– Значит, вернулись, говоришь, ожоги по окончании действия дара?
Вопрос соседки выдернул меня из полудрёмы, навеянной однообразием спокойной езды по ровному асфальту.
Рассказ о недавней расправе над отрядом муров-поджигателей я закончил ещё полчаса назад. Жадно слушавшие его вместе со Слезой крестники уже не только свалили с первого ряда в дальний конец фургона, но и, с комфортом устроившись там на сдвоенных креслах-диванах, вовсю задавали безмятежного храпака. Слеза же, похоже, специально выжидала, давая лишним ушам возможность уснуть, и теперь завела со мной отложенный серьёзный разговор.
– Я тоже прихренел, – кивнул я, протирая слипающиеся глаза и широко зевая. – Прикинь, у меня Регенерации больше одиннадцати тысяч, и такой прорвы очков развития на жалкие ожоги не хватило. Хотя раньше, после использования «Чужой лапы», пережив ломку обратной трансформы, я возвращался в идеально здоровое тело.
– Точно всегда?
– Однажды после схватки с элитником я почти по локоть лишился левой руки. Тварь отчекрыжила её своими зубищами, как дисковой пилой. И после обратной трансформы культя у меня тогда мгновенно не восстановилась.
– Это понятно, – отмахнулась Слеза. – Оторванные конечности потом несколько дней восстанавливаются, даже под приглядом знахаря… Да чё я тебе говорю, сам же через такое в клинике Скальпеля проходил.
– Да, давненько это было. Клиника-то сейчас уже не Скальпеля, а Белки. Он уже лет десять как на жену её оформил.
– Не суть… Главное, ты понял, что с рукой пример был неудачный. Ампутированная конечность – это не царапина, её одной Регенерацией не восстановить.
– Ну да. Мне потом часа три пришлось ждать, пока рука по новой отрастёт.
– Три часа?! – Оторвавшись от дороги, Слеза уставилась на меня выпученными глазами.
– Ну, может, четыре, – пожал я плечами. – Мля, слишком много времени с той поры уже прошло, точно не припомню.
– Охренеть! – выдохнула соседка, возвращаясь обратно к созерцанию полосы серого асфальта в окружении мрачных ёлок, подпирающих обочину. – М-да, Регенерация у тебя, Рихтовщик, и впрямь огонь.
– На самом деле тогда я здорово ускорил рост руки коктейлем с узелковой нитью янтаря.
– Всё равно, уж поверь моему опыту, за считаные часы восстановить откушенную руку – это очень круто. А других случаев с ранами, не закрывшимися после обратной трансформы, значит, не было?
– Да вроде не было… Хотя постой… Когда вчера утром я в одиночку сдерживал тварей в подъезде, во время нашествия орды несколько высокоуровневых образин основательно меня потрепали. На этот раз обошлось без потери конечностей, но из побоища я вышел с тяжкими увечьями. И после обратной трансформы полученные в личине рубера переломы сразу не исчезли. Пришлось дополнительно восстанавливаться с помощью нити янтаря, живца и обильной жрачки.
– То есть, когда твоя личина в «Чужой лапе» доросла до рубера, появились проблемы с обратной трансформой?
– Да ну, скажешь тоже – проблемы. Просто боль адская, на грани потери сознания, возникает, и раны не заживают.
– А для тебя это типа не проблемы? – фыркнула Слеза.
– Да ерунда, – отмахнулся я.
– Грёбаный мазохист, – покачала головой девушка.
– Ну извини, что не ною по пустякам, – буркнул я и отвернулся к боковому окну.
– Извини, Рихтовщик, случайно вырвалось, не хотела тебя обидеть.
– Ладно, проехали.
– У тебя там с очками свободного развития характеристик как дела обстоят? – ошарашила неожиданным переходом Слеза.
– Дык, как обговорили: почти все накопленные очки на развитие Интеллекта, Ловкости и Духа Стикса слил. Благодаря чему все три показателя пробили третий предел.
– Поздравляю, – кивнула Слеза, но, вопреки сказанному, тут же досадливо нахмурилась.
– Млять! Ну чё сейчас-то не так?! – разозлился я.
– Извини, Рихтовщик, мой косяк. Поторопилась я, по ходу, с советом разместить накопленные свободные очки.
– Это ещё почему?
– Мля, ну чё ты у меня такой тугой-то?!
– Да пошла ты!
