Приближался день, когда Екатерине нужно было представить научную работу Михаила. Возложенная ответственность, бесспорно, тяготила её, но несмотря на это, Екатерина старалась не терять самообладания. Каждую свободную минуту она проводила с папкой, в которой хранился труд супруга.
Рита вместе с амалиром и игрушками всячески помогала матери. Всё было бы куда проще, будь папа рядом с ними. Ему даже не потребовался бы план выступления. Вышел бы на сцену и представил свою работу так, как никто другой.
– Может, действительно стоит отказаться от этой затеи и принять предложение Большатова? – задумалась мама, в очередной раз потерявшись в тексте научной работы.
– Так, на сегодня хватит! – скомандовала Маргарита, выхватив папку из рук матери. – Ничьих предложений мы принимать не будем. Папа доверил это тебе, и завтра на трибуну выйдешь ты и никто другой. А сейчас тебе нужно расслабиться.
– Расслабиться я смогу только после того, как переживу вечер среды, – заявила мама.
– Ты уже на грани, – предупредила Марго, – тебе просто необходим отдых. Я сделаю тебе теплую ванну.
– Какая может быть ванна, Рита?! У меня встреча с Агнис через пару часов.
– Вот как раз и взбодришься, – стояла на своём Марго.
Рита хотела отвлечь мать от мыслей о предстоящем выступлении, и ей это удалось.
– Мама, скажи, а почему вы с папой не завели ещё детей?
Екатерина Варзанид укрылась в молчании. Вопрос был настолько неожиданный, что на какой-то момент она действительно забыла, для чего приехала во Францию.
– Это ты к чему?
– Да так, просто интересно. Почему вы не стали заводить общего ребёнка? Неужели папе не хотелось иметь род… – Маргарита осеклась, заметив суровость в глазах матери.
– Родитель – это не только тот, кто зачал и выносил, но и смог воспитать, поставить на ноги своё дитя, – объясняла Екатерина. – Отец любит тебя, а это главное. У Михаила когда-то была семья, но при родах его супруга и ребенок погибли. Он счёл себя виноватым в их гибели из-за проклятия, которое наложено на его род.
– Проклятие? Кто мог наслать его?
– Мы говорили об этом лишь однажды. Мне известно только, что это идёт от его родителей. Мать была ведьмой, а отец – волшебником. Такие союзы не одобряют, ведь это приводит к смешению сил. Рождённых в таком союзе называют ведьмаками. Они могут либо обладать силами двух магических ветвей, либо вообще не иметь магической силы.
– Получается, папа ведьмак? – спросила Марго.
– Да. Но он лишен магических сил. Запретные слова были сказаны его бабушками и дедушками в наказание за этот союз. Михаил боялся, что такая же участь может постигнуть и меня.
– Но разве нельзя снять это проклятие?
– Это не так просто. Бывают настолько мощные обряды, что даже искусные чародеи, имеющие отменные знания, не могу их отменить.
«Лучше бы я держала вопросы при себе», – услышала Клеста мысли хозяйки.
Проводив маму на конференцию, Маргарита решила вывести игрушки в город. Она понимала, что лучше сама организует эту вылазку, чем потом будет носиться по улицам Парижа в поисках непосед.
Рита решила отправиться с ними на разведку магических мест французской столицы. Воспользовавшись интернетом, она узнала адреса магазинов, в которых продаются атрибуты для занятий магическими искусствами.
Спрятав игрушки в рюкзак, Маргарита вышла из гостиницы и направилась вниз по улице. Голубое небо над городом заиграло огненно-красными оттенками. Солнце медленно тонуло за линией горизонта, озаряя крыши парижских домов томным светом уходящего дня.
– Фарни, дай нам тоже посмотреть! – послышался голос Рори за спиной Маргариты.
– Тихо вы! – тряхнув рюкзак, приказала Рита.
Выходя из магазинчика с магической атрибутикой, Маргарита снова встретила Стефана.
– Привет! – сказал он.
– Ты что, следишь за мной? – насторожилась девушка неожиданной встрече.
Стефан нахмурился.
– Ещё чего! – возмущённо зыкнул он. – Больно надо мне следить за кем-то.
– Успокойся, я пошутила, – ответила Рита, обходя его. Хотелось побыстрее ретироваться отсюда, до того, как с языка Стефана начнут срываться колкости в её сторону.
Но вместо язвительных слов он с любопытством спросил, взглянув на наружную вывеску магазина, откуда вышла Маргарита:
– Что ты там делала?
– Так, просто было интересно посмотреть, что предлагают французские магазины для магических практик.
Стефан рассмеялся. Рита не могла сообразить, что из сказанного ею так потешило его. Наверняка именно сейчас он начнёт изрекать ядовитые колкости. Но нет, и в этот раз Маргарита ошиблась.
– Это не то, что тебе нужно, – заявил он, достав из кармана серебряную карточку с изображением двух скрещенных мечей.
– И что это?
– А это пропуск туда, куда тебе нужно.
Маргарита не понимала, о чём он говорит. Куда ей было нужно сейчас, так это обратно в гостиницу, чтобы успеть до возвращения матери, а во всех остальных местах она уже побывала.
– С помощь этой карты можно попасть на магический базар Парижа, – подойдя чуть ближе к Рите, объяснил Макафи. – В этих людных магазинчиках тоже можно найти полезные штуки, но по большей части они не будут работать. Если хочешь, я могу отвести тебя.
Предложение было весьма заманчивым, но, как бы Маргарите ни хотелось отправиться на магический базар, она отказалась.
– Спасибо, но мне нужно в гостиницу, пока мама не вернулась. Она не разрешает мне слоняться одной по улицам и, пока она на конференции, я решила устроить себе небольшую вылазку.
– Хорошо, – с пониманием отнеся парень, – тогда пошли, я провожу тебя.
– Зачем? – оторопела Маргарита. – Не нужно. У тебя наверняка есть свои дела.
Стефан заверил, что у него нет никаких дел.
– Я весь день слонялся по городу, убивая время. Родители с утра до позднего вечера то на встречах, то на этой научной конференции, поэтому я предоставлен сам себе.
– Печально, – обронила коротко Рита. – Ну, если тебе действительно нечем заняться, то пойдём.
Рита вернулась в номер аккурат до прихода матери. Екатерина рассказывала о том, как прошёл второй день конференции, и снова сетовала на свою плохую подготовку по сравнению с другими делегатами научного съезда. Марго в свою очередь лишь делала вид, что слушает её, хотя на самом деле из головы никак не выходил разговор с Макафи. Интересно, что это за место, о котором говорил Стефан? Почему туда можно попасть, только имея эту карточку? И где её можно достать? Вопросы одолевали девушку и раззадоривали интерес ещё больше обычного.
«И не мечтай! Подобные места кишат мошенниками, ворами и преступниками. Если твоя мама узнает об этой затее, такой разнос устроит!» – в одно мгновение вразумила её Клеста.
«А может, предложить маме сходить на этот базар вместе? И переживать тогда не придётся».
«Можно, но только как ты объяснишь ей, откуда ты узнала про этот рынок? Она сразу поймёт, что ты нарушила данное ей слово не ходить одной по улицам города».
«Это точно, – согласилась с амалиром Маргарита. – Но так хочется посетить…»
– Рита! – остановил мысль девушки недовольный голос матери. – Ты меня вообще слушала?
Маргарите было неловко признаться в том, что половину сказанного она благополучно пропустила мимо ушей.
– Конечно, слушала, – постаралась она ответить как можно убедительнее.
– Ну и что ты об этом думаешь? – спросила Екатерина.
– Я что думаю? – удивилась она, пытаясь вспомнить, о чём же держала речь мама.
– Ну, понятно, как ты слушала, – огорчённо подвела итог Екатерина. – Что у тебя случилось?
– Ничего страшного не произошло, – заверила Маргарита, – просто встретила знакомого.
