Человеческая тяга к преувеличениям и неразборчивый почерк летописцев расправляются с истиной быстрее, чем голодный бродяга – с сэндвичем.
Утром я долго и с удовольствием приводила себя в порядок, наслаждаясь благами цивилизации, о которых уже успела забыть за дни пленения на туманном пляже. Не меньше часа я отмокала в деревянной ванне, стоявшей возле окна так, что можно было наблюдать за холмистыми улочками города внизу. Пик Волн казался мне ужасно мрачным по сравнению с Шолохом – все эти антрацитовые и багряные тона, исключительно хвойные деревья, обилие скал и чёрного песка – но в нём было некое манящее достоинство, непоколебимое спокойствие и милая моему сердцу загадочность.
Нанежившись впрок, я оделась и направилась к выходу из номера. Но почти сразу остановилась.
С той стороны, из гостиничного коридора, слышались голоса людей, которые определённо ссорились друг с другом. И один из них, судя по тембру, был Мелисандр.
Я нахмурилась и посмотрела в глазок, расположенный в центре двери. Очень удобная штука! Жаль, что у нас в Шолохе не принято делать такие. Сквозь линзу, показывающую мир слегка выпуклым, будто в имаграфе, стало видно Кеса и какую-то женщину, одетую в свободную майку болотного цвета и шаровары.
Незнакомка рвала и метала:
– В смысле – отмена?! Я уже всех парней собрала, ты понимаешь?
Сероватая кожа и синие волосы дамы намекали на то, что она – чистокровная шэрхен.
Меня насторожил высокий градус ссоры. Я стала прислушиваться и приглядываться внимательнее.
Мелисандр стоял, скрестив руки на груди.
– Отмена значит отмена, – ровно проговорил он.
– А неустойка? – взвилась женщина.
– За что? У вас не было никаких убытков.
– Мы потратили на тебя кучу времени.
– Ты потратила на меня полтора часа, и я оплатил твою консультацию. А твоих друзей я и в глаза не видел. Рихана, скажи, ты со всеми клиентами разговариваешь в таком тоне?
– Только с такими тупыми, как ты.
Мелисандр медленно привалился плечом к стене.
– Уходи, – низко, угрожающе произнёс он. – Я не буду с вами работать.
– Я требую неустойку!
– А я требую, чтобы ты исчезла сию же секунду. Или мне позвать охрану и рассказать, что наше знакомство началось с того, что ты огрела меня по голове и попробовала ограбить?
Рихана сжала кулаки. Её лицо полыхало от гнева.
– Ты пожалеешь об этом, Мелисандр Кес, – пообещала она. А потом развернулась и быстро пошла прочь, к винтовой лестнице, проходящей сквозь все этажи башни.
Мне стало как-то неуютно.
Мелисандр отлип от стены и в два шага оказался у моей двери.
– Доброе утро, Тинави! – крикнул он, постучав в неё. Я едва успела отпрыгнуть, чтобы Кес, не дай небо, не заметил, как я подглядываю за ним в глазок. – Подъём! У меня есть новости!
Я выждала пару секунд, прежде чем, намеренно громко топая и шумя, сымитировать собственное приближение.
– Утречка, Кес! – зевнула я, открывая дверь. – Какие новости?
– Очень хорошие, – улыбнулся он.
По мирному виду Мелисандра нельзя было сказать, что ещё минуту назад его лицо было тёмным от едва сдерживаемой ярости.
– Я обеспечил тебе билет на корабль до Лесного королевства. Отбывает сегодня ночью. Нормально?
Вот этого я точно не ожидала.
– Серьёзно?! – ахнула я. – Когда ты успел? Это же… Идеально!
– А то, – он самодовольно кивнул. – Так что уже скоро ты будешь дома. Я тоже поплыву на материк. Но до отправления корабля мне надо успеть сделать одно важное дело. В шесть вечера мы с тобой идём на частную экскурсию по Университету имени Рэндома: я уже взял на себя смелость сказать гиду, что со мной будет подруга.
– О, небо голубое, – я вытаращила глаза. – Надеюсь, это не будет похоже на наш поход в Исторический музей Шолоха?..
Мел расхохотался.
– У тебя теперь до конца жизни будет аллергия на слово «экскурсия», да? – он панибратски хлопнул меня по плечу.
Я подумала, что, прах побери, да. Ведь именно на экскурсии в Шолохе он попробовал с моей помощью провернуть кражу второго амулета. Так что теперь это слово и впрямь заставляло мой глаз нервно дёргаться.
