Приехав домой, я принял душ, поужинал и улегся на диван, собираясь посмотреть фильм, тематику которого можно определить как «о гейской жизни и любви». Но сделать этого мне не удалось. Позвонил главный врач и владелец клиники «Top G Plastic» Анатолий Игоревич Серый – один из ведущих пластических хирургов страны, а ещё доктор медицинских наук, профессор, действительный член РОПРЭХ (Российское Общество пластических, реконструктивных и эстетических хирургов) и обладатель множества авторитетных премий.
Это если официально. В обычной жизни – замечательный, добрейшей души человек, благодаря которому я работаю в его клинике и совсем скоро стану там главным врачом, поскольку сам «дядя Толя», как мы ласково называем его в коллективе, собирается всерьез уйти на пенсию и заняться исключительно консультированием. Да и теперь мне приходится частенько его подменять, поскольку Анатолию Игоревичу недавно исполнилось 65, и он частенько находится дома из-за проблем со здоровьем.
Но это официальная причина. Истинная в том, что наш руководитель на старости лет безумно влюбился в того, кого называет «мой мальчишка». Это некий парень 20 лет отроду, которого доктор Серый от нас тщательно скрывает. Боится, наверное, чтобы не увели. Потому видели его только на фото – дядя Толя поставил их совместный снимок у себя на столе в кабинете.
Мне однажды по секрету рассказал, что они познакомились на итальянском курорте, куда мой шеф ездил отдыхать в прошлом году. И там, на нудистском пляже, на свою беду повстречал свой стройное горячее счастье. Теперь оно тянет из него время и деньги. Причем в огромных количествах. Так много, что порой главврач появляется в клинике всего дважды в неделю. Правда, не реже.
Я даже завидую ему немного. Мне бы встретить такую любовь!
– Да, я слушаю, добрый вечер.
– Здравствуй, Андрюша, – говорит главврач. – Прости, что тревожу во внерабочее время.
– Ничего, Анатолий Игоревич, вы же знаете: я человек холостой.
– Знаю. Но даже холостым докторам требуется отдых, – я буквально вижу, как Серый улыбается. У него в такие моменты лицо становится похожим на доброго Дедушку Мороза – те же лучики морщинок в уголках глаз или, как их ещё называют, «гусиные лапки». Забавно: Анатолий Игоревич много раз убирал этот недостаток у мужчин, но ни разу в жизни его лица не коснулся скальпель пластического хирурга. «Лучше меня никто не сможет, – любит он пошутить. – А сам себе не сделаю – могу случайно отрезать лишнее».
– Андрюша, звоню тебе с большой просьбой. Полгода назад неподалеку от Коврова, что во Владимирской области, произошла большая автоавария. Пострадали несколько человек. Так вот, среди них есть один юноша. Ему 19, он сын моего давнего знакомого. Эм… мы когда-то были очень близки… Понимаешь?
– Безусловно.
– Да. Так у этого юноши был поврежден нос. В местной больнице, сам понимаешь, главное было восстановить дыхательную функцию, что они и сделали. Его папа позвонил мне сегодня и очень просил прислать кого-нибудь из нашей клиники. Осмотреть его сына и решить, что нужно сделать.
– Пусть приезжает к нам, примем и прооперируем, – говорю я, решая, что главврач позабыл о такой возможности.
– Нет, Андрюша. Они не могут. Папа молодого человека высокопоставленный местный чиновник. И потом, он растит сына один, без жены. Надеюсь, причину тебе объяснять не нужно? Хорошо. Так вот, очень боится за своего единственного наследника. И ещё беда в том, что после аварии у юноши началась депрессия: у него от операции остался большой шрам, да к тому же носовая перегородка искривлена, ну а главное – образовалась большая горбинка. В общем, у меня к тебе просьба. Поезжай туда, осмотри юношу и вынеси решение. Если оперировать на месте, я договорюсь с местными коллегами. Если нет такой возможности, вези его к нам.