– Кого?! Ты выходила в город?! – молниеносно ожесточилась Екатерина.
– Нет, не выходила, – покосившись на игрушки, солгала девушка. – Я встретила его в фойе.
– И кто это был?
– Стефан Макафи. Он старше меня на курс. Помнишь, ты ещё решила, что он ухаживает за мной на новогоднем балу?
Екатерина задумалась.
– Не помню. И что он хотел?
– Ничего. Просто поздоровались. Странно, что мы встретились здесь. Из всех моих друзей и знакомых судьба устроила мне встречу именно с ним.
– И тебя эта встреча так обескуражила? – мурлыкнула мама.
– Лишь на мгновение, – призналась Марго, – пока он рот не открыл. Честно, я больше была бы рада встретить здесь Соню или Корича.
Мама не сводила взгляд с дочери. Только сейчас она увидела, как стремительно переменилась Рита за эти дни. Переживания из-за научной конференции практически ослепили Екатерину, и она не заметила, как дочка превратилась в милую девушку.
– Так ли это на самом деле? – с мягкой улыбкой спросила мама. – Или ты пытаешься саму себя в этом убедить?
Рита почувствовала что-то странное внутри. Похоже на момент волнения, но, в то же время, не имеющее ничего общего с ним.
– Ты опять за старое?
– Я же вижу, что твои мысли заняты этой спонтанной встречей, а следовательно, и этим парнем.
– Мама, ты переутомилась. Макафи не тот человек, с которым можно встречаться. Я вообще не уверена, что он знает, что значит любить. Несносный задира! – подытожила Марго.
Мама не стала допытывать её, а только сказала, что всё придёт к дочери в своё время. Рита же искренне не понимала, почему мать решила, что у неё есть какая-то симпатия к Стефану. «Глупости какие-то!» – говорила она Клесте, лёжа в кровати. Амалир был молчалив как никогда. Кошка внимательно слушала объяснения Маргариты и всё больше соглашалась с её матерью. Сказанное действительно походило на нелепые оправдания, отговорки и нежелание признавать очевидное.
На следующий день после обеда Екатерина и Маргарита отправились на конференцию.
Рита вручила матери гребень, который Виктория подарила ей на день рождения в прошлом году.
– Пусть он придаст тебе спокойствия и ясности мыслей, – подкалывая материнские волосы, пожелала она и нежно поцеловала её в щёку.
Мама была спокойна, хотя дочка знала, как волнительно ей становится с каждым последующим выходом научных делегатов. После третьего выступления Екатерина начала лихорадочно вращать обручальное кольцо.
– Не волнуйся, – шепнула Маргарита.
Когда подошла очередь Екатерины занять место за трибуной, она поднялась с места, оправила тёмно-синего цвета платье и решительно предстала перед участниками и гостями научной конференции.
– Bonjour!15 – молвила она и практически бегло продолжила: – Je vous remercie de cette occasion de présenter les travaux de mon épouse à la conférence.16
Маргарита не допускала ни одной мысли, что выступление мама вздумает вести на французском языке. Всего только пару дней назад в её лексиконе было одно слово, а сейчас она изъяснялась так, как будто прожила на территории Франции не один месяц и даже год.
Делегация Гранд-Горского института была удивлена не меньше. Большатов сидел, раскрыв рот, и не мог отвести от Екатерины Варзанид взгляда. «То-то же», – думала Маргарита, чувствуя огромную гордость за мать. Но чувство гордости стремительно сменилось негодованием. «Как ей удалось так быстро изучить язык? Неужели при помощи магии? Но Виктория ясно дала понять, что нам запрещено использовать силы. Нет, чепуха! Мама смогла призвать свои силы только однажды и то лишь потому, что мне угрожала опасность». Рита не могла найти объяснений неожиданно приобретённому таланту матери. Единственное, в чём она была уверена: без помощи магии здесь всё-таки не обошлось.
Открыв папку с научными трудами супруга, Екатерина неожиданно оборвала речь. Рита видела, как на лице мамы появился ужас. Она будто хотела завизжать от этой внезапности, но сдерживала порыв. Что же послужило его возникновению? За длительной паузой присутствующие стали перешептываться, обсуждая странное поведение выступающего перед ними делегата.
Екатерина Варзанид с усилием смогла поднять взор к публике и чуть ли не плача сказала только одно:
– Извините.
Большатов был в ярости. Скорёженная гримаса, которую он слепил после услышанного, говорила громче любых слов.
– Михаилу стоило более тщательно выбирать того, кто будет представлять работу, – проскрипел он подобно старой двери, висящей на ржавых петлях. – Уберите её оттуда!
– Мой отец подошёл к этому выбору ответственнее, чем всем вам кажется, – не выдержала Маргарита.
Большатов обернулся и окинул девушку недовольным взглядом, но Маргарите было совершенно всё равно. Сорвавшись с места, она направилась к матери, но как только подошла к трибуне, поняла, что так напугало Екатерину.
Из папки с научной работой выползали чёрные змеи с кровавого цвета глазами. Ползучие твари узлами обвивали руки Екатерины и без остановки впивались острыми зубами в её плоть.
– Уходи… – попросила мама, морщась от боли.
«Не бойся того, что видят глаза, – раздался голос Клесты, – это всего лишь тёмная иллюзия. Всё это видно только вам».
Амалир был прав. Когда Маргарита обернулась к публике, все присутствующие сидели всё с тем же потерянным видом.
«Они не видят этой иллюзии».
«Я поняла. Как мне разрушить видение?» – искала противодействие Маргарита.
«Это темная магия. Чтобы противостоять ей, тебе нужно прибегнуть к своим силам. Но ты же знаешь, что не можешь этого сделать».
«У меня нет выбора», – ответила Маргарита. Сжав амулет стихий, девушка обратилась к заключённым в нём силам с просьбой о помощи.
«Черная магия!» – в унисон гадливо прозвучало заключение четырёх стихий.
«Она ещё не готова, чтобы тягаться с подобными чарами, – сказала Тера. – Протяни им руку. Не бойся, они не смогут навредить тебе».
Маргарита сделала так, как велела стихия земли.
«Будьте слова наши
Тише воды,
Ниже травы,
Громче ветра,
Ярче света.
Разгоните тьму, верните тому,
Кто посеял злые плоды и укрылся в тени.
Громче воды,
Выше травы,
Тише ветра,
Тусклее света».
Чёрный мираж, который окутал Екатерину Варзанид, начал отступать. Змеиный клубок скатился с трибуны и ринулся через ряды в дальний угол зала. Тишину спугнул истошный вопль, заставивший всех обернуться.
– Они у меня в голове! Они жалят меня! Жалят! – вопила женщина, волчком направляясь в сторону выхода.
– Вот стерва! – еле слышно ругнулась Екатерина ей вслед.
– Мам, – пошатнулась Маргарита, столкнувшись взглядом с мужчиной, который не переставал её преследовать.
Это был Александр Дэвюль, желающий получить амулет Маргариты. Он с особым наслаждением наблюдал за тем, как Екатерина мучилась, попав под действие тёмной иллюзии, и так же быстро огорчился, когда её дочка смогла рассеять мрачный мираж.
Его длинный тощий палец указывал на раскрытую папку, в ней лежал смятый клочок бумаги, на котором было написано лишь одно предложение:
«От нас не убежать!»
Рита боялась, что сейчас Дэвюль набросится на них, и люди увидят, кем они являются на самом деле. Но Александр и не думал их атаковать. Он отлично понимал, что подобные действия сильно осложнят воплощение его очередного замысла. Нырнув в гущу взволнованной толпы, неверный пропал из поля зрения Маргариты.
После небольшого перерыва в зале снова собрались участники конференции, и в этот раз Екатерина достойно смогла зачитать работу супруга. Выступление завершилось одобрительными аплодисментами, что весьма обрадовало её. Значит, в часовом солировании Екатерины было не все так ужасно. Сразу же после него мать и дочь поспешили обратно в гостиницу.
