Распахнув дверь, Лера увидела молодого человека лет двадцати пяти. Высокий и худощавый, с темными растрепанными волосы, будто бы он слишком часто запускал в них пальцы. Взгляд серо-зеленых глаз сердитый, но в то же время обеспокоенный. На нем была надета огромная мешковатая кофта, а в одной руке парень держал спортивную сумку. Он тяжело дышал, словно всю дорогу до ее дома проделал бегом.
Ничего не говоря, он легко, одной рукой, отодвинул девушку в сторону и опустился на колени перед Костей.
– Кость, – он мягко дотронулся его плеча, – ты как, дружище?
– Хреново, Лех, – усмехнулся тот краешком губ, приоткрыв глаза.
Леха выругался сквозь зубы и покачал головой, не отрывая глаз от раны на животе. Аккуратно дотронулся до нее кончиками пальцев, а Лера в отчаянии закусила губу. Крови стало еще больше. Сколько он вообще ее потерял? Ей стало спокойнее, как только Леша показался на пороге ее квартиры, но только потому, что это по большей части снимало с нее ответственность. Это его друг, а она просто едва знакомая прохожая. Но она не понимала, что он может сделать, если Костя категорически отказывается ехать в больницу. Девушка не рухнула в истерике на пол только из-за непоколебимой уверенности во взгляде Леши – словно он точно знал, что нужно делать и был уверен, что все закончится хорошо.
Леха бегло огляделся по сторонам и будто только сейчас увидел неподвижно стоящую Леру, прижавшуюся спиной к стене.
– Мне нужна кипяченая теплая вода, – скомандовал он. Быстро, чётко и тоном, не терпящим ни возражений, ни промедлений. – И еще. Я положу его на пол в комнате, но мне нужно что-то подстелить. Желательно что-то такое, что ты потом сможешь без колебаний выкинуть. Будет много крови.
Лера оторопело кивнула и направилась в кладовку. Нашла старые плед и простыни и расстелила их на полу в гостиной. Леша подхватил Костю, помогая ему подняться на ноги и практически на себе донес до них, помогая ему лечь. Тот, тихо застонав, откинулся на спину и шумно выдохнул. Леха аккуратно стащил с него толстовку и футболку, оставляя в одних только джинсах. Костя старался молчать, стиснув зубы до боли, и не издавать ни звука, но было видно, что каждое движение дается ему с трудом. А Лера, как загипнотизированная, смотрела на его перепачканный кровью живот – сейчас казалось, что на нем нет живого места.
– Вода! – громко напомнил ей Леша, вырывая из оцепенения.
Лера тряхнула головой и поспешила на кухню греть чайник. Леха направился следом за ней, на ходу закатывая рукава кофты до локтей, включил воду и начал тщательно мыть руки.
– Что-то еще нужно? – спросила Лера. Парень отрицательно качнул головой и девушка, подавив очередной приступ тошноты, тихо задала волновавший ее вопрос: – Ты знаешь, что делаешь?
– Да. – Лёша сосредоточенно мыл руки и говорил отрывисто и кратко, словно в этот самый момент думал о чем-то другом, а на вопросы Леры отвечал на автомате.
Ей было достаточно даже этого. Спокойная уверенность Леши понемногу разжимала тиски на ее шее, и дышать становилось легче. Чайник закипел, и Лера, прихватив его и тазик, пошла в зал. Леха уже опустился на колени перед другом, бормоча:
– Тише, тише. С тобой все будет хорошо, обещаю. Только потерпи немного.
Не прекращая говорить, он вытаскивал из своей сумки медицинские инструменты, названия которым Лера даже не знала, и перевязочный материал – марлю, бинты, вату. Девушка даже не успела удивиться, откуда у него это все взялось, потому что все ее внимание сосредоточилось на воде в тазике, которая с каждой секундой становилась все багрянее – это Леша начал осторожно промывать рану.