– Как его зовут, кстати, Анатолий Игоревич?
– Ох, да! Совсем забыл. Старость не радость. У него очень красивое имя – Елизар. Но все зовут его Сашей. Так ты поедешь?
– Безусловно. Всегда рад помочь, – отвечаю, а сам улыбаюсь. Да у меня сегодня день редких имён! То Максимилиан, теперь вот Елизар.
– Спасибо, Андрюша! Не сомневался в тебе. До завтра. Да, и совсем забыл. Боже, я от любви, кажется, совсем ум теряю. Отца Елизара зовут Николай Николаевич, – доктор Серый хихикнул в трубку. – Но для меня он всегда останется Николашей. Ну, в общем, всего хорошего!
– Спокойной ночи, Анатолий Игоревич.
Что ж, такие поездки для меня только в радость. У нас ведь в стране как? Если нужна операция (и неважно, пластическая или внутриполостная, да любая), то лучшие специалисты найдутся только в Москве. На местном уровне тоже встречаются таланты, конечно. Даже гении. Но увы: их наличие не гарантирует высочайший уровень оснащенности медицинским оборудованием и препаратами.
Особенно если это касается геев.
Зная это, доктор Серый придумал одну штуку: выездные операции. К нам в «Top G Plastic» регулярно поступают просьбы от мужчин разного возраста помочь им улучшить внешность. Чаще всего, конечно, это жертвы происшествий. Много лет назад Анатолий Игоревич и придумал: пластическая хирургия должна периодически «ходить в народ» (при условии, конечно, что это не просто люди, а мужчины в теме). Он стал договариваться с провинциальными медцентрами, ездить туда с коллегами и проводить операции. В их числе, когда пришел работать в «Top G Plastic», оказался и я. Безусловно, лишь узкий круг знает о том, кто наши пациенты. Это главное условие деятельности за пределами Москвы.
Только вот уже полтора года примерно наш главный врач не ездит в командировки, вместо него мы – его ученики. Потому и теперь я согласился отправиться в Ковров. Благотворительность – дело святое. Пусть даже тематическая. Понимаю, что далеко не каждый может себе позволить пластическую операцию в Москве. Эта сфера медицины, по большому счету, дело добровольное и не связано со спасением жизни. Потому мужчины вынуждены платить за операции.
Когда же речь идет о геях, кто лишен возможности насобирать денег на посещение Москвы и тем более услуги элитной клиники, то здесь вопросы бизнеса отходят на второй или даже третий план. Конечно, я знаю, мы всем помочь не сможем, поскольку тогда попросту разоримся. Но доктор Серый всегда говорит: «Когда помогаешь одному из своих, мир становится светлее».
На следующий день, придя на работу, я оформил командировку и буквально через час поехал на Курский вокзал, чтобы сесть на поезд до Владимира. Ехать мне требовалось ещё три часа, да потом ещё час на пригородной электричке до Коврова.
Я прибыл в этот маленький городок в половине третьего дня. Заселился в гостиницу «Визит», расположенную в очень живописном месте – её фасад оказался буквально окруженным с двух сторон высоченными березами.
Переодевшись с дороги, я позвонил Николаю Николаевичу. Представился, сказал, что прибыл по поручению доктора Серого. Потом пригласил собеседника в отель вместе с сыном Сашей, чтобы здесь, в нейтральной обстановке, обсудить детали предстоящей операции. У нас такая давняя практика, кстати: мы не ездим домой к пациентам. «Это непрофессионально, – так учит дядя Толя. – Мы все-таки не семейные доктора».
Услышав, что я приехал специально из Москвы, отец Саши разволновался и принялся благодарить, обещать приехать как можно скорее. Я попросил его успокоиться и принялся ждать. К счастью, буквально минут через сорок (Ковров оказался городком маленьким) в дверь моего номера постучали.
Я открыл, пригласил в номер гостей. Сначала вошел и крепко пожал мне руку мужчина примерно 60 лет. Среднего роста, коротко стриженными седыми волосами, с небольшим животом. Он был одет в костюм и выглядел, как типичный чиновник. Одно мне в нем понравилось: глаза. Умные, проницательные.
