Пока велся этот разговор, в десяти милях к границе, в чаще среди заброшенных построек золотодобытчиков, отдыхал и залечивал легкие раны ингландский отряд сержанта Лансера.
Тех, у кого ранения оказались серьезнее, отвезли к границе, где передали своим. Тела семерых погибших также сумели переправить, и от этого сержант Лансер испытывал двойственное чувство – и сожаление о погибших, и удовлетворение тем, что его герои будут лежать в родной земле.
При их службе это была немалая привилегия.
Расположившись в полуразрушенной землянке, где было организовано что-то вроде штаба, сержант дремал рядом с тлеющим походным светильником. Он ждал разведчика, посланного для встречи со связным.
Почувствовав, что кто-то идет, Лансер взялся за кинжал. Полог поднялся, и появился капрал Колберг.
– Ты почему не спишь?
– А вы, сэр?
– Я сплю вполглаза.
– Ну и я примерно так же. Там наши от границы вернулись. Но телегу с собой тащить не стали.
– Это правильно.
– Привели еще пятерых из резерва.
– А это очень хорошо, теперь нас восемнадцать. Никаких пакетов не привезли?
– Нет, но они же со ставкой не сообщались, ждали в сарае на нашей стороне.
– Понятно.
– Я сменю посты на свежеприбывших.
– Не возражаю.
– А вы тоже поспите, сэр.
– Посплю. Вот дождусь разведчиков и обязательно посплю. А сейчас пока подремлю.
Капрал ушел, и сержант стал дремать, привалившись к стене, но минут через двадцать пришел один из часовых и сообщил, что на озере, которое тянулось на полторы мили вглубь карнейской территории, слышен плеск – приближалась лодка.
– Понял, – сказал сержант, поднимаясь. – Возвращайся на пост, а я пойду на берег.