Ранним утречком, в попытке реанимации организма после проживания с «призраком-вампиром», я сидела в нервной очереди к городскому светиле – остеопату. Народ рядышком шептался о чудесах лекаря и ожидал волшебных исцелений. На евростенках, за солидной тётечкой, принимающей платежи, висели дипломы и награды. «За участие», «За прошедшее обучение» и так далее. Вся обстановка вокруг дышала солидностью и уверенностью. Только я не была уверенна, а в том ли направлении меня несёт. Но раз врачи говорят здорова, а тело упорно сопротивляется, значит что-то тут не так.
Первое посещение диагностировало отсутствие энергии в организме, и я была отправлена пополнять её из непонятных источников. И вот, спустя месяц, ощутив прилив сил в новом доме, я решила:
– Может пора?
И морозным январским днём отправилась за счастьем. Счастье вышло из кабинета с невозмутимым лицом, степенно поглаживая животик. На мягких коридорных стульчиках в благоговении застыли и замолчали.
Пытаясь справиться с лёгкой слабостью, я с интересом рассматривала живого Бога. Большой. Уверенный. Спокойный. Как говорят – настоящий Мастер. Мэтр, Маэстро, Магистр.
Мастер, не глядя на стульчики в коридоре, зашёл в другой кабинет. По ушам прошёл шёпот сидящих, и ожидание продолжилось. Спустя 10—15 минут дверь кабинета, в котором находился Мастер, распахнулась, и из него «выползла» девушка. С вымученным лицом, с трудом передвигаясь от боли, она, хромая, и согнувшись едва ли не в двое, двинулась к своей одежде, висящей в шкафу. Следом вышел Мастер и громко сказал:
– Если вы сейчас упадёте на льду, то можете больше не приходить.
Очередь вздрогнула и ещё плотнее вжалась в стульчики.
Первой мыслью было – бежать отсюда скорее. Но любопытство победило, и вот я рядом с Мастером.
Так, наверно, чувствуют себя кролики перед удавами. Мастер приказал стать на коврик посередине кабинета и простёр свою руку над моей головой, глядя в никуда перед собой. Постояв так минуту, я узнала, что энергии во мне прибыло и можно приступить к манипуляциям. Ощущение кролика усилилось, но отступать было некуда.
Приказав в нужное время сделать вдох-выдох, Мастер подхватил меня под руки и рывком буквально поднял на своём объёмном животе. Осознание, что я слышу звук своих щёлкающих позвонков, пришло после того, как мои ноги снова почувствовали коврик. От неожиданности я замерла, пытаясь понять, не сломан ли мой позвоночник. Позвоночник оказался цел, и следующей жертвой стали руки и плечи.
– А теперь массаж, – констатировал доктор и отвёл меня в соседний кабинет к массажисту. Там я почувствовала истинное блаженство. Когда вновь пришёл Мастер…
Ощущение кролика лежачего – острее вдвойне. От расслабления массажем не осталось и следа. Профессионально ухватив меня за пятку, живой Бог начал крутить и вправлять всё, что могло быть не на месте. Признаться, это оказалось не так страшно, и я была даже удивлена деликатностью обхождения. Бог жалел меня. Нежные прикосновения к шее совсем усыпили мою бдительность, пока громкий голос не произнёс:
– Вставайте! Вытяните вперёд руки и десять раз присядьте!
Ошалев от неожиданности, я почувствовала, как начинаю закипать. Сжав зубы и собрав тело в кучу, я встала перед невозмутимым Мастером. Раз, два, три… девять, десять. Ура. Экзекутор посмотрел насколько я жива и одобрительно кивнул.
– Моего тут нет, – пожав плечами, сказал он. – Приходите через два дня на ещё один массаж.
Итак, я снова здорова… Но почему же так нездоровится.
Экстремальная встряска организма значительно оживила меня. Но и после второго массажа глаза не хотели смотреть, и жизнь была испытанием.
И тут моя давняя подруга присоветовала мне эниолога… Не дай Бог пройти такое лечение. Да простят меня все эниологи мира, надеюсь, мне попался позор всех эниологов.