Следом вошел белокурый ангел с огромными печальными глазами, тот самый Саша. Бросив на него лишь один взгляд, я восхитился. Юноша совсем не был похож на отца. Высокий, стройный, с вьющимися светлыми волосами – натуральный блондин. И глаза – огромные, с длинными ресницами, а ещё средние, но чувственные губы и тонкая кожа лица. Словом, сплошное очарование. Правда одет в мешковатую одежду спортивного покроя и кроссовки. Он держал в руке смартфон, в ушах виднелись блютуз-наушники. «Здрасте», – грустно сказал Саша, проходя в номер. Его ладонь, в отличие от отцовской, оказалась вялой.
Единственная деталь, которая жутко портила милую внешность Саши, был нос. Тот, кто оперировал парня, сделал всё очень грубо и топорно. На лице возвышалась некая костно-хрящевая конструкция, асимметричная, с большой горбинкой.
Оторвавшись от смартфона и увидев меня, совершенно не похожего на доктора (ни бахил, ни белых штанов и халата с шапочкой, ни фонендоскопа), парень посмотрел на отца и спросил недоверчиво:
– Папа, а это точно доктор?
– Да, Саша, я – пластический хирург. Меня сюда пригласили, чтобы я осмотрел тебя и решил, как мы будем исправлять твой носик.
Парень бросил на меня любопытный взгляд. Но недоверчивый.
Он устало уселся на стул, и я принялся осматривать его нос, попутно задавая вопросы. Нет ли хронических ЛОР-заболеваний, какового общее состояние здоровья, имеются ли противопоказания, аллергия на лекарственные препараты и тому подобное. Саша всё грамотно отвечал, мне же дополнительно помогала медицинская карта парня, которую его отец забрал из поликлиники.
– Ну, что я вам могу сказать, Александр? – говорю с улыбкой, закончив осмотр. – Мы сможем восстановить прежний облик твоего носика. Да, я знаю, каким он был ещё год назад, – старательно не произношу слова «авария», чтобы не травмировать психику юноши. – И мы сделаем его ещё лучше.
– Правда? – в глазах Саши загорается искорка надежды, обмануть никак нельзя.
– Правда, – киваю ей и говорю Николаю Николаевичу: – Я выйду переговорить со своим руководством. Подождите, пожалуйста, здесь.
В коридоре звоню доктору Серому, чтобы доложить результат осмотра. Конечно, необходимо ещё провести анализы, обязательно сделать рентген, а лучше всего – МРТ, чтобы увидеть полную картину, как всё выглядит под кожей. Анатолий Игоревич внимательно слушает.
– Знаешь, Андрюша, я тут что подумал. А привози-ка ты их к нам. Сделаем у нас, не станем рисковать. У местных вряд ли найдется нужное оборудование.
– Хорошо, – отвечаю я. Кажется, угадал, отчего дядя Толя вдруг переменил своё решение. Хочет повидаться со старым «очень близким», как он его назвал, другом. Вспомнить молодость, а может Николай Николаевич что посоветует относительно пассии доктора Серого. Иначе тот совсем разума лишится.
Возвращаюсь в номер и приглашаю отца с сыном посетить «Top G Plastic», где мы сделаем необходимую операцию. – Да, и насчет денег не волнуйтесь. Все расходы мы берем на себя. Вам останется оплатить лишь проезд и проживание в отеле. Следующий поезд завтра в девять утра. Будете готовы к этому времени?
– Спасибо, доктор! – волнительно говорит Николай Николаевич и трясет мне руку. –Конечно! Мы успеем собраться!
– Тогда встречаемся завтра в 8.20 на вокзале. Купим билеты и поедем.
Мы обмениваемся телефонными номерами, чтобы созвониться в случае чего и расстаемся. Что ж, придётся мне эту ночь провести в Коврове.