– Пойдем скорее завтракать, Стражди, – Кес посмотрел на часы. – Хотя, судя по времени, это будет правильнее назвать обедом. Я умираю с голоду. Как ты относишься к креветкам на гриле?
И мы отправились в бесконечный путь вниз по винтовой лестнице башни.
Прогуляв весь день, в шесть вечера мы снова стояли перед Университетом имени Рэндома. Через ворота выливался непрекращающийся поток студентов – как раз закончилась последняя пара. Юные, беззаботные, в обнимку с учебниками они с восторгом вдыхали морской ветер свободы после долгих учебных часов.
За высшим образованием в Шэрхенмисту съезжались со всего света. Здесь, в стенах университета имени Рэндома, слушателей равняли под одну гребёнку – форма предполагала одинаковые графитово-чёрные костюмы и такого же цвета короткие мантии с капюшоном. Забавная строгость, учитывая, что Рэндом – самый безумный персонаж среди хранителей: шулер, картежник и плут. Эдакий прельстительный джокер.
Я его всегда обожала. Интересно, что было бы, сведи меня судьба с ним, а не с Карланоном?
Так странно – до сих пор не могу поверить, что истории про хранителей оказались правдивыми… Хотя Карл всё же совершенно не похож на «себя» из легенд. Мало того что щеголяет в образе мальчишки, так ещё и какой-то подозрительно неустойчивый эмоционально. Не то что тот рыцарь‐паладин с каменной физиономией и двуручным мечом наперевес.
Про реальный характер и постоянный облик Теннета я вообще молчу.
Впрочем, я отвлеклась.
Вернёмся к глухой униформе студентов! Она была слишком жаркая для летнего дня. Поэтому, стоило студенту шагнуть за ворота, капюшоны снимались, мантии сминались и небрежно запихивались в сумку, туда же отправлялись чёрные блузы – под ними большинство носили майки, куда более подходящие под погоду.
И вдруг, как по волшебству, становилось видно, насколько студенты разные…
Синеволосые шэрхен, загорелые тилирийцы и смуглые иджикаянцы, коренастые степные жители, феи (для них были крохотные мантии) и тролли (тут, напротив, супербольшой размер), гномы и красноглазые нюкты из северных графств. Где-то в толпе даже мелькнули крылья пустынного ангела – сложенные под курткой горбом, как принято…
Нет, не подумайте. Лесное королевство – тоже многонациональное государство. Но здесь и сейчас это было похоже на глобальное разоблачение, снятие масок. Чёрная толпа одинаковых студентов вдруг оживала, сдирая с себя маски, являя миру своё прекрасное, своё особенное «я».
Да здравствует непохожесть! Свобода, проявляющаяся в каждом жесте. Смелость, гордость быть собой. Да здравствует суть разнообразия!
Я завороженно наблюдала за студентами.
А потом неожиданно и оглушительно чихнула.
– Будь здорова! – дежурно отозвался Мелисандр, который в ожидании гида неподобающе сидел на бортике очередного святилища-источника и листал свои записи.
Я чихнула ещё раз и, почуяв в этом неладное, резко повернулась. У меня за спиной, шагах в десяти, шушукались трое студентов. Они хмурились, глядя на меня исподлобья. Родные шолоховские лица!
– Эй! – я рванула к ним. – Как? Как вы это делаете?
Студенты испугались и прижались друг к дружке плотнее. Хорошо, что не убежали.
– Вы студенты-Ходящие, я понимаю, – кивнула я, подойдя. – Но как вы Читаете мысли на расстоянии? Ведь для этого надо посмотреть в глаза, разве нет? И да, всё в порядке, у меня просто стоит блок. Вы всё делали правильно.
Один из троих, смешной, круглолицый, пожал плечами:
– Пока татуировка Чтения свежая, смотреть в глаза не надо. Она подпитывает наши силы. Потом, когда учёба закончится и мы вернёмся, уже придётся.
Голос у студента был серьёзный и взрослый. Но я, глядя на него, не могла не усомниться: а налезет ли вообще на его круглую физиономию золотая маска теневика? Ох! Хорошо всё‐таки, что меня не прочитаешь.
– Если вернёмся, – мрачно бросила его однокурсница. – Ты же слышал последние новости – это просто кошмар. Кто бы мог подумать, что такое вообще может случиться с нашими коллегами… И эти чудовища…
Парни зашикали на неё. Я всполошилась:
– Какие чудовища? Что происходит в Шолохе?
Вместо ответа бойкая девчушка посмотрела на меня с вызовом.
– А вы вообще кто? Что-то я не вижу у вас Глазницы[2].
