Мы выезжаем с парковки у ресторана, Пейтон на заднем сиденье рядом со мной, она кладет руки себе на животик, и я поворачиваюсь к ней:
– Малыш уже пинается?
– Вроде да, точно не скажешь, – признается Пейтон. – Ощущение, будто я миска с водой: когда двигаюсь, там внутри что-то плещется.
Мы с Мейсоном хихикаем и смотрим на ее животик, который только-только начинает проступать сквозь одежду.
– Хочешь потрогать?
Она приподнимает идеально выщипанную светлую бровь.
Я смеюсь в ответ.
– Это странно, наверное, но хочется потрогать, да.
Пейтон качает головой.
– Ну, это уж как-то слишком, ребят, – произносит она с усмешкой, но потом берет мою руку и кладет ее себе на живот.
Я осторожно прижимаю руку к ее телу поверх рубашки и чувствую нежное покалывание в ладони. Моя ладонь скользит по округлому животику сначала вперед, потом назад, затем немного вниз.
– Так необычно, – шепчу я. – Он такой идеально круглый и крошечный.
Смотрю на Пейтон.
Она кивает, и я вижу слезы в ее глазах, хотя она пытается улыбнуться. Думаю о том, какая буря эмоций переполняет ее сейчас. Пейтон счастлива, потому что в ней живет частичка любимого мужчины, которого уже нет на свете. Его не будет рядом, когда родится их ребенок, и от этого ей хочется плакать.
Не могу представить, как она со всем этим справляется.
– Мама и тетя Сара, – говорю я (тетя Сара – это мама Нейта), – вне себя от радости. Честное слово! Малыш…
– Или малышка, – перебивает Мейсон.
– …будет страшно избалованным ребенком. У тебя всегда будет няня, стоит только захотеть.
Пейтон усмехается и откидывает голову на подголовник.
– Да, твоя мама звонит и пишет каждый день, чтобы узнать, как я себя чувствую.
– Она уже четыре года мечтает о внуках. Клянусь тебе, стоило Нейту обручиться, как она тут же понеслась к тете Саре, чтобы они могли отпраздновать вместе тот факт, что скоро им будет с кем нянчиться.
– А с Лолли они знакомы? – дразнится Пейтон. – Эта штучка не готова делиться даже толстовками Нейта, не то что ребенком. Пусть даже и не мечтают.
Мы смеемся, и Мейсон останавливается у подъездной дорожки дома Пейтон. Нас встречает ее брат, Паркер, и открывает дверцу со стороны Пейтон, прежде чем она успевает сделать это сама.
Девушка вылезает из машины, и Паркер просовывает голову внутрь.
– Лолли сказала, что вы едете на пляжную вечеринку? – Он смотрит на Мейсона, потом оглядывается назад, чтобы убедиться, что Пейтон его не слышит. – Что случилось, она передумала?
– Она согласилась только на бранч, все время зевала и тосковала, поэтому мы не настаивали, – отвечает Мейс.
Паркер кивает.
– Она не жалуется на сон, но всю неделю вставала очень рано вместе с Лолли. Она много раз пыталась дозвониться до мамы Дитона, до его родни, чтобы узнать, когда похороны, но никто ничего не знает, а эта дрянная тетка не отвечает на звонки.
– А Кенра не может спросить у кого-нибудь, она ведь вернулась?
– Она спросила у пары человек, но результат нулевой. – Паркер качает головой и стучит по крыше машины. – Ладно, ребят, развлекайтесь. Я побуду с ней дома, а Нейт с Лолли отправились на пляж минут десять назад.
– Дай знать, если мы понадобимся, – говорит Мейсон и хмурится.
– Ага.
Брат заводит машину.
– Нам еще надо из дома барахло забрать. Увидимся.
Кэм, Брейди и Чейз подъезжают к домику в то же время, что и мы. Они останавливались на заправке, когда возвращались из ресторана.
Быстро погружаем в складные тележки доски для гребли, ящик со льдом, сумки и идем на пляж.
Кэм обнимает меня за плечи и шепчет:
– Пиво, барбекю, мальчики на пляже, ждите нас!
Час спустя мы уже пританцовываем на песке под классную живую музыку, доски лежат рядом и готовы к использованию. Ребята решили сначала выпить в баре, и мы с Кэм отправляемся поплавать на досках вдвоем. Чуть погодя нас догоняет Лолли, и наша девчачья компания неспешно гребет от берега.
