С первым днём весны 2014 года в Донбасс пришла «Русская весна». Пришла как ответ на переворот в Киеве, вызвавший волну недовольства среди населения восточных регионов Украины, пропитанный насквозь нацистским духом, ряженым в вышиванки и веночки – и всё это в наркотическом угаре, за американские доллары, выгружаемые из спецрейсов дипломатической почты США. Как ответ для Виктории Нуланд, раздававшей печеньки на майдане, как ответ тем, кто, прыгая, скандировал «Москаляку на гиляку!».
Местные жители увидели в событиях на Майдане угрозу своим культурным и языковым правам, что привело к массовым протестам. Эти настроения вскоре трансформировались в организацию митингов и акций, на которых стали требовать федерализации и большей автономии для Донбасса. Это был ответ, которого ждали уже давно. Русские, гонимые после «развала СССР» из всех когда-то дружных, живших одной большой семьей республик, терпели унижения, вплоть до издевательств и многочисленных убийств, только за то, что они русские.
Русскоговорящий Донбасс поднялся в один миг, как по волшебству, на центральной площади имени Ленина, в столице шахтерского края – Донецке.
Сказать, что первого марта 2014 года в центре Донецка собралось много народу, значит ничего не сказать. Там была огромное скопление людей. Над многотысячной толпой – голубое небо и весеннее солнце, лёгкий ветерок полощет самые разные флаги. Тревожный гул перекатывается с одного конца людского моря в другой. Все в ожидании смотрят на пустую пока ещё трибуну. Переговариваются между собой, оценивая киевские события и бегство президента Януковича.
Весна сразу принесла на своих крыльях долгожданное тепло. И атмосфера была хоть и тревожной, но радостно-приподнятой. Люди почему-то поверили, что могут что-то изменить, остановить начало большой беды, ещё даже не осознавая в полной мере всего масштаба происходящего и грядущей трагедии не только для Донбасса, но и для Украины.
Никто специально не собирал народ «на баррикады», всё передавалось по сарафанному радио; и площадь, и прилегающие к ней территории быстро заполнились до отказа.
«Регионалами» заранее была сооружена большая трибуна перед стелой. Именно они стали инициаторами проведения митинга на площади Ленина, но практически сразу же всё пошло не по их плану.
В разных местах, по одному или сразу несколько, над головами развевались короткие белые полотнища с надписью «Русский блок», российский триколор, красные флаги компартии Украины, растяжки-транспаранты с надписями на фоне российского триколора: «Донбасс с Россией». По улицам подъезжали автобусы, привозили людей из разных городов Донбасса. Флаги перемен взвились над Донбассом в первый день весны 2014 года.
Многотысячная толпа, остужаемая бодрящим весенним ветерком и подогреваемая «Русским маршем», стояла в ожидании: что же будет дальше? В разных местах зарождался многоголосый крик: «Россия – Россия» и, усиливаясь, волной проходил по всей площади.
Митинг начался с того, что люди почтили память убитых на майдане бойцов «Беркута», тех единственных, кого считали защитникам истинной власти, позорно сбежавшей из страны.
– Беркут! Беркут! – скандировала толпа.
Перед трибуной в ряд стояли женщины с портретами убитых беркутовцев, а на самой трибуне с микрофоном был кто-то из организаторов митинга.
Представителям провосточной «Партии Регионов» нужно было вернуть так позорно утраченную власть. Где в это время был бежавший из Киева донецкий Янукович, которого они привели к власти, никто не знал.
Наконец какой-то паренёк влез на трибуну. Появилась пара милицейских чинов в погонах, ещё какие-то люди. Молодого хлопца тогда ещё никто не знал, это был Павел Губарев. Он представился, но не это было важно; люди на площади ждали чего-то другого. И это другое заключалось на тот момент всего в одном слове: «референдум». Губарева попытались вывести со сцены, заломив ему руки за спину, но он почти сразу вернулся. Павел заявил, что он представитель Народного ополчения.