– Нам нужно уезжать как можно скорее! – паниковала мама, распихивая вещи по чемоданам.
– Как они узнали, где мы? – задался вопросом Фарни.
– Получается, тот обряд, что делали Виктория и Елена, не сработал, и твой магический след не ослаб? – спросил Рык.
– Обряд сработал как надо, – с полной уверенностью ответила Маргарита. – Мама, ты ничего не хочешь рассказать?
– Рита, на это сейчас нет времени! – дергая застопорившийся замок чемодана, протараторила Екатерина.
– Ты использовала магию, я права?
В ярости Екатерина отшвырнула сумку в сторону.
– Я поддалась страху, – прозвучало признание сквозь слезы. – Мне не следовало этого делать, я даже не была уверена, что написанное мною заклинание сработает.
– Но оно сработало. Это нас и выдало. Ты же знала, что нам нельзя использовать силу. Сама говорила мне, что Виктория запретила.
Спорить было уже бессмысленно, ведь неверные магическому закону чародеи обнаружили их, и теперь нужно было вновь скрываться. Они уже собирались покинуть гостиницу, когда на пороге номера их перехватил начальник Михаила.
– Что это значит? – озадаченно окинув взглядом собранные чемоданы, спросил Большатов. – Куда вы собрались?
Екатерина объяснила, что им срочно нужно вернуться в Россию, так как образовались некоторые обстоятельства, которые требуют немедленного их присутствия.
– Катерина, какие могут быть обстоятельства?! – возмутился директор. – Конференция в разгаре, вы не можете просто взять и уехать!
– Вообще-то можем, – заявила Екатерина, – научная работа представлена, дальше вы можете справиться и без нас, Семён Михайлович.
Большатов был в полной растерянности. Спешный отъезд семьи Варзанид не укладывался в его голове.
– Екатерина, объяснитесь, в чём причина вашего отъезда?
Мать Маргариты не собиралась ничего объяснять. Да и как объяснить, что за ними охотится шайка фанатичных чародеев, которые только ждут удобного случая, чтобы напасть. Большатов и так находится в полнейшем непонимании, а если услышит истинную причину отъезда, решит, что Екатерина спятила на почве переживаний из-за выступления.
– Вы не можете уехать сейчас! Работа вашего супруга заинтересовала одного из спонсоров, и он хочет встретиться с вами. Он ждёт в фойе, – объявил Большатов. – Мы не можем упустить эту возможность. Такой шанс бывает раз в жизни. На кону стоит будущее вашего мужа!
– Будущее моего мужа? – усомнилась Екатерина Варзанид. – А может, вы хотели сказать, что на кону будущее вашего института?
Семён Михайлович нервно раздул ноздри.
– Не без этого, Катя, – нехотя признал он. – Без сомнения, эта встреча благоприятно повлияет и на дела института, но также и на дела Михаила. Вы бы это понимали, если бы занимались научной сферой. Только представьте, какие дороги откроются для будущих проектов Миши! Не каждому выпадают подобные возможности. Уверен, что Михаил не упустил бы этот шанс.
Большатов убеждал Екатерину, приводя неоспоримые доводы. Она как никто другой прекрасно знала, сколько сил, упорства и времени вкладывает в проекты супруг. Всё это должно было принести плоды, и, возможно, эта встреча и была первым ростком.
Маргарита понимала, что нужно уносить ноги из Парижа как можно скорее. Здесь, в чужой стране, без близких они оказались совершенно уязвимы. Было понятно, что неверные вновь объявятся, и причём очень скоро. Но смогут ли Марго и ее мама выстоять против них? Если завяжется бой, то придётся очень сильно постараться, чтобы выйти из него живыми.
– Может, тебе стоит сходить на эту встречу? – предложила Рита, отведя мать в сторону. – А после неё уже отправимся домой.
– Вдруг это один из них? – выразила Екатерина опасения. – Сменить лик им много труда не составит.
– На глазах у людей они не осмелятся напасть, – была уверена Рита. – Если бы хотели, они бы атаковали нас прямо во время твоего выступления.
– А как ещё можно назвать их магическую ловушку, в которую мы угодили? Дружеское приветствие? – иронизировала мать.
– Конечно, нет. Уверена, они хотели вынудить тебя напасть первой. И это развязало бы им руки, – объяснила Маргарита. – Вся вина за раскрытие магического мира легла бы на нас.
Рита была права. Если бы Екатерина открыто начала использовать магию в присутствии людей, вся вина за раскрытие магического мира легла бы только на неё.
– Мы пойдём на встречу, – объявила Маргарита, обратившись к начальнику отца.
Спустившись в фойе, они увидели Агнис, которая ждала их у лестницы.
– Господин Джорждену ждёт вас в ресторане, – указала девушка в сторону раскрытых дверей. – А этот молодой человек, Маргарита, ожидает вас.
– Какой молодой человек? – ощетинилась Екатерина.
На диване сидел Стефан и вальяжно перелистывал журнальные страницы.
– Что ты тут делаешь? – спросила Маргарита, подойдя к нему.
– Мы же договаривались прогуляться, – напомнил парень.
Маргарита совершенно позабыла об их договоренности. Да и, честно говоря, сейчас было совершено не до прогулок.
– Маргарита, нас ждут, – подойдя к дочери, поторопила Екатерина.
– Здравствуйте! – воскликнул Стефан.
– Мама, это Стефан Макафи, – представила его Рита. – Мы учимся с ним в одной академии.
Екатерина оценивающим взглядом обвела парня с ног до взъерошенной макушки, а потом заглянула ему прямо в глаза. Казалось, она пыталась что-то разглядеть в них, то, что скрывают они на самом деле.
Стефану становилось не по себе. Чем дольше Екатерина сверлила его взглядом, тем сильнее парень начинал чувствовать себя неловко.
– Прекрати, – еле слышно прогнусавила Маргарита.
Екатерина незамедлительно скинула суровую личину и приветливо улыбнулась.
– Приятно познакомиться, молодой человек, – ответила она и вновь напомнила дочери, что их ждут.
– Мы собирались прогуляться со Стефаном, и я… – недовольство на лице матери заставило девушку замолчать.
– Какие могут быть прогулки, Рита? – подавшись вперёд, тихо протянула Екатерина. – Такая ситуация, а ты прогуляться собралась? И думать забудь.
– Вы можете не переживать за неё. Я ручаюсь, что со мной Маргарите ничего не будет угрожать, – твердо заверил парень.
Эти слова вызвали у Риты смешанные чувства. Было странно и одновременно приятно слышать такое от Макафи. «Никогда не подумала бы, что услышу от него нечто подобное», – мысленно отпустила она.
«Никогда не говори никогда! – прозвучал голос Клесты в голове. Все когда-то происходит впервые».
А вот Екатерина, наоборот, испытывала лишь одно: недоверие. Рита понимала, что мама даст отрицательный ответ и поспешила опередить её.
– У нас сейчас встреча с одним из спонсоров конференции. Он заинтересован работой моего отца. Если хочешь, можешь присоединиться, – предложила Рита.
– Позволь, дорогая, тебя на секунду, – не выдержала мама, отведя дочь в сторонку на приватный разговор. – Что ты творишь? А вдруг он с ними?
Сейчас Маргарита поняла, почему мать так пристально разглядывала парня. Она боялась, что тот может оказаться одним из темных чародеев, который ведёт охоту на них. Рита попыталась успокоить мать:
– Я знаю Макафи, он точно не из своры Дэвюля.
Маму брезгливо передёрнуло.
– Не упоминай об этом человеке никогда, – попросила она.
– Более того, Макафи может нам помочь.
– Чем?
– Если на нас нападут, – решительно заявила Рита. – Я видела, как он владеет чарами. Надеюсь, что этого не понадобится, но с ним у нас больше шансов дать отпор в случае атаки, – убеждала девушка. – И к тому же мне будет не так скучно во время вашего разговора со спонсором.
