Правила этикета глеция Бендант, чье имя рода я носила как и все Покинутые, вбивала в нас ежедневно. Она же научила меня писать и читать, а еще заставляла изучать историю. От нее же я узнала как вести домашнее хозяйство.
– Где ты опять была, пропащая девка?! – разъярилась глеция Лугстар, надувшись от злости как старая жаба.
– Изиабель. – одним взглядом осадил жену дедушка и пристально посмотрел на меня. – Аизта.
За одним этим словом я прочувствовала сразу все. И облегчение, которое дедушка испытал, увидев меня живой. И укор за то, что сбежала, ослушавшись его запрета не выходить в город одной.
Больше всего я боялась увидеть разочарование в его глазах, но его не было. Осознав это, я испытала огромное облегчение. Расстраивать дедушку мне не хотелось совсем. После Старших Сестер он был единственным, кто относился ко мне хорошо.
– Садись за стол, Аи. Келтон! – окликнул он слугу.
– И ты так это все оставишь? Даже не спросишь, где она шлялась всю ночь? – никак не успокаивалась глеция Лугстар.
Дамой она была тучной, а потому от злости краснела особенно сильно. Сейчас ее круглое лицо напоминало томат с выпученными глазами.
Дедушка же напротив рядом с супругой выглядел тонкой веткой дерева, но за его худобой скрывалась такая сила, что впору было только восхищаться. А еще он имел одну большую залысину, вокруг которой будто вокруг озера росли седые и темные волосы.
– Изиабель, я обязательно выясню все у своей внучки, но позже. Сейчас ей как минимум стоит поесть. – ответил дедушка Ивгоний и обратился к подошедшему слуге: – Келтон, отзови слуг от поисков. Аизта вернулась сама.
Сняв плащ, я заняла место за столом возле дедушки и низко наклонила голову, чтобы скрыть пылающее от стыда лицо и глаза, что наполнились влагой. Было невероятно приятно оттого, что меня искали. Сердце защемило в груди. Теперь у меня имелся тот, кому я была не безразлична.
– Но она даже руки не вымыла! – не успокаивалась дедушкина жена. – А платье? Ты посмотри, каким стало ее новое платье?
Глянув на свое «новое» платье, я красноречиво подняла бровь. Несколько дней назад дедушка действительно выделил деньги на то, чтобы Изиабелла вызвала из города швею и пошила мне несколько новых платьев по сезону, а еще купила теплый плащ, но глеция Лугстар оказалась женщиной ушлой и хитрой.
Отыскав на чердаке свои старые наряды, она поручила двум служанкам перешить некоторые из них, а деньги прикарманила себе.
Вообще глеций и глеция жили в качестве семьи постольку-поскольку. У них были спальни в разных частях дома, время вместе они не проводили и встречались только за трапезами. Кажется, дедушка ее просто терпел, потому что выставить ее из дома ему было жалко.
Раздраженно взглянув на супругу, дедушка Ивгоний глухо выдохнул:
– Изи, если ты хочешь покинуть столовую, выход там.
Только после этих слов глеция Лугстар замолчала. Бабушкой мне она не была. Дедушка женился на ней после смерти своей первой жены, но детей в браке они так и не нажили. Со своим же сыном – моим отцом, дедушка Ивгоний много лет не общался, а внука Ионтина ни разу в глаза не видел.
О том, что у меня столько родственников, да еще и родовитых, я до недавнего времени даже не подозревала. Нет, как и все Покинутые я всегда мечтала когда-нибудь отыскать своих родителей, но Павлиция – моя лучшая подруга, меня опередила.
В свой восемнадцатый день рождения я получила от нее письмо без обратного адреса и адресата. В желтоватый конверт был вложен чек королевского банка на такую баснословную сумму, что я глазам своим не поверила.
Однако главным подарком оказалось само письмо, написанное Павлицией. А его написала именно она – ее корявый почерк я узнала бы из тысячи. Коротенькое, оно содержало всего пять предложений, прочитав которые, я расплакалась.
«С днем рождения, Аи. Не ищи меня. Я по-настоящему счастлива. Твой родной дедушка галеций Ивгоний Лугстар живет на землях вампирского клана Ночи. Его адрес записан на обратной стороне».
И это был самый лучший подарок – узнать, что я не одна на этом свете. Свое письмо дедушке я написала в тот же день, сообщив ему, что отправляюсь в женский монастырь, где для меня нашли место в качестве послушницы.
Это глеция Бендант договорилась со Старшей Матушкой, чтобы пристроить меня ради крыши над головой, постоянной работы и похлебки три раза в день, но задерживаться там надолго я не планировала.
Впрочем, я не провела там и нескольких часов. Только и успела что переодеться в рясу послушницы, как дедушка Ивгоний появился на пороге монастыря и увез меня к себе. Так я и оказалась в этом особняке-крепости.