– Слушай, Ари, – начинает Лолли, прикрывая глаза ладонью от солнца. – Поделись грязным секретиком. Есть причина, по которой наш красавчик-супермодель поглядывает в твою сторону? Он смотрит явно по-другому, не так как Мейсон или Нейт.
Я улыбаюсь и оглядываюсь через плечо. Ребята догоняют нас, Чейз вроде и правда смотрит на меня, но точно не разберешь.
– Ну, просто он…
– Игривый, чувствительный, сексуальный? – выпаливает Лолли, и мы втроем хохочем.
– Что-то вроде того, – хихикаю я. – Не знаю, что и думать. С одной стороны, это просто Чейз, и ведет он себя как Чейз, а с другой…
Я пожимаю плечами не в силах объяснить свою мысль подруге.
Вообще-то я стараюсь не придавать большого значения происходящему, но становится все труднее не задаваться вопросом, что он на самом деле чувствует.
Лолли кивает.
– Есть идея: схвати его за причинное место под водой и посмотри, что произойдет. Спорим, ему понравится.
Мы с Кэм хохочем и растягиваемся на досках, чтобы позагорать, но вскоре к нам присоединяются ребята, и начинается веселье. Всей компанией мчимся наперегонки к бухте. Мейсон, конечно же, плывет рядом со мной на случай, если у меня вдруг случатся судороги.
Как же я его обожаю!
Мальчишки играют в вышибалы на досках, а мы кричим и болеем за них. Кэм на всякий случай быстро снимает телефон с шеи – без непромокаемого чехла не обойтись, когда собираешься повеселиться в океане. Чейз пихает Мейсона в ногу, и оба падают в воду. Брейди самый стойкий, но его радости скоро приходит конец – мальчишки сталкивают его с доски.
– Сволочи! – вынырнув, хохочет он.
Мы знаем, что последует дальше: мальчишки и нас толкают в воду. Лолли визжит и кричит Нейту:
– Эй, красавчик, сегодня не дождешься от меня ласки.
– Детка, прости! – ухмыляется Нейт, но когда он подплывает к ней и обнимает, это сразу меняет ее настроение.
– Ладно, поплыли к берегу, поедим. Потом можно еще поплескаться. – Брейди хватается за свою доску, подтягивается и садится на нее.
– Ой, я умираю с голоду! – Ложусь на свою доску животом, поперек, чтобы доплыть до берега, работая ногами. Грести мне не хочется.
На берегу Брейди достает из сумки несколько банок пива и разливает содержимое по стаканчикам, чтобы не привлекать внимание дежурных полицейских. Они, конечно же, прекрасно понимают, что мы пьем на самом деле, но главное – соблюдать приличия.
Стряхнув с себя песок, направляемся туда, где готовят барбекю, чтобы перекусить.
Вскоре солнце садится, и барбекюшницы заменяют собой фонари. Пока остальные танцуют и пьют пиво, я подхожу поближе к пламени, источающему свет и тепло. В воздухе сквозит прохлада, а мои волосы все еще влажные; приподнимаю их над шеей и поворачиваюсь спиной к пламени, чтобы согреться.
– Хочешь смор?[12]
Рядом с барбекюшницей стоит улыбающийся парень. Его светлые волосы стянуты на затылке в тугой пучок.
– Да, спасибо.
Подхожу к нему, и он протягивает мне палочку и пакет с маршмеллоу и крекерами.
– Спасибо, – говорю еще раз.
Парень радостно смеется.
– Не за что. Я бы предложил тебе хот-дог поджарить, но последний только что съел.
Я хихикаю:
– Ты поджарил себе хот-дог? В полном одиночестве?
Парень прижимает палец к губам.
– Только никому не рассказывай. Я притащил пару хот-догов с собой. Ребята из фургона, думаю, не обрадуются тому, что я не купил их у них.
Я оглядываюсь, киваю и сую палочку с маршмеллоу в огонь.
– Думаю, сегодня у них хватает покупателей.
– Прикольная тусовка, правда?
Парень снимает палочку, перекладывает маршмеллоу двумя крекерами, кусочками шоколада и протягивает мне.
– Ты здесь на каникулах? – спрашивает он, усаживаясь на камень.