– Может, ты и права, – согласилась Екатерина. – Ладно, пусть идёт с нами.
Агнис проводила их в ресторан при отеле, где терпеливо ждали встречи Большатов и господин Джорждену.
– Николае, позвольте вам представить: Екатерина Варзанид, супруга моего коллеги, доклад которого вас заинтересовал. А это их дочь Маргарита, – заметив незнакомого парня, Большатов позволил себе впасть в небольшую растерянность: – А кто вы, молодой человек?
– Стефан! – воскликнул Николае, вскочив со стула и услужливо протягивая руку. – Какая встреча! Не ожидал вас увидеть здесь.
Макафи не подал худощавому мужчине руку, а лишь одарил его коротким кивком. Это выглядело странно и показалось присутствующим проявлением неуважения. Было понятно, что они довольно давно знакомы, но почему парень так отреагировал на обычное рукопожатие, осталось необъяснимым.
– Что вы здесь делаете, Джорждену? – спросил Стефан. В его голосе звучала строгость, которую он даже не пытался скрыть. Рита видела, что он напряжён, но не могла понять, почему Макафи так относится к этому мужчине.
Николае переменился в лице. Вся уверенность и надменность, с которой он встретил их, моментально улетучилась при виде Макафи.
– Я заинтересовался научной работой, которую представила эта обворожительная особа, – волнительно произнёс мужчина.
– Ещё одна работа? – ухмыльнулся Стефан. – У вас прекрасная способность выискивать талантливые работы учёных.
Джорждену мрачнел буквально на глазах. Никто не мог понять, что происходит между Николае и Стефаном. Казалось, что парень просто измывается над уважаемым человеком.
– Благодарю, – тихо обронил мужчина и, ухватившись за стакан с водой, стал жадно опустошать его.
– Стефан, что ты делаешь? – обратилась к нему Рита, но парень лишь мельком взглянул на неё и продолжил:
– Кстати, Николае, как продвигаются дела по проекту моего дяди?
– Всё замечательно, – сказанное прозвучало как-то неловко. Джорждену попытался наконец перейти к теме, по которой они собрались здесь: – Проект вашего супруга весьма увлёк меня, и я хотел бы проспонсировать его исследования.
Изо рта Макафи вылетел смачный смешок.
– Проспонсировать?!
– Молодой человек! – не выдержал Большатов. – Вы не могли бы не вмешиваться? – просьба прозвучала весьма решительно и больше походила на приказ. – Екатерина, быть может, мы продолжим наш разговор без молодых людей? Им явно скучно.
– Зато вам необъяснимо весело, – обратил к Большатову парень.
Семён Михайлович был озадачен выпадом в свою сторону.
– Что?! – переспросил он, будто давая Стефану шанс ретироваться отсюда как можно быстрее.
– Рита, уйми своего друга, – потребовала мама.
Девушка в очередной раз предприняла попытку угомонить Стефана.
– Хватит, – шепнула она, положив правую руку на его стиснутый кулак.
Взгляд Макафи оценивающе застыл на её кисти, а затем обратился к лицу девушки. Рита чувствовала, как Макафи буквально горит, словно в кулаке он сжал раскалённый уголь.
– Вы хоть знаете, что это за персона? – обратился молодой человек к присутствующим и вновь устремил взор на Джорждену. – Может, вы им сами скажете? Или предпочитаете, чтобы это сделали за вас?
Николае скрывал волнение за фальшиво натянутой улыбочкой:
– Стефан, к чему ворошить былое? Да и сейчас у нас разговор не обо мне.
– Я совершенно ничего не понимаю! – рыкнул Семён Михайлович. – Что тут происходит? Ты кто вообще?!
– Наш родственник, – выпалила Екатерина. – Если тебе есть что сказать, говори.
– Я думаю, разговор не получится, – схватив кожаный портфель, заключил Николае.
– Нет, нет! Всё будет, мы всё решим, господин Джорждену! – стал расстилаться перед ним Большатов, но Николае словно не слышал и игнорировал все просьбы остаться.
– Ты что тут устроил?! – потребовала объяснений Маргарита. – Это был шанс для моего отца развить свои проекты. А ты всё испортил!
Рита была зла на Стефана. В какой-то момент она вообще пожалела, что предложила ему присутствовать на этой встрече.
– Это шанс для твоего отца потерять все свои проекты, – заявил парень.
– Не поняла, – обратилась к нему Екатерина. Услышанное не на шутку обеспокоило её. – О чём ты говоришь?
– Начальник вашего супруга просто олух, – без стеснений заявил Стефан. – Он был готов отдать труд вашего мужа шарлатану.
Это не укладывалось в голове. Как такое возможно? Неужели Николае оказался обычным мошенником?
Так и было. Стефан рассказал, что за Николае Джорждену давно ходит слава искусного вора, не только в людном мире, но и в волшебном. Он забирает чужие работы нечестным путём: обещает их профинансировать, а после просто присваивает себе. Так случилось с работой его дяди. Доверившись Джорждену, тот потерял проект и до сих пор отчаянно пытается вернуть свои труды обратно.
Стало понятно, отчего Стефан так яро нападал на этого псевдоспонсора. Екатерина была благодарна за то, что парень не смолчал об этом, а весьма решительно защитил их от совершения опрометчивого поступка.
– Так он один из нас? – Маргарита не понимала, как Николае может иметь отношение к волшебному и людному миру.
– Он обычный вор, который имеет магическое происхождение, но без активных сил. Он ворует изобретения людей и продаёт их искомщикам. Так же он поступает с украденным в магическом мире, только продаёт людям.
– Екатерина! – рявкнул Семён Михайлович, когда вернулся к ним. Его лицо покраснело, желваки плясали в бешеной пляске, он не просто злился, он был в ярости. Всего несколько часов назад Большатов пребывал в неописуемом восторге от того, какая возможность открылась с появлением заинтересованного спонсора, сейчас же он впал в недоумение, когда эта возможность ускользнула у него из рук подобно песку, просочившемуся сквозь пальцы по вине дерзкого мальчишки, который не может держать язык за зубами. – Это всё ваша вина! И только! Я изначально говорил Михаилу, что ваше участие в конференции – это ошибка. И я оказался прав. О том, что произошло, я надеюсь, вы расскажете супругу сами, – бешеные глаза Большатова уставились на Макафи: – И научите своего родственника элементарным правилам приличия!
Маргарита жалела, что сейчас не может использовать амулет. О, как же было бы приятно сказать всего лишь пару заветных слов и обратить Большатова в жирного гуся, совсем как в том году – Альберта Кока. Или сделать так, чтобы язык директора опух, раздуть его до того, чтобы он во рту не смог уместиться, лишь бы только заставить его замолчать. Да, Маргарита представляла самые изощрённые способы, которыми хотела проучить Семена Михайловича.
В отличие от дочери, Екатерина довольно спокойно принимала всё сказанное в её адрес. Когда он закончил красноречивый монолог, Екатерина лишь улыбнулась.
– Я благодарна вам за сказанное. Наконец-то вы озвучили то, что на самом деле думаете. Без прикрас и подхалимства.
Семен Михайлович попытался что-то сказать, но Екатерина не позволила:
– Конечно, у Михаила получилось бы куда лучше моего представить проект. Ведь это его работа, которой он посвятил уйму времени. Работа, которую вы чуть не отдали какому-то проходимцу. Вы знали, что ваш спонсор ворует чужие труды и выдаёт их за свои?
Конечно, Семён понятия не имел о том, кто такой Николае Джорждену. Мысли о том, что в проект будут инвестировать, а в дальнейшем и в институт – вот что по-настоящему интересовало мужчину больше всего.
– Вы думаете, я поверю в то, что уважаемый человек на самом деле обманщик и вор? – усомнился Большатов.