Эниолог Валентин подъехал на работу к 9 утра на стареньком авто. В спешке закрыв машину и подтянув потёртые треники, он резво побежал к рабочему кабинету, находящемуся в подвале старого пятиэтажного дома. Страждущие толпились как на улице, так и в длинном мрачном коридоре, освещённом скудными лампочками. Спустившись в холодные катакомбы, я присела на лавку и занялась изучением присутствующих. Работа за дверью целителя уже кипела полным ходом, когда оттуда донеслось:
– Ай! Ой! Да! Вот так хорошо!
Очередь сразу затихла, отбросила все мирские заботы и целиком настроилась на доносившийся диалог.
Расслабленный женский голос продолжал:
– Что-то у меня опять там сместилось, я и прибежала снова к вам. Вот теперь всё стало на место.
Слушатели придвинулись к дверям поближе.
Раздался женский смех, в ответ мужской, и, спустя несколько минут, из дверей выпорхнула молодая улыбающаяся женщина и энергично зашагала к выходу.
Её изучающе проводили два десятка глаз и устремились на меня, как на следующую пациентку. Судорожно сглотнув, я вошла в дверь.
Пресвятая Дева, передо мной стоял целитель Валентин в длинном халате-мантии из тёмно синего атласа, расписанным золотом и, покровительственно улыбаясь, снисходительно приветствовал меня. Из-под мантии, на затертом узорчатом ковре, выглядывали стоптанные пыльные башмаки.
Показав жестом пройти на середину ковра, (Опять ковер, – подумалось мне) он устремился в другой конец длинного помещения. Большая комната была сплошь завешана и заставлена предметами религий и оккультной атрибутикой. Здесь были и символы тибетского буддизма, и христианские иконы, расставленные во всех углах, горели свечи, лампады, звенели колокольчики и пахло эфирными маслами. Лавки фэн-шуй отдыхали.
Но сосредоточившись на цели визита, я вышла на середину видавшего виды ковра. Целитель Валентин тем временем водрузился на большое кресло в метрах семи от меня и, сидя напротив, устремил свой целебный взор на мою персону.
– Что вас привело ко мне? Что беспокоит? – почти по-отечески вопрошал «отец» Валентин, мусоля меня сальными глазками.
То ли от накопившейся безысходности, то ли от сидящей в глубине души наивной доверчивости, я начала свои болезненные излияния перед этим совершенно чужим человеком. Как в волшебнике изумрудного города:
– Верните мне сердце, Великий Гудвин!
Минут пять Валентин – Гудвин молча слушал меня, но потом прервал, как мне показалось, на самом важном месте. Конечно мне было важно не упустить ни малейшей подробности моего несчастия, но ему видимо хватило и этого.
– Сейчас мы всё посмотрим! – оборвал меня целитель, важно вставая и улыбаясь.
Неожиданно в руках у него оказалась согнутая металлическая трубочка, свободно вращающаяся в таком же металлическом основании. Через полгода до меня дошло, что это была своего рода биолокационная рамка.
Валентин с трубочкой, с выражением крайней задумчивости и сосредоточенности, стал медленно подходить ко мне. То, что происходило в дальнейшем, было похоже на шаманские пляски. Чем ближе он подходил, тем сумасшедшей начинала вращаться трубочка. Она была и снизу, и сверху, и сбоку, и сзади, пока не уткнулась мне практически в глаз.
– У вас пробита верхняя чакра! Чёрная дырка! – провозгласил целитель Валентин.
– А сзади… – многозначительно посмотрев пристально в глаза… – Сзади у вас сидит очень нехорошая штука. Её наслала ваша близкая подруга. Я бы не хотел говорить причину, но это связано с вашей привлекательностью, – ещё раз многозначительно и прямо в глаза.
Отец Валентин, казалось, ждал, что я должна испугаться и кинуться ему в ноги за помощью, но я тупо переваривала, как это – «пробита» чакра… Мне было известно – «закрыта». Но чтобы пробита…
За 300 рублей целитель Валентин взялся восстановить мою чакру, опять-таки, обойдя с бешено вращающейся трубочкой вокруг со всех сторон.
От живой напасти было прописано пить святую воду, умываться ею и читать молитвы три дня подряд.
А в качестве бонуса, с радостной улыбкой, последовало:
– Ложитесь, я посмотрю, почему глаза в напряжении!
Возле стены стояла незамеченная мной кушетка, застеленная старым грязным ковром.
Растерявшись, я ожидала очередных магических танцев. Но не тут-то было. Ловким движением рук, эниолог Валентин едва не оторвал мне голову от шеи, а потом с силой надавил на позвоночник грудного отдела, так, что я охнула. Сказать, что у меня был шок, – ничего не сказать.
