Жуть. Кажется, я весь день краснею. Просто от воспоминаний. И от того, что именно вспоминаю. И от того, что заставляю себя не вспоминать. И вообще…
Есть день сурка, а у меня день стыда.
Яська еще смотрит так внимательно, словно пытается прочитать меня.
А я…
А у меня опять ладошки потеют, когда я думаю об утреннем столкновении с её отцом!
Зачем я только вышла из комнаты? Не могла еще подождать? Да, хотелось есть и пить. И Ясмина заранее предупредила, что завтрак ровно в девять.
Почему я такая невезучая?
Нужно было вылезти именно в этот момент, да еще и запнуться! Ноги у меня длинные, но я в общем, к этому привыкла, а к тому, что они на пустом месте заплетаются – нет.
Отец Ясмины смотрит так насмешливо, доброго утра желает и рекомендует быть осторожнее.
– Простите, простите, я… я случайно. – буквально отпрыгиваю от него в дверь впечатываясь.
– А я подумал специально, – ухмыляется, и видимо, видя ужас на моём лице, говорит, головой качая – я пошутил, Евангелина.
Имя моё произносит как-то безразлично, и смотрит… да просто смотрит! Смотрит как на подругу дочери, как на обычного человека любого смотрят. Без каки-то тайны мыслей, это очевидно. А то я ведь быстро себе надумаю!
– Если ты вниз, на завтрак, передай Ясе, что я скоро спущусь, и напомни, что мы едем в гольф-клуб.
– Да, хорошо.
Он проходит дальше, открывает дверь комнаты – это его спальня, она прямо в конце коридора. Ясмина мне говорила, что это комната отца.
Туда мне лучше не соваться. Да и я не собиралась.
После завтрака мы едем в гольф клуб. Я сразу надеваю форму, которую вчера принёс Адам Янович. Ясмина кобенится, но всё-таки тоже переодевается и сокрушается, что юбочка недостаточно пышная и короткая, и вообще…
– Фу, выглядим с тобой, как… как лохушки какие-то!
– Ты что? А мне так нравится! – я не шучу, и правда получаю удовольствие от внешнего вида, форма достаточно элегантная, юбочки в складочку, маечки поло с логотипом клуба – мячик и клюшка для гольфа, тут дизайнеры не стали особенно замарачиваться. Мне нравится, как вещи сидят и на мне, и на подруге, и сникерсы кожаные тоже очень удобные. Я все хотела себе такие купить, но никак не могла найти именно такие – чисто белые и из натуральной кожи.
Адам Янович привозит нас к клубу, высаживает, просит подождать пару минут, пока он будет парковаться. Я оглядываюсь. Тут все так красиво! Белоснежное здание клуба и изумрудные поля для гольфа.
Из здания вываливается стайка молодых людей, парни и пара девчонок, смеются, перебрасываются какими-то репликами, договариваются о новой встрече, я вижу, как ребята скользят по нам взглядами. Явно заинтересованными, потому что мы на самом деле хороши.
– О, свежее мясцо, да Игорь? – одна из девчонок говорит громко, не стесняясь нас. – Тебе везет, давай забьёмся, через сколько ты их уложишь?
Я в шоке. Ясмина, кажется тоже. Ну и, теперь алые маки на моих щеках уже не связанны с утренним фиаско с Агдамовым.
– Дин, базар фильтруй.
– Ах-ах! – блондинка Дина смеется, а вот зубы у неё не идеальные, и губы явно не свои.
Парень, которого она назвала Игорем, проходит мимо нас, осматривает как экспонаты с выставки.
Чувствую, как напрягается Ясмина. Мне-то, в общем, по барабану, что там говорит и думает эта золотая молодежь, но Яся одна из них, она не привыкла ни к униформе, ни к тому, что к ней отнесутся как к обслуге.
– Привет, девчонки, новенькие?
– Старенькие, – резко отвечает подруга, смотрит ему прямо в лицо. – А вот вас я тут раньше не замечала.
– Неужели? Странно. Я тут частый гость. С золотой картой. Героев надо знать в лицо, куколка.
– Героев тут не вижу. – выдаёт Ясмина.
– Какая дерзкая, люблю таких. Вечером приходи в бар, только шмотки смени, без них ты будешь секси.
– Спасибо, мне и в них хорошо. И на вечер у меня другие планы.
– Отменяй, с начальством твоим я договорюсь.
– Интересно, как это ты собрался с её начальством договариваться? – У меня мурашки с цепи срываются, когда слышу за своей спиной голос Агдамова.
– Адам Янович, добрый день. – кокетливо крутит кончик хвоста Дина.
Отец Ясмины её игнорирует, как игнорирует и руку, протянутую Игорем.
– Кажется, вас предупреждали, когда вы вступали в клуб, что общение с персоналом строго в рамках делового?
– Да мы, собственно, просто пригласили девочек составить нам компанию. Без задних мыслей.
– Это хорошо, что у тебя нет задних мыслей. А то у нас сейчас в стране повесточка, за пропаганду этих самых задних…– Адам этой фразой сразу сбивает с парня спесь, его спутники давятся от смеха, сам он, ухмыляясь, пытается сохранить хорошую мину при плохой игре. – Игорь, последний раз предупреждаю. Не трогай стафф. Иначе придётся серьёзно поговорить с твоим отцом.
– Обижаете, Адам Янович, я же не трогаю…
– Я в курсе. Конкретно, рядом вот с этими тебя увижу – откручу то, что не надо и засуну куда не надо, понял меня?
Игорь улыбается, по всему – уверен, что Агдамов просто шутит, перед персоналом выдаёт строгача, а на самом деле ему по фигу на судьбу девушек из персонала.
– Я не шучу, Борисов. И ты меня знаешь.
Адам неожиданно подхватывает нас с Ясминой за талии и ведет к входу в здание клуба.
Мне кажется, что мой бок, та его часть которой касается рука мужчины просто воспламеняется.
– А вам, куколки, блин, урок. Не отвечайте на подобные реплики. Пусть считают, что вы глухонемые. А то я заколебусь каждому тут люлей навешивать, ясно? Ведите себя прилично!
– Пап, мы так и вели, этот придурок сам. И вообще… Если бы ты не заставил нас пахать тут, ничего бы не было.
– Родная, если я тебя сейчас не заставлю пахать, ты превратишься в бесполезное одноклеточное, станешь подобием своей мамаши, прости господи и не дай бог. Всё. Закончили. Сейчас сдам вас на руки администратору и начнете вникать в процесс. Ева, всё в порядке?
– Что? – от его неожиданного вопроса я аж подскакиваю на месте. Всё дрожит.
– Нормально всё с тобой, спрашиваю? Последствий вчерашнего заплыва нет?
– А… – опять густая краска приливает к щекам, – нет, всё хорошо.
– Я рад. Ты тоже, смотри тут… без шпагатов.
Чёрт! Опять он… кажется на моём лице можно пожарить омлет или блинчики.
Молчу. Оправдываться мне не за что. Я ни о чём таком не думала.
– А вот вечером у нас в бассейне можешь потренироваться, я бы посмотрел.
Он произносит это так спокойно, бесстрастно, Яська хохочет, в ладошки хлопает, а мне кажется я умру от стыда, и… и еще от какого-то чувства, которое не понимаю.
Он бы посмотрел?