Джоанна помчалась следом, но отстала уже через несколько минут: Ник бежал намного быстрее. Но она и так знала, куда он направился. К своему дому, который показал ей вчера.
По пути она пыталась обращать внимание на детали. Изменились ли машины? Может, немного. При повороте за угол навстречу попалась девушка ее возраста и пожилая пара. Их одежда казалась… обычной, пожалуй. Как и телефон в руке ровесницы.
Внезапно вспомнился Аарон. Ему хватило беглого взгляда при их первом перемещении, чтобы точно определить год. Жаль, что сейчас внимательного Оливера не было рядом. Он бы посмотрел на машины и объявил нынешнюю дату. А потом наверняка съязвил бы, заставив Джоанну резко ответить и сразу почувствовать себя лучше.
Она задвинула бесполезные сожаления подальше. Аарона рядом нет – и нельзя когда-либо попадаться ему на глаза. Сейчас необходимо догнать Ника. Что, если его братья и сестры успели повзрослеть? Или нападавшие уже ждут его возле дома? Кошмарные сценарии мелькали перед внутренним взором один за другим. Джоанна сосредоточилась на настоящем, ускоряя бег до тех пор, пока не заболели ноги.
Дом Ника находился минутах в пятнадцати от переулка. Ее легкие уже горели к тому времени, как она добралась до нужного места и с облегчением выдохнула, заметив парня. Он стоял в одиночестве, целый и невредимый, на дорожке перед дверью.
А затем Джоанна увидела, на что именно он смотрел. На знак «Продано», воткнутый в газон перед домом.
– Мэри! Робби! – крикнул Ник, внезапно бросаясь ко входу и возясь с ключом.
Она побежала следом, а когда догнала, то увидела, что попытки открыть дверь оказались тщетными. Дом стоял пустым: окна с широко распахнутыми занавесками позволяли рассмотреть комнаты без мебели.
– Их нет! – прокомментировала Джоанна.
Но Ник ее будто не слышал. Он бросил попытки провернуть ключ в замке и забарабанил в дверь, крича:
– Мэри! Робби! Алиса! Где вы? – На последних словах голос надломился.
Джоанна с трудом выдерживала зрелище: выражение лица Ника казалось слишком знакомым – совсем как на тех ужасных записях, где его семью убивали раз за разом.
В одном из соседних домов распахнулась дверь, и мужчина оттуда крикнул:
– Эй! Что там за шум?
– Ник! – взмолилась Джоанна. – Пожалуйста. Нам нельзя здесь находиться! – Напавшие на них монстры могли явиться в любой момент.
Парень заглянул в окно рядом со входом и явно пришел к тому же выводу, что и она, судя по горестному стону. Дом был пуст.
– Что вообще происходит? – прижимаясь лбом к двери и неровно дыша, безжизненно спросил Ник.
Джоанна покачала головой. Сколько же они отсутствовали? Наверняка родные долго ждали его возвращения, прежде чем решились переехать.
– Не понимаю, – прошептал он. – Где моя семья?
– Я не знаю, – таким же упавшим голосом ответила Джоанна.
Она и сама хотела бы побежать домой, ведь он находился всего в нескольких улицах отсюда, но не могла привести нападавших к отцу. Не могла допустить, чтобы из-за нее пострадал еще кто-то из любимых людей. Марджи уже умерла.
– Но что-то тебе точно известно, – прокомментировал Ник, пристально вглядываясь в лицо спутницы широко распахнутыми темными глазами. – Раз в кондитерской ты знала, что тот светловолосый обладал даром.
О боже. Она открыла рот, сама пока не представляя, что собирается сказать, но различила вдалеке слабый звук приближающихся сирен и обернулась. Сосед Ника стоял на пороге своего дома, скрестив руки на груди.
– Он что, вызвал полицию?
– Да? – выдохнул Ник с облегчением. – Вдруг они сумеют найти мою семью?
Громкость сирен постепенно нарастала. Приближалось по меньшей мере три машины. Три полицейские машины на жалобы о шуме? Джоанна ощутила смутное беспокойство. Вспомнились слова Корвина о том, что он привязал ее к себе.
Она подняла запястье. На месте оторванной похитителем пуговицы осталась только нитка, и теперь ткань зеленой рабочей рубашки свисала свободно. Через распахнутую манжету мелькнул золотой отблеск. Сердце заколотилось как бешеное.
Джоанна торопливо закатала рукав. На тыльной стороне запястья виднелась метка: крылатый лев в угрожающей позе. Горло перехватило: это был герб королевского совета монстров.
