Разобраться с бывшей возлюбленной, а заодно с росомахой Бучем, жёстко подставившим Шмаля – это второе. Вернуть снимок предка с императором – это третье. Спасти самого императора и ускорить выполнение пункта номер один, поездку к морю – четвёртое. А пятое – надо отомстить кабану, который посмел подрать босса своими кривыми бивнями.
После удара кабана шрам у чёрного получился на полгруди. Конечно, в шраме есть свои плюсы. Шмаль совершенно задаром получил украшение настоящего самца. Потому что, чем больше следов сражений на туловище, тем круче герой! Но месть, затаившаяся в кошачьей душе – жуткая кара – хуже бубонной чумы. Когда-то коты гадили в тапки и царапали хозяевам мебель, сегодня антропоморфный мурлыкин может и брюхо вспороть.
– Ты нашёл вепря? – спросил чёрный, спрятав телефон под подушку.
– Легко! Раз плюнуть! – храбрился рыжий. – Ты же знаешь меня, если я берусь за дело, то довожу его до конца, как два пальца. В аптеке я был, потом в уголовку заскочил. Ещё по дороге на рынок свернул. Взял рыбы вяленой.
– Короче, братан… ты нашёл кабана или нет? – шикнул на друга Шмаль.
– Ну как сказать…
– В натуре бля, говори как есть!
– В общем, так: рыба в холодильнике имеется, водка тоже остывает. Но тебе ещё пить нельзя. Это вредно для печени. Мне енот сказал в аптеке. Семён его вроде зовут…
– Быстрее давай про свинью выкладывай, чего ты про енотов елозишь?! – терял терпение Шмаль.
– Не спеши, босс, только сбиваешь меня. Я всё по порядку хочу рассказать, чтобы понятнее было. Короче, имя кабана – Ахлес. Почти как у того красавчика, что мы с тобой в фильме видели. Ну, помнишь – с пяткой парился? Стрела ещё ему попала в ногу, а мы смеялись с тобой… Вот умора!
– Не помню я. Какая ещё нахер пятка? Ты свинью нашёл или бесишь меня специально?
– Блин, босс. Я стараюсь! Лечу тебя, бычки собираю, а ты слово не дашь сказать, – обиделся Барс.
Чёрный почесал рану на груди.
– Болит здеся… – пожаловался Шмаль.
Рыжий посмотрел на покалеченного друга, замурчал и продолжил:
– Потерпи, босс. Ты ведь сильный кот. Мы с тобой ещё всем наваляем. Ты только выздоравливай быстрее.
– Ладно, – мякнул Шмаль, – постараюся. Дальше-то что было? Где кабан-то?
– Про рыбу я уже говорил… Ну, так вот: зовут его Ахлес. Он тигра убил. Клык даю! Точно не видел, но кто ещё, как не он? Посуди сам. Ты оступился и упал на его бивень и подрал себя, словно бился с медведем, а он не растерялся и сунул тебе в лапу ствол. Тигр упал, ну и началось…
– Да знаю я! – вспылил Шмаль и поднялся с кровати. – Ты скажи, где свинья прячется?
Шерсть на спине Барс приподнялась, хвост распушился.
– Да в Жатае он! Там гарнизон армейский, и куча кабанов разных за забором! Типа военные! Он в гарнизоне кантуется и от копов шкерится… Ты чего орёшь-то на меня? Я просто не успел до конца всё выложить. Друг называется…
Барс надул щёки. Босс иногда его жутко доставал своей наглостью.
Покачиваясь, Шмаль подошёл к рыжему, чтобы успокоить.
– Прости ты меня, зёма. Это всё таблетки. Сводят с ума они. А знаешь, какие болючие эти уколы? Не обижайся на меня, давай лучше выпьем?
– Нельзя тебе, брат. Енот советовал воздержаться. Семёном вроде зовут… В аптеке познакомился… – снова замурлыкал Барс.
***
Серьёзный, хорошо одетый енот-парикмахер со знанием дела привёл Шульца в порядок и был награждён Зубовым, невыполнимым обещанием, получить «бронь» от отправки на фронт в роли младшего фельдшера. Енот, потявкивая от нежданной удачи, вызвал такси и помчался обратно в Якутск, в свой салон красоты.
К вечеру похолодало. Не сегодня-завтра выпадет первый снег и уже не растает до середины весны. Но пока дороги не замело, ещё можно покататься на мотоцикле.
Накрывшись брезентом, в люльке прятался капитан Зубов. Морозный ветер бил в ему лицо, челюсть дробила, зуб на зуб не попадал. Стас утеплился зимним бушлатом, надел вязаную шапку, нацепил мотоциклетные очки, но всё равно холод пробирал до костей.
