Кира
Кира недоумевала: Тассия тоже была Землей, но взбираться по лестнице у нее получалось куда лучше. Она делала это без отдышки, и без желания расплакаться к пятому лестничному пролету.
– Ну пожалуйста! – молила Кира. – Я могу быть полезной, клянусь!
Тассия слушала ее с легкой улыбкой. Такой удостаивают маленьких глупых детей. Кира знала это хорошо, ведь частенько смотрела так на своих младших брата и сестру. Особенно когда они просили у нее то, что Кира давать не собиралась. Ровно как сейчас Тассия.
– Нет, – сказала она в сотый раз. – Команда давно сформирована. Поверь, если бы я хотела тебя в ней видеть, то пригласила бы еще в сентябре.
Кира остановилась на миг, чтобы запрокинуть голову и беззвучно пробормотать проклятия. Эта упрямая Тассия не зря была Тельцом. Практичная и непоколебимая. Первое проявилось в том, что она, лидер команды Земли, не хотела брать в нее Киру, которую еще не видела в деле. Хотя у них было много совместных занятий, Кира ни разу не участвовала в соревнованиях Академии, просто потому что не училась в ней. Поэтому Тассия не хотела рисковать. Второе Кира уловила еще на первой минуте разговора. Что бы она ни говорила, как бы ни маслила – на Тассию ничего не действовало.
– Ну хорошо, – сказала Кира, в который раз нагнав Тассию. – А если я заменю кого-то в команде? Какое-нибудь слабое звено. Неужели такого нет?
Тассия скосила на нее глаза – даже не расщедрилась на полноценный взгляд.
– Везде такие есть, – сказала она, и Кира на миг возликовала. – Но даже самый слабый из наших будет посильнее тебя.
Тут Тассия все же посмотрела на Киру. Лучше бы этого не делала – заметила, как Кира ее перекривляет.
– Поверь мне, Тассия, – заговорила Кира, надеясь, что чем быстрее она переведет тему, тем скорее Тассия забудет ее клоунаду. – Я знаю, как справляться с испытаниями, которые будут в этом году.
Тассия поджала губы и хмыкнула.
– Уверенность это хорошо. Но еще лучше, когда она хоть на чем-то строится.
Она кивнула Кире, как бы прощаясь, и двинулась по коридору. Когда она нажала на ручку двери в свою комнату, Кира сделала последнюю попытку:
– Ну а кого ты возьмешь на замену, если кто-нибудь из команды не сможет принять участие в соревнованиях? Заболеет, или упадет с лестницы и сломает ногу?
Тассия обернулась на Киру, и та увидела, как округлились от ужаса ее глаза. Тогда Кира поняла, какой ужас сморозила.
– Нет, нет! – воскликнула Кира. – Я не то имела в виду! Какой кошмар, Тассия, я бы не стала никого калечить! В смысле, нарочно…
Последнюю фразу Тассия уже не слышала. Хлопнула дверью прямо перед носом Киры. Та недолго постояла перед ней. Потом сделала шаг назад, и еще один. Влетела в кого-то спиной, но не извинилась, и даже не обернулась.
Надо было что-то выдумывать. Кира захотела участвовать в соревнованиях, едва услышала о них. Кому, как не ей, абсолютной отличнице, удастся разгромить всех соперников? Но все же Кира надеялась, что соперники окажутся достойными, и победить их будет не так-то просто.
Побороться и выиграть на факультетских соревнованиях – вот что разгонит скуку. Конечно, в Центральной Академии было, чем заняться. Да и Кире расслабляться не стоило, все-таки у нее была своя цель. Но это походило на пытку – каждый день с понедельника по субботу, с утра и до самого вечера просиживать в аудиториях. Да, соревнования скрасили бы это уныние.
Кира двинулась по коридору и наконец-то добралась до комнаты 437. Первым делом она хотела стянуть этот клятый сарафан – шерсть кусалась, ведь Кира была в тепле уже минут десять. К тому же взбиралась по лестнице, из-за чего вспотела.
Закрывая дверь, она потянулась к завязкам. Но опустила руки, когда развернулась, и увидела, что не одна в комнате.
На вечно развороченной кровати Аски, упираясь ступнями в красных носках, которые совершенно нелепо смотрелись с коричневой формой, лежал Киса. Кира почти не удивилась. Иногда ей казалось, что в Академии несколько таких Кис. Или что кроме стихийной магии он владеет искусством клонирования. О, это многое объясняло бы. Например, то, как он все про всех узнает.
– Привет! – воскликнул он.
Киса радовался Кире. В отличии от Аски. Она сидела в углу, занимая едва ли больше места, чем подушка. Это если не учитывать волосы, которые растеклись темными ручьями по постели. Из-за них издалека казалось, что кровать потрескалась.
Голова Кисы лежала на коленях Аски, и она понемногу перебирала его пряди. Киса едва не мурчал. Особенно когда заметил, что у него появилась еще одна зрительница.
– Что-то ты сегодня не радостная! – сказал он неуместно счастливым тоном.
– Ничего нового, – добавила Аска.
Кира уже приучилась ее игнорировать, так что делала это на автомате, без зазрений совести.