– Что это? – поинтересовался Ник. – Я наблюдал, как напавшие надели что-то на тебя.
Вспомнилась вспышка боли, когда ажурная цепочка превратилась в расплавленное золото, проникая под кожу.
– Я не знаю.
Корвин объявил что-то о связи и использовал при этом предмет с гербом королевского совета. Джоанна не вполне понимала, что именно происходит, но испытывала уверенность в одном:
– Нас не должно быть здесь, когда приедут те машины!
– Но на нас напали! – с недоумением возразил Ник. – Мы должны сообщить об этом полиции.
Пока он говорил, звук сирен приблизился. Судя по нему, их источник направился кружным путем и теперь медленно огибал школу, чтобы подъехать с другой стороны.
У Джоанны так пересохло во рту, что она едва сумела выдавить:
– Это не полиция! Они нам не помогут! Я объясню все позднее, но сейчас мы должны бежать. Нужно…
– Эй. – Голос Ника потеплел. Он изучил лицо спутницы и встревоженно нахмурился, видимо, заметив ее неподдельный ужас, после чего начал вглядываться в окружавшие дом кусты. Она не знала, поверил ли ей парень, но надеялась, что сумела внушить ему необходимость действовать. – Вон там, – наконец проговорил он, указывая на деревянный забор. Перед ним тянулись высокие, давно не стриженные кусты самшита. Раньше они явно служили дополнительной линией ограждения, но теперь разрослись во все стороны. – Если протиснуться в том месте, сзади вырыта ложбина. Робби постоянна в ней прятался.
Даже стоя на крыльце возле двери с идеальной точкой обзора, невозможно было догадаться, что в кустах есть зазор. Великолепное тайное убежище. Но… Неохотно покачав головой, Джоанна вздохнула:
– Если нас обнаружат, мы окажемся в ловушке. – Оставалось только одно решение. – Нужно двигаться к школе.
Если пересечь дорогу, то они попадут на огромную и хорошо знакомую им обоим территорию с множеством путей отступления. Но бежать следовало прямо сейчас.
– В заборе есть дыра, – спокойно сказал Ник.
– Что? – Джоанна обернулась.
– За кустами отходит одна из досок, – пояснил он. – Так можно попасть в сад позади дома. А еще дальше – выскользнуть через параллельную улицу. Мы услышим все, что скажут приехавшие на машинах, и сумеем незаметно сбежать, если нам что-то не понравится.
Это был хороший план – лучше того, который имелся у Джоанны. Она поймала себя на том, что слишком долго таращится на Ника. Он справился со страхом и ошеломлением куда быстрее, чем удалось бы ей в подобных обстоятельствах. Быстрее, чем удалось бы любому человеку.
Сирены раздавались уже совсем близко. Она кивнула, соглашаясь, и побежала к кустам, стараясь разглядеть того неприятного соседа. Его не было видно. Оставалось надеяться, что и он их не мог рассмотреть со своего места.
– Сюда. – Ник развел торчащие ветки так, чтобы спутница могла проскользнуть между ними к забору.
Она втиснулась в узкое пространство и опустилась на четвереньки. В основании штакетника сломалась одна из досок, оставляя зазубренную дыру.
Девушка пролезла через нее и очутилась в маленьком палисаднике, заросшем цветущими сорняками. Она повернулась, чтобы помочь куда более крупному Нику. Отверстие едва-едва пропускало его накачанное тело. Он закряхтел, пытаясь прижаться к земле и по-армейски проползти на руках. Джоанна схватила его за запястья и потянула на себя. Вероятно, парню удалось упереться ногами, потому что он резко протиснулся за забор, к огромному ее облегчению.
Они едва успели. Самшитовые кусты еще шелестели, занимая прежнее положение, когда подъехали машины. Водители двух из них заглушили двигатели и вышли, лишь слегка асинхронно хлопнув дверцами. Затем послышался шум приближавшихся по траве шагов. Спустя мучительно долгое мгновение в тишине раздался голос – громкий и отчетливый, словно говоривший стоял прямо перед забором.
– Итак, что у нас тут?
Сердце Джоанны пропустило удар. Ник посмотрел на нее широко распахнутыми глазами, показывая, что тоже узнал голос. Корвин Арджент, которого они оставили лежать оглушенным на заднем дворе. Она оказалась права: вместо полиции действительно приехали монстры.
