Пришла в себя Тамара Степановна уже в телеге, за городом. Как вышла и села в нее, память не сохранила.
На другом конце телеги сидел кот и молча смотрел вдаль. Старик-возница клевал носом, отчего лошадка, предоставленная сама себе, брела по дороге расслабленно и неторопливо.
Атмосфера царила такая сонная, что Тамара Степановна не выдержала – улеглась на сено, закрыла глаза…
И оказалась в уже знакомой тьме, разбавлял которую только призрачный женский силуэт.
– Молодец, Тамара. Справилась, – Хозяйка улыбнулась. – Я в тебя верила. Ну всё, теперь мне пора. Дальше живи сама, – она двинулась прочь, во тьму. Сумрак вокруг нее заклубился, размывая очертания тела.
– Постой! Что значит «пора»? – воскликнула Тамара Степановна, бросилась за ней… и врезалась в невидимую стену. Да так сильно, что аж в ушах зазвенело…
Звон удара сменился стрекотом кузнечиков – она обнаружила, что по-прежнему лежит в телеге, а кот, перестав созерцать окрестности, таращит на нее глаза. Увидев, что его заметили, он торопливо отвернулся.
Тамара Степановна села, вытряхнула из волос солому.
– Ну что, – спросила она, – Гафкинс от тебя отстал? – кот кивнул. – Хорошо. Надеюсь, ему еще долго будет икаться, – улыбнулась она. Кот веселья не разделил, по-прежнему выглядел напряженным. Глядя на него, Тамара Степановна и сама невольно напряглась. – Что стряслось-то? Вроде все хорошо кончилось. Или я что-то упустила?
Кот насупился.
– Да чего хорошего? – наконец ответил он. – Столько денег нам не собрать. У нас их вообще нет. Нисколько.
– Деньги – дело наживное, – махнула рукой Тамара Степановна. – Сегодня нет, завтра будут.
– Легко сказать, – буркнул кот. И отвернулся. Что-то подсказывало, что на самом деле переживал он не только об этом.
Тамару Степановну тоже заботили сейчас вовсе не деньги, а то, с какой легкостью судья поверил в то, что она – Хозяйка. Был в этом какой-то подвох, понять который она оказалась не в силах. А вдруг судья с герцогом что-то затеяли? Вдруг все, что происходило кабинете, было спектаклем? Вдруг это западня?
– А знаете, – проснувшись, внезапно произнес Никодим, – я тут давеча в лесу птицу золотую видел. Здоровенная, светом так и пышет! Это к добру. Так что не печалься, Хозяйка, все будет хорошо. Вот увидишь.
– Было бы неплохо, – ответила Тамара Степановна. И вздохнула.
От визита к судье у нее остались самые противоречивые впечатления – слишком много всего свалилось на голову: и шанс вернуть дом со всеми землями, и внезапная правда о «фамильяре», и собственная странная реакция.
Тамара Степановна посмотрела на кота, и тот, почувствовав ее взгляд, занервничал. Хотела сказать, что не обижается на глупого мальчишку, но не успела – на дорогу, верхом на кургузых лошаденках, выскочили два обтрепанных мужичка. Третий появился позади телеги.
– Ну че, старичье, гоните монеты, – заявил самый страхолюдный, достав нож. – Да побыстрее, а то мы торопимся.
– Так нету монет, сынок, – ответил старик.
– А если поискать? – бандит широко улыбнулся, демонстрируя гнилые зубы. Лезвие ножа сверкнуло на солнце.
Кот угрожающе зашипел, но мужик даже ухом не повел.
Дрожащей рукой старик достал из кармана две медные монеты.
Бандит потянулся, чтобы схватить их… и, заорал, прижимая к себе покалеченную острыми когтями руку.
– Ах ты, скотина! – взревел он, и вся бандитская троица бросилась на кота. Тот метнулся прочь, но не успел – один из бандитов выхватил сеть, и кот отчаянно забился, пытаясь вырваться из плена. Сыпались искры, летели проклятья, но то ли сеть оказалась заговоренная, то ли еще что, но магия кота оказалась бессильна.
– Отпустите его немедленно! – воскликнула Тамара Степановна.
– Деньги гони! – подскочив к ней, заявил один из бандитов, тыча ножом в лицо.
Того, что случилось дальше, не ожидал никто.
– Сам гони, скотина! – рявкнула Тамара Степановна, и бандит, вздрогнув, замер, а потом принялся выворачивать карманы. На солому упали несколько кожаных мешочков разной степени набитости, женское ожерелье, подвеска с камнем и горсть монет россыпью. – А теперь вы! Живо! – велела она остальным. Словно зомби, остальные бандиты подошли к телеге и принялись доставать награбленное. Последней в телегу полетела сетка с котом. – А теперь вон отсюда! И чтобы я вас больше не видела!
Взобравшись на лошадей, бандиты скрылись в траве.
Упала тишина.
– Развяжите меня кто-нибудь, – наконец не выдержал кот, завозившись в своем узилище.
– Ах, да, сейчас, – пришла наконец в себя Тамара Степановна.
– Ох, Хозяйка, – выдохнул старик. – Спасительница наша! – попытался снова упасть в ноги, но был остановлен и пристроен к делу – узел, которым бандиты завязали сеть, оказался очень мудреным.
Совместными усилиями справиться с ним наконец удалось, и кот, получив свободу, повалился на солому, переводя дух.
– А с этим что делать? – старик показал на кучу бандитского добра.
Думала Тамара Степановна недолго.
– Поделим, – заявила она. И, улыбнувшись, добавила: – Видишь, котик, вот деньги и появились. А ты говорил…
Хоть старик Никодим и отказывался, Тамара Степановна все-таки убедила его забрать свою треть. Предложила и коту, но тот гордо заявил, что отдает свою часть на общее дело.
До нужной суммы все-равно было далеко, но начало оказалась положено, пусть и таким неожиданным способом. Понимая, что часть суммы все-равно придется потратить, Тамара Степановна принялась размышлять, что купит в первую очередь. Детям нужна нормальная одежда, но вначале еда – молоко, яйца, овощи, крупой бы неплохо разжиться…
Пока думала, лошадка свернула в пролесок, миновала его и вышла на дорогу, ведущую к приюту. Вскоре показалась кованая ограда.
Увидев распахнутые настежь ворота, Тамара Степановна почувствовала тревогу.
– Что-то не нравится мне это, – пробормотала она.
Кот, поняв ее без слов, спрыгнул с телеги и стрелой помчался к приюту.