– Если честно, Семён, мне совершенно всё равно, верите вы или нет. Но в одном вы можете не сомневаться, Михаил узнает о том, что произошло сегодня. Обо всём узнает. Идёмте, ребята, – завершила мама, направляясь к выходу.
– А вам совет, – обратился напоследок Стефан. – Нужно быть внимательнее к людям, которым готовы отдать труды ваших подчинённых.
– Пошёл вон… – прохрипел Большатов, развязывая галстук и усаживаясь за пустой стол.
После завершения неудачных переговоров Екатерина вместе с дочерью спешно покинула отель.
– Нам нужно добраться до магического развала, – объявила мама, раскрывая карту города.
– Зачем? – полюбопытствовал Макафи.
– Там есть портал, через который мы сможем вернуться домой, – объяснила Екатерина.
– Вход в этот магический развал находится на улице Ташри, – подсказал Стефан. – Я так понимаю, вам нужно оказаться в России как можно скорее.
Мама решительно кивнула.
– Хорошо. Пешком будет долго, быстрее на такси.
Поймав автомобиль, парень помог погрузить багаж и сел вперёд.
– Поедешь с нами? – спросила Маргарита. Улыбка на лице Макафи говорила сама за себя.
Наблюдая из окна такси за лицами прохожих, Маргарита мысленно прощалась с этим прекрасным и удивительным городом. Было немного грустно оттого, что многого ей так и не удалось посмотреть. Конечно, она понимала, что это совершенно не развлекательная поездка. И всё равно она была благодарна судьбе за возможность увидеть другой мир, людей, которые так похожи на неё и одновременно нет. Прикоснуться к другой культуре, о которой она лишь узнавала из книг, а сейчас довелось увидеть всё своими глазами.
Эйфелева башня вдалеке купалась в мерцающих огнях и свете прожекторов, которые её окружали. Первая леди Парижа напоминала огромную ракету, которая готовилась взмыть вверх, или стрелу, которую вот-вот выпустят из лука.
По правой стороне Сены показался собор, на который они забирались со Стефаном. Вспомнив перепуганное лицо Макафи от того, что их чуть не поймали, Рита заулыбалась. Уж больно смешной его вид проявился в её памяти.
«Это было совсем не смешно», – не разделяла такой радости Клеста.
«Очень странно… Почему, когда что-то заканчивается, наши мысли непроизвольно сами возвращаются к самому началу?»
«Не знаю. Я никогда не замечала такого за собой, – признался амалир, – может, это свойственно только человеку?»
«Я думаю, что это свойственно каждому разумному существу, а не только человеку».
Такси остановилось на узкой безлюдной улочке. Выйдя из машины, Рита стала искать глазами вход в магический развал.
– Не высматривай, – оскалился Стефан. – Табличку с надписью «Вход» ты не найдешь.
«Какой же он всё-таки вредный», – буркнула Клеста.
– Магический развал скрыт чарами, которые делают его невидимым для посторонних глаз, – объяснила Екатерина. – Чтобы туда попасть, нужно двигаться спиной вперёд с закрытыми глазами. Екатерина начала движение первая. Не оглядываясь, она уверенно шагала, и где-то посередине улицы исчезла.
– Теперь ты, – сказал Стефан, забирая чемодан Маргариты. – Я пойду следом.
«Не упасть бы от такой ходьбы», – оборачиваясь через левое плечо, думала Марго.
– Иди с закрытыми глазами, – напомнил Стефан. – Иначе не сможешь пройти за завесу.
Сделав шагов десять, Маргарита замерла на месте.
– Ну, ты чего остановилась? – недоумевал Стефан.
– Тошнит…– призналась Рита.
– Так ты точно до завтрашнего утра провозишься. Давай вместе, – он подошёл к ней и решительно взял её за руку. Рита вновь ощутила его горячее прикосновение, от которого сердце забилось сильнее. – На счёт «три» одновременно делаем шаг.
Маргарита боялась, что вот-вот они споткнутся и рухнут. В какой-то момент она заметила, что начало улицы, от которого они отдалялись, наоборот, приближалось к ним, словно они двигались и не назад вовсе, а вперед. Шаги становились всё увереннее и быстрее. Устеленная брусчаткой дорога сорвалась с мертвого места, заставив Маргариту затаить дыхание, и подобно конвейеру быстро понесла ребят вперёд. Марго сжимала руку Стефана как только могла, боясь того, что, если отпустит его, точно рухнет.
Оказавшись за магической завесой, она почувствовала, как волнение от этой неизвестности отступило. Развал оказался огромным рынком, где продавали магические товары. Здесь были лавки, в которых можно приобрести миниатюрных животных из людного мира. Лавки с магическими травами и специями. Ткани и готовая одежда. На любой вкус и цену седловины для голотонов, а также инструменты по уходу за ними. Несмотря на столь позднее время, народу тут было довольно много. Кто-то яро пытался сторговать цену на нужный ему товар, кто-то, наоборот, требовал продать ему самое лучшее, а следовательно, дорогое сырьё.
– Добро пожаловать в развал «Драп дор», – сказал Стефан. – Самый большой магический рынок во всём Париже.
– Невероятно! – Риту переполняло восторженное чувство от увиденного. Казалось, она давно должна привыкнуть к подобным вещам, но нет, с каждым разом восторг становился всё сильнее.
Мама попросила ждать её здесь, пока она будет разыскивать переправщика.
– Держи медальон подальше, – дала наказ дочери Екатерина. – Даже здесь, в чужой стране, о нём прекрасно знают.
Маргарита буквально сгорала от любопытства, желания поскорее спровадить маму и осмотреть тут всё.
– Нравится? – поинтересовался Макафи. – Ты как будто впервые оказалась в подобном месте.
– Так и есть, – призналась она, рассматривая, как парень с девушкой, вставшие неподалеку, вытаскивают из глиняного горшка тягучую пасту.
– Что это?
– Это жвачка, – просветил её Стефан. – Причём весьма долгоиграющая.
– В смысле?
– Ну, можешь жевать её целый год, а вкус останется таким, как и был. Из неё классные пузыри получаются.
– Химоза какая-то, – не разделяла восторга Маргарита. – Много на таком товаре не заработаешь. Если уж вкус не пропадает, то и надобность в покупке новой отпадает.
– Хорошо, – мурлыкнул Стефан, будто бы соглашался с доводом и тут же подвёл её к лавке, где стояло огромное количество пузырьков. – А как ты относишься к парфюмерии?
– Она тоже долгоиграющая? – съязвила Маргарита, разглядывая флаконы.
– Можно и так сказать. Всего один пшик, и даже самоё ядрёное дегтярное мыло не сможет перебить благоухание аромата, – расхваливал товар Стефан, словно был хозяином этой самой лавки.
– Совершено верно, молодой человек, – раздался скрипучий голос откуда-то из-под прилавка. – Эти духи выполнены из лучших ингредиентов
Приподнявшись на цыпочки, Рита заглянула за стойку и увидела, как по стремянке вскарабкивается низенький лепрекон.
– Моя семья уже не одно столетие занимается парфюмерным ремеслом. И не хотелось бы хвастаться, но ни один из парфюмеров на этом развале не сможет подобрать для вас аромат лучше, чем я, – заявил пожилой лепрекон.
– Кажется, вы только что всё-таки похвастались, – с улыбкой заметила Маргарита.
– Причём нарочно, – подметил Стефан и решил незаметно проверить, насколько правдивыми окажутся слова лавочника. – Подберите аромат для неё.
Рита не сразу поняла, что Стефан говорит о ней, пока его рука не шлёпнулась ей на плечо, заставив вздрогнуть. Она оторвала взгляд от разноцветных склянок и посмотрела на парня. Стефан буквально светился, излучая непонятное Маргарите счастье.
– Не припомню, чтобы я видела тебя таким в прошлом году, – заявила Рита. – Что так изменило тебя?