– Жалоба на шум в доме мальчишки. – Второй собеседник отвечал громко и четко, по-военному. – Сосед видел двух подростков, прибежавших со стороны кондитерской. На девчонке был фартук, скорее всего, рабочий.
Джоанна покосилась на свой снежно-белый, бросавшийся в глаза передник с логотипом. Проклятье. Следовало избавиться от него. Но не здесь. Иначе это станет практически визитной карточкой, объявлением об их присутствии тут.
Корвин заговорил снова – уже менее формально и более раздраженно.
– Жалоба на шум?
– Если бы ты заякорил точку выхода… – начал ничуть не обескураженный военный.
– Но я так и сделал! – с откровенным негодованием перебил Корвин. Создавалось впечатление, что этот спор ведется уже не в первый раз. – Значит, мы опираемся лишь на жалобы о шуме и свидетельства местных? – Послышался тяжелый вздох. – Позволь угадаю: камеры снова не работали? И никто из наблюдателей не сумел обнаружить беглецов? Опять.
– Если тебя не устраивают разведданные…
– Какие разведданные? – снова прервал собеседника Корвин. – Сломанное оборудование? Размытые предположения очевидцев? – После паузы он уже тише продолжил: – Тебе не кажется, что происходит нечто странное?
– Странное?
– Почему девчонку так сложно найти? – еще сильнее понизив голос, произнес Арджент. – Я думаю, что слухи о необычных отклонениях правдивы.
Военный молчал так долго, что Джоанна уже начала сомневаться, ответит ли он вообще, а когда все же заговорил, то совсем тихо, копируя тон собеседника.
– Послушай, ты упустил девчонку. Это само по себе плохо. Но ты только ухудшаешь положение надуманными оправданиями собственной некомпетентности.
– Надуманными ли? Они объяснили бы, почему девчонку с таким трудом удалось обнаружить. И почему я пропустил точку встречи. И почему мы не можем найти беглецов сейчас.
Джоанна наклонилась, пытаясь выглянуть через дыру в заборе, но с такого ракурса почти ничего не сумела различить. В основании кустов листья росли гуще. Интересно, что военный имел в виду под словами «заякорил точку выхода»? Они переместились в нынешнее время вместе с Корвином всего минут пятнадцать назад. И что еще за «необычные отклонения»?
Послышался резкий щелчок, и Джоанна отпрянула, когда яркий белый свет залил газон перед домом Ника. Кто-то включил автомобильные фары. Она и не заметила, как сгустились сумерки. Зато теперь удалось рассмотреть невдалеке две пары ног в больших берцах военного образца.
Преследователи относились к числу королевских гвардейцев? Но они не носили на лацканах герб в виде льва с расправленным крыльями, хотя и заклеймили им пленницу. Раньше полицейские мира монстров всегда ходили с этим символом.
Пока Джоанна наблюдала, в поле зрения появилась новая пара обуви, шагнув из ниоткуда. На этот раз не в военных берцах, а в кожаных ботинках, начищенных и безупречных настолько, что производили впечатление никогда не ступавших по траве до этого вечера.
Джоанна поколебалась. Она испытывала искушение остаться на месте и послушать еще, но следовало двигаться дальше, чтобы не попасться монстрам. Неизвестно, как именно работали способности Арджента. Мог ли Корвин приказать что-то Нику, лишь повысив голос, если подозревал, что они где-то рядом?
Поэтому она коснулась руки товарища по несчастью и одними губами прошептала: «Идем».
Однако в этот момент заговорил третий, явившийся в блестящих ботинках. Голос тоже звучал претенциозно, надменно. И принадлежал молодому парню.
– Дайте догадаюсь, – произнес он. – Нас снова отправили в погоню за призраками. Сколько можно тратить время на невнятные наводки?
Джоанна затаила дыхание и, едва отдавая себе отчет в собственных действиях, вскочила на ноги. Прямо на уровне глаз в досках обнаружилось небольшое отверстие. Она приподнялась на цыпочки и выглянула наружу. Ветер заставлял ветви колыхаться, позволяя мельком рассмотреть происходящее на газоне перед домом. Корвин стоял рядом с высоким, коротко стриженым мужчиной – видимо, военным. Но фигуру третьего загораживала листва.
Ник шагнул ближе. Джоанна краем сознания отметила, что он вопросительно склонил голову набок, но не могла сейчас сосредоточиться ни на чем, кроме попыток рассмотреть нечеткий силуэт парня, явившегося последним. Она отчаянно напрягала зрение, потому что чувствовала необходимость узнать, кто это.