– И рада бы. Но куда ж я из фургона на полпути к Крынке свалю?
– Хорош стебаться. Нормально объясни, в чём твой косяк?
– Короче, у тебя начнутся серьёзные проблемы с восстановлением на пятидесятом уровне, когда ты активируешь «Чужую лапу». Боюсь, твоей текущей Регенерации окажется не под силу обуздать обратную трансформу элитника, и по окончании действия дара тебя просто скрутит в кровавый ком. Чтобы этого не произошло, нужно развить Регенерацию ещё как минимум вдвое. С имеющимся ранее запасом свободных очков развития ты легко мог это сделать, но после недавнего распределения по ключевым показателям…
– Тоже мне, нашла о чём сожалеть, – фыркнул я, перебивая девушку. – Да у меня пока всего-то сорок третий уровень. И до пятидесятого мне ещё как до луны.
– Ну да, ну да, – хмыкнула Слеза. – А с каким, говоришь, уровнем ты вчера утром появился в городе?
– С сороковым, – нахмурился я, смекнув, куда клонит подруга.
– Три уровня. Целых три уровня всего за одни грёбаные сутки! – не разочаровала Слеза. – А до пятидесятого тебе осталось ещё всего семь уровней. Твоими читерскими темпами – это три грёбаных дня. Да ты полон сюрпризов, Рихтовщик! Оказывается, у тебя ракета в жопе, раз ты в открытую заявляешь, что так запросто за три дня способен долететь аж до самой луны.
– Вообще-то, сорок третий я получил только что. И уже несколько часов, как пошли вторые сутки.
– Ну конечно, это же в корне меняет дело. До достижения пятидесятого тебе потребуется не три, а четыре дня.
– Да не-е-е… Это просто поначалу так сложилось. Навалилось на меня всякое разное. Типа обстоятельства – ну ты понимаешь… А дальше…
– Сомневаюсь, что дальше драк с ублюдками всех мастей станет меньше, – покачала головой Слеза. – Сам же рассказывал, что у Клеща выпытал о ботах, стоящих за спиной их главаря. Да и Гвоздь перед смертью совсем не в бреду ляпнул о Замке. Значит, спокойно свалить из региона нам не позволят. Чую, очередная драка уже не за горами. И со своим сумасшедшим везением до пятидесятого уровня ты дорастёшь гораздо раньше, чем думаешь.
– Вот когда дорасту, тогда и буду о прокачке Регенерации думать.
– Тогда поздно будет. Начинать развивать характеристику нужно уже прямо сейчас. А то на автомате активируешь «Чужую лапу» на пятидесятом и улетишь к хренам на перерождение после весьма болезненной кончины.
– Да понял я уже. Не нагнетай.
– Так сколько, говоришь, очков свободного развития характеристик у тебя осталось?
– Мало.
– А конкретнее?
– Хорош, а!.. Я понял, куда нужно вкладываться. И поверь, прекрасно с этим справлюсь без твоего контроля… Кстати, а у самой-то какой уровень?
– Сорок второй.
– Ну вот, я даже уровнем выше!
– Велика Федора, да дура.
– Млять! Да сколько можно?! – Не сдержавшись, я в сердцах саданул кулаком по бардачку, отчего пластиковая крышка осколками разлетелась по кабине. А из бардачка мне на колени вывалился прозрачный пакет с двумя десятками шприцов внутри, заряженных какой-то коричневой дрянью.
– Это чё ещё за хрень?! – возмутился я.
– А ты догадайся, – хмыкнула неугомонная Слеза.
– Грёбаные наркоманы, повсюду дурь свою рассовывают!
Брезгливо подхватив пакет двумя пальцами левой руки, правой я энергично закрутил ручку стеклоподъёмника, намереваясь сделать оконную щель достаточно просторной, чтобы выбросить эту дрянь. Но через секунду был остановлен протестующем воплем с галёрки:
– Нет! Стой, начальник! Это же спек! Он тучу споранов стоит!
Это был, разумеется, Жаба, разбуженный, вероятно, моим ударом по бардачку.
– Млять! – раздражённо буркнул я, начиная закручивать окно обратно.
– Дуракам везёт, – философски подытожила Слеза.
– Да ты задрала уже, в натуре! – вспылил я и, обернувшись, зарядил пакетом в счастливую рожу менялы.