В зимнем кителе, в штанах ниже колена и в сапогах на меху – за рулём сидел Гомвуль. За ним, надев шлем, который издавна называли «моргуновским», скалил морду, помолодевший Шульц. Старому волку вручили новую куртку, штаны и приличные кроссовки.
Уже стемнело. Сыщики остановились у гарнизонных ворот. Тут же появился дневальный.
– Рядовой Жила! – представился кабан, приложив лапу к виску.
Армия уже перешла на зимний вариант обмундирования. На солдате унты с толстой подошвой, светло-серая дублёнка до пят с пушистым воротником и шапка с кокардой ромбиком в виде буквы «С», со скрещёнными автоматами ППШ.
Первым заговорил человек, поскольку авторитета больше. Вепри уважали людей, а скорее боялись. Но страх не всегда полезен.
– Капитан Зубов. Уголовный розыск, – показал удостоверение Стас. – Нам нужен дежурный офицер. И кстати, командир гарнизона в штабе?
Свин недоверчиво щурился, читая, что же там написано мелким шрифтом на корочке. Так и не разобрав буквы, потому что кабаны быстро забывали, чему их учили в школе – да и вообще, они плохо разбирались в человеческих лицах – он сказал:
– Обязан доложить дежурному по КПП. А то, пёс его знает, чего вы тут шастаете?
Солдат развернулся и пошлёпал в кирпичный домик у ворот. Через минуту вышел старший по званию.
– Дежурный по КПП, капрал Визгер. Каким ветром здесь? – спросил он.
– Мы по важному делу. Работаем на благо народа. А это мои коллеги, – ещё раз показал удостоверение Зубов.
Капрал внимательно изучил документ. Осмотрел с ног до головы старого волка. Шульц не внушал доверия. Куртка, джинсы, как будто он молодился – и кроссовки слишком яркие для его возраста: дед, какой-то, а не коп при исполнении. Но всё-таки Визгер пропустил полицейских в часть.
– Идите прямо по аллее. Затем свернёте налево. Пройдёте через плац и выйдете к штабу. Там дежурный дежурит, – вслед полицейским, подкашливал капрал.
– Дежурный дежурит, – негромко рассмеялся Шульц.
Настроение у старого было прекрасное. Снова он при деле. И это здорово!
Солдаты уже поужинали и разошлись по казармам. На аллее между двумя рядами низкорослых елей не видно ни одного служивого. Откуда-то доносились слова знаменитого армейского гимна. Нестройный хор, где-то в курилке, поднимал себе настроение.
– Что дальше? – поинтересовался Стас. – В штаб мы точно не пойдём. Где будем искать Ахлеса?
– В каждой части есть специальная гостиница. Небольшой дом с кухней, комнатами отдыха и бассейном. Там останавливаются проверяющие чины или загулявшие генералы из «своих». Гостиные дворы строят на отшибе, возле неохраняемых ворот, чтобы незаметно выезжать из гарнизона, – разъяснял Шульц. – Сейчас мы найдёт эту богадельню, и если из печной трубы валит дым, значит, наш клиент находится там. Проверяющих сейчас быть не должно, и генералам не до веселья. Я прочитал новости в телефоне: в Якутске сумбур, паника. Что-то назревает в стране.
– Не зря мы к вам пришли, – радостно рыкнул Гомвуль.
Старик пришёлся ему по нраву. Обычно Гомвуль не склонен к сантиментам, но сегодня был весьма благодушен.
Зубов настороженно относился к пенсионеру. Он немного ревновал, видя, как друг восхищается Шульцем.
– Хватит трепаться. Давайте искать гостиницу, – призвал действовать Стас.
На аллее показался солдат – молодой кабан, только призванный в армию.
– Сынок, мы из полиции, – шёл ему навстречу Шульц. – Где служебные ворота? Сейчас хлеб и тушёнку подвезут. Нам бы встретить машинку. Заблудились мы…
Кабанчик радостно похрюкивал. Ему нравилась армия. Ходят хряки строем, кормят прилично, а ещё автомат дали: такой классный, с круглым магазином – тяжёлый и с настоящими патронами!
– Привет, гражданские! А что теперь провиант с полицией подвозят? – спросил кабан.
– Война, – развёл лапы Шульц.
– Я, вообще-то, новенький, но, где ворота железные знаю.
– Повезло нам, красавчик, – улыбнулся старик. – Покажешь дорогу?