Мастер, Живой Бог показался мне в этот момент самым родным человеком.
– Поднимайтесь! – радостно сказал Валентин.
– Ну как, хорошо видите?! У вас сильные зажимы в позвоночнике! Поэтому страдает зрение.
– Ну да… – подумала я… – знал бы ты от кого я пришла к тебе.
Бог и Гудвин.
Получив вознаграждение, целитель Валентин поспешил проститься со мной, заверив, что нужно обязательно ещё восстановить энергетический баланс. Он ждал меня через три дня.
Вечером мне было реально плохо. Только через неделю голова стала на место щелчком в первом шейном позвонке. Тогда я даже не представляла, насколько опасны могут быть подобные вмешательства. Разорванные мышцы на грудной клетке восстанавливались в течение нескольких лет.
Подумайте сто раз перед тем, как допустить чужие руки к вашему позвоночнику.
Через три дня я была готова к встрече с Гудвином- Валентином. Мне хотелось посмотреть, чем же закончится маскарад излечения.
И вот, ядовито улыбаясь, я зашла в чудотворную лавку. Целитель Валентин угодливо и радостно кружил вокруг меня.
Он подобрал мне массу биологических добавок для улучшения зрения.
– Вот эта, смотрите, очень хорошо улучшает зрение.
Красивый недешёвый пузырёк оказался возле моего носа.
– Но у меня стопроцентное зрение и идеальное внутриглазное давление, – среагировала я, вспоминая недавнего окулиста.
– Если вы так видите, оно не может быть стопроцентным, – раздраженно ответил Валентин.
– Посмотрите вот это…
Ещё один пузырёк у носа.
– А какой у него состав? – пытливо, по привычке, спросила я.
Терпение Гудвина начало иссякать.
– Да хороший у него состав! Вы, что думаете, я вам предложу плохое?!
Настроение целителя стало портиться. Ещё больше оно испортилось, когда я отказалась покупать с таким трудом подобранные им лекарства.
Изрядно посерьёзнев, Валентин отправил меня снова на ковёр и занял пункт управления моим здоровьем.
– Сейчас я буду ставить вам на место позвонки, – многозначительно и сухо заявил костолом.
Отрешённым взглядом, он вперился в меня и стал крутить пальцами рук, словно завинчивая шурупы. Покрутит, щёлкнет, опять покрутит.
Затем Валентин утомился и стал почёсывать правое ухо в промежутках. Меня начал разбирать смех. С трудом сдерживаясь, я смотрела ему прямо в глаза.
Валентин, видимо, почуял потерю авторитета, так как занервничал и прекратил завинчивание шурупов.
Он резко поднялся и направился ко мне. Неряшливый мужчина, замотанный в синий балахон, нетерпеливо и раздражённо потребовал:
– Дайте мне свою шею.
– Зачем? – удивлённо ответила я.
– У вас плохая осанка, её надо поправить!
Костолому явно не нравилось моё поведение, и, отвечая, он повысил голос.
– Плохая осанка? – недоумённо переспросила я.
– Ну уж нет, – категорически поднялась мысль. – Если Бог не рискнул исправлять, то тебе и подавно нельзя.
В это время, из-под балдахина, к моей шее, потянулись короткие пальцы с обгрызенными ногтями.
– Нет, нет, не надо ничего исправлять! Не трогайте мою шею! – слегка рассмеявшись от комичности движений, и подняв руки, я шарахнулась от лекаря.
И тут он взорвался, разразившись криком:
– Уходи отсюда! Иди лечись к другому доктору! – лекарь исказился в лице и брызнул слюной.
От неожиданности такой истерии, я в изумлении смотрела на него. Как вдруг по его щекам пошли пунцовые пятна, а кончики ушей стали нервно подёргиваться. Казалось, сейчас он выпорхнет на своих ушах из балахона и улетит к потолку со звенящими колокольчиками. И тут я расхохоталась.
Это было последней каплей. Схватив меня за руку, он в исступлении вытолкал меня за дверь, со словами:
– Уходи, уходи отсюда!!!
На лавке в коридоре сидел единственный дед и недоумённо смотрел на нас.
Дверь с силой захлопнулась за моей спиной.
Дед встал и зашёл следом за мной. Мне стало искренне жаль его.