Стефан задумался, затем перевёл взгляд на витрину с духами и, протянув руку, ухватился тонкими пальцами за позолоченную крышку в форме трюфеля.
– Это тебе.
– Мне? – голос Маргариты задрожал от взгляда, которым на неё смотрел Стефан. Его взор был не злым, как раньше, совсем наоборот: добрым и даже смущающим. Она спешно перевела глаза на протянутый в её сторону флакон. – За что?
Стефан всё так же молча смотрел на неё.
«Что он так пялится?» – задавалась она вопросом, ощущая его внимание.
«Стукни его, как тогда в номере», – посоветовала Клеста.
«За что стукать-то? За подарок?»
«Ещё неизвестно, насколько приятен этот подарок. За плохой можно и стукнуть», – заверила Клеста.
«Что за манеры?» – неодобрительно отпустила Маргарита.
– Так за что? – ещё раз повторила она вопрос.
– За то, что спасла меня в подземелье, – признался Стефан. – Я тебя так и не поблагодарил.
«Ой… Я прям млею от него», – с иронией выдавила Клеста.
«Прекрати!» – скомандовала Маргарита.
– Ты, наверное, забыл, но свою благодарность ты мне принёс в дверях общего зала, – напомнила ему девушка.
– Да, я помню, – улыбаясь, заверил Макафи. – А это скромное дополнение к уже сказанному.
– У вас отменный нос, молодой человек! – восторженно отозвался продавец. – Выбранный вами аромат идеально подходит для вашей обворожительной спутницы.
– Нет-нет, я не его спутница, – начала оправдываться Маргарита, сама не понимая почему. – Мы не встречаемся… Мы… мы просто… В смысле, мы учимся в одной академии, и всё.
«Иногда лучше промолчать», – дала ценный совет хозяйке Клеста.
Макафи лишь шмыгнул острым носом и притворно заулыбался от её слов. Казалось, парень предпочел сделать вид, что вообще не слышал их.
– Ну вот, а вы говорили, что ни один из здешних парфюмеров не сможет подобрать идеальный аромат.
Огромные глаза лепрекона в момент ушли в прищур. Он словно пытался разглядеть Стефана и разгадать секрет того, как ему удалось так быстро определить подходящий аромат.
– Ну да, говорил, – молвил старец, будто бы признавая поражение, но, закинув длинную и седовласую бороду на правое плечо, добавил: – Так и вы, юноша, не один из местных парфюмерных дел мастеров. С вас пятьдесят тора́ф.
– Не могу не согласиться, – ответил Стефан, протягивая лавочнику десять золотых монет.
– Я думала, что в магическом мире единая валюта.
– Отнюдь. Айкалы – денежная валюта в России. Во Франции расплачиваются тора́фами, – ответил Стефан. – Оценишь аромат, который я подобрал для тебя?
Рита аккуратно сняла крышку с изящного флакона и, вдохнув вырвавшийся из пузырька аромат, от удовольствия пошатнулась. Благоухание заставляло девичье воображение разыграться.
Раскрытие парфюма началось с нот игривого лимона, прохладного бергамота и таинственной медовой вишни. Спустя некоторое время нос Риты почуял, как к стартовавшей тройке присоединяются обворожительные мотивы соблазнительного жасмина, бархатисто-мягкой розы и волнительного ириса. Цветочный шарм, травяная свежесть и фруктовая сладость в результате сменились насыщенной глубиной и экстравагантностью благородных нот. Среди них первенство принадлежало ванили, проникновенному мускусу и в унисон парфюмерной композиции начинала звучание завлекающая амбра и восхитительный сандал.
Аромат действительно был приятный, даже очень. И как бы Маргарита ни старалась найти в нём изъян, ей это не удавалось.
– Вкусный – сказала она, закрывая флакон.
– Макафи! – раздалось где-то в шумящей толпе. – Эй, Стефан!
– Да! Это точно он.
На спину к Стефану с боевым кличем запрыгнул кучерявый парнишка на две головы выше Макафи и принялся взъерошивать его густую шевелюру. Ещё двое парней стиснули Стефана с двух сторон в крепких объятиях.
– Вот так встреча!
– Почему не сообщил, что будешь в Париже?!
– Ребята, прекратите! – попросил Стефан, высвобождаясь из этих крепких объятий. – Я и сам не знал, что окажусь в этом году у вас.
– Да ладно тебе заливать, – не поверил услышанному тот, кто с легкостью оседлал Макафи. – Помнится, он так же говорил в том году, ребята, а потом выяснилось, что в городе уже два месяца как околачивается.
Лицо Стефана побагровело, то ли от злости, то ли оттого, что его уличили во лжи.
– Ты не меняешься, Клаус, – сказанное прозвучало, лишь отдаленно походя на комплемент.
– Неправда. С нашей последней встречи я прибавил в росте ещё пару сантиметров, – гордо заявил кучерявый парень.
– И в килограммах тоже, – подколол его Макафи. – Ты меня чуть пополам не переломил!
На конопатой физиономии Клауса воцарилось возмущение и даже ужас от услышанного.
– Ты знаешь, как вывести из себя, Макафи, – небрежно промокнув широкий нос рукавом, сказал парень, и его взгляд замер на Маргарите.
– Ты ради приличия хоть бы представил нас своей девушке, а уже потом оскорблял бы.
Снова порезало слух Маргарите одно-единственное слово. Сначала продавец счёл их парой, теперь эти трое.
«Лавочник назвал тебя спутницей, а не его девушкой, – напомнила Клеста, – вот если бы он сказал «спутница жизни», тут уже можно было бы возразить».
«Серьезно, Клеста? Думаешь, я не поняла, в каком контексте он употребил это слово?»
«А может, ты услышала то, что хотелось услышать?» – парировала кошка.
Рита не хотела начинать очередной спор с амалиром. Она предпочла не отвечать, зато тут же оповестила друзей Макафи, что они не пара.
– Мы просто учимся в одной академии. Я Маргарита, – фамилию она предпочла не говорить, дабы избежать ненужного к себе внимания. Недаром мама предупредила о том, что даже здешний магический мир желает получить амулет стихий.
– Очень приятно, я Клаус, – пожимая руку, представился парень. – А это Франс и Брок.
– Привет! – синхронно подали голос ребята. – Так вы одногруппники?
– Нет, – недовольно процедил Стефан. – Сколько же в вас любопытства?! Мы учимся в одной академии. Я на курс старше.
– Понятно, ребята, они однокашники, – сказал Брок.
– На кого учишься, Маргарита? – полюбопытствовал Франс.
– На хранителя магического закона, – ответила она.
– У-у-у… – переглянувшись, протянула троица. – Неженская, конечно, работа.
Рита была обескуражена такому заявлению. Что значит неженская работа? Среди хранителей достаточно женщин, способных дать фору многим мужчинам, которые занимают эту должность.
– Вы бы поосторожнее высказывались, друзья, – предупредил их Макафи. – Её тётя одна из лучших хранительниц в магическом правительстве.
Клаус, Брок и Франс моментально осеклись, понимая, что сболтнули глупость.
– Да мы же не к тому, что женщина не может быть хранителем, – стали оправдываться они. – Просто сложная работа и…
– Всё понятно, – остановила их Маргарита. – А вы на кого учитесь?
– Я учусь на факультете по надзору за магией, – гордо заявил Клаус. – В лучшей академии во всей Франции «Ля Форсе Дэ Лямур».
– Лучшая, потому что это единственная академия, из которой тебя не выпнули? – начал подкалывать его Стефан. – В «Вэлнисе» ты даже до первой сессии не дотянул.
– Кто бы говорил. Сам тоже чуть следом не вылетел, – недовольно ответил Клаус и тут же поспешил напомнить, благодаря кому Стефан остался в академии. – Если бы не твоя матушка, кто знает, где бы ты сейчас был.
– Да кончайте вы бодаться, – попросил их Франс. – Из раза в раз одно и то же.
