Утро. Просыпаюсь ни свет, ни заря. Привычка. Еще с тех пор, как жила в спортивном интернате. Встаю, смотрю в окно и тут же снова жар накатывает.
Из моего окна отлично виден бассейн. И мужчина, который снова плывет баттерфляем.
Что это вчера со мной было? Я с ума сошла. Просто сошла с ума.
Всё моё женское на него отреагировало, и я это почувствовала. Впервые.
В первый раз поняла, что значит, когда ты реально теряешь голову просто от вида другого человека просто оттого, что он рядом.
Стыдно самой себе признаться, но я, что называется потекла. До вчерашнего дня я не знала как это. Думала, что это просто такое не слишком приличное выражение ничего общего с действительностью не имеющее. Оказывается, именно так и есть, как называется. Когда между ног именно что влажно.
Это… стыдно. И дико приятно.
Отец подруги нёс меня на руках в дом, а я чувствовала его эрекцию. Физиология. Всего лишь…
Ужас!
Ох, нет, я верю! Верю, что у него это на самом деле просто физиология, иначе…Иначе можно съехать с катушек. Хотя я и так уже.
Что мне делать? Сбежать? Но Ясмина может понять причину.
Остаться? И видеть каждое утро как он плавает? И умирать от желания еще раз прикоснуться к его груди?
Какие у него руки! Красиво очерченные бицепсы, рельеф не перекачанный, именно такой как надо.
Стоп, Ева, стоп! Хватит! Нельзя! Табу! Этот мужчина не для тебя.
Закрываю глаза и опять погружаюсь в воспоминания о вчерашнем вечере. Взгляд Агдамова, такой… прожигающий, сочувствующий.
Врач действительно приехал, довольно быстро, меня осмотрели, дали рекомендации, я видела, что Адам волновался.
Я не должна называть его по имени, но не могу. Мне очень нравится его имя. Адам… Перекатывается во рту, на языке, оно словно поцелуй, нежный, сочный, поцелуй, которого у меня еще не было. Настоящий.
Всё, что было – не то, неправильное, мелкое.
Поцелуй Адама! Представляю, каким бы он был!
Ева, какая же ты дурочка!
Я думала об этом вчера, позабыв о том, что в комнате у камина со мной Ясмина и её отец. Когда поняла ход своих мыслей – щеки запекло.
– Ева, ты вся горишь, точно нет температуры? – Яся переживала за меня, так смотрела!
А я бросила быстрый взгляд на её отца и еще сильнее стушевалась, потому что он… он посмотрел на меня и ухмыльнулся, как будто знал о чем я думаю.
Боже, как мне было стыдно!
Я сказала подруге, что пойду спать, она принесла мне стакан горячего шоколада, села на кровать.
– Милая, мне так жаль, скажи, что с тобой всё в порядке? Я этого Громилу больше на порог не пущу!
– Все нормально, Ясь, только… Может быть мне и правда лучше домой? Твой папа приехал, я буду мешать.
– Кому? Папе? Да он даже ночевать не остался, уже укатил к своим… – Ясмина не произнесла то самое слово, но было понятно, к кому уехал Агдамов. А я почувствовала занозу в груди. Больно.
– Видишь? Он уехал, потому что я мешаю.
– Ой, Ева! Я бы тебе сказала почему он уехал! Точно не из-за тебя!
Ясмина пригубила шоколад из своей чашки, потом стёрла смешные усики.
– Ева, ты точно не мешаешь! Я еще раз у него спросила, и он сказал, что ты можешь остаться. Тем более завтра у нас первый рабочий день! Папиными молитвами! – Ясмина вздохнула и закатила глаза. – Но рано вставать не надо. Он сам нас отвезет, представит, всё покажет. Завтрак в девять утра, до девяти можешь еще искупаться в бассейне.
После ухода подруги я долго не могла уснуть. Мысль о том, где проводит ночь Агдамов колола острыми шипами прямо в сердце.
Я сама не понимала, почему меня так сильно волнует эта тема. Пыталась себя уговорить, что мне должно быть всё равно, что я вообще не должна смотреть и дышать в его сторону.
Но говорить легко, а вот сделать…
Сделать что-то со своей головой и мыслями оказалось очень сложно.
Проснулась, несмотря ни на что выспавшейся, отдохнувшей. Никаких следов вчерашнего недомогания.
Хорошо, что я посмотрела в окно и не пошла плавать! Мне было бы дико стыдно если бы я столкнулась с Агдамовым! Вдруг он подумал бы, что я за ним охочусь?
Мне очень хочется пить, и есть. Но я боюсь выходить из комнаты. Мне страшно, что я встречу там отца Ясмины. Я не хочу, чтобы он подумал, что я специально ищу этих встреч.
Я видела, что он уже закончил плавать, стояла у окна, прячась за занавеской, хотя понимала, что вряд ли он меня заметит. Но всё-таки…
Господи, мне, по ходу, точно надо домой. Это не дело так загоняться!
Быстро принимаю душ, собираюсь к завтраку. Пишу Ясе, которая пока не отвечает. Наверное, еще спит. Надо бы её разбудить, будильник она точно поставить забыла. Пока я в её доме – мне постоянно приходится с утра ломиться к ней в комнату.
Выхожу в коридор, не успеваю сделать шаг, как слышу низкий рокочущий голос.
– Доброе утро, Евангелина…
От неожиданности вскрикиваю, поворачиваюсь и падаю прямо в его объятия. Как по заказу!
И утопаю в глазах цвета дамасской стали…