Середина 50-х годов. Учёба в Институте народного хозяйства им. Плеханова (ныне Академия). Там в институтской многотиражке «Советский студент» были опубликованы первые «творения»: заметки, репортажи, юморески, рассказы и стихи. В том числе сатирические строки «Очнись, одиночка!». Бывший стиляга ополчился на последнюю смену молодых стиляг. Поклонник Серебряного века, футурист и модернист, акмеист и символист неожиданно выступил в роли пропагандиста и соцреалиста. До сих пор горят уши от стыда, вильнул хвостом. Бывает… Итак:
Подчас и так у нас бывает:
В занятиях избрав особый стиль,
Он лекции почти не посещает,
Но всё ж пустить в глаза умеет пыль.
Прочтя ответ по взятому конспекту,
Он говорит и тонко, и умно,
Доцентов поражает интеллектом,
Хоть в сущности не знает ничего.
Ведёт себя высокомерно в группе,
На долг и совесть – просто наплевать!
И идеалом дудочкою брюки
Он будет перед вами восхвалять.
Вдали от всех общественных вопросов
Воскресников, собраний и бесед,
Зажав во рту небрежно папиросу,
На вечерах танцует много лет.
Ему ничто – усилья коллектива,
В работе дружный пламенный порыв,
Его забота – только быть красивым
И на груди чтоб галстук был не крив…
А ну, очнись, красавец-одиночка!
Взгляни на жизнь своей родной страны,
Не танцевальные шажочки,
А трудовые нам нужны шаги!
Реплика: Читая эти строки 66 лет спустя, я только недоумённо шепчу: ну и ну!..
Запись в дневнике 16 марта 1957 года:
В связи с 50-летием института Плехановку и наградили орденом Трудового Красного Знамени, и выделили денежный премиальный фонд, что вызвало в многотысячном коллективе целый бум: Кому? Сколько? А мне?!.. Я написал гневное стихотворение: «В этот день в институте царит кутерьма. / В эти дни в институте галдёж и смятенье…» По старым стихам Надсона: «Если в сердце твоём оскорблён идеал, / Идеал человека и света…» Это стихотворение с эпиграфом из Надсона куда-то затерялось, и я помню только концовку:
Я стоял от рвачей далеко в стороне,
В стороне ото всех демагогов.
И проснулась внезапно ярость во мне
Против тех, кто не верит
Ни в Маркса, ни в Бога!
Осёл медведя утром повстречал:
«Ну, как, Топтыгин, с институтом?»
«Беда, – Топтыгин отвечал, —
И институт как Гадауты.
И не туда и не сюда. Одно очко я недобрал.
Экзамены сдавал с трудом
И на одном, брат, завалился».
«Ну ты – чудак, – осёл в ответ. —
Сдавать экзамены?! О, нет!
Зачем трудиться, тратить силы,
А блат на что?! Скажи мне, милый?
Я позвонил – одна минута, —
И сразу я уже студент.
Как говорится, дело в шляпе!
И можно отдыхать в Анапе!..»
Медведь горбом своим трудился,
Но ничего он не добился.
Осёл монетку опустил,
И всюду вхож, и всюду мил.
Я склонен думать, что студент
Великий человек.
Он знает, как поймать момент
И где ускорить бег.
Ему знакомы шквал и шторм
Экзаменов, как бурь.
Где он ломает циферь норм,
Душой стремясь в лазурь.
А после штормов тишина,
Её он испытал.
На сердце милая весна,
В уме же интеграл.
Он знаний множество вобрал
В себя, как исполин,
Но всё ж серьёзным он не стал,
Куда ни кинь, всё клин.
Но кроме разных там наук
Он кой-чего достиг:
Он знает, что такое друг
И что такое стих.
Он знает чувство голодать —
Весёленький удел!
Он знает, как недосыпать
И бледным быть, как мел.
И как бы не было темно,
Надежд просвета нет,
Он твёрдо знает: всё равно
Вернётся яркий свет!
И будет снова хорошо,
И нечего грустить!
Наплюй, товарищ, ты на всё!
Коль жить, так не тужить!
Всё в жизни этой только снег,
Вот был – и нет, момент!..
Я склонен думать, что студент
Великий человек!
Лектор что-то перепутал,
И тут же вспомнил он про ластик
И проявил лихую удаль:
«Простите, я не классик!»
Во дворе лай – месяц май.
Воздух чист – на дереве лист.
Сдал экзамен – свалился камень.
Я не помню спокойного дня,
Чтоб смотреть, как закат пламенеет,
Чтобы слушать, как воздух, звеня,
Ароматом тягучим пьянеет.
Я не помню, чтоб кротко шагал
По траве с васильковым узором,
Чтоб кузнечикам чутко внимал,
Чтоб смотрел, как синеют озера.
Нет, не помню подобных я дней.
Нет, не знал тишины и покоя.
Только знаю: скорей да скорей,
А не то ведь другие обгонят.
В сумасшедшем разгоне сил,
Каждый день на последнем дыханьи,
Я упрямо надежду таил,
Что когда-то не будет страданья.
И в заботах вертясь, как волчок,
Я не видел летящее время,
А оно устремлялось вперёд,
За собой оставляя лишь темень.
Скоро, видно, и смерть подлетит
И закроет глаза мне повязкой,
И навеки мой дух усмирит
Роковою своею развязкой.
Так забудь про горячку всех дел
И уйди наслаждаться в поле.
Там почувствуешь счастья предел,
Потому что свободен и волен.
P.S. Институт закончен. Диплом получен. И что? Наступил покой. Не тут-то было!..