В темноте вагона лицо Джейкоба, освещенное экраном ноутбука, казалось еще бледнее обычного. Бросив на ноутбук свирепый взгляд и отпустив несколько красочных ругательств, он оттолкнул его в сторону.
Сидящий у стены Андреас поднял на него глаза и вздернул брови.
– Ты же не думал, что гениальная ученая забудет установить пароль на свои девайсы?
Джейкоб нахмурился:
– Не похоже, чтобы у нее было много гостей, так что с чего бы беспокоиться о том, что они будут рыться в ее вещах. В общем, у меня оставалась надежда.
Он прислонился спиной к стопке ящиков, слегка покачивающейся при каждом толчке на рельсах, и сложил мускулистые руки на груди.
– Тебе нужно будет найти для нас еще одного хакера.
Андреас теребил веревку, которую он подобрал в депо и теперь завязывал узлами, чтобы скоротать время.
– Я смогу это сделать, как только мы решим, где сойдем.
У меня в носу щипало от запаха опилок. Сидя напротив Андреаса, я подтянула колени к груди и решилась задать вопрос.
– Как вы думаете, нам стоит пока остаться в Канаде или вернуться в Штаты?
Перед тем как отправиться в путь, мы решили, что лучше не пытаться пересечь границу сразу – не сейчас, когда хранители уже могли понять, куда мы направились. Но мы еще не выбрали конечный пункт назначения.
Доминик, который, сгорбившись, сидел у задней двери вагона, пошевелился. За тот короткий промежуток времени, что мы ждали поезд, он выкачал немного жизни из высокой сосны и получше подлечил раны парней, но, похоже, эти усилия его утомили.
Его обычно тихий голос прозвучал достаточно твердо.
– Хранители никогда не отправляли нас на задания за пределы страны. Вероятно, они ожидали, что мы вернемся на более знакомую территорию.
Зиан поднял голову. Он перебирал нашу коллекцию огнестрельного оружия, собирая все патроны, какие только мог.
– Насколько нам известно, все объекты располагаются в Штатах, так? Наверняка хранители и сами ориентируются там куда лучше.
Джейкоб кивнул:
– Я думаю, нам следует остаться на севере, пока мы не перегруппируемся и не решим, что делать дальше.
Взгляд его холодных голубых глаз устремился на меня, как будто он хотел, чтобы я одобрила его план. Как будто после нескольких недель насмешек над любым моим предложением мое мнение вдруг стало для него важным.
Он признал, что был мудаком и идиотом, и даже вроде как принес извинения… после того как набросился на меня с такой жестокостью, что мне пришлось бежать прямо под мчащийся поезд, лишь бы не обрушить на него силу своего крика. Это было всего пару дней назад.
Я не знала, чему верить. Особенно теперь, когда они поняли, какой жестокой я могла быть.
Я прижала локоть к ране на боку. Благодаря повышенной способности к регенерации, свойственной всем нашим организмам, она начала затягиваться сама по себе, но при нажатии все еще болела. Эта пронзительная боль помогала мне сосредоточиться на настоящем.
Когда я открыла рот, чтобы коротко озвучить свое согласие, вагон накренился. Рука надавила на бок еще сильнее, и вместо слов из меня вырвался сдавленный писк.
Все четверо сидящих вокруг парней резко застыли. До меня донесся запах феромонов стресса.
Желудок скрутило, и я захлопнула рот. Конечно, мы не могли избегать этой темы вечно.
На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только стуком поезда по рельсам. Затем заговорил Андреас, и его голос был наполнен странной смесью настороженности и беспокойства.
– Что произошло в доме Энгель? Ты не говорила нам, что у тебя тоже появились новые способности.
Вместо того чтобы выдержать его взгляд, я опустила подбородок на колени и уставилась на исцарапанный пол.
– Раньше… такое было лишь однажды. Я не хотела верить, что это повторится.
Закрыв глаза, я добавила:
– Я вообще не хотела верить, что способна на такое.
Я не хотела, чтобы парни поняли, что во мне таилось что-то настолько ужасное. Вот и все.
Раздался шорох – Доминик плотнее закутался в парку и глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух.
– Не похоже, что ты их просто убила, – отважился он.