Она оседлала стул задом наперед. Сложила руки на спинке, и опустила на ладони подбородок. Кисе пришлось приподняться на локте, чтобы видеть ее.
– Я хочу принять участие в соревнованиях, – сказала Кира. – Но эта сука Тассия не берет меня в команду.
Киса так дернулся, что Аска едва не свалилась. Она айкнула и принялась вытягивать свои волосы из-под него. Киса быстро извинился, и запричитал:
– Брось, Кирочка, это ниже твоего достоинства!
Поджав губы, Кира покачала головой. Может, Киса думал, что он так ей льстит. Но на деле Кира чувствовала себя лишь ущербней. Она всегда была сама по себе, и тут первый раз в жизни захотела в команду. Думала, что делает большое одолжение. Но оказалось, что команда ее брать не хочет.
– Откуда тебе знать? – спросила Кира.
Она имела в виду, что Киса не так уж хорошо успел ее выучить, чтобы знать, как расположены соревнования относительно ее достоинства. Но он, как обычно, понял все по-своему:
– Потому что я сам в команде.
– Что? – воскликнула Кира. – Какого черта? Как насчет твоего достоинства?
– С моим достоинством все в порядке, – сказал он и как-то нехорошо посмотрел на Аску.
Та предпочитала делать вид, что кроме нее никого в комнате нет. Она стянула со стола пилочку и принялась рихтовать свои ногти, которые логичнее было называть «когти».
– Мне в соревнованиях участвовать не стыдно, – продолжал Киса, наблюдая за пилкой Аски. – Потому что я в этой грязи уже четвертый год. А тебе незачем пачкаться… Да и ты пойми – единственное, что я там делаю, это стараюсь никому не мешать.
Едва умолкнув, Киса схватился за кончик пилочки одним стремительным движением. Аска шлепнула его по ладони, и, медленно вытянув пилочку из хватки Кисы, повернулась, и продолжила заниматься ногтями.
Кира смотрела на эту сценку, но ничего не видела. Думала. Потом сказала:
– Киса, так ты не в восторге от соревнований, да? Может, хочешь, чтобы тебя кто-нибудь заменил?
Киса не отвечал – пилочка снова увлекла его. Аска отчаялась привести ногти в порядок, и теперь просто игралась с Кисой, размахивая пилкой, пока тот пытался ее поймать.
Киру все это ужасно раздражало. Ей надо было решить вопрос.
– Киса! – воскликнула она.
– Что?
Он вдруг совершенно перестал интересоваться пилкой, и глянул на Киру так, словно только заметил ее присутствие. Аска не успела сориентироваться. Поэтому со следующим взмахом зарядила Кисе по лбу. Тот лишь моргнул.
– Можно я пойду на соревнования вместо тебя? – сказала Кира.
Она уже приготовилась рассказывать Кисе, почему она справится лучше него. Может, у Киры не было его ловкости, но она быстрее схватывала, и верила, что скорее сориентируется при непредвиденных обстоятельствах, какими были соревнования.
Однако, Киса сказал:
– Да пожалуйста, – и продолжил хвататься за пилочку, хотя Аска больше ею не махала.
Кира несколько секунд молчала. Потом сказала:
– Что? Так просто?
– Ну а что же? – ответил Киса, больше не глядя на нее. – Я не жадный. Уже три раза участвовал. Почему бы в этом году не уступить место прекрасной даме?
На «прекрасную даму» не отреагировали ни Кира, ни Аска. Обе знали: Киса так называет всех, даже некоторых парней. Так что можно не ревновать.
Кира вскочила, чтобы поведать эту радостную новость Тассии. Может, стоило подождать, пока та остынет после их разговора. Но Кира хотела поскорее покончить с этим вопросом, и с чистой совестью приступить к подготовке.
***
День был удивительно солнечным, как для второго ноября. Кире это не нравилось. Раз повезло с погодой, значит, не повезет с чем-то другим.
Солнце слепило так, словно за сегодня должно было выдать все лучи, которые не успело потратить за летний сезон. Кира щурилась, но продолжала смотреть в небо. Ведь даже слепнуть от солнца было приятнее, чем глядеть на Тассию.
– Команда, – повторяла она. – Мы одна команда. Соревнования – это командная работа. По одному не справимся. А вместе мы сила.
Кира закатила бы глаза, но те уже так болели от света, что не хотелось мучить их еще больше. Вместо этого она перевела взгляд на Тассию, и, дождавшись, когда зрение восстановится, сказала:
– Один вопрос: можно чуточку меньше пафоса?
Тассия сощурилась, отвернулась, и больше не смотрела на Киру. Она продолжила вдохновлять нехитрыми речами остальных участников команды. А Кира тем временем закрыла глаза и спрятала лицо в ладонях – пыталась хоть так скрыться от гомона.
Провожать участников на первый этап собралась целая толпа. У соревнований зрителей не будет – это не стадионное мероприятие, и наблюдающих просто некуда посадить. Да и длиться прохождение всех этапов будет несколько часов.
Конечно, были шустрики, которые проходили соревнования за час. Абсолютный рекорд несколько лет назад поставил какой-то огненный – прошел все этапы за тридцать девять минут, четырнадцать секунд. Но, как Тассия повторила уже миллиард раз, скорость не главное, главное – добраться до конца полным составом.