– Моя кузина и кузен учатся на этом же факультете в «Вэлнисе», – вспомнила Маргарита.
– Значит, мы будем с ними коллегами, – улыбнулся Клаус.
– А я учусь на факультете портновского ремесла, – вмешался в разговор Брок. – Буду делать для вас одежду.
– Да… – как-то обреченно обронил Клаус. – До невозможности интересно тряпками заниматься! – с иронией дополнил он.
Брок стыдливо опустил голову. Он даже не пытался отстоять своё мнение или возразить Клаусу, просто впал в молчание.
– Между прочим, в этой профессии лучшими мастерами признаны мужчины, – заявила Маргарита. – И не только в нашем мире, но и в людном тоже.
– Верно подмечено, – раздался наконец решительный голос Брока. – Вспомнить господина Лякотэра, нет равных ему. Все ходят в его одежде. Он даже для немагического мира её выпускает.
– И очень даже зря, – изменился в лице Клаус в одно мгновение. Сказанное Броком явно было парню не по душе. – Тем самым он предаёт подобных себе, обслуживая этих…
– Успокойся, Клаус, – остановил его Франс. – Не нужно говорить того, о чём потом будешь жалеть. Особенно при мне.
– Ах, да, я и забыл, что ты с людишками заодно.
Франс выглядел совершенно невозмутимо. Ему было безразлично то, что говорил его товарищ. «Да, хорош друг, ничего не скажешь», – думала Рита.
– Я буду отвечать за то, чтобы такие чародеи, как ты, Клаус, не досаждали людям, – заявил Франс. – И приструнять все попытки.
– Тоже мне, великий приструнитель нашёлся. Кому вообще они нужны?
Клаус напоминал Маргарите Макафи в первую их встречу. Такой же невыносимый, упрямый и задиристый мальчишка, которого хотелось поколотить. Неудивительно, что они подружились. Рита знала, что Стефан, как и Клаус, не особо тяготится любовью к обычным людям. Вот только что им сделали люди, в чьих венах не течет магическая кровь? Отчего такая необъяснимая жестокость и презрение? Они же не виноваты, что такие, какие есть. В чём их вина?
Не желая слушать подобные изречения, Маргарита незаметно отошла от парней. Такие разговоры были для её ушей не в новинку. За прошлый год она часто слышала фразу, что чародеи не замечают людный мир. Он неинтересен, непонятен, чужд и скучен. Но при любом удобном случае чародеи начинали мыть людям косточки подобно вредным соседям.
Противоречия присущи каждому разумному существу. С тех пор, как Маргарита Варзанид стала частью этого общества, она поняла, что магический мир ничем не отличается от того, в котором она жила раньше. Те же страхи и сомнения, желания и стремление к комфортной и беззаботной жизни. Слава, власть и контроль – то, что она видела в людном мире, не было чуждо магическому. Отличие, по её мнению, лишь одно: наличие магии.
Бредя в своих мыслях, Маргарита не сразу заметила приятный дымный аромат, напоминающий полынь. Она остановилась. «Чайная лавка» – прочитала знакомые буквы на вывеске.
– Эй, Стефан! – радостно воскликнула она и обернулась. Ребята всё ещё яро о чём-то спорили.
Шёлковые шторы, заграждающие проход в лавку, бесшумно распахнулись, и оттуда вырвалось какое-то нереальное облако ароматов. Запахи сменяли друг друга один за другим. Дымчатые, цветочные, шоколадные, фруктовые благоухания были настолько яркими, что уже начинало свербеть в носу. Уткнувшись носом в ладони, Маргарита тихо чихнула.
– Que tous vos rêves deviennent réalité!17 – прозвучал чей-то голос вблизи неё. Рита открыла глаза и увидела стоящую на пороге чайной лавки бабушку. На её голове был красный платок, украшенный хохломой. На шее висели нити из красного камня, напоминающие спелую бруснику, а весь сарафан покрывали вышитые цветочные узоры.
– Я ничего не поняла, – растеряно молвила девушка.
– О! Так вы русская! – лихо перескочила бабушка на родной язык Маргариты и мелкими шагами подскочила к ней. – Как приятно видеть здесь земляков! – тормоша её руку, щебетала она. – Я Едвига, держу эту чайную лавку.
– Очень приятно, Маргарита.
– И мне, – светясь от счастья, ответила Едвига. Похоже, она действительно была рада встретить на чужбине того, кто напомнил ей о родине. – Заходите, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.
Внутри чайная лавка показалась Маргарите намного больше, чем снаружи. Здесь аромат чувствовался ещё ярче, чем на улице. Кругом был один сплошной чай: фасованный в красивые коробки, в обычных стеклянных баночках, даже на развес. Можно было только гадать о том, сколько же здесь находится его видов. Даже самый искушённый чаелюб, без сомнения, смог бы найти для себя именно то, что ещё пока не доводилось пробовать.
Едвига завертелась по лавке от полки к полке. Набирая небольшие щепотки сушеных трав, она закидывала их в фарфоровый запарник, а после залила крутым кипятком.
– Сейчас попьём чайку. Уверяю, Маргарита, такого вы ещё не пробовали никогда. На родине так уж точно такого чая нет.
Расставив на круглом столе чайный сервиз, Едвига отправилась в подпол. Оттуда она достала банку с вареньем и связку калачей. Стукнув по крышке кулаком, она без труда сорвала её с банки.
– Собственного производства, – заявила бабушка, наполняя до верхов стеклянную розетку вареньем. – Угощайтесь!
Рита поблагодарила её и, зачерпнув чайной ложкой варенье, отправила его в рот.
– Расскажите мне, как там дела на родине? – попросила Едвига. – Уже очень давно я там не была. Интересно, как теперь всё устроено?
– Всё хорошо, – ответила Маргарита, с трудом заставляя себя оторваться от сладкого угощения. – Всё идёт своим чередом. Что-то приходит, что-то уходит.
– Да, – задумчиво протянула бабушка. – Словно это было всё в прошлой жизни.
– А где вы жили в России? – полюбопытствовала Маргарита, потягивая ароматный чай.
Едвига устремила задумчивый взгляд куда-то к потолку. Она пыталась вспомнить жизнь, которую давно оставила позади.
– Я родилась и жила в Екатеринбурге, – молвила она всё с тем же загадочным выражением на лице. – Прекрасный был город.
– Да он и сейчас неплохой, насколько мне известно. А почему вы уехали, позвольте спросить?
– Из-за войны, которая обрушилась на страну, – объяснила бабушка. Едвига подошла к сундуку, стоявшему под лестницей, ведущей на второй этаж. Оттуда она вынула толстую книжку в потертом кожаном переплёте. – Это фотоальбом моей семьи. Единственное напоминание о России, которое осталось у меня, не считая этого платка, – развязывая тюрбан, добавила она. Как только платок спустился на её покатые плечи, поверх него легли две плотные серебряные косы Едвиги. – Ах, – с наслаждением выдохнула она, освободившись от платка. – Это были тёмные времена для всей страны. В людном мире началась смена власти, эти перемены коснулись и магического мира.
– Смена власти? – переспросила Маргарита. – Когда же вы отбыли из России?
– Мы покинули страну в далеком тысяча девятьсот восемнадцатом году. Мне тогда было пятнадцать лет.
«Быть этого не может! Она наверняка что-то путает», – подумала Маргарита, слушая рассказ старухи.
– Вы меня разыгрываете, Едвига?
Лавочница улыбнулась. Перелистнув страницу альбома, она вынула из него старую фотографию и протянула её Маргарите.
– Переверните, – попросила она.
На обороте снимка была надпись.
– «Г. Екатеринбург, 14-ое июля 1918 год», – произнесла Маргарита вслух написанную чернилами подпись. – Невероятно!