– А чего тут показывать? Видите поворот направо? Далее стадион. Пройдёте мимо футбольного поля и точно в каптёрку упрётесь. Я там форму вчера получал, – хрюкнул кабан и радостно замотал головой, вспоминая, как ему вручали унты, штаны, китель и шапку. В армии классно. Здесь весело. И скоро на фронт. А на войне вообще зашибись! – От каптёрки вдоль забора шагайте и прямо до ворот. Там ещё дом рядом, для крутых генералов.
– Спасибо тебе, братец, – закивал старик. – Удачи тебе в бою. И смотри, чтобы вернулся с медалями!
– Ещё увидимся, парни! – на прощание взвизгнул кабанчик.
Солдат правильно указал путь. Троица вышла точно к одноэтажному зданию из белого кирпича. Рядом стояла небольшая котельная, где дневалил воин-кочегар, подбрасывающий дровишки в печь. Из трубы гарнизонной гостиницы валил дым. В некоторых окнах горел свет. Слышалась музыка.
– А если ты ошибся? – спросил Зубов. – Если Ахлеса там нет?
– Почему это я ошибся? Мы ошиблись, – улыбнулся Шульц. – Да там он… там… Я пойду первым. Пусть подозреваемый откроет дверь для начала. Вы зайдёте после того, как я пройду в дом. Работаем тихо. Нейтрализаторы у вас с собой?
– Полная обойма, – Гомвуль показал ручку пистолета, спрятанного под кителем. – Я вырублю Ахлеса, затем перелезу через забор, подгоню мотоцикл. Грузим тело в люльку и в Якутск везём. Так всё делаем?
– Отличный план, Гомвуль. Повяжем хряка, а вы езжайте в город. Я до своей хибары сам доберусь… Но завтра с утра меня заберёте. Ведь надо ещё кота поймать. Мы теперь работаем вместе? Так? – с надеждой спросил старик.
– Посмотрим, как сегодня сложится, – первым отреагировал Зубов.
– Мы обязательно приедем, товарищ майор. Часов в восемь утра приедем, – поддержал старика Гомвуль.
– Договорились! – обрадовался Шульц.
***
Двухэтажная казарма, специально построенная для кабанов, выглядела как четырёхэтажный многоквартирный дом для людей. На красной черепичной крыше сидели два кота: Барс и Шмаль. Ещё до ужина они пробрались в гарнизон, шустро перемахнув через забор. Прячась за облезлыми кустами, они вскарабкались на первое приглянувшееся им здание. Сверху хорошо видно КПП, стадион и столовую. Сидя на крыше, коты высматривали обидчика. Они надеялись выследить Ахлеса и отомстить.
Шмаль вырядился в новенькую камуфляжную жилетку, словно ждут его приключения в густом лесу. Барс надел фиолетовую футболку с длинными рукавами, с надписью на груди в готическом стиле «Сибирский варяг». Рыжий был уверен, что варяг означает «крутой вор» – то есть самый неуловимый преступник, каких свет не видывал.
– Когда найдём кабана, что с ним сделаем? – спросил Барс.
– На счётчик баклана поставим. Будет должен, – хмыкнул Шмаль.
Рыжий призадумался, подсчитывая грядущую прибыль. Но коммерсант из него, как из Шмаля бальный танцор – то обувь ни в размер, то под хвостом непорядок.
– Я ему скажу так: или сядешь по полной, или плати. Нет у него шансов съехать. Фраер он щетинистый в сравнении с нами, – причмокнул Шмаль, почесав шерсть на груди.
Рана продолжала болеть, доставляя неудобства. Пришлось сделать уколы и пить таблетки. Съел одну, и страдания исчезли, а если разжевать сразу три таблетки – то можно и по крышам лазать.
Шрам затянулся. Кровь перестала сочиться. Кот, гибрид живучий – это от предков. Чёрный где-то читал, но, скорее, кто-то рассказывал, что раньше у котов было девять жизней, что их боготворили цари и чтили существами из другого мира – с других планет. Шмаль иногда посматривал на луну и думал, что на пыльных равнинах между впалыми кратерами, остались следы кошачьей цивилизации. Было бы неплохо заработать авторитет в Крыму среди лохматой братвы, а потом махнуть по лунной дорожке и отправиться на волшебном воздушном шаре – туда, где родина его далёких сородичей. Эх, мечты-мечты…
Кабаны шли на ужин. Ровными коробками под слова знакомой песни они проследовали по аллее, выбивая подкованными каблуками чёткий ритм. Полчаса и приём пищи окончен. И снова в обратном направлении протопали роты хряков, но результата всё нет.