Через несколько бесконечных минут крови на коже почти не осталось, а на животе, с правой стороны, стало отчетливо видно ранение – ровный разрез около пятнадцати сантиметров в длину. Лера неподвижно наблюдала за действиями Леши. Как он аккуратно прощупал края раны, натянул на руки перчатки, а затем набрал что-то в шприц и стал медленно обкалывать кожу вокруг пореза. Костя шумно вздохнул.
– Обезболивающее, друг, – ответил на его немой вопрос Леха.
Выждав пару минут, он вскрыл пакет со стерильными инструментами.
– Сейчас будет больно, обезбол так глубоко не берет, но мне нужно осмотреть рану. Постарайся не дергаться, – извиняющимся тоном предупредил Лёша и на мгновение прикрыл глаза. Костя слабо кивнул, соглашаясь, и Леха, не оборачиваясь бросил Лере: – Мне нужно, чтобы ты посветила. Пожалуйста.
Девушка послушалась, все еще не до конца веря в реальность происходящего. Чтобы не свалиться в обморок, она постаралась просто отключить голову, не задумываясь о том, что сейчас происходит в ее квартире и как она вообще оказалась в этом замешана. Не думать, доверившись Леше и позволив ему руководить. Включив фонарик, она встала у него за спиной, стараясь, чтобы свет попадал точно в рану.
Леша начал раздвигать края раны, и Костя хрипло застонал от его движений. Он тщательно осматривал ее во всех направлениях, и Лера поняла, что ее руки дрожат по тому, как дернулся луч фонарика. Она глубоко вдохнула полные легкие воздуха и усилием воли заставила себя держать телефон тверже – видела, как неровный свет мешает Леше. Он ничего не говорил, но она заметила, как его пальцы то и дело замирают, а он сам тяжело дышит.
Лера отвела взгляд от живота Кости, всерьез опасаясь, что от этой картины сознание ее точно покинет. Вместо этого она перевела взгляд на лицо парня – он был все так же бледен, под прикрытыми глазами залегли темные тени, скулы заострились, на лбу выступили бисеринки пота, а волосы спадали на лоб потемневшими мокрыми прядями. Он часто и поверхностно дышал, судорожно сжимая руками простынь, и напряг все мышцы в теле, стараясь не шевелиться. Девушка заметила, как из-под опущенных дрожащих ресниц медленно скатывались слезинки, и в этот момент ей тоже захотелось разрыдаться. А ещё подойти и оттолкнуть Лешу, прекратив эту нечеловеческую пытку.
Но Леха отложил инструменты сам и облегченно выдохнул. Так, будто все это время вообще не дышал. Вытер рану и взял в руки иглу, и Лера невольно отметила, что, несмотря на все беспокойство, которое плескалось в глубине его глаз, его рука была совершенно твердой и ни разу не дрогнула.
– Все хорошо, повезло, что ничего не задето, – проговорил он, обращаясь скорее к себе, чем к другу, потому что Костя никак не отреагировал на его слова.
Пока Леша зашивал рану, Костя почти не подавал признаков жизни, только грудь судорожно вздымалась. В какой-то момент Лере показалось, что он вообще отключился, настолько перестал реагировать на действия друга. Закончив, Леша обработал шов и наклеил на него повязку. Стянул окровавленные перчатки и только после этого позволил себе вдохнуть полной грудью. Он запустил одну руку в волосы и прикрыл глаза, словно у него резко и нестерпимо заболела голова. Замер на несколько секунд в таком положении, а потом его губ коснулась осторожная улыбка.
– Все хорошо, друг, – тихо пообещал он и ласково потрепал Костю по щеке. – С тобой все будет хорошо. Ты молодец.
Костя невнятно пробормотал что-то в ответ, и Леша тяжело поднялся на ноги. Посмотрел – действительно посмотрел – на Леру впервые за все это время и тепло улыбнулся.
