Константин торопливо сунул лапы в обувь, развернулся и начал подниматься по лестнице. Башмаки норовили слететь и покатиться по ступенькам, а волк старательно выворачивал лапы так, чтобы подняться на второй этаж без происшествий. Башмаки оглушительно стучали по ступенькам, а посредник делал вид, что ничего страшного не происходит.
Ангелика внимательно смотрела на Константина, но ничего не говорила. Вот что значит хорошее воспитание.
– Вы не могли бы оставить плащ, шляпу и шарф внизу? Для удобства.
Волк замотал головой.
– С вашего позволения, я не буду этого делать.
– Хорошо. Пожалуйста, проходите.
Бартольд вышел из кабинета, чтобы лично поприветствовать гостя. Константин увидел высокого человека с голубыми глазами, бородкой и отросшими русыми волосами, зачёсанными назад. На подбородке слева виднелась родинка размером с полгорошины. Ювелир надел серые брюки в полоску, белую рубашку и жилет жёлтого цвета.
– Добрый день! Надеюсь, добрались без происшествий!
– Всё хорошо, – кивнул посетитель.
Зря он так поступил, потому что шляпа едва не свалилась с головы, но волк вовремя вернул её на место. Хозяин дома пристально смотрел на посетителя сверху вниз и пытался понять, на кого похож пришедший. Константин отличался крупными размерами, но даже поднявшись на задние лапы, он не доставал до плеча человеку.
– Я Бартольд, – сказал ювелир. – С моей женой Ангеликой вы знакомы.
– Константин, – представился волк. – Я не буду снимать одежду, хорошо? Мне так привычней… И спокойней.
Хозяин дома пожал плечами.
– Пожалуйста, я не против.
Волк чувствовал, что Бартольд что-то заподозрил. Невозможно скрыть волчью морду до конца – сквозь очки видны глаза, явно не человечьи, а шарф не в силах полностью скрыть серебристо-серую шерсть. Звери серьёзно рисковали. Их успокаивала мысль, что среди людей живут подобные волосатые уродцы, о них рассказывали вороны.
Константин бочком прошёл в святая святых ювелиров и восхищённо оглядел комнату.
– Как у вас интересно, – промямлил волк.
Бартольд пригласил Константина присесть на изящный венский стул.
– Вы иностранец? – вежливо осведомился ювелир. – Откуда прибыли?
– Из России…
Этому его научил Гантрам. «Будут спрашивать, из какой страны приехал, говори – из России». Когда Константин попытался узнать, что это за место, Гантрам ответил, что понятия не имеет.
«Тогда откуда ты про неё знаешь?»
«Когда я путешествовал по миру людей, слышал разговор: турки опять воюют с Россией».
«А турки кто такие?»
«Судя по всему, недалёкие люди, раз решились сражаться с русскими».
«Почему это?»
«Так говорят двуногие».
– Вы принесли золото? – поинтересовался ювелир. – Мне понравился ваш образец, в нём мало примесей.
Волк вытащил из-под плаща мешочек с золотыми камешками.
– Прошу…
Бартольд высыпал самородки на плоское белое блюдо и начал считать.
– Всего двадцать три образца. Солидно!
Глаза Константина блуждали по кабинету.
– А что вы делаете с золотом?
– Разные искусные вещицы. Посмотрите, – ювелир поднялся со стула и начал показывать посреднику изделия. – Золотые цепочки популярны. Перстни. Но к ним нужен драгоценный или полудрагоценный камень. Медальоны. Они открываются наружу, а внутри находится рисунок.
Волк не мог надивиться. Он скосил глаза и увидел воронов. Разведчики сидели на оконном отливе и внимательно наблюдали за общением Константина и Бартольда.
– Очень интересно, – кивнул странный гость, но про себя подумал, что в мире зверей такие безделушки ни к чему.
– Ещё я работаю с серебром, мастерю чаши, их охотно покупают. Взгляните!
Украшенные тончайшими рисунками сосуды радовали глаз. Чувствовалось, что господин Мейнер вложил в изготовление изделий много труда.
– Тоже интересно…
Посредник не кривил душой.
– У вас есть серебро? Мне приходится возить его из Чехии, не слишком удобно.
– Нет, – замотал пушистой головой волк. – Только золотые камешки.
Бартольд широко улыбнулся.
– Как интересно вы их называете: золотые камешки. По-детски, трогательно. Давайте взвесим самородки. Боже, как мило…
Константин с интересом наблюдал, как ювелир пододвинул поближе весы, состоявшие из подставки и двух чаш. На левую он клал золото, а на правую – металлические гирьки.
– Ваши самородки похожи один на другой, почти одинаковый размер, приблизительно сто пятьдесят граммов каждый. Какой-то больше, какой-то меньше. По весу получается сто пятнадцать унций. Умножаем на двенадцать талеров, это составляет одну тысячу триста восемьдесят монет, приличная сумма. Сейчас я вам её выплачу. Хочу предупредить, что я не смогу покупать золото часто, мне необходимо переплавить его, изготовить украшения, продать. Новая партия мне понадобится через полгода. Вас это устраивает?
– Да… Наверное…
Бартольд подошёл к металлическому ящику в углу комнаты, открыл его и взял в руки увесистый мешочек. Он вернулся к столу и высыпал талеры на блюдо. На одной стороне монеты волк заметил изображение головы двуногого, а на другой – мелкие рисунки: по кругу теснились листья неизвестного растения. Ювелир принялся считать.
– Это серебряные талеры, – по ходу дела говорил он. – У вас в России они тоже в ходу, но вы и так это знаете. Если собираетесь тратить деньги в Германском союзе, то советую не выезжать из нашего округа. За его пределами курс другой. Прошу, одна тысяча триста восемьдесят талеров.
Константин отупело смотрел на гору монет и чувствовал, что у него кружится голова.