С благодарностью приняв из рук служанки влажное полотенце, я как смогла обтерла руки и приступила к завтраку. Завтракать в этом доме, насколько я успела заметить, было принято в тишине, если глеция Лугстар не затевала вдруг престранные беседы о погоде, природе, соседях или урожае.
Соседей здесь, к слову, было совсем немного. Большинство родовитых семей уехали, едва стало ясно, что помощи от империи не дождаться. Этот кусок земли вампирам фактически подарили и теперь граница их клана располагалась за территорией Энтервая.
Не уехали отсюда только те, кому некуда было сбегать. Дедушка Ивгоний в свое время оставил родовое поместье сыну, а сам перебрался с новой женой сюда – в крепость, где родился. Сейчас же родовое поместье после того, как моего отца осудили за похищение императрицы, было конфисковано в пользу империи, так что возвращаться дедушке оказалось некуда.
– Наелась? – поинтересовался галеций, подавая мне салфетку.
Благодарно кивнув, я промокнула губы и встала из-за стола. Уносить за собой тарелки здесь было не принято – для этого имелись слуги, что было очень непривычно. В Доме Покинутых мы все делали сами.
– Хорошо. Тогда приведи себя в порядок и иди спать. По глазам вижу, что уже на ходу засыпаешь. Но как только проснешься, я жду от тебя рассказ о том, где ты пропадала. – ласково похлопали меня по спине.
– Но у нас же сегодня гости! – снова подала голос глеция. – Семейство Лоури явится к нам на обед!
– Один день как-нибудь проживешь без сватовства. – усмехнулся дедушка и кивком головы отпустил радостную меня.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, радовалась я по нескольким причинам. Во-первых, я сыто поела. Так, как кормили в этом доме, больше, наверное, не кормили нигде.
Во-вторых, дедушка не позволил устроить Изиабелле очередную некрасивую истерику. В них она была мастерицей выше всяких похвал. Как только что-то шло вразрез с ее интересами. С момента моего появления в этом доме самой главной причиной ее криков являлась я.
В-третьих, мне не нужно было сейчас идти на опостылившие занятия. Глеция Лугстар отказывалась понимать, что этикету и правилам поведения в обществе я обучена, пожалуй, лучше, чем она, а потому ежедневно после завтрака она мучила меня всевозможными лекциями. Но если бы на этом все и заканчивалось! Сразу после обеда она заставляла готовить приданное в надежде, что меня удастся выгодно сбагрить замуж.
Собственно, отсутствие необходимости знакомиться с очередным кандидатом в женихи и было для меня радостью номер четыре. В нашем доме на званных обедах и ужинах побывало уже три семьи и ничего хорошего о них я сказать не могла. Все они были под стать Изиабелле, которая отказывалась понимать, что жених мне не нужен в принципе.
Пожалуй, омрачало этот день только то, что я до сих пор ничего не знала о судьбе некроманта. Сколько бы я ни гнала от себя мысли о нем, а они все равно возникали в моей голове. И пока я принимала ванну, которую наполнили служанки, и пока переодевалась в ночную рубашку, и пока укладывалась спать, прежде задернув плотные портьеры.
А еще перед глазами стоял его взгляд. Жидкое серебро, от которого захватывало дух. И губы…
Я будто снова ощущала на своих губах его дыхание.
Резко распахнув веки, я села и оглянулась по сторонам. Сердце стучало быстро-быстро, а пальцы касались губ, будто я и правда только что ощущала ими чужие…
Губы?
Но в спальне кроме меня никого не было. Лишь луна оставляла свою дорожку на полу, просачиваясь через узкую щель между портьерами, что легко покачивались от ветра.
Но откуда в моей спальне взялся ветер?
Решительно поднявшись с кровати, я так и прошла к окну босиком. Одна створка оказалась распахнутой, и я без тени сомнений заперла ее. И замерла, ощутив на себе чужой пристальный взгляд.
Стремительно обернувшись, я схватила со столика вазу, но опять никого не нашла. Однако изменения в спальне все же имелись. На моей подушке теперь лежал небольшой букет полевых цветов, перевязанный моей же лентой для волос.
Ее я обронила в городе, когда столкнулась с вампиром.
Поставив вазу с цветами на место, я прокралась и ко второму окну. Заперев и его, медленно прошлась по спальне, а после резко заглянула под кровать. И больно ударилась головой, когда зазвучал сигнал, оповещающий о попытке взлома защитного купола.
Дедушка Ивгоний был некромантом, а потому свою крепость защищал не только забором.
Дверь в мою спальню распахнулась без стука.
– Аизта! – окликнул меня дедушка, наспех перевязывая пояс домашнего халата.
Выползая на свет его пульсара из-под кровати, я могла сказать только одно:
– Это не я.