– Спасибо за все. Что не бросила его там, привела к себе и помогла. И что не упала тут в обморок.
Девушка обессиленно улыбнулась и пожала плечами. Не говорить же ему, сколько раз за сегодняшний вечер она была близка к этому.
– Я бы не смогла.
– Я Лёша. Извини, что ворвался к тебе вот так, даже не представившись.
– Все в порядке. Я Лера.
– Лера, можно я оставлю его здесь на ночь? Понимаю, что это уже слишком, но везти Костю домой слишком опасно, ему нужно хоть немного отлежаться. Я должен вернуться на работу, меня и так не должно сейчас тут быть.
– Конечно, – Лера согласно кивнула. Она без колебаний приняла решение привести его к себе, и уж, конечно, не выгнала бы теперь, когда самое страшное оказалось позади. – Пусть остается столько, сколько нужно.
– Я приеду завтра с утра. Если возникнут какие-то проблемы – сразу звони, – он устало потер переносицу.
– Договорились.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Леша. – Я твой должник.
Перед уходом Леха поставил другу пару уколов и переложил на диван. Костя даже не открыл глаза – то ли уснул, то ли сознание его всё-таки покинуло. Пока Лера уносила из комнаты тазик и окровавленные тряпки, Леша задержался возле парня, тихо что-то ему бормоча. Девушка не могла разобрать слов, да и особо не прислушивалась – хотела дать им возможность побыть наедине. Вернувшись, она застала Лешу сидящим на корточках возле Кости. Он положил одну руку ему на плечо и наклонился так близко, что их лбы почти соприкасались, и негромко, но уверенно шептал ему что-то в самое ухо. Лера грустно улыбнулась. Леша настолько искренне переживал за друга, что захотелось его просто обнять и поддержать.
– Мне пора. Еще раз извини за неудобства. – И он, взяв из рук девушки принесенное одеяло, бережно укрыл Костю. Потрепал напоследок по голове и, кивнув на прощание, быстро ушел.
Оставшись одна, Лера несколько секунд постояла посреди комнаты, привыкая к резко наступившей тишине. После суеты и успокаивающего присутствия Леши, очень остро чувствовались пустота и затишье, прерываемое только тяжелым дыханием Кости.
Закинув мокрые и грязные Костины вещи в стиральную машинку, Лера первым делом залезла под горячий душ и стала смывать с себя весь ужас сегодняшнего вечера. Теплый поток обволакивал и согревал, и девушка только сейчас осознала, как сильно замерзла. Она стояла в душе до тех пор, пока все вокруг не заволокло густым белым паром, а дышать не стало тяжело. Только тогда она вышла и, насухо вытерев раскрасневшуюся кожу полотенцем, укуталась в огромный махровый халат.
Минут через двадцать с просветлевшей головой, она уже ставила на кухне чайник. Начало казаться, что это все ей просто приснилось. Лера даже заглянула в гостиную, чтобы убедиться, что это не так. С непонятным облегчением увидела – Костя на месте и никуда не исчез. Девушка подошла поближе, вглядываясь в его лицо. Красивое, с высокими скулами и ровно очерченными губами, но напряжённое и с отпечатавшимся на нем выражением боли. Его дыхание все еще не выровнялось, он дышал то часто и прерывисто, то тяжело, с шумом втягивая в себя воздух.
На Леру нахлынула жалость, смешанная с непонятно откуда взявшейся нежностью. Захотелось просто коснуться его, провести ладонью по окаменевшим на лице мышцам, поджатым губам и стереть с них боль и усталость. Опустить ладонь на грудь, чтобы выровнять его дыхание, погладить по волосам, чувствуя, как он успокаивается от ее прикосновений и погружается в безмятежный сон.
Но вместо этого она легонько коснулась его руки – та была все еще запачкана подсохшей кровью – и он еле ощутимо сжал ее пальцы в ответ, будто говоря спасибо.