Они вернулись в явно более безопасный офис к 16.30. Принтер выплевывал очередной лист бумаги. Рошель сидела за столом, сортируя и раскладывая стопки писем.
– Что ты сделал с Дианой Наксхолл? – спросила она Уолли.
– Скажем, ее развод отложили до тех пор, пока она не изыщет возможность расплатиться со своим адвокатом. А что?
– Она звонила три раза, вся в рыданиях и переживаниях. Хотела узнать, когда вы вернетесь. Жаждет увидеть вас.
– Отлично. Значит, она нашла деньги.
Уолли просматривал письма, которые вытащил из стопки на столе. Он протянул одно из них Дэвиду, тот взял его и начал читать. Его внимание сразу привлекло заглавие «Опасайтесь крейокса!».
– Начинаем подписывать, – произнес Уолли. – Я хочу, чтобы они ушли на почту сегодня днем. Часы тикают.
Письма, напечатанные на бланке «Финли энд Фигг», отправлялись от имени достопочтенного Уоллиса Т. Фигга, адвоката и поверенного в суде. После слов «Искренне ваш» оставалось место лишь для одной подписи.
– И что я должен делать? – спросил Дэвид.
– Расписаться за меня, – ответил Уолли.
– Не понял.
– Распишись за меня. Ты что, думаешь, я подпишу три тысячи писем?
– Значит, я должен подделать твою подпись?
– Нет, я уполномочиваю тебя расписаться на этих письмах, – ответил Уолли так, будто разговаривал с идиотом. Посмотрев на Рошель, он добавил: – И вас тоже.
– Я уже сотню подписала, – сообщила она, протягивая Дэвиду еще одно письмо. – Взгляните на эту подпись. Первоклассник и то написал бы лучше.
И она была права. Подпись являла собой небрежную загогулину, которая начиналась с кудрявого завитка, вероятно, символизировавшего букву W, а затем резко переходила в острый шип, обозначавший либо T, либо F. Дэвид взял одно из писем, которые только что подписал Уолли, и сравнил его подпись с подделкой Рошель. В них прослеживалось некое сходство, но обе казались неразборчивыми и непонятными.
– Да, плоховато выглядит, – заметил Дэвид.
– Не важно, что вы там нацарапаете. Все равно никто ничего не сможет прочитать, – пояснила Рошель.
– Полагаю, у меня выдающаяся подпись, – сказал Уолли, с упоением подписывая письма. – Может, теперь займемся делом?
Дэвид сел и начал экспериментировать с каракулями. Рошель складывала письма, помещала их в конверты и наклеивала марки. Через пару минут Дэвид спросил:
– Кто эти люди?
– Они из нашей клиентской базы, – ответил Уолли с чрезвычайно важным видом. – Там более трех тысяч имен.
– И за какой период они собраны?
– Примерно за двадцать лет, – мгновенно отреагировала Рошель.
– Так о некоторых из этих парней ничего не слышно уже много лет, верно?