Адиль никогда бы не подумал, что комната, в которой он стоял, может принадлежать девочке. Скупость интерьера и спартанский минимализм помещения очень ясно давали понять о неприхотливости хозяйки. Нижняя часть окон была заклеена коллажем из постеров бойцов ММА. Сквозняк похлопывал выгоревшей на солнце мешаниной тейкдаунов и лоукиков, прорываясь через расклеившиеся участки. Рабият прикрыла дверь и бросила флешку в единственную вазу, стоявшую на подоконнике. Вдоль края стола, примыкающего к стене напротив окон, выстроились покосившиеся корешки учебников. Полка над столом, покоившаяся на двух вогнанных в стену дюбелях, была устлана разноцветными тетрадями. Единственное буйство красок во всей комнате, конкуренцию которому мог составить разве что смятый, алый дивандек, которым была заправлена кровать у дальней стены.
Адиль подошел к полке с тетрадями. На большинстве обложек расхаживали котята, взирая на него закрашенными черной пастой глазами. В основании бумажной груды лежала 48 листовая толстушка. Биология. Судя по обилию октагоновых побоищ, зарисовки которых мелькали через страницу, перипетии из жизни ложножек мало занимали Амину. Адиль вернул тетрадь на место и осмотрелся. Он было потянулся к ящикам стола, но доверился интуиции, подсказавшей, что это слишком очевидное укрытие для столь сокровенного предмета, и подошел к стоящему возле кровати шкафу. Приподнявшись на цыпочки, он заметил в углу коробку от обуви, но добротный слой пыли похоронил и эту версию. Кровать была похожа на ту, что стояла и в его детской когда-то. Проведя пальцем по изголовью, он вспомнил, как, прячась за него, отстреливался от бандитов и монстров. Вспомнил, как скрипели пружины матраса, когда он забирался обратно под одеяло, заслышав шаги отца в коридоре. Вспомнил, как щелкал о днище кровати натянутыми ремнями. Он взглянул на Рабият, будто только что заметил её присутствие.
– Можно я загляну под кровать? – для убедительности Адиль указал на неё пальцем, будто в комнате кроватей было несколько.
– Пожалуйста, – позволила Рабият в некотором замешательстве.
Половина туловища Адиля скрылась под кроватью. Он напоминал автомеханика. Колени свободно болтались из стороны в сторону и вдруг застыли. Рабият преклонила голову, прислушиваясь к доносящимся из-под мебели шорохам. Раздался глухой шлепок и Адиль выполз наружу. В руках следователь держал красно-черный в клеточку ежедневник.