– Просто приехала отдохнуть. Мы ездим сюда постоянно, так что это место превратилось во второй дом для меня.
Он усмехается и смотрит в сторону, на веселящуюся толпу.
– Понимаю. Я в основном приезжаю летом, но это здорово, если удается выбраться еще пару раз за год. – Он наклоняется, роется в ящичке со льдом у своих ног и достает банку пива. – Хочешь?
– У нее есть, – раздается голос у меня за спиной, и парень удивленно поворачивается.
Между нами проскальзывает Чейз и протягивает мне наполненный до краев стаканчик. Он становится так, что я не вижу парня, с которым только что беседовала.
Выглядываю из-за плеча Чейза, приветливо улыбаюсь парню и поднимаю стаканчик.
– Спасибо, у меня и правда есть, и спасибо, что угостил смором.
Парень кивает и добродушно улыбается в ответ.
– Не за что. Хорошего вам вечера, ребят. – Он машет рукой, хватает свою сумку и идет к группке неподалеку.
Я смотрю на Чейза и отпиваю из стаканчика.
– Что? – хмурится он.
– Не обязательно было хамить.
– Совершенно незнакомый парень, зачем тебе что-то у него брать.
– Он просто угостил меня.
Чейз фыркает и отворачивается.
Теперь наступает моя очередь спросить:
– Что?
– Да ничего, – пожимает плечами Чейз. – Просто я не знал, что Кэм не шутила, когда говорила о «мальчишках на пляже».
Я открываю рот, но не знаю, что сказать, поэтому пью пиво.
Он что, ревнует?
Это вообще возможно? Да вряд ли.
Он просто изображает Мейсона – опекающий старший братик.
Больше мне ничего не приходит в голову, и тут рядом с нами оказывается Кэм.
– Пойдемте уже домой? Темнеет, и у меня песок во все места забился.
Чейз поднимается с места, Кэмерон, глядя на меня, вопросительно приподнимает бровь, но потом поскорей придает лицу равнодушное выражение.
Когда идешь из дома на вечеринку, добираешься очень быстро, а обратно идти и дольше, и труднее. Солнце и океан вымотали нас, плюс к тому мы еще и пива напились.
Нейт и Лолли машут нам на прощание и идут к своему домику, а мы тащимся по подъездной дорожке.
Кэм и Брейди победили в игре «камень, ножницы, бумага», поэтому они первыми отправляются в душ, а нам придется убираться, раскладывать все по местам.
Втаскиваем на террасу ящик со льдом, а потом возвращаемся за досками и всем остальным.
Мой брат и Чейз вставляют доски в специальные гнезда, а я должна закрепить их замочками. Но внутрь забился песок, и замки не защелкиваются.
– Вот же черт, – вздыхаю я, пытаясь справиться.
Чейз вытирает руки о шорты, подходит ко мне сзади. Его руки накрывают мои, и он осторожно забирает у меня замочек.
– Давай помогу.
Не уверена, шепчет ли он, или мне только кажется. Чувствую его теплое дыхание на влажной коже. Оглядываюсь через плечо, и наши глаза встречаются. Мне хочется улыбнуться ему.
Чейз подносит металлический замок ко рту и дует в него, а я смотрю на его губы.
Как было бы здорово снова ощутить их. Я хочу, чтобы они прикасались к моей шее, хочу почувствовать их так же, как только что чувствовала его дыхание.
Замок щелкает, и Чейз смеется, когда я вздрагиваю от неожиданности.
Потом я снова вздрагиваю, потому что к нашим ногам с грохотом падают весла. Мейсон начинает вставлять их в специальные стойки. Чейз помогает ему, а я поворачиваюсь и ухожу.
Дохожу до террасы и смотрю на ребят, Чейз смотрит мне вслед.
Я поджимаю губы, захожу в дом и там даю волю своей радости.
Разрезаю яблоко, выкладываю немного арахисовой пасты в миску и вспоминаю слова, произнесенные как-то вечером всего несколько дней назад: ничто не заставит мужчину осознать свои чувства к женщине, кроме как интерес к ней другого мужчины.
Не уверена, что это как раз тот случай, но благослови тебя Бог, Ноа Райли, за то, что ты мне это объяснил.
Возможно, именно благодаря тебе, я смогу добиться того, к чему так давно стремилась.