Наконец от очередного порыва ветра ветви раздвинулись, позволяя увидеть третьего из собеседников. Сердце Джоанны снова начало биться – да так громко, что заглушало и голоса, и шорох кустов.
Это был Аарон Оливер.
Она представляла его лицо и вспоминала его слова каждый раз, когда боролась с приступами. Воображала, что он рядом и помогает справиться с побуждениями переместиться во времени, которые накатывали все чаще, почти каждое утро в последнюю неделю.
Но память не передавала мощь его обаяния в полной мере. В свете фар Аарон выглядел телезвездой на красной дорожке. Его волосы отливали золотом, а идеально подогнанный пепельно-серый костюм был того же цвета, что и глаза. Джоанна этого не видела, но знала. Оливер обладал той ангельской красотой, которая заставляла всех встречных на улице умолкать и оборачиваться вслед. В столь обыденном окружении он выделялся, как зашедший в супермаркет да Винчи.
Сердце Джоанны болезненно сжалось. Аарон. Она проглотила его имя, возникшее на языке. Имя, которое она не произносила с последней их встречи. Тогда он коснулся ладонью ее щеки и сказал: «Если удастся изменить хронологическую линию, тебе нельзя подходить ко мне. Нельзя доверять. Я не буду помнить, что ты для меня значила».
И Джоанна выполнила его пожелания. Не бросилась разыскивать, не позволяла себе даже мечтать, что когда-нибудь они смогут встретиться снова.
Хмурое выражение лица Корвина выглядело знакомо – Аарон мастерски умел доводить собеседников до белого каления.
– Ты будешь тратить время столько, сколько потребуется, и проверять каждую зацепку, когда мы тебя вызываем, – отрезал Арджент, будто бы не жаловался ровно на то же самое всего за мгновение до появления Оливера. – Меня заверили, что ты сможешь опознать девчонку. А до тех пор поступаешь в мое полное распоряжение.
– Даже не сомневайся, я и сам с удовольствием разобрался бы с этой мерзкой полукровкой, – процедил Оливер. Его прекрасное лицо исказилось на последнем слове, словно он собирался употребить куда более крепкое выражение. – Но должен вначале увидеть ее, чтобы опознать.
На грудь Джоанны словно опустился тяжелый камень, мешая дышать. «Мерзкая полукровка». Аарон раньше ни разу не отзывался о ней так. Его отец – да, но он сам – никогда.
– Я слышал, что ты вовлек в наше дело человеческого мальчишку, – продолжил Оливер, вскидывая голову, отчего золотистые волосы вспыхнули в свете фар. – Непростительная небрежность.
– Разведданные оказались неточными, – сквозь зубы прошипел Корвин. – Ему не полагалась там быть. – Он угрожающе шагнул к собеседнику, заставив того чуть подрастерять надменность. – Помни свое место. Твой отец – великий человек, но ты… Я думал, ты ухватишься обеими руками за эту возможность продемонстрировать глубочайшую, непоколебимую, страстную и – если можно так выразиться – униженную приверженность делу. Если верить слухам, тебе просто необходимо реабилитироваться в глазах Эдмунда.
Джоанна ждала, что Аарон скажет что-нибудь язвительное, вроде: «Хорошему специалисту неточные разведданные не стали бы помехой». Но он промолчал, лишь покрасневшая шея свидетельствовала о его гневе.
Почувствовав прикосновение к своему запястью, Джоанна едва не подпрыгнула, лишь в последнее мгновение успев проглотить рвавшийся с губ вскрик. Ее накрыло запоздалым ужасом от осознания, что Аарон назвал Ника «человеческим мальчишкой», и тот наверняка это заметил.
Однако выражение лица спутника казалось сочувственным. Он дернул подбородком в сторону ворот, намекая, что пора уносить ноги.
Джоанна сделала шаг и поняла, что вся дрожит, вспоминая слова Аарона про мерзкую полукровку. Она и представить не могла, что он когда-нибудь так о ней отзовется. Ник взял ее руку в свою, делясь силой и ободряя, после чего беззвучно произнес: «Идем».
Когда они добрались до калитки, от машин донесся треск рации. Военный громко объявил:
– Мы полагаем, что они держатся вместе. Нет, переместиться не смогут – наруч на девчонке создает локальную топь.
Значит, насильно нацепленный браслет не позволит путешествовать во времени – если только кто-то не утянет за собой, как поступил Корвин.