У меня перехватило горло, но я не видела смысла лгать.
Они все видели. Я вполне могла выложить все прямо сейчас, и пусть они выскажут все, что хотят.
Мой голос прозвучал хрипло.
– Сила цепляется за любое место, которому она может причинить боль. Как будто она питается тем, что перед смертью причиняет людям как можно больше страданий.
– Этот крик, – сказал Джейкоб, стуча по полу. – Прямо как у банши.
– Что? – спросил Зиан.
Я почувствовала злобный взгляд Джейкоба, даже не открывая глаз.
– Разве ты не помнишь ту огромную книгу по мифологии, которую мы все вместе читали в детстве? Ту, которую любил Гриффин.
На последних словах, когда он упомянул своего близнеца, его голос стал немного грубоватым. Моя рука сама собой потянулась к кулону с кошкой и клубком, который подарил мне Гриффин.
Это единственное, что у нас от него осталось.
Правда, я не могла сжимать его слишком сильно – не могла щелкать деталями, как делала раньше, когда чувствовала напряжение. Я сломала его во время последней ссоры с Джейкобом, и самостоятельно он смог починить его лишь частично.
Когда я снова вернулась из своих мыслей в темный вагон, Доминик склонил голову набок.
– Кажется, банши кричали, предупреждая о приближении смерти? Не думаю, что они с его помощью убивали.
Джейкоб пожал плечами:
– Не то чтобы наши способности можно было вписать в какие-то рамки. Я не помню ни одного монстра, у которого росли бы ядовитые шипы и который мог бы двигать предметы силой мысли.
Он провел пальцами по предплечью, откуда могли появляться его смертоносные шипы.
На мгновение парни снова замолчали. Затем Андреас посмотрел на меня так пристально, словно собирался заглянуть в мои воспоминания, хотя в его темно-серых глазах не было багрянца.
– В ту ночь на ферме, – осторожно произнес он. – Когда ты побежала навстречу поезду… Ты сказала, что не хотела причинять нам вреда. Ты пыталась остановить проявление новой силы?
Мне бы хотелось замкнуться в себе, отмахнуться от этого вопроса. Но, очевидно, он уже знал ответ.
В ту ночь я была на грани, и когда из меня вырвался тихий стон, я увидела, что он вздрогнул. И теперь он собрал все воедино.
Я заставила себя заговорить.
– Я… после всего…
Слова застряли у меня в горле. После того как мы занялись сексом. После того как тени в нашей крови связали нас воедино.
В первые мгновения это казалось мне чем-то прекрасным, но ровно до тех пор, пока я не услышала, как Андреас признался – он сблизился со мной только для того, чтобы выудить информацию. Чтобы понять, предательница ли я.
Он тоже извинился. Утверждал, что случившееся между нами не входило в его план. Но я не знала, можно ли этому верить.
С трудом сглотнув, я продолжила говорить:
– После того, что мы сделали, мои нервы были на пределе, бурлили эмоции… а после того разговора все стало еще хуже. Я не хотела сделать кому-то из вас больно – ну, не так сильно, – но я чувствовала, что теряю контроль.
Снова воцарилось молчание. Я крепче обхватила колени.
Это было хуже всего. Не то, что я могла причинить ужасную боль и насладиться этим, а то, что какая-то часть меня была готова причинить эту боль им.
Какими бы ужасными они ни были, они этого не заслужили – этой всеобъемлющей, раздирающей душу пытки.
Зиан прочистил горло:
– Итак, ты… ты бы позволила этому поезду тебя убить…
Кажется, он не знал, как закончить мысль.
– На самом деле я ни о чем конкретном не думала, – пробормотала я. – Просто это был единственный способ остановиться.
Вот насколько все было плохо. Вот как близко я оказалась к тому, чтобы самым ужасным образом, какой только можно вообразить, мучить своих парней. Парней, которые были моей единственной семьей и которых я поклялась защищать.
Я готовилась к тому, что в мой адрес посыплются обвинения. Поэтому для меня оказалось неожиданностью, что Зиан оторвался от своей груды оружия и сгорбился на полу у моих ног.