– Можно и так сказать, – проскрипела старуха. – Это последнее фото, которое сделал мой покойный батюшка перед тем, как отправить нас из города. А спустя два дня после этого снимка мы получили известие о том, что его расстреляли.
– Мне очень жаль вашего отца, бабушка Едвига.
– Всё в порядке, дорогая. С тех пор много воды утекло.
– Простите моё любопытство, но я всё ещё не могу понять… Вы уехали из страны в тысяча девятьсот восемнадцатом году, когда вам было пятнадцать лет. Верно?
Едвига утвердительно кивнула.
– Это значит, что вы родились в тысяча девятьсот третьем году?
– Ну да, – ответила бабушка.
– Получается, вам сейчас сто шестнадцать лет?
– Совершенно верно.
– Господи, – выдохнула Маргарита. – Вы удивительно хорошо сохранились… То есть вы не выглядите на такой внушительный возраст.
Едвига залилась протяжным смехом:
– Благодарю вас, дорогая, за такую оценку.
Рассматривая семейный архив, Маргарита заметила среди снимков фото своей дальней родственницы графини Браун.
– Откуда у вас это фото? – спросила она.
– А вы знаете, кто это? – тут же спросила лавочница.
– Это моя родственница, графиня Браун, – забыв об осторожности, ответила Маргарита.
На лице Едвиги застыла неприятная ухмылка. Она смотрела в глаза девушки и практически не моргала.
– Так ты Варзанид. Равная силе амулета.
– Да, – нехотя призналась девушка.
– Ну надо же! – воскликнула старуха и, подскочив с места, вновь бросилась к сундуку. – Куда же я её убрала?! – причитала она, выкидывая вещи из ящика. То, что искала Едвига, оказалось на самом дне фамильного короба. Это была небольшая шкатулка из темного серебра, усыпанная мелкими розоватыми камнями. – Вот, смотри, – внутри лежали разные украшения: кольца, серьги, нити жемчуга. – Она должна быть здесь, я точно помню, что видела её здесь. Вот! – из шкатулки Едвига достала круглую брошь. Она была тёмно-синего цвета с перламутровым переливом по кругу. Сама окружность напоминала миниатюрное колесо старой прялки, в центре расположилось очертание женского лица, скрытое под маской.
– Красивая брошка, – сказала Маргарита, не понимая, для чего лавочница решила похвастаться ею.
– Её получил мой предок от твоего, – ответила Едвига. – Графиня подарила её моему прапрапрадедушке в знак благодарности и дружбы. И я думаю, что пришло время передать её тебе.
– Что вы, я не могу принять, – стала отнекиваться Маргарита. – Она принадлежит вашей семье.
– Не переживай, дорогая, она уже много времени бесхозно пылится в этой шкатулке, – вложив брошь в руку Маргарите, сказала бабушка. – А тебе она ещё точно послужит.
– Спасибо вам, – поблагодарила её Маргарита и сладкого зевнула.
Едвига тут же наполнила кружку новой порцией чая и кинула туда щепотку трав. – Попей, это тебя взбодрит.
Сделав ещё пару глотков, Маргарита почувствовала, как веки стали тяжелеть. Они будто наливались свинцом и упорно стремились закрыться.
– Очень вкус знакомый.
– Неужели? – удивилась Едвига.
– Привкус как у сон-травы.
– Тебе просто показалось. Ты явно утомилась, моя дорогая, – поглаживая огненные кудри, шептала лавочница. – Не переживай, поспи, а я позабочусь о тебе. Засыпай… – голос бабушки Едвиги звучал в ушах, словно колыбельная. Такой бархатистый и нежный, он увлекал Маргариту в забытьё, из которого с каждым словом всё труднее и труднее было вырваться.
Когда Маргарита совершенно обмякла, Едвига расстегнула верхние пуговицы её блузки и увидела висящий на шее золотой медальон.
– Это и вправду он! – она была готова сорвать его, но, когда потянулась к нему, амулет издал предупредительное шипение. – Защищаешь хозяйку, молодец, – сменился нежный голос на леденящий скрежет. – Кого ты будешь защищать, если она уснет мертвым сном?! – старуха вынула из кармана кинжал, но амулет тут же оттолкнул её. Едвига снова кинулась на Риту, и амулет вновь оттолкнул её. – Ты не сможешь защищать её вечно, я подожду.
Раскрыв дверцу в полу, старуха была готова сбросить Маргариту вниз, но не успела. В лавку зашёл Франс.
– О, ты тут, оказывается, а тебя Стефан бегает ищет с матерью. Что с ней? – обратился к лавочнице парень.
– Извините, молодой человек, но лавка закрыта! – принялась выпроваживать его Едвига. – Выходите, выходите!
– Не нужно толкаться, бабуля! – сопротивлялся тот. – Я без неё не уйду! Что вы сделали с ней?!
– Уходи! – прорычала старуха сквозь зубы. – По-хорошему прошу.
Лицо Едвиги стало чернеть, словно из-под кожи проступала сажа. Схватив большую банку с чаем, она замахнулась ею на Франса.
– Пошёл прочь!
– Ребята, она здесь! – успел провопить он лишь одно, и тут же получил удар по голове. Трёхлитровая банка разлетелась вдребезги. Осколки вприпрыжку разбегались по полу, подобно сорванным с нити бусинам. Схватив его за шкирку, Едвига одним броском закинула его в погреб.
Вцепившись в волосы Маргариты, она запрокинула ей голову назад и, вскинув руку, направила лезвие ножа прямо на шею девушки.
Дверь чайной лавки с грохотом слетела с петель в тот самый момент, когда нож был готов пронзить горло Маргариты.
Екатерина пустила красную сферу в старуху, но та широко распахнула рот и с лёгкостью проглотила её.
– Отпусти мою дочь, мерзавка! – потребовала она.
– Ещё одна сфера, и я прикончу её, – предупредила Едвига. – Слишком большая сила досталась твоей дочери незаслуженно!
Рисунок на ладони Екатерины Варзанид вспыхнул оранжевым светом.
– Я сказала: отпусти мою дочь, старая перечница!
Старуха хотела довести начатое до конца, но не могла пошевелиться.
– Хочешь её силы? Этому не бывать!
Чары, призванные Екатериной, заставили старуху отнять кинжал от горла Маргариты и приставить его к своему.
– Прекратите! Не нужно! – пытался остановить её Стефан, но Катя не слушала его. Охваченная необузданной злобой, она хотела увидеть мучения старухи.
– Нет, пожалуйста, пощади! – взмолилась Едвига, когда кинжал холодным поцелуем стал медленно рассекать её трухлявую шею.
– Госпожа Варзанид, не нужно этого делать! – отговаривал её Стефан.
– Заткнись! – приказа ему Екатерина.
– Рихта! – взмахнув амулетом, выкрикнул Стефан. Призванное заклятие выбило из рук Едвиги нож. – Рихта! – прокричал он во второй раз, но только теперь его амулет был направлен в сторону матери Маргариты.
Полупрозрачный шар с грохотом вылетел из амулета и ударил Екатерину в бок, откинув её в дальний угол. Выйдя из-под влияния чар, старуха выскочила из лавки на улицу, галопом унося ноги.
Из подпола послышался голос Франса, просящего о помощи. Стефан, не раздумывая, выбил дверь в полу и помог товарищу выбраться оттуда. Возле лавки на разносившиеся грохотания начали собираться местные зеваки.
– Что случилось? Что произошло? – гоготали они.
– Ты посмел на меня напасть и позволил ей сбежать! – поднимаясь на ноги, вопила Екатерина.
– Я не позволил вам совершить глупость, из-за которой вы чуть не оказались за решеткой! – стоял на своём парень.
Стефан не сожалел о принятом решении. Он считал, что сделал всё правильно, вот только Екатерина не разделяла его мнения. Она потребовала, чтобы Макафи больше никогда не смел приближаться к её дочери и пригрозила, что, если он только осмелится на это, то второй раз просить она уже не будет.