Суть у соревнований из года в год была единая – пройти четыре этапа, каждый из которых это представление какой-то стихии. Следовательно, если этап представлял твою стихию, тебе его пройти легче, чем соперникам. Победит та команда, из которой до финиша доберется больше человек.
Кроме того, каждый год вводилось дополнительное условие, которое осложняло прохождение. Оно было секретным. Ко всему можно подготовиться – но нельзя подготовиться к неожиданности. Так что именно из-за этого условия сыпалось большинство игроков.
– Если мы будем держаться вместе, то нас будет труднее победить, вы это понимаете?
Тассии никто не ответил. Причем не потому, что не восприняли ей всерьез. Просто народ был сосредоточен. Несмотря на сонный вид, Кира видела: ребята настроены решительно.
Всего их было восемь. По идее с каждого курса по два человека – но это не было правилом. Например – Кира была уверена – в огненной команде с четвертого курса будет пять человек. Кира даже знала, каких именно.
– Кира?
– Что? – спохватилась она.
– Ты меня услышала?
Кира закивала, больше не пытаясь грубить Тассии. Она и так озверела, когда узнала, что Кира добилась участия. Но что ей было делать? Все-таки главное условие приема участника – это его желание. Не так много земляных хотели присоединиться к этому мероприятию. У Огня на участие в команде было даже свое отдельное соревнование. А Земля подобным особо не интересовалась.
Тассия еще что-то сказала, но Кира услышала лишь последнее ее: «идемте». Нехотя поднявшись, Кира затянула резинку на волосах, и поплелась за остальными к центру площади.
Народ все гомонил. Кира не понимала зачем он собрался. Все равно никакого шоу не будет – они просто зайдут в это огромное каменное сооружение, и выйдут… а где выйдут, Кира не догадывалась. Все этапы создавались специально для соревнований. Как и где они существуют – Кира не знала. Это была такая тонкая стихийная магия, что Кира не посягала даже на то, чтобы ее понять. Все участники знали: ничего плохого с ними не случится. Это просто игра. Сгореть, утонуть, удушиться, или быть погребенным там – это не то, что умереть по-настоящему. Хотя, как заверял Киса, приятного в такой смерти мало.
Играла веселенькая музыка, которая сменилась фанфарами, едва Кира попыталась в нее вслушаться. Было неясно, откуда она доносилась. Впрочем, Кира не забивала себе голову размышлениями над такой ерундой. К тому же громче музыки ревела толпа. Кира пыталась найти в ней Кису, но тот так яростно болел за свою стихию, что, наверное, уже на ногах не держался, хотя еще полудня не было.
Все четыре команды стояли рядами, образовывая квадрат, контур которого прерывался по углам. В середине стояли четверо преподавателей – от каждой стихии по одному. От Огня был, конечно, ректор.
Дожидаясь, когда фанфары отыграют, Кира рассматривала противников. Многих она не знала в лицо. Даже в своей команде Кира выучила имена лишь потому, что провела с участниками немного времени, когда готовилась к соревнованиям.
А вот из команды Огня Кира знала целых пятерых. Никто иной, как Лео и компания. Кира ожидала их увидеть, поэтому не удивилась, не расстроилась, и уж тем более не обрадовалась.
Хотя не стоило так делать, Кира вглядывалась в Лео. Он переговаривался с соседями. Ее взгляд он не замечал долго, а когда наконец-то глянул в ее сторону, Кира отвернулась.
– Дорогие учащиеся! – начал ректор. – Участники нашего сегодняшнего соревнования, а также болельщики и болельщицы! Объявляю начало ежегодных факультетских соревнований. Как вы помните…
Дальше Кира не вслушивалась. Ректор напоминал правила, и заводил интригу по поводу особого условия, того самого, которое каждый год менялось, и, вроде как, еще ни разу не повторилось.
– … кроме того, – продолжал ректор. – Каждый участник будет под, так называемым, незримым наблюдением преподавателей всех стихий. Заклятие будет вашим щитом, и вашим врагом. Благодаря нему вам нечего бояться физических увечий. Хотя в миг их нанесения, конечно, будет больно, так что не подставляйтесь…
Кто-то захихикал, но Кира этого энтузиазма не разделяла. Она не хотела калечиться, пускай даже ненадолго. Она хотела выиграть. Только и всего.
– Также это заклятие гарантирует, что, нарушив особое условие, вы мигом будете исключены из игры. Не пытайтесь обмануть. За все года проведения соревнований это еще никому не удалось.
Далее были напутственные слова. Их Кира пропустила. Думала, что же там за условие. Исходя из того, что знала она, и что говорила Тассия на тренировках, это будет какое-то физическое ограничение. Не очень здорово. Впрочем, на свое физическое воплощение Кира никогда не надеялась. Все-таки ее козырем был ум.
Когда ректор закончил, шеренги участников повернулись в колонны, и двинулись ко входам в строение, где начиналось соревнование. Высокое и каменное, на Киру оно навевало тоску.