После еще одного всплеска радиопомех монстр отдал распоряжение:
– Внимательно наблюдайте за окрестностями. За каждой автобусной и железнодорожной станцией, за каждой улицей во всех направлениях. Если они поблизости, я хочу, чтобы их нашли!
Ник выпустил руку Джоанны, чтобы открыть ворота, и кивнул, чтобы она проходила, после чего выскользнул следом и осторожно опустил щеколду до конца, стараясь не издать ни звука.
По ту сторону оба облегченно выдохнули.
Джоанне до сих пор не верилось, что Аарон действительно сотрудничал с похитителями, чтобы выследить ее. Не верилось в то, что он сказал…
«Нет», – мысленно одернула она себя. Сейчас не время думать о том, что он сказал или как он это сказал. Если не сосредоточиться на текущем моменте, они с Ником попадут в плен или умрут.
Джоанна осмотрелась вокруг. Они очутились в узком проходе между задними дворами домов. Этой тропинкой пользовались только местные. Она была настолько незаметной, что вряд ли даже отображалась на картах. С фасадов территории выглядели безупречными, но здесь хозяева позволяли себе расслабиться: разросшиеся деревья нависали над покосившимися заборами, под ними буйно цвела сорная трава. Сама тропинка представляла собой простую линию из булыжников с дренажными канавами по обеим сторонам. Она тянулась вдоль всей улицы и выглядела слишком открытой и абсолютно пустой, как дорожка в боулинге. Джоанна оценила расстояние до ближайшего перекрестка: слишком далеко.
В доме Ника включился свет. В любой момент преследователи могли выйти в сад и увидеть ворота, ведущие в этот проулок.
Она выбрала один из заборов покрепче и указала на него спутнику. Тот кивнул, приблизился, наклонился, подставляя сложенные руки, и подсадил Джоанну. Придерживая Ника за плечо для равновесия, она вскарабкалась наверх. Мгновение спустя он и сам с легкостью забрался туда, точно ничего не весил, и почти бесшумно спрыгнул с другой стороны, после чего приглашающе вытянул руки.
Джоанна замерла от страха – забор сверху выглядел намного выше, – но все же соскочила, и Ник без усилий поймал ее за талию и осторожно опустил на землю. Сделав глубокий вдох и отогнав эхо эмоций от его прикосновений, девушка осмотрелась. Она ожидала увидеть еще один сад позади дома, но они оказались на неосвещенной забетонированной площадке.
– Двор того небольшого спортзала, – прошептал Ник.
Теперь и Джоанна узнала здание. Отец иногда ходил сюда тренироваться. Дочка владельца, Мелани, посещала английский с ней в одном потоке.
В залах горел свет. Внутрь не позволяли заглянуть длинные прямоугольные окна, расположенные ближе к крыше, но до слуха доносился лязг железа и ритмичные удары по чему-то мягкому, вероятно, боксерской груше. Так странно было думать, что люди просто занимались своими ежедневными делами, не подозревая о монстрах, наводнявших мир снаружи.
– Твой фартук, – тихо сказал Ник.
Джоанна кивнула, торопливо распутала узел на завязках, стянула через голову рабочий передник и передала парню. Тот скомкал ткань в тугой шар и плавным движением профессионального баскетболиста зашвырнул на крышу спортзала. Улика исчезла за коробом воздуховода. Вряд ли даже путешественники во времени отыщут такое. А зеленая рубашка выглядела достаточно темной, чтобы не привлекать внимания – по крайней мере ночью.
До того как Джоанна успела направиться к выходу, Ник коснулся ее руки. Освещения, сочившегося из окон, не хватало, чтобы как следует разглядеть его выражение лица.
– Возле дома ты сказала, что все объяснишь, – произнес он. – Ты действительно что-то понимаешь?
За его спиной небо наливалось багрянцем, словно кровоподтек. По позвоночнику Джоанны пробежал холодок. Ник не помнил этого, но однажды она скрывалась от погони – от него. Он и сам не подозревал, насколько опасен, насколько глубоко раньше был вовлечен в дела монстров. Какая часть правды не создала бы новой угрозы? И о чем он мог догадаться сам? От одной мысли, что придется рассказать обо всем, желудок завязывался узлом.
Вот только… Ник уже попал в неприятности из-за монстров. Они теперь пытаются его убить. Он снова угодил в ловушку мира Джоанны, нравилось ей это или нет.
Она с трудом сглотнула и кивнула:
– Как только окажемся в безопасности, обязательно все обсудим.