20

Следствие с самого начало зашло в тупик. Опросы родственников, коллег, знакомых Баклажанова решительно ничего не дали. Все характеризовали Льва Александровича как тишайшего, порядочного человека, всецело поглощенного своей работой. Каждый, кто близко знал режиссера, выражал тревожное недоумение по поводу того, что именно Баклажанова постигла столь страшная участь. Ни у кого это не укладывалось в голове.

Призрак же со времени убийства больше не появлялся. Теперь уже все женщины, работающие на студии, боялись его как огня – отныне ни одна из них ни на минуту не желала оставаться на территории «Мосфильма» в одиночестве. Даже в туалет дамы стали ходить парами.

Безусловно, жестокое убийство режиссера шокировало всех, кто имел – хотя бы в отдаленном прошлом – малейшее отношение к «Мосфильму» и вообще к советскому кинематографу. Первую неделю после случившегося мосфильмовские постоянные или приглашенные работники ходили как в воду опущенные. Во многих съемочных группах режиссеры даже установили запрет на разговоры о произошедшем, но это не помогало. Люди – особенно актеры – могли притворяться, что недавнее преступление их не гнетет и не интересует, но все равно в душе всякий думал о нем почти непрестанно.

Однако на вторую неделю кровавое происшествие стало понемногу забываться, тем более что призрак перестал являться.

Нашлись даже циничные шутники, которые передавали из уст в уста брошенную кем-то кощунственную остроту: разрубили баклажан топориком…

Разумеется, по-настоящему никто не верил, что убийство совершил призрак Топоркова. А если кто и мог допустить такое, ни за что не признался бы в этом окружающим…

Но все-таки почти никто не подвергал сомнению свидетельство монтажера Васильевой – всеми уважаемой, рассудительной женщины. Если она застала на месте преступления человека в костюме Пьеро, значит, убийство действительно совершил человек в костюме Пьеро.

И тут уже начинались различные измышления, версии и теории. Кто-то считал, что убийца нагло воспользовался нелепыми слухами и нарочно вырядился таким образом, причем именно с той целью, чтобы его непременно кто-нибудь увидел рядом со свежим трупом Баклажанова.

Другие считали, что те, кто видел призрака в начале года, и в самом деле его видели, только это был не призрак, а какой-то ненормальный, которому после самоубийства Топоркова пришла идея облачиться в такой костюм и попугать местных сотрудников, преимущественно женщин. Вероятно, потом ему надоело просто пугать, и он убил случайно попавшегося под руку Баклажанова. Ну а что с ненормального взять…

Третьи заходили совсем далеко, воображая, что Топорков на самом деле не умер, а лишь инсценировал свое самоубийство, после чего решил отомстить одному из тех режиссеров, которые отказывали ему от ролей. И что, возможно, этот чокнувшийся на своем невезении горе-актер до сих пор хоронится по закуткам и задворкам «Мосфильма» в своем любимом балаганном костюмчике.

На резонный вопрос: «Как можно настолько хорошо инсценировать свою смерть, чтобы в нее поверили даже врачи и милиция?» – у теоретиков находилось несколько вариантов ответа. Согласно их домыслам, Топорков мог либо заранее сговориться с врачом, который осматривал его псевдотруп, либо принять какой-то неведомый препарат, который временно отключает в человеке все ощутимые признаки жизни (эта полуфантастическая версия нуждалась также в дополнительной жуткой сцене побега «ожившего» Топоркова из морга), либо сунуть вместо себя в петлю какого-то другого, может, даже отчасти схожего с собой мертвеца…

Наиболее убедительной из всех этих гипотез можно было считать ту, что в четвертом павильоне повесился вовсе не Топорков и что будто бы опознавший его артист Парфенов попросту ошибся… Этого, конечно, нельзя было исключать, но тогда становилось непонятно, при чем здесь вообще Топорков, костюм Пьеро и мнимая месть режиссеру Баклажанову, некогда отказавшему Топоркову от главной роли…

Словом, вслед за следствием мосфильмовские творческие и не очень творческие работники – от старожилов до неофитов – в конечном итоге вынуждены были разводить руками со словами вроде: «Черт его разберет, что у нас тут такое происходит…»

Загрузка...