Серый свет льется сквозь мутное окно в нашей комнате. Я хотел бы позволить себе расслабиться, но не могу. Нужно вставать и идти на пары. Нет, более того. Я хочу туда пойти! Хочу увидеть удивление в ее глазах, когда она увидит меня, явившегося заранее. Просто хочу, чтобы она посмотрела на меня.
Глупости какие. Я ищу чьего-то взгляда, разве это похоже на меня? Обычно прохожу мимо, глядя перед собой. А некоторые просто не выдерживают моего взгляда.
Веда и Корж – исключение из правила. С ними я мог быть настоящим. И я бы очень хотел сохранить нашу дружбу – это чуть ли не самое ценное, что есть у меня.
Но должно пройти время, прежде чем они поймут меня и примут обратно. Я был не прав еще раньше – когда позволил Веде переступить черту.
Но что сделано, то сделано. Надо идти дальше. И я иду, прихватив свой скетчбук, где изредка рисую одну загадочную девушку.
Остальные словно не обращают на нее внимания. Не видят ее так, как вижу я. Она не собирает всех вокруг себя, как Веда. Она – другая.
Но за этим спокойным фасадом я вижу бурлящую энергию, некую страсть, которая вспыхивает в ее грозовых глазах, особенно когда она говорит про учебу. Просто заучка? Просто серая мышка? Даже если так, мне бы этого было бы достаточно.
Макс открыл дверь спальни, только чтобы обнаружить на пороге Веду с блюдом, полным аппетитных на вид и ароматных блинчиков.
– О! – воскликнула от неожиданности она. – Ты так рано? А я думала принести вам завтрак…
– Корж уже ушел, – сказал Макс, поймав ее взгляд. – И я тоже иду на пары.
В глазах Веды сверкнули слезы.
– Макс, я никак не могу привыкнуть… эта мысль не дает мне покоя… мы могли бы поговорить? Спокойно и взвешено. Я понимаю, что много всего навалилось. И нам надо решить вопрос сам знаешь с кем.
Веда шагнула внутрь и, пройдя мимо Макса, поставила на столик тарелку блинов. Даже сейчас, после всех его слов, она оставалась идеальной.
Что ему еще надо?
– Мне пора, Веда, могу опоздать. У нас сейчас римская мифология.
– Ты же постоянно ее пропускаешь. Чтобы время не тратить…
– Новый препод, новые правила, – пожал плечами Макс, выходя в коридор.
– До встречи!
Возможно она заплакала, когда он ушел. Скорее всего, она заплакала. Хотя всегда лучилась счастьем и светом. Что же он натворил? Что он сделал с прекрасной Ведой? Он разрушал ее изнутри.
Прежде чем войти в учебную аудиторию, Макс поправил на себе кремовый блейзером и песочно-коричневые брюки, пригладил волосы, глянув на себя в висевшее рядом с дверью зеркало, столь же мутное, что и стекла тут. На мгновение ему померещилось некое шевеление и даже бряцание металлических цепей. Возможно он просто не выспался. Да и эти провалы в памяти… возможно, стоит наведаться к врачу. Или же дело в другом – и кто-то ведет с ним некую игру.
Это нравилось ему куда меньше.
Он переступил порог аудитории и встретился лицом к лицу с компанией однокурсников. Одна из девушек – Римма – улыбнулась и пошла Максу навстречу.
– Ой, какой красавчик к нам пожаловал, – сказала она мурлыкающим голосом, проводя пальцем по золотой эмблеме в виде оливковой ветви у него на груди. – Макс, ты решил порадовать нас своим присутствием? Ты в последние дни сам не свой.
Макс осторожно отстранил ее руку и смерил взглядом.
– Можешь даже не растрачивать на меня свое очарование, Римма. Оставь немного другим парням.
– Но ты ведь кажется… теперь свободен?
Ах вот в чем дело. Значит, слухи о них с Веде уже расползлись по факультетам. Нужно же было всем кого-то обсуждать. Убийство змеи на египетском факультете куда менее интересно, чем любовные отношения.
Макс заметил Изу на ее привычном месте – она сидела особняком от остальных. Наверняка, она слышала их с Риммой разговор, но не подала виду.
– Не для тебя, – ответил Макс, пройдя мимо девушки и приближаясь к группе парней. Обменявшись рукопожатиями, они заговорили обо всем и ни о чем. Турнир, к котором уже готовились другие факультеты, а римский нещадно отставал. Как плелся в хвосте и по успеваемости. Максу даже стало смешно – ведь это не из-за него?