– Ладно, не дуйся, – ткнула меня локтем в плечо Слеза. – Согласна, перегнула малёхо палку.
– Ох ты ж! – подал голос с заднего сиденья проснувшийся следом за товарищем Скунс. – А это там, часом, не перезагрузка кластера начинается?
Глянув в указанном крестником направлении, я увидел примерно в двухстах метрах впереди шапку белого тумана, с двух сторон подбирающуюся к нашей дороге. Поглощённые туманом ели вдоль обочины значительно поредели, и из тёмно-зелёных, полных жизни, деревьев в одночасье превратились в какие-то чёрные облезлые скелеты.
– Да ты куда прёшь-то?! Не видишь, чё там? Разворачивай! – завопил я, хватаясь за руль.
Резко тормознув у границы тумана, Слеза возмущённо зыркнула на меня:
– Ещё раз так сделаешь, клянусь, руку тебе сломаю!
– Да ты слепая, что ли?! Кисляк не видишь?
– Рихтовщик, вот ты вроде опытный игрок, а, как новичок, ведёшься на идиотские подначки своих же крестников.
– Так туман же. Вон он…
– Да, туман. Обычный, сука, грёбаный туман. Мы подъехали к Большому Гадючьему болоту, здесь всегда над землёй стелется грёбаный туман.
– Чё? Это в натуре, что ли, обычный туман?
– Уж поверь, если б это был кисляк, ты бы за полкилометра почувствовал его специфический запах.
– Да, кисляком вроде не воняет.
– Ну, может, уберёшь тогда клешню свою с руля и позволишь мне ехать дальше?
– Да, да, конечно. – Я поспешно отдёрнул руку.
Девушка снова завела мотор, мы въехали на окружённый туманом асфальт и продолжили дальнейшее движение по дороге.
– А почему болото называется Большим Гадючьим? – как ни в чём не бывало полюбопытствовал сзади провокатор Скунс.
– Потому что оно охренительно здоровенное и в нём водится хренова туча гадюк, – обстоятельно пояснила Слеза и после короткой паузы неожиданно продолжила: – Как любые хищные твари Континента, местные гадюки изменены Стиксом. Они, как и все местные твари, пожирая биомассу, развиваются и набирают уровни, но накопленные очки развития уходят у них не в рост и массу, как у остальных тварей, а в концентрацию вырабатываемого железами яда, который у высокоуровневых гадов способен с одного укуса завалить даже элитника. Из-за постоянного тумана над болотом змей внизу разглядеть практически невозможно, поэтому охотиться на ползучих гадов решаются лишь обладатели специфических даров с иммунитетом к змеиному яду. Но там опять же имеется масса нюансов, в зависимости от уровня гадюки и ступени дара охотника. Нам с вами углубляться в эти дебри, полагаю, нет смысла, потому как через болото мы спокойно проедем в фургоне. Гадюки по какой-то причине игнорят асфальт, и по дороге двигаться здесь можно вполне безопасно.
– А меня, кстати, однажды укусила гадюка, – припомнил я очередной неприятный эпизод тринадцатилетней давности. – Не здесь, а просто в лесу. И это было чертовски больно.
– Помню, рассказывал, – кивнула Слеза. – Тебя тогда один из подручных Ртути спас. Вовремя сыворотку вколол.
– Точняк.
– Повезло тебе тогда очень, Рихтовщик… Когда тварей в Большом Гадючьем становится слишком много, часть гадюк в поисках добычи расползается по окрестностям. И, как правило, это уже достаточно матёрые высокоуровневые особи.
– Да уж… А я вместо благодарности Блоху потом, помнишь?..
– Что это? Слышите? – вдруг перебил меня Жаба.
Все тут же замолчали, и в воцарившейся тишине, сквозь тихое урчание мотора, мы дружно услышали нарастающее сзади стрекотание.
Уже догадываясь, что это может быть, я высунул голову в лихорадочно опущенное окно и увидел, как со стороны оставшегося далеко позади леса над дорогой, вдогонку за нами, несётся стая дронов под предводительством вертолёта с ботами.
Ограниченные с обеих сторон болотом, мы не имели возможности свернуть и спрятаться среди деревьев, и для настигающей тучи дронов невольно превращались в прекрасную мишень.
Дистанция между нами и погоней стремительно сокращалась. Оставались считаные секунды до того, как дроны выйдут на убойную позицию и откроют ураганный огонь.