– Мы причинили тебе такую боль, – прерывисто произнес он, опустив лицо так низко к полу, что его лоб, должно быть, касался шероховатой поверхности. – Несмотря на все, что мы сказали, на то, как мы с тобой обращались, ты все равно скорее умерла бы, чем причинила нам боль.
Мой рот беззвучно открывался и закрывался, от шока перехватило дыхание.
Я молчала, а Зиан продолжил:
– Мне так жаль, Рива. Я должен был понять. Мне не следовало доверять словам хранителей. Ты всегда была рядом с нами, все для нас делала – я больше никогда этого не забуду.
Прежде чем осознать, что происходит, я еще несколько мгновений смотрела на огромного мужчину, который стоял на коленях и просил у меня прощения.
Он не был в ужасе. Мое признание заставило его еще сильнее раскаяться?
– Зи, – тихо сказала я, не зная, как продолжить. Мое сердце болело не только от воспоминаний о том, как он на меня огрызался, но и от терзаний, которые он сейчас испытывал.
Он не поднял головы – словно ждал от меня осуждения. Моя рука сама по себе потянулась к коротким прядям его шелковистых черных волос.
Кончики моих пальцев коснулись его макушки, и Зиан отстранился от моего прикосновения. Всего на дюйм, но этого оказалось достаточно, чтобы я отдернула руку.
– Прости, – пробормотал он в пол. – Прости. Я…
– Все в порядке, – заверила я, прежде чем он успел продолжить. Не хотелось слышать, как он объясняет, почему ему так не нравятся мои прикосновения.
Очевидно, он о многом сожалел, но это еще не значило, что он хочет физической близости.
Зиан немного успокоился и теперь внимательно изучал меня своими темными глазами. Они были суровыми, но в них светилось столько надежды, что боль в моей груди усилилась.
Мне было сложно подобрать слова.
– Мы через многое прошли. Все мы. Я правда не знаю, что нам делать дальше. Но я ни о чем не прошу.
Я понимала, что так будет лучше.
Зи резко выпрямился. Он выглядел так, словно был не совсем удовлетворен ответом, но сам не знал, чего бы хотел услышать.
Сидящий у двери Доминик немного выпрямился. Он выглядел напряженным.
– Сила, которую ты использовала в доме Энгель. Ты уверена… уверена, что сейчас можешь ее контролировать?
Он, очевидно, в этом уверен не был. Вполне справедливо – и это ближе к той реакции, которую я ожидала.
Я снова уткнулась подбородком в колени.
– Нет. Вот почему я хочу понять все, что рассказала нам Энгель. Как она нас создала… из чего она нас сделала. Я надеялась, что смогу от этого избавиться, но если нет, то по крайней мере должен быть способ это обуздать.
Урсула Энгель призналась, что создала нас, объединив человеческую ДНК с сущностью тех, кого она назвала «монстрами». Может быть, что-то в ее ноутбуке или телефоне могло помочь нам понять, что именно это значило.
– У всех нас были проблемы с тем, что обуздать свои способности, – сказал Андреас, но его голос по-прежнему звучал настороженно.
Когда остальные теряли контроль, то не рисковали подвергнуть окружающих неописуемым пыткам.
– Это случилось лишь раз, – ответила я, не удержавшись. – Были и другие случаи, когда я могла бы ее использовать – когда она хотела, чтобы я дала ей волю, – но я сдерживалась. В доме Энгель я решила ее использовать, потому что в ином случае мы бы погибли.
– И это было охренеть как потрясающе.
Джейкоб вскочил на ноги и обвел остальных парней своим проницательным взглядом. В слабом свете и с такой величественной осанкой он выглядел как воинственный ангел-хранитель – только без крыльев.
Он ткнул в мою сторону указательным пальцем. После событий двух прошедших недель я не смогла сдержать гримасу отвращения, хотя его хмурый взгляд явно был направлен не в мою сторону.
– Рива воздала этим ублюдкам по заслугам, – яростно прошипел он. – Она вернула всю ту боль, через которую они заставили нас пройти, туда, куда и следовало. А нас при этом даже не поцарапала. Так что никто из вас не смеет вести себя так, будто она кто-то другой, кроме как чертова супергероиня.
Я удивленно уставилась на него, второй раз за несколько минут потеряв дар речи. Как, черт возьми, парень, который из кожи вон лез, чтобы запугать меня при каждом удобном случае, вдруг стал моим самым большим сторонником?