Историю не перепишешь, факт остаётся фактом: «Русская весна» началась в Донбассе с выступления Павла Губарева, бывшего Деда Мороза.
Слово «референдум» повело толпу к зданию областной администрации прямо по улице Артёма. И без того приостановленное движение машин и транспорта на Первой линии было парализовано полностью. На перекрёстке Артёма и Гурова, посредине улицы, стоял столбом одинокий гаишник в жёлтом жилете, и не понимал, что ему делать.
Людское море вылилось с площади на главную улицу Донецка – Артёма, и хлынуло непрерывным потоком по направлению к зданию администрации, чтобы продолжить там митинг с требованием к представителям власти о проведении референдума о самоопределении всей Донецкой области. Первого марта началась «Русская весна».
Забросило же меня на старости лет в сопредельную!.. В общем, полное ощущение середины девяностых в Сибири; такое впечатление, что Украина отстала в своем развитии на пятнадцать-двадцать лет, весь бизнес как бы поделен между несколькими олигархами. И у каждого своя как бы бандитская группировка, вежливо называемая охранным предприятием. Вся экономика построена не на законах, а на как бы понятиях. Кто и что решает, приходится кропотливо разбирать в каждом конкретном случае. Фраза «под кем ходишь?» сначала вызывала улыбку, а потом начала требовать реального ответа. В общем: Ахметовские, Януковичевские, Порошенковские, Киевские – без горилки разобрать, кто и что стоит, и кто за кем стоит, как бы практически невозможно. И это, в общем, только основные силы; есть еще мелкие царьки, бандиты помельче и местные менты. Чувствую себя как попаданец в прошлое из как бы фантастических романов; в общем, приходится мимикрировать под текущую действительность, фамилия как бы помогает сойти за своего, а не за москаля. В общем, хорошо, что всё это уже было пройдено пятнадцать лет назад, и просто необходимо как бы взбодрить спящие навыки «правильного базара», с правильными ребятами.
Город Артемовск, семьдесят тысяч населения рабочего города являют собой микс типичного южного человек с растянутым говором, и как бы неторопливым сельским ритмом жизни – и работяг шахтеров, с тяжелым взглядом и несгибаемой волей. Взрывоопасная смесь; такие долго могут терпеть, но если возьмутся за дубину, то, в общем, будут гнать до Днепра, пока сильно не устанут. До ближайшего как бы крупного города, Донецка, без малого девяносто верст. И вот с каждым из этих девяноста как бы километров от крупного города до райцентра скорость жизни, в общем, замедляется по экспоненте. Завод цветных металлов, который нам как бы удалось так технично отработать, был, в общем, градообразующим предприятием, имеющим разветвленную систему как бы подземных коммуникаций, бомбоубежищ, генераторов электричества и прочей как бы эпидерсии. В общем, многокилометровые соединительные галереи завода как бы проходят под землей и выходят на поверхность за его пределами. Когда мы придумали всю эту как бы покупку, даже не подозревали, что нам в итоге достанется. В общем, настоящие лабиринты, в которых спокойно как бы можно спрятать что угодно и кого угодно. Но завод нам этот как бы был нужен больше, чем сильно и, в общем, после безуспешных попыток купить любое медное производство на Родине, было принято как бы решение искать как бы предприятие на близлежащих территориях, так как медь-латунь-бронза были просто необходимы для тех как бы партнеров, с которыми мы работали, а при перекупке мы сильно теряли в доходе и как бы самостоятельности. В общем, почти год вели сделку, я здесь за этот год уже совсем как бы стал местным, подучил местный южнорусский диалект. Даром что как бы Украина, но за этот год ни одного разговора на мове как бы и не слышал. В общем, ощущение, что живу где-то в районе небольшой кубанской станицы, но как бы лет пятнадцать назад.