Я рефлекторно убрала правую руку за спину и бросила взгляд на запястье будущей Ходящей. У неё татуировка в виде багрового ока была. Но «в него» летела только одна нарисованная стрела, а не пять, как должно. Видимо, изображения стрел наносят по очереди, в порядке изучения соответствующих им запредельных Умений[3].
Студенты выжидающе смотрели на меня.
– Я из Шолоха. Ловчая на службе Иноземного ведомства.
– И что, вы нормально относитесь к Ходящим? – неверяще спросил третий студент, до того молчавший.
Его серые глаза наполнились надеждой. Напрасной, боюсь. Моё нежное отношение к Ходящим, во-первых, касается лишь одного‐единственного экземпляра, а во-вторых, отнюдь не отражает мнение большинства граждан королевства.
– И что, вы не знаете последних новостей? – язвительно перебила-передразнила девочка. – Покажите ваше удостоверение, будьте добры. И назовите своё имя! – она повысила голос. – Вы вообще кто такая?!
Студенты вокруг стали коситься на нас. Хуже того – двое стражей у забора медленно побрели в нашу сторону.
Я изобразила крайнюю степень возмущения, и тут, ура, меня окликнул Мелисандр. Рядом с ним стояла низенькая, пухленькая дама с завязанными в пучок волосами цвета индиго.
– Тинави! Погнали! Не заставляй госпожу Сторику ждать!
– Что ж, в другой раз поболтаем! – лучисто улыбнулась я и позорно сбежала от студентов.
…Вообще я люблю экскурсии. А ещё историю, литературу, искусство, языки. Всё такое гуманитарненькое. Но сейчас мне было не до новых знаний: мысли полностью поглотили брошенные студенткой-Ходящей фразы о «кошмаре» и «чудовищах» в Шолохе.
Я ходила вслед за Мелисандром и гидом бездумно, как унылый восставший мертвец. Что же сейчас происходит дома? Воображая картины одна ужаснее другой, за полчаса я накрутила себя так, что впору было звать армию шаловливых котят – пусть вволю наиграются с бешеным клубком моих нервов, хуже уже всё равно не сделают.
Между тем мы пришли в так называемый зал географических карт.
Посреди комнаты был установлен громадный глобус. Девяносто процентов его поверхности занимала синяя краска – она изображала море. Единственный материк был подписан «Лайонасса». На нём вольготно разместились пятнадцать суверенных государств и несметное множество вольных земель и племён. На востоке от материка бумерангом застыл остров Рэй‐Шнарр – и, чёрными слезинками, десятки атоллов Шэрхенмисты. Ещё несколько крупных островов находились к югу и западу от материка.
Старинные географические карты завешивали все стены зала. Это были дорогие, украшенные золотом изображения в тяжёлых рамах. Потолок был расписан созвездиями, важными для мореходов.
– …Герцог Айзино приказал создать эту комнату в XV веке, – рассказывала нам экскурсовод. – Это было большим риском, потому что…
– О, большой риск – это хорошо! Нам с Тинави пора пойти на такой же, – неожиданно воскликнул Мелисандр, тем самым непочтительно перебив госпожу Сторику. Она озадаченно умолкла и поправила пенсне на носу. Я, вынырнув из своих мыслей, подозрительно уставилась на Кеса.
Он отчего-то сиял, как начищенная монетка, и едва ли не притоптывал от азарта.
Так. В случае Кеса это – плохой знак.
– Что ты имеешь в виду? – уже предчувствуя подступающую катастрофу, спросила я.
– Догадайся! – весело улыбнулся Мел.
Точнее даже, не «весело», а «шкодливо».
Прахов прах!..
Я резко побледнела, вспомнив, что наш вчерашний разговор о квесте закончился моим обещанием помочь Кесу найти ещё как минимум один артефакт. И его бодрым восклицанием о том, что он всегда знал, сколь я легка на подъём.
И, конечно же, сейчас я очень вовремя осознала, что утром, когда я спросила, не будет ли сегодняшняя экскурсия похожа на ту злополучную вылазку в Исторический музей, Мелисандр… не ответил мне. Он просто расхохотался, не говоря ни «да», ни «нет».
– Мел! Не вздумай даже!.. – зашипела было я, но оказалось поздно.
Ведь за мгновение до этого Мелисандр снял с пальца перстень с пронзительно‐синим камнем и сочувственно улыбнулся госпоже Сторике:
– Это не будет больно, клянусь! – после чего ткнул кристаллом ей в шею.
Камень вспыхнул яркими голубыми искрами. Однозарядный магический перстень! Гид ойкнула, всхрапнула и молча осела на подставленные руки Кеса.