И так ли это на самом деле или, стоит ветру подуть в другую сторону, его отношение сразу изменится?
Уголок рта Зиана приподнялся в намеке на улыбку.
– Вообще было довольно захватывающе наблюдать, как они все падали.
Андреас мне кивнул:
– Мы найдем ответы – для всех нас.
Внимание Доминика отвлекло что-то за дверью. Он наклонился к ней, а затем оглянулся на нас.
– Подъезжаем к первому перекрестку. Мы хотели пересесть на другой поезд здесь, верно?
– Да.
Джейкоб схватил ноутбук, который он отодвинул в сторону.
– Чем чаще мы будем менять курс, тем труднее хранителям будет нас выследить.
Засунув оружие в найденный нами мешок, Зиан с помощью своего рентгеновского зрения осмотрелся вокруг прямо сквозь стены вагона.
– Я не вижу поблизости ничего странного.
Поезд начал тормозить, и воздух наполнился визгом колес о рельсы. Доминик снова выглянул из двери и подал нам знак, когда путь оказался свободен.
Мы выскочили в сгущающуюся ночь и прокрались вдоль бока другого неподвижного поезда, чтобы оценить, какие у нас есть варианты.
Пока Джейкоб продвигался вперед в своей обычной манере нашего самопровозглашенного лидера, Андреас коснулся моей руки – всего лишь мимолетный жест, чтобы привлечь мое внимание. Он намеренно замедлил шаг, и я подстроилась под его темп, хотя внутри у меня все сжималось от напряжения.
Чего он хотел?
Он наклонил голову и поджал губы, отчего выражение его лица приняло смущенный вид, а затем искоса на меня посмотрел.
– Я тут понял… в тот вечер все произошло так быстро… я даже не подумал о защите. Возможно ли, что ты…
Я уловила суть еще до того, как он закончил вопрос.
– Нет, – поспешно перебила я, и мои щеки вспыхнули. – Хранители вживили мне какую-то противозачаточную штуку перед тем, как мы начали отправляться на задания, и обновили ее всего за несколько месяцев до того, как мы попытались сбежать. Она все еще должна работать.
Даже если бы это было не так, из-за стресса и физического перенапряжения, вызванного моим пребыванием в плену на боевой арене, у меня уже много лет не было месячных.
– И это был первый раз, когда я… делала что-нибудь в этом роде, – неловко добавила я, на самом деле не желая произносить это вслух. – Значит, никаких болезней или чего-то еще, о чем стоит беспокоиться.
Я сделала паузу:
– По крайней мере, от меня.
В тусклом свете ламп безопасности было сложно об этом судить, но мне показалось, что медно-коричневая кожа лица Андреаса вспыхнула. Он опустил взгляд на усыпанную гравием землю.
– Со мной такое было только однажды, и… Хранители организовали это через пару месяцев после того, как забрали тебя. Думаю, они решили, что нам нужна какая-то отдушина. Я этого не хотел. Но что касается здоровья – они наверняка обо всем позаботились.
Меня обдало холодом. В какое-то мгновение я даже споткнулась, но тут же пришла в себя.
– Ты… они заставили тебя? Всех вас?
Я перевела взгляд на идущих впереди нас парней, но Андреас быстро покачал головой.
– Они пытались, но… все прошло не очень хорошо. Вот почему это было только один раз и только со мной.
Его голос стал напряженным, но я должна была спросить:
– Что случилось?
У Андреаса свело челюсти. Он поднял голову, но я не могла сказать, на кого из своих друзей он посмотрел.
– Это история, которую я определенно не могу рассказать. Ты просто должна знать, что, пока ты разбиралась со всем тем дерьмом, в которое тебя втянули… нам тоже немало досталось.
Это я уже поняла, но понятия не имела, что хранители зашли так далеко.
Джейкоб жестом подозвал нас, и Андреас ускорил шаг, чтобы догнать его. Я последовала за ним, живот сводило.
Насколько сильно наши бывшие похитители навредили мальчикам, которых я любила?
И было ли это для них так тяжело, что они не смогли бы стать прежними парнями, даже если бы захотели?