– Да они все на одно рыло, как его вычислить? – застонал Барс.
Кабанов в форме, даже если плохо с арифметикой, можно насчитать тысячу, а то и две. Но нужен всего один.
– У него на погонах звёзды. Ахулай – офицер. Понятно? – умничал Шмаль.
– Ага, понятно. Только он Ахлес, а не Ахулай, – подсказал рыжий.
– Какая разница, как звать свинью. Он мой должник! Если будет упрямиться, станет моим кровником! Потерпи, братан, сейчас объявится. Не зря же мы такой путь проделали.
Барс выискивал взглядом кабана, похожего на Ахлеса, чтоб со звёздами на погонах. В какой-то момент часть опустела. Сытые солдаты разбрелись по казармам – валяться на койках, жевать сухари и отдыхать.
– Босс, а зачем кабан убил тигра? – призадумался рыжий.
– Не знаю. Наверное, слово за слово, ну и пальнул сгоряча. Хряк он ведь кто?.. ему главное, что?
– А что, босс, главное для хряка?
– Свин рождён воевать. Он солдат по своей натуре. Ему бы на фронт, в грязь, в окоп. А на войне, что делают?
– Известно что – убивают.
– Правильно… убивают. Ахлес привык стрелять почём зря. И тигра убил по привычке, может быть, из-за обиды или зависти, что тот гладенький, а он колючий, как ёжик, мать его! В общем, не разобраться в душах тех, кто запятнал себя кровью невинных.
– Ой, бля-я, как красиво сказанул! – восхитился Барс.
– Тихо, братан. Вниз смотри! – напрягся Шмаль.
Из здания КПП вышли трое. Барс сразу узнал двоих. Это полицейские, что допрашивали его: капитан Зубов и лейтенант Гомвуль. С ними третий. Одет он странно. Старик, что ли?
– Босс, это легавые! – зашипел рыжий.
– Неужели нас выследили? – поперхнулся Шмаль.
– Они за Ахулайем пришли. Тьфу ты, как его там… за Ахлесом! – быстро исправился Барс. – Сейчас арестовывать свинью будут. Всё, никакого счётчика нет! Вырвался хряк из сетей, расставленных нами. Чёртовы копы, вечно они не вовремя!
– Не боися. Будем следить. Не возьмут они нашего кабанчика. Кишка тонка супротив армейских, – заулыбался Шмаль, провожая взглядом, идущих по аллее.
***
Полицейские брёвнышком заблокировали дверь в котельную. Боец, сидящий внутри котельной, растопил печь и тут же уснул; но если он проснётся, то не сразу сумеет выйти.
– Повторим ещё раз, – наставлял молодых Шульц. – Я захожу в дом первым. Как только зажигается свет в третьем окне, начинайте действовать. Стрелять будет Стас. И не спорьте – человеку с оружием всегда спокойнее. Нам не нужно, чтобы капитан впал в «ярость». Ни к чему это. Нужно взять подозреваемого живым. Прицелился… нажал… выстрелил, и всё – никакой самодеятельности. Вопросы есть?
Зубов покачал головой. Гомвуль и не думал спорить.
Шульц извлёк из внутреннего кармана, когда-то найденный на помойке бейджик сантехника. Прицепив карточку к куртке, он напористо постучал в дверь.
– Якутводоканал! Открывайте быстрее! У нас авария!
Дверь распахнулась. С голым торсом, в синих трусах по колено за порогом стоял подозреваемый Ахлес. Сверху вниз он недоверчиво смотрел на старика, потому что был на две головы выше. Заметив бейджик, спросил:
– Дед, ты чего орёшь? Какая нахер авария?
– Срочная проверка. Давление зашкаливает. Может рвануть!
Желая, просочиться в дом, Шульц подталкивал кабана, упираясь лапами в громадное пузо.
– Совсем ахуели, что ли?! Я только пожрал! Да не толкайся ты, старый хрыч! Заходи спокойно!
Шульц отлично исполнил роль немощного работяги – даже прихрамывал. Заметив батарею в коридоре, потрогал её, предварительно смочив слюной палец.
– Я так и знал. Горячая. Вот-вот лопнет! Мне нужно осмотреть весь дом.
– Ты в котельную иди, там рядовой дежурит, с ним разбирайся, – проявил осведомлённость кабан. – Нечего тут смотреть. Мне посетителев здесь не надо!
– Всего минутку… много времени не займёт, – лепетал волк.
– Шевелись быстрее, старый. Не до тебя сейчас.