У меня отвисла челюсть. Мелисандр сорвал с шеи экскурсовода её удостоверение, подбежал к карте графства Норшвайн и подцепил плотной карточкой какой-то хитрый крючок на обратной стороне рамы. А потом стал ожесточённо дёргать карту туда-сюда.
– Кес! – рявкнула я. – Что ты творишь?!
– Открываю тайный ход, естественно! Пришло время приключений, Стражди!
Тяжелая золочёная рама всхлипнула и дёрнулась. Мел навалился на картину всем весом, и медленно, со скрипом, географическая карта поползла вбок. За ней оказался пыльный, затянутый паутиной коридор.
– Быстро за мной! – приказал Мел и сиганул в черноту проёма.
Я со свистом втянула воздух, но всё же не рискнула орать своё любимое «КАКОГО ПРАХА?!» рядом с уснувшим гидом. Затравленно оглянувшись, я выругалась и рванула в секретный проём вслед за Мелом.
Он уже достал из сумки свечу, чиркнув спичкой, зажёг её и деловито пошёл вперёд, в сырую темноту тайного хода. Судя по поползшему по помещению запаху орехов и ванили, свеча была ароматической.
– Тинави, ты тут? – не оглядываясь, спросил Кес. – Не отставай.
– Мать твою, Мел! – зашипела я. – Куда мы идём?!
– В Магический Арсенал города Пик Волн. Их с университетом объединяет тайный проход. Ты что, экскурсию не слушала?
– Так, ладно, – я попыталась успокоиться. В окружении пауков, паутины и будто сдвигающихся каменных стен это было непросто. – А зачем мы туда идём?
– Как зачем? Забрать четвёртый амулет, который там хранится. Ты же сама согласилась помочь мне с поисками.
– Это было гипотетическое согласие!
– Таких не бывает!
– Чего реально не бывает, так это наглости, подобной твоей! Почему ты прямым текстом не сказал мне, что планируешь кражу уже сегодня?!
– Я думал, ты любишь сюрпризы.
– Только приятные!
– А разве может быть что-то приятнее маленького приключения?
Я взвыла. Мелисандр поцокал языком.
Беспечная бестолочь!
– Кхм… Тинави, препираться с тобой – одно удовольствие, но ты можешь наколдовать нам свет, пожалуйста? Эта свечка не особо-то помогает, а тут есть ловушки.
– Так почему ты не взял нормальный светильник?!
– А как бы я объяснил его охране?
Резонно. Привыкшие к студенческим безумствам охранники и впрямь обыскали нас с головы до ног. Они не отобрали сонный перстень, потому что он выглядел как обычное украшение, но фонарь бы наверняка смутил их.
– Стражди, наколдуй свет, пожалуйста! – нетерпеливо повторил Кес.
– Не могу. Я не умею этого делать, – огрызнулась я.
Мел остановился и неверяще обернулся.
– Как так?.. Ведь это начальная ступень магии! А ты работаешь Ловчей; хей, ты же крутая, как спуск в ущелье!
– У меня не такая магия, как у остальных. И зажечь колдовской свет на ладони я не способна.
– Погоди, но ведь вчера ты рассказывала, что на какой-то миссии взорвала прахов храм! А от взрыва до света недалеко.
Я тихонько застонала. Язык мой – враг мой. Разрушение храма Белого огня – это, конечно, волнующий эпизод моей биографии, но вряд ли стоило включать его в резюме. Впрочем, кто же знал, что Мел – потенциальный работодатель?
– Ты же понимаешь, что, если я тут что-нибудь взорву, нас с тобой к праху завалит? – прорычала я.
– Ну а иначе нас прикончит какая-нибудь ловушка, – философски пожал плечами Мелисандр.
И, будто в подтверждение его слов, от стены перед нами неожиданно отделилась густая тень булавы. Я рухнула на пол, увлекая за собой Кеса – спасибо тренировкам по тринапу, никакой магии не потребовалось. Когда шипастое оружие просвистело над нами туда‐сюда несколько раз и успокоилось, я рискнула выдохнуть.
Свеча Мела упала и укатилась, оставив нас в кромешной темноте.
Я обиженно стукнула Кеса по макушке:
– Ты меня бесишь. И не вздумай сейчас сказать, что происходящее – весело! Мелисандр, выкладывай свой долбаный план кражи до последней чёрточки – потому что, клянусь, если впереди меня будет ждать ещё хоть один сюрприз, я придушу тебя этими самыми руками. Ясно?
Кес молчал какое-то время. А потом тяжело вздохнул:
– М-да, не так я представлял себе этот вечер.
– О, да, в этом мы похожи.
– Ладно, Стражди, рассказываю…