Но вот в аудиторию вошла Профессор. Сегодня на ней был костюм, который больше относил ее к славянскому факультету, нежели чем к римскому. Профессор Роза Аморант заметила взгляд Макса и объявила всем ребятам:
– Сегодня я решила явиться к вам в таком виде, потому что мы начинаем новый раздел – взаимодействие мифологий. И мы сравним римскую и славянскую систему. – При этом она многозначительно посмотрела на Макса, будто хотела ему что-то сказать. – Займите свои места.
И какое у него было здесь место, если он еще не посещал ее занятий?
Не долго думая, Макс непринужденно расположился рядом с Изой.
– Расскажи мне потом, как ты все-таки оказалась на третьем курсе, – шепнул он ей.
Изабель и бровью не повела, будто и вовсе его не услышала.
– Пришлось вот прийти сегодня пораньше… чтобы присмотреть за тобой, – сказал Макс. – По поручению Профессора.
– Спасибо за беспокойство, – наконец еле слышно ответила Иза, заводя за ухо выбившуюся прядь волос, – но я не нуждаюсь в твоей опеке. У меня все в порядке.
– А как же твои социальные навыки? – усмехнулся Макс, поймав сердитый взгляд Профессора.
– Сейчас не стоит их проверять. Давай послушаем лекцию!
Максу пришлось заткнуться, но сидеть рядом с Изой и просто молчать, искоса поглядывая на нее, оказалось сущей пыткой.
После пар по мифологии Макс догнал Изу в коридоре, когда она пыталась поскорее смыться.
– Ты на что-то обиделась? – спросил он у нее. – Я как-то не так повел себя?
Но он смог бы вспомнить, что было не так. А может просто отвык, что не все достается сразу.
Изабель остановилась и устало посмотрела на него. Вид у нее был неважный.
– Тебе нездоровится? – Она действительно выглядела бледнее обычного. – Отвести тебя в медпункт?
– Не стоит…
Вдруг ее взгляд затуманился, и Макс понял, что Иза вот-вот потеряет сознание. Да что же такое! Он мигом подхватил ее на руки, не давая упасть. Вот бы еще знать, где тут медсестры обитают.
По пути ему попалась Анкх – вот уж правда вовремя! И проводила его до медпункта, который располагался чуть ли не в подвальном помещении. Выбор весьма странный…
– С вами побыть или вы сами? – равнодушно спросила Анкх. Возможно она уже пережила гибель своего питомца. Но тогда ее приступ был слишком уж театральным. И это наводило на некоторые мысли. Анкх постоянно оказывалась рядом и слишком много знала.
– Спасибо, что проводила, справлюсь, надеюсь.
Иза уже понемногу приходила в себя.
– Эй, ты как? – позвал ее Макс, вглядываясь в бледное, почти обескровленное лицо. Он перепугался не на шутку. Опять же – что он знал про Изабель?
– Я… мне лучше.
Когда пришла медсестра, то вытолкала Макса из кабинета, и он остался ждать Изу в коридоре, больше напоминавшем подземелье драконов.
Спустя минут пятнадцать дверь открылась.
– Ну все, можете забирать пострадавшую, – выглянула из кабинета медсестра, круглолицая улыбчивая девушка в белом халатике, с необычным принтом – черными извивающимися змеями. – Только проследите, чтобы она дошла до спальни и отдохнула. Видимо ночью переутомилась за учебниками, – хихикнула медсестра, а змеи на ее халатике будто шевельнулись.
– Значит, не нуждаешься в присмотре? – сказал Макс достаточно хмуро, чтобы Иза поняла его серьезный настрой. – Я с тебя теперь глаз не спущу, так и знай.
Он ожидал, что она улыбнется хотя бы, но Изабель лишь больше насупилась.
– Ладно, я думаю, что тебе нужно развеяться. Учеба – это прекрасно, но это не единственное, что есть в жизни.
– Учеба – это святое, – буркнула Иза.
– Брось, не будь занудой… – Макс осекся, вдруг обидел ее?
– Я и так зануда, – наконец улыбнулась Изабель, и на душе Макса чуточку потеплело.
– У меня есть план. Садимся в мою тачку и едем до ближайшего населенного пункта.
– Но у нас пары…
– Мы сбегаем с пар. Что там дальше, искусство? Вот и прекрасно. Изучим с тобой искусство шоппинга в глуши. Как тебе?
– Звучит ужасно.
– Я рад.
Он хотел взять ее за руку, но Изабель отстранила ладонь.
– Либо так, либо я понесу тебя на руках. Ты только что грохнулась в обморок. Ты за кого меня принимаешь?
– За самовлюбленного мальчишку?
– О… вот значит как. Даже обидно.
Макс протянул ей руку, и на этот раз Изабель робко вложила ладонь в его. Такую хрупкую, точно хрустальную. Макс с потрясением смотрел на ладонь Изы и понимал, что еще никогда в жизни не чувствовал ничего прекраснее.