Соревновательный дух главенствовал в Кире. Быть во всем лучшей – вот что приносило ей наслаждение. Но сейчас, зевая и переминаясь с ноги на ногу, Кира подумала, что лучше бы она вместо всего этого еще немного поспала. Занятия отменили из-за соревнования. Так что освобождался целый день.
Однако, подумав, как приятно будет размазать огненных, Кира воспряла. Снова глянула на их ряд, но те не обращали внимания на других.
Шеренги теперь представляли собой очереди. Во главе каждой стоял преподаватель. Тот, что был у Земли, ненадолго касался указательными пальцами закрытых глаз участников. Невысокий дядечка, который вел теорию знаков, улыбался каждому из команды своей стихии, и желал удачи.
Его касания никак не ощутились, хотя Кира ожидала как минимум покалывания. Когда прошла ее очередь, она глянула на остальных преподавателей. Они занимались тем же. Кира нахмурилась. Она думала, каждый преподаватель отметит свою часть тела. Но все сосредоточились на одной.
Открыв глаза, после того как их коснулся ректор, Кира ждала, что он скажет что-то особенное для нее. Ректор ведь должен был ее запомнить. Но тот сразу потянулся к следующему участнику. Все-таки не запомнил. Кира подумала, что это очень хорошо. Она не хотела запоминаться. И хотя считала себя личностью выдающейся, выделяться не любила.
Только когда вся команда собралась у входа, Кира почувствовала что-то типа тревоги. Она смотрела на своих союзников, и те тоже смотрели друг на друга и на нее. Молчали. Даже Тассия. Едва Кира этому обрадовалась, та заговорила:
– Глаза, да? Они что-то сделали с нашим зрением…
Ей никто не ответил. Не успел. Потому что, разведя руки, снова заговорил ректор:
– Действие особого условия начнется, едва вы зайдете… Удачи всем!
С пожеланием он резко свел руки – вместе с хлопком распахнулись двери строения. Вопреки ожиданию, оттуда не дохнуло сыростью.
Кажется, чуть громче заиграла музыка, словно чтобы скрыть тревожный стук сердец соревнующихся. Кира сжала кулаки и, дождавшись, пока в строение зайдут все из ее команды, сама шагнула внутрь. Когда она обернулась, дверь уже была закрыта.
Каждая команда заходила со своего входа, поэтому сейчас, оказавшись внутри здания, Кира видела только своих. Семь приземистых человек с волосами оттенков от осенних листьев до горького шоколада. Семь студентов из Земли со второго по четвертый курс. Семь олухов, с которыми Кира не собиралась иметь ничего общего.
Они слушали Тассию, которая считала своим долгом утвердить каждый шаг каждого участника. Кира была уверена: такая увлеченная, Тассия не заметит, как она свинтит. Но услышала ее окрик, сделав всего три шага.
– Ты куда? – воскликнула Тассия.
Кира услышала панику в ее голосе. Это хорошо. Значит, не одна Кира чувствует себя здесь неуютно.
– Выполнять задание, – ответила она, словно Тассия не понимала именно это.
Отвернувшись, Кира припустила вдоль стены. Но не разгонялась – знала, что разговор еще не закончен.
Внутри строение было не таким жутким, каким Кира представляла его. Но находиться здесь ей все-таки не нравилось. Поскорее бы пройти этот этап… Впрочем, вряд ли остальные окажутся более приятными. Хотя кто знает?
Высокие стены уходили так высоко, что Кира не видела потолок. Было светло, но как в пасмурный день. От стен не веяло холодом, что ожидалось по их виду. Можно было прикоснуться и проверить. Но Кира пока не рисковала притрагиваться здесь к чему бы то ни было.
– Стой!
Кира послушалась.
– Да? – сказала она, развернувшись.
Тассия щурила свои и без того узкие глаза. Остальные участники смотрели на Киру примерно так же. Только, может, ненависти в их взглядах было поменьше.
– Что это за фокусы? – спросила Тассия.
– Я еще ничего не сделала…
Может раньше Тассия держала Киру за дурочку из-за ее дурацкой привычки постоянно такой прикидываться. Но теперь она Киру раскусила, и смотрела на нее как на проблему.
– Только не говори, что хочешь уйти и проходить этапы в одиночку.
Кира промолчала.
– Ну? – воскликнула Тассия. – Почему ты молчишь?
– Ты же сказал не говорить, если я хочу…
У Тассии такой вид сделался, что Кира не сдержалась и прыснула со смеху.
– Так и знала, что принять тебя было плохой идеей. Соревнования едва начались, а ты уже создаешь проблемы.
Кира пожала плечами, все еще улыбаясь. Чем хорошо быть источником проблем – не тебе их решать.
– Ты не можешь уйти.
– Уже ухожу, – сказала Кира.
Она повернулась с намерением больше не останавливаться, и пошла по коридору.
– Стой! – кричала Тассия. – Кира, стой! Твое поведение эгоистичное!
Кира не обращала внимания. Уже сосредоточилась на изучении обстоятельств, в которых оказалась. Почти решилась коснуться стены, ощутить ее шероховатую и наверняка холодную поверхность. Но замерла с занесенной рукой, когда услышала:
– Особое условие как-то связано со взаимодействием с соперниками! Говорю тебе, чтобы ты сразу не продула, раз уж ты не собираешься с нами проходить.
Несколько секунд было тихо. Ни шума ветра, ни шагов, ни сдавленных голосов – только напряженная тишина. А потом шаркнули подошвы – это Кира двинулась дальше.
– Я знаю, – сказала она, не разворачиваясь.
И бросилась за ближайший поворот.
Вслед ей ринулись крики и ругань, которые быстро стихли. Кира не поняла – это потому, что она зашла за поворот, или потому что ее коллеги отчаялись до нее достучаться. Скорее второе. Потому что, прислушавшись, Кира услышала топот их ног. Они пошли в противоположном направлении.
Оказавшись в этих стенах совершенно одной, Кира снова почувствовала тревогу. Но тут же прогнала ее. Все-таки в одиночестве лучше думается… Да и вообще, в одиночестве абсолютно все делается лучше.
Кира шла медленно – осматривалась и прислушивалась. Она даже осмелилась коснуться стен, и те оказались… никакими. Просто камень, который и камнем не ощущался. Немного фактурный, но ни теплый, ни холодный. Никакой.
Минув несколько поворотов, Кира решила чуть сдать назад. Отчего-то ей показалось, что на предыдущей развилке нужно было повернуть не вправо, а влево. Только вот прошагав назад, она поняла, что понятия не имеет, откуда пришла. Одинаковые стены, одинаковых коридоров сливались в одинаковую картинку. Нет, Кира не заблудилась.
С самого начала она догадалась, что попала в лабиринт.
Поэтому шагала, держась правой стороны. Поворот, еще один, и еще… Ничего не происходило. От этого тревога росла. Уж лучше бы Кира слышала, как за ней гонятся, или видела соперников. Было бы интереснее. К тому же, когда занимаешься делом, не остается времени на мысли о том, как тебе страшно.
Кира брела, касаясь ладонью стены. Думала о том, что завтракать стоило не так плотно, что на следующей неделе занятие по взаимодействию, к сожалению, с Ором, что в воскресенье она все-таки выспится, что гораздо веселее было бы сейчас висеть где-нибудь с Кисой, что очень хотелось спать, ведь эта теплая стена напоминала матрас, пусть и очень жесткий каменный матрас…
Тут Кира замерла. Что-то было не так – что-то изменилось. Значит, под вопросом ее безопасность. Она замерла и прислушалась.
Откуда-то слышались шаги. Кира прижалась к стене всем телом, боясь выглянуть за поворот. Зрение. Взаимодействие с противником. Уже можно было вывести особое условие. Но Кира пока не смела на него полагаться, потому что еще не проверила его.
Вслушиваясь, Кира поняла, что ее так напрягало. Стена. Чем дольше Кира к ней прижималась, тем горячее она становилась. И дело явно было не в тепле ее тела. Вместе с тем, что Кира слышала шаги, нагревание стены значило лишь одно – приближается кто-то очень теплый. Даже горячий.
Кира раскинула руки и, ненадолго посвятив себя ощущениям, двинулась в ту сторону, где, как ей показалось, стена не такая теплая. Завернув за угол, она остановилась и снова прислушалась. Снова шаги, но теперь вместе с ними зазвучали голоса. Кира зажмурилась и втиснулась в стену, надеясь, что ее не заметили.
– Эй! – услышала она. – Земля!
Голос был знакомым и девичьим. Кира точно слышала его, но где – вспомнить не могла. Наверняка на занятии, где же еще?
Сердце Киры стучало уже в ушах. Она ощущала этот клекот так явно, что боялась, как бы его не заметили новоприбывшие. Конечно, Кира не откликалась. Очевидно, что звали ее. Но ведь не обязательно, что она услышала, правильно?..
– Что тебе надо?
Новый голос Кира тоже знала – это был земляной из команды. И он зачем-то решил взаимодействовать с соперницей. Впрочем, если она к нему обратилась, значит, и ему бояться нечего, ведь так?
– Хочу, чтобы ты выбыл, – сказала девушка.
– Надо же какое совпадение, – ответил земляной. – Я тоже этого хочу.
– Тогда предлагаю не тянуть, и начать поединок. Где ты? Покажись!
Стена раскалялась с приближением этой девушки. Получается, она Огонь. Интересно, как лабиринт отмечает приближение земляного? Или Кира их не чувствует, потому что сама такая?
Или лабиринт вообще на них не реагирует?
– Неужели трусишь? – сказала огненная, и Кира услышала в ее голосе улыбку.
Потом были шаги. Стена пекла так, что Кире больше всего на свете хотелось отойти от нее. Тем не менее она не двигалась – даже глаза не открывала.
Шаги перешли в бег, потом в резкое торможение – Кира услышала, как отскочили мелкие камешки из-под ног бегуна. Судя по всему, это был земляной, которого взяли на понт, обозвав трусом.
Затем Кира услышала мерзкий звук – смех огненной. Ему отозвалась сдавленная ругань земляного, хлопок – но слишком громкий, как для ладоней – и… все.
Кира старалась даже не дышать – так ее точно не слышно. Только вот сердце колотилось от страха неизвестности с такой силой, что его стук должен был эхом расходиться от стен по всему лабиринту.
– Минус один, – сказала огненная.
И куда-то направилась. Шаги становились все тише. Только перестав их слышать, Кира поняла, что стена охлаждается. Она открыла глаза, но тут же закрыла, ослепившись, хотя свет в лабиринте был не ярким. Кира поморгала, привыкая, и наконец оттолкнулась от стены.
Несколько секунд она просто стояла, осознавая, что произошло. Огненная, судя по ее последним словам, исключила земляного из игры. Но Кира не слышала драки. Он просто… исчез. Что сделал не так? И почему огненная не выбыла, если делала то же, что и он? Да и к тому же, почему Кира не выбыла? Она ведь ее слышала…
Но не видела.
На всякий случай Кира приложила руку к стене – вдруг огненная вернется за ней? Но та ее не заметила. Как это могло произойти, Кира не понимала. Кажется, лабиринт ощущал, человек какой стихии двигался коридором. И давал подсказку. Только вот на нее, Киру, он не реагировал. И на ее коллегу тоже. Значить это могло только одно: лабиринт – это этап Земли. То есть для Киры и ее команды он самый легкий.
Готовая в любой миг зажмуриться, Кира двинулась коридором быстрее. Не хотела прийти последней. В том, что она придет к финишу – у Киры сомнений не было.
Она бежала и останавливалась. Бежала, чтобы скорее добраться до выхода. Останавливалась, чтобы прислушаться, и ощутить перемены лабиринта. Раз на огненных стены нагреваются, то как-то отображаются на них воздушные и водные.
Пару раз Кира ощущала, как камни нагреваются. Тогда она возвращалась за поворот, и дожидалась, когда огненные уйдут. В другой раз в лицо Кире дул ветер. Она ему радовалась. Так бегала – что вспотела, поэтому легкий ветерок был как раз тем, что надо. Когда Кира услышала шаги, тот был уже едва не ураганом – хватал за волосы и дергал штанины. Вернуться за поворот Кира не успевала. Но, к счастью, вспомнила зажмуриться. И почти сразу услышала досадливое:
– Вот сука!
А затем отчетливый хлопок. Вместе с ним прекратился ветер – исчез в одно мгновение, как в природе не бывает. Еще немного постояв, опираясь на стену, Кира медленно открыла глаза. Перед ней была лишь очередная развилка, где никто не стоял. Пронесло.
Кто-то выбыл по ее вине? Вероятно, кто-то воздушный. Абсолютно все равно… Это даже хорошо для победы в соревнованиях. Как бы там ни было, Кира вины не чувствовала.
Еще пару раз она ощущала ветер, но больше не подставлялась. Сразу забегала за поворот и дожидалась, пока шаги стихнут. Лишь потом возобновляла путь.
Следующие двадцать минут прошли спокойно. Даже слишком спокойно. Кира шла все медленнее. Не потому что боялась стать заметной из-за топота или сбивчивого дыхания. Нет. Просто Кира утомилась.
Пара пролетов – и она решила отдохнуть. Совсем чуть-чуть. Посидит пару минут, а потом побежит, чтобы наверстать время. Не самый безопасный вариант, ведь на бегу сложнее прислушиваться. Но так Кира скорее достигнет выхода – а оказаться там в тысячу раз безопаснее, чем даже очень тихо красться коридорами.
Она села прямо на землю и оперлась спиной о стену, откинув голову. Закрыла глаза, но не чтобы обезопасить себя, а просто потому, что те устали разглядывать полутень.
Кира ерзала – все ей было неудобно. Земля твердая, стенка сырая и от того холодная. Почти сразу Кира поднялась – отдых явно не задался. Она опустила голову, чтобы отряхнуть штаны, и вдруг услышала:
– Там кто-то есть?
Голос снова был знакомым. Но Кира не спешила обнаруживаться. Она кляла себя, что остановилась, еще и в таком дурацком месте, на Т-образной развилке, и что не заметила, как кто-то приближался.
– Я слышала, как ты прерывисто дышишь… Что, Земля, такая физическая нагрузочка тебе не по зубам?
Соперница засмеялась, а Кира не сдержалась и цокнула языком. Все равно ее уже обнаружили.
– Закройся, Аска, – сказала Кира.
– О! – воскликнула Аска. – Кира! Надо же, я думала, ты первой вылетишь.
Кира не ответила. Она не шевелилась, лишь подняла руку, чтобы коснуться стенки. Ну конечно – та была сырой. Кира ощущала приближение водной, и проигнорировала это. Вот теперь расплачивалась.
Они с Аской стояли, глядя на одну развилку, но стоя в разных коридорах. Кира не смела шевелиться, и Аска тоже.
– Так и будем стоять до утра?
– Я не стою, я лежу, – сказала Кира.
– Правда? – удивилась Аска.
– Можешь сама посмотреть.
Аска шагнула, но тут же спохватилась, и рассмеялась. Кира поджала губы. Она понимала, что такая дурацкая провокация не сработает, но попытка не пытка.
– Думала, я такая тупая, что поведусь?
– Да, – спокойно сказала Кира.
Аска фыркнула. Потом снова коридоры накрыла тишина.
Земляные терпением отличались, водные – нет. Так что первой не выдержала Аска. Она сказала:
– Давай просто обе закроем глаза, и пройдем мимо друг друга этот перекресток, хорошо? Сыграем в ничью.
Кира не ответила.
– Или ты, коза упертая, либо выиграешь, либо сдохнешь?
Кира снова молчала. По голосу Аски она слышала: та начинает беситься. Это было приятно. Стоило того, чтобы тратить тут столько времени.
Потом Кира зашагала обратно по коридору, отдаляясь от Аски. Шла, нарочито громко топая, но прислушиваясь. Аска отозвалась почти сразу:
– Ты ушла?
Кире хотелось ответить: «да», ведь она и правда уходила. Но тогда Аска точно не пошла бы за ней. Кира зашагала тише. Достигнув конца коридора, она шаркнула ногой у поворота, но потом на цыпочках вернулась к развилке, которая хорошо просматривалась с той, где они застряли с Аской. Затем Кира встала в середине перекрестка, раскинув руки так, чтобы ее было хорошо видно.
Все это время Аска пыталась ее дозваться. У нее ни разу не получилось. Кире пришлось немного подождать. Она уже почти отказалась от своего плана. Подумала, что Аска, верно, развернулась и, как сама Кира, решила идти обходным путем.
Но потом Аска все же прошла развилку. Кира стояла с закрытыми глазами, хотя очень хотела их открыть. Увидеть досаду на лице Аски – это было бы незабываемо. Но вместо этого Кира услышала только:
– Какая же ты мразь.
А потом Аска исчезла с громким хлопком.
Кира подождала еще дюжину секунд и лишь потом открыла глаза. В коридоре никого не было, а стены перестали блестеть от влаги. В общем, атмосфера стала приятнее.
Тогда Кира бросилась к злополучной развилке и, свернув в коридор, откуда не вышла ни она, ни Аска, очутилась у высоких двустворчатых дверей. На всякий случай Кира зажмурилась, и лишь затем толкнула створку. Вопреки габаритам и старинному виду, открылись двери без единого звука.
На Киру дохнуло свежим воздухом. Все-таки была в помещении затхлость. Сперва Кира испугалась, что ее настиг кто-то воздушный. Но ветер не усиливался, да и ощущался иначе, чем в лабиринте. Поэтому Кира осмелилась открыть глаза.
От испуга она едва не вскрикнула. Но сдержалась. Лишь отступила на несколько шагов, чтобы быть подальше от одного из своих самых больших страхов.
Стихия навязывала не только внешность и черты характера. Вместо со стихией приходили вкусы, расположенности, таланты, некоторые навыки и, конечно, страхи. Высоты боялись почти все из Земли. Воздушные, наоборот, ее любили. Чего бояться высоты тем, кто может парить? Пускай у этого мало общего с полноценным «летать». Но преодолеть полосу препятствий, которая находится так высоко, что земли не видно, легче всего будет воздушным. Это их этап. А для Киры, судя по тому, как заходилось ее сердце, он будет самым сложным.
На площадке перед резким обрывом она была одна. Вроде бы. Головой вертеть боялась – вдруг натолкнется взглядом на соперника? Тогда вылетит, и получится, что доселе все мучения были напрасными.
Но Кира не слышала голосов, поэтому рискнула оглядеться. Так и было – она стояла одна. Впрочем, вдруг кто-нибудь сейчас покажется из двери лабиринта?
Обернувшись, чтобы смотреть на дверь, Кира недолго подождала. Но никто не вышел – даже шаги не слышались. Кира зачем-то нажала на ручку. Она не поддавалась – значит, вернуться в лабиринт нельзя. Получается, отсюда лишь один выход.
Кира прокралась к краю. Знала, что вниз смотреть не стоит, и все же глянула. Потом отшатнулась, размышляя над увиденным на безопасном расстоянии.
На самом деле размышлять было не о чем. В десятке метров под ногами начиналась белая дымка. Наверное, чем ниже, тем плотнее она становилась. Казалось, что туман холодный и мокрый, как облако. Но скорее всего, упав, Кира не почувствует его касания – сразу исчезнет с хлопком, как Аска и тот земляной.
Тут же Кира прекратила об этом думать. Это бесполезно. Зачем размышлять о проигрыше, если не собираешься выбывать?
Так что, сжав кулаки, Кира подобралась к краю и шагнула на первую ступеньку.
Она и раньше слышала, что все этапы соревнований, хотя содержат заковырки и требуют включать логику, во многом состоят из проверки физических возможностей. А Кира не была спортивной. То есть – если без это никак – Кира пробежала бы сколько нужно. И запрыгнула куда надо. И, наверное, смогла бы пару раз подтянуться. Но только не над бесконечной пропастью.
Мысли о том, как страшно упасть, забирали гораздо больше сил, чем преодоление препятствий. Но Кира справлялась. При этом не смотрела ни вниз, ни по сторонам. Случайно наткнуться взглядом на соперника и выбыть – это было бы даже хуже, чем свалиться.
Ступеньки находились на таком расстоянии друг от друга, что Кира ступала по ним, даже не прыгая. Но чем дольше шла, тем выше и дальше находилась следующая ступенька от предыдущей. Вскоре пришлось перепрыгивать. Потом и этого стало недостаточно. Расстояние между ступеньками увеличивалось. А вот сами они уменьшались – приземляться становилось все сложнее.
Кира замерла перед очередной ступенью. Та находилась в полутора метрах от нее, причем на уровне пояса. Как до нее добраться, Кира не представляла. Попыталась дотянуться рукой, но не то, что не зацепилась – даже не коснулась ее.
Ветер трепал ее волосы, и Кира перетянула их из полухвоста на верхнюю половину волос, в обычный, чтобы не лезли в лицо. Кофту она уже давно заправила в штаны. Наверное, выглядело не очень, но на Киру сейчас никто не смотрел. Кроме, разве что, земляных. Впрочем, Кира не слышала ничего, кроме воя ветра в ушах. Так что вряд ли рядом с ней был хоть кто-то.
Она стояла и смотрела на маленький клочок земли, подобный тому, на котором стояла. Тот был одновременно очень близко, но крайне далеко. Прыгнуть невозможно – разве что Киру подхватит ветер. Но она воздухом не владела, только землей…
Землей. Той самой, из которой сделаны ступеньки.
Выдохнув от облегчения, Кира снова потянулась рукой к ступеньке. Хотела притянуть ее к себе – ведь она, состоящая из земли, должна была ее послушаться. Но ступенька не шевелилась. Кира нахмурилась.
Затем попробовала изменить ее. Немного расширить, чтобы суметь опереться руками.
Тут земля поддалась и Киру накрыло волной облегчения. Заставив ступеньку вытянуться так, чтобы достать до нее, Кира крепко ухватила за край. Затем оттолкнулась, и перенесла на ступеньку сначала одну ногу, а потом вторую.
Очутившись на ней, Кира медленно выровнялась и увидела, что эта ступень была последней. Обрадоваться не успела. Следующее препятствие оказалось еще хуже. Впрочем, как могло быть иначе?
Перед Кирой вытянулась дорожка. Такая тонкая, что на ней было невозможно поставить две ступни рядом. Она уходила куда-то далеко, где ее съедал белый туман. Кира облизнула губы, которые стали совсем сухими из-за этого ненормального ветра. Потом поджала их. Что же, если бы она вовремя заметила, из чего состоят ступени, то преодоление этого этапа было бы для нее еще проще, чем предыдущего.
С этими мыслями Кира, вытянув руки, расширила проход. Дождавшись, когда тот расползется до метра, Кира смело шагнула.
Хорошо, что ее вторая нога еще не оторвалась от предыдущей ступеньки. Едва ступня Киры приземлилась на новое препятствие, земля под ней провалилась. Кира вскрикнула. Шагнув назад, она стала заваливаться. Хотела сделать еще шаг, но ступенька уже закончилась. Махая руками, Кира едва поймала равновесие, и тут же присела, чтобы легче было его удержать. Она оперлась о ступеньку руками, и не шевелилась пока не отдышалась.
Все это время Кира смотрела вперед. В начале дорожки зияла дырка по форме ее ботинка. Земля не выдержала – провалилась. Не удивительно. Кира так расширила ее, что она стала ужасно тонкой. Такая и ребенка не выдержит.
Тогда Кира снова вытянула руки, и под ее желанием полоса перестала быть такой широкой. Теперь в ней было меньше полуметра. Зато толщина увеличилась. Кира попробовала ступить. Полоса опасно хрустнула. Поджав губы, Кира сделала ее еще тоньше. А затем осторожно пошла по ней.
Руки держала вытянутыми в стороны – балансировала. Полоса стала такой, что на нее помещались в ширину ровно три ступни. Примерно такое расстояние Кира и занимала, когда шла. Но сейчас ей все равно было не по себе – все-таки по бокам зияли обрывы. Кира оступалась, когда думала, как ужасно будет оступиться. Однако, это ни разу не закончилось падением.
Чем ближе был финал, тем медленнее Кира шла. Она уже видела небольшую площадку, где передохнет перед последней полосой этого этапа… по крайней мере Кира надеялась, что третья полоса будет последней.
На этапе Воздуха сильнее всего ее заколебал ветер. Во всех смыслах – от него Кира пошатывалась. Не будь здесь пропастей, и не будь ветра, пройти эту жалкую полоску было бы проще простого.
Кира оступилась, когда оставался последний шаг. Соскочила левая нога. Кира снова вскрикнула, но уже после того, как упала на колени, и вцепилась руками в землю широкой площадки – начала последнего препятствия.
Кира осторожно сползла с полосы и развалилась на площадке. Сперва сидела, а потом лежала, накрыв глаза рукой. Солнца не было. Что вверху, что внизу – туман. Но из-за его белизны, свет, откуда бы он ни лился, отражался так, что его было слишком много.
Да и вообще, давненько Кира никого не видела. Ни своих, ни чужих. Либо кто-то где-то затаился, либо Кира катастрофически отстала, либо, вероятнее всего, всем на нее было плевать.
Полежав пару минут, Кира нехотя поднялась. Она и лежа слышала шорох, с каким перемещались платформы. Но до последнего надеялась, что ей это казалось.
Кира видела только одну из них. Она возвращалась каждые полминуты. Рассчитав, когда платформа прибудет, Кира шагнула на нее. Пошатнулась, но