Шульц включил свет в маленькой комнате, присел у окна, ощупывая трубу.
– Я быстро, только проверю.
Гомвуль и Зубов прошли в коридор. Ахлес стоял к ним спиной.
Зубов спустил курок, и нейтрализующий дротик воткнулся подозреваемому под лопатку.
– Эй, мудила, ты что творишь? – кабан развернулся, его бивни приподнялись, живот втянулся.
Боевой вепрь приготовился к прыжку, но в кровь проник сладкий дурман. Ахлес расплылся в милой улыбке, широко открыл пасть и рухнул на пол, ударившись рылом о затёртый паркет.
– Прекрасный выстрел! – уже серьёзно сказал Шульц. – Гомвуль, бегом за мотоциклом. Будем паковать.
Вдруг послышался шум. В дом ворвались трое солдат, а ещё капрал Визгер с КПП и старлей с красной повязкой, где белым написано «Гарнизонный караул».
– Всем бросить оружие! Всем лежать! – орал старлей. – Руки и лапы за голову, чтобы я видел!
Пять вооружённых кабанов грозно хрипели, нацелившись стволами на полицейских.
Зубов в мгновение оценил угрозу.
У окна сгорбился Шульц; у него есть «Макаров» – если верить полусумасшедшему пенсионеру. Гомвуль стоит спиной к караульным. Руки его подняты вверх. Напарник спокоен и готов принять бой. Но важно другое: все вепри вооружены особенным оружием, хотя и смотрится оно, словно игрушка в кабаньих лапах.
Это непривычный ППШ, специально модернизированный для армии свиней. ППШ – огромен, но его пробивная сила – мала, а точность оставляет желать лучшего. Автомат создан для потешных боёв, на благо человека, чтобы сыворотки было вдоволь, а не кабаньих трупов или каких-то других смертей. А здесь настоящее оружие – смертельное даже для человека, впавшего в «ярость». Автоматы «Калашников» старого образца – грозились разразиться очередями, если копы не подчинятся.
– Не стреляйте. Мы из полиции! – бросив нейтрализатор в угол, предупредил Зубов.
– Мне плевать кто вы! Растопчу! – брызжа слюной, вопил старлей. – Всем лежать! Всем! И тебе человек тоже!
Шульц пристроился у окна. Зубов лёг рядом. Гомвуль зарычал, но выполнил приказ караульных и примостился возле нейтрализованного Ахлеса.
Свин храпел. Из его пасти воняло луком, тушёнкой и водкой.
***
Коты наблюдали за гарнизонной гостиницей, расположенной чуть в стороне от других зданий. Полицейские и дед в синей куртке крутились возле двери и о чём-то беседовали.
– Я же тебе сказал: тута наш кабанчик. Прячется в домике наш поросёночек, – улыбался Шмаль сломанным клыком. – Попался мой хороший… мой хрюкающий донор… моя золотоносная жилочка!
Рыжий недоумевал:
– Чему радоваться-то? Копы его арестуют, что нам с того? Или мы его по тюрьмам будем искать? А как же Страна Крым? Босс, я хочу на полуостров.
– Будет тебе Крым. Бабок поднимем и рванём. Через Алдан только.
– Круто! Но надо рыжьём брать. Золото всегда в цене.
– Натурой возьмём, – подмигнул Шмаль.
Барс закашлялся, чуть не подавившись.
– Сожрать его, что ли? Не-ет, я на такое не подписывался!
– Вот ты, вроде бы умный… а как скажешь, то всё невпопад. Натура, это есть продукты: тушёнка, консервы, соль, рафинад, фрукты экзотические. Что со свиньи ещё взять? Есть такая пословица в тему: со свиньи хоть шерсти клок. А шерсти-то нет; он же совсем лысый! Но имеется в гарнизоне склад продуктовый, понимаешь? Две машины, три прицепа сдадим барыгам – вот тебе и деньги. Усёк? Финансы называется, дурень, блин! Гривны, тугрики, фунты кубанские, рубли московские.
Барс всё понял и яростно закивал, наблюдая, как в дом сначала впустили старого волка, потом зашли полицейские.
Но вдруг со стороны каптёрки появился целый отряд кабанов. Они бежали во всю прыть. Затем несколько военных с автоматами ворвались внутрь маленькой гостиницы.
Видя эту картину, чёрный кот завалился с хохотом на спину и схватился за живот.
– Ну вы и полисмены, просто шерсть! Жатайский цирк, братан, да и только! – рассмеялся Шмаль. – Я же говорю: не взять сыщикам нашу добычу! Башка у них того, совсем не работает!