В общем, в конце концов, завод как бы наш, и по бумагам даже не наш, а как бы мой. В общем, понятно, что Петя собрался в политику, и как бы прямым бенефициаром быть не мог, вот так я и оказался как бы владельцем здорового завода на иностранной территории, и как бы здоровенного геморроя во всю спину. Говорил я, что надо бросать эту затею, и бежать: могут начаться как бы проблемы, но Петя – баран упертый, как бы, в этот раз решил меня не слушать. В общем, его уверенность в собственной правоте иногда раздражает так, что хочется всё бросить и как бы послать в жопу. Но куда я его брошу? Столько лет вместе. Хотя, в общем, конечно, есть за что: Натаху я ему как бы до сих пор не забыл, пусть и не предъявлял. Столько времени прошло, а сидит как бы занозой это их блядство…
И, в общем, если подходить с холодной головой к произошедшему, Петя скорее всего как бы «всё»: ну не бывает положительных новостей после того, как самолет как бы пропадает с радаров и его не могут найти в течении суток. Только в фантастических и оптимистических кино, про как бы робинзонов. В общем, я в эту эпидерсию не верю: если самолет пропал, как бы на девяносто девять процентов раненых нет. В общем, это значит, что теперь как бы я отвечаю не только за Артемовский объект как владелец, а в целом за компанию, оставшуюся как бы без головы. В общем, нужно лететь в Москву и как бы разбираться со всеми этими пирогами.
Петя с института себе приключения на жопу придумывал, а я его как бы прикрывал, друг-одногруппник, мать его. Новосибовский филиал Томского юрфака, с первого курса вместе во всех передрягах. В общем, даже когда он как бы к бандосам прилип, а я в органы пошел, всё равно общение до конца не прерывалось. В общем, если бы я его тогда после беспредела не помог как бы отмазать, сел бы он на свою десятку, как пить дать. Распетушили бы его, в общем, на зоне, за их художества, или сторчался бы, как все его подельники. Отмазали условкой, как водилу, «мол в машине сидел, ничего не знал, ничего не делал», хотя я-то точно в курсе, как бы что и с кем он там делал. В общем, рассказал потом Петя по синей воде все подробности, плакался, что спать не может. Как бы каялся, за грехи свои. В общем, договорились с ним тогда: он льет нужную инфу моему начальнику, а его как бы не закрывают на зону. Собственно, если бы не я, то как бы не было бы этой бизнес-империи, поэтому, в общем, я имею самые большие права на всё. Как бы столько лет на заднем фоне, конечно, формируют привычку не высовываться, но теперь именно мне как бы выгребать всю эту бодягу своими мозолистыми руками. Ну, может, Сашко еще будет помогать.
В общем, в принципе, здесь ситуация не совсем чтоб полная жопа – документы по всем объектам чистые, как бы предъяв от местных нет, со всеми поделились, и как бы договорились. Вроде бы. Позавчера объявились какие-то новые «мы здесь новая народная власть». Как бы послал их, конечно, посоветовал обратиться в международный Гаагский суд; в общем, моих бойцов должно хватить ответить на безобразия. Можно как бы отчалить в Москву решать за главное. Тут на хозяйстве оставлю Кешу Бабуина.
– Кеша, ты тут? – громко гаркнул в дверь.
– Так точно.
– Кеша, я сегодня в Москву, там задержусь на недельку минимум, а скорей всего на месяц, ты тут как бы за хозяина.
– Так точно.
– Не знаю в курсе ты или нет, но Завадский как бы пропал вместе с самолетом, завтра неприятные новости вылезут наружу: в общем, будь готов к возможным волнениям. Дежурство круглосуточное, оружие парням раздай и можешь не собирать вечером по оружейкам. В общем, может, конечно, обойдется, но очень уж хороший повод нас пошатать. Да и в принципе все неспокойно, не дай боже эти майдауны сюда полезут.
– Принято.
– В общем, с местными не рамсить, в стычки не вступать, при непонятках звонить мне, я как бы подключусь.
– Так точно, – ни один мускул не дернулся на его круглом, внешне добродушном, но ничего не выражающем лице.
– Кеша, ты робот; ты вообще понимаешь, что у нас как бы проблемы?
– Так точно, Пал Саныч.
– Кеша, сдай билеты на самолет и иди организуй мне машину с охраной до Москвы.
– Сделаю.
Бабуин тихо растворился за дверью. Несмотря на его немногословность и кажущуюся недалёкость, Кеша был очень хорошо образованным и как бы думающим парнем – в общем, бывший офицер Беркута из Донецка, местный, как бы соль от соли Донбасса. Бабуин – погоняло, в общем, сомнительное, но на самом деле погремуха сложилась как бы от имени и фамилии —Бабин Иннокентий. Именно он как бы управляет силовой охраной завода и держит контакт с местными; уверен, что справится.
Интересно устроена психика человека. Еще вчера ты спокойно летаешь самолетами и даже не задумываешься о том, что что-то может пойти не так, а сегодня, когда катастрофа ударила совсем рядом, по близкому человеку, у тебя развивается жёсткая аэрофобия. Авиакатастрофы всегда вызывали у человека сложные эмоции: страх, горе, недоумение по поводу того, как это вообще могло произойти. Головой ты, конечно, понимаешь, что погибнуть на самолете шансов сильно меньше, чем разбиться н автомобиле или просто умереть от инфаркта, но тебе все равно становится очень страшно, и ничего с этим сделать не получается. Это иррациональный страх, как у животных перед молнией и громом; кто-то начинает пить алкоголь, чтобы снять страх, кто-то становится истово набожным. Но на самом деле это слабо помогает. Со временем у большинства это чувство притупляется, становится не столь острым и колющим сознание – до следующей громкой авиакатастрофы, и каждый новостной заголовок о новой катастрофе влечет за собой новый поток вопросов: что могло пойти не так? Как это повлияло на семьи пассажиров и экипажа?..
С другой стороны, езда в автомобиле, что за рулем, что пассажиром, не пугает так сильно, хотя ежедневно в мире в автокатастрофах погибает больше трёх тысяч человек, и еще больше калечится, травмируется. Если глубоко задуматься, то отсутствие страха – это ощущение мнимого контроля над ситуацией, в отличие от полета на самолете, где кроме того, что ты вверяешь свою судьбу в руки пилоту и до конца не понимаемым технологиям, так еще и попадаешь в незнакомое замкнутое пространство.
Это мнимое ощущение контроля в жизни очень часто играет с людьми дурную шутку. Оно снижает внимательность и осторожность; тот же опытный водитель всегда на рефлексах определяет скорость потока и поведение других автомобилей. Даже в зависимости от марки машины понимает, что вот этот тревожный человек на Бэхе сейчас может начать резкие маневры и держит большую дистанцию, а вот эта машина, оклеенная буквами «У» и «туфельками», может сделать вообще все что угодно. Годы опыта и безаварийного вождения еще более укрепляют ощущение тотального контроля над дорогой и своей судьбой. Но это происходит только до того момента, пока у груженого щебнем самосвала не отказали тормоза на МКАДе, или до внезапно случившегося инфаркта у таксиста на встречке. А ты всего лишь не пристегнулся, потому что ты настолько опытный, что с тобой ничего не может случиться. Самые страшные последствия наступают, когда ты перестал все предусматривать, а ситуация внезапно вышла из-под контроля, и твои рефлексы не знают, что делать: ты привычно пытаешься спасти ситуацию, а это не помогает, потому что обстановка не стереотипная. Мнимое ощущение полного контроля может привести к игнорированию и недооценке внешних факторов, которые влияют на исход событий. Это сильно затрудняет объективную оценку ситуации и принятие правильных решений.
В общем, глобально, всю структуру Русмета можно и нужно подгрести под себя; в конце концов мы с Петей все это время как бы бок о бок всё это создавали. В общем, на фронте он, а в тылу я, как бы подметая все его косяки, отрезая хвосты и обеспечивая безопасность процесса. Да, он с шашкой на лихом коне, а я как бы обозник и, в общем, кому как не мне должно достаться всё это добро? Ну не Ольге же с ее сынишкой-дебилом. Она вообще как бы не имеет отношения к тому результату, который есть. В общем, одна заслуга: вовремя раздвинута ноги перед нужным человеком. И за это отдавать сотни миллионов баксов? Ну уж нет. В общем, есть у неё свои фитнесы, как бы ей хватит до конца жизни. Сынишка Олег? Дебилоид малолетний: я, в общем, ему мыть толчки не доверю, настолько тупой. Мозги все коксом и алкашкой сжёг, надо как-то изолировать его. Хотя лучше ничего не делать. Или сам сторчится, или как бы разобьется к хренам на своем Мустанге. Толик-помощник все документы без проблем подпишет; в общем, мой человек, отломлю ему пару соток грина, до конца жизни обязан будет, как бы переведу к себе в водилы. Туповат Толик, ему как бы больше и не надо.
Сашко, в принципе, как коммерс и управленец, не помешает в дальнейшей работе; обеспечу ему должность председателя совета и долю в его заводике как бы оставлю; в общем, тоже будет довольный, как Бобик на помойке. К тому же он и есть как бы с помойки, детдомовец хренов. В общем, нужен он мне, не надо жадничать; думаю, договоримся, к тому же он мне полностью как бы доверяет. Вон, первому позвонил мне за помощью, как бы понимает, у кого сила. В общем, в конце концов, что он может без меня? Это ему наивно кажется, что у нас как бы просвещённые времена и можно все по закону решать. Испокон веков, в любом государстве, при любом строе, как бы работает право сильного. А сейчас сильный тут как бы только я. Но ломать его нельзя: нужно брать в союзники, как бы убеждать, что так будет лучше, что наследие нельзя просрать, в общем, «Русские Металлы» дело всей жизни и все такое.
Остается эта соска Алина – сиськи-губы-жопа; думаю даже не понимает, что за документы она как бы подписала. Привезу её сам к нотариусу, оставлю жить в хате, должна спокойно все переписать на кого надо. И как с ней Петя столько времени был? Ну невозможно в режиме лежать-сосать-молчать с одной и той же бабой долго общаться, даже с самой сладкой. В общем, наверное, что-то не понимаю, что-то упускаю, надо как бы внимательно присмотреться и разобраться. Покопаться в деталях. Позвоню-ка я Алику-чечену.
– Алло, Алик, дорогой, как сам, жив-здоров?
– Ас-саляму алейкум, Павел Александрович, все хорошо, работаем, Машаллах.
– Алик, брат, мне твоя помощь нужна. Девочка есть одна, надо её немного как бы прессануть, но без травм и криминала. Надо чтобы она ко мне с проблемами прибежала, а не к ментам. Пусть от тебя боец заедет, я дубликаты ключей от квартиры передам и адресок напишу.
– Павел Александрович, дорогой, все сделаем как просишь, отправлю туда ребят, порешают.
– Пусть послезавтра подъедут, как бы стволами погрозят, отыметь пообещают, если она документы на завод не отдаст, и доверенность не напишет. Начнет орать, что нет у неё никаких документов – посмотрим, кому она звонить бросится за помощью, проверим, кто за ней стоит. Если никому звонить не станет, то легонько в печень пусть сунут, и дадут день на раздумья, и пусть уходят. Еще раз говорю: как бы не уродовать и не насиловать. А с меня, как всегда, за услуги как бы по тарифу.
– Да, брат, сделаем.
Ну вот, все карты как бы на руках, осталось только разыграть партию. В общем, все складывается нормально. Петю, конечно, как бы жалко, но все мы смертны, а развалить общее дело я не дам, и раздать на халяву не позволю. Как там говорил французский монарх Людовик под каким-то порядковым номером? «Королевство – это я». Так вот теперь «Русмет» – это я, и как бы никаких вариантов больше нет.
– Шеф, машина подъехала, пора ехать в аэропорт.
В общем, пора. Новая глава моей жизни как бы начинается сегодня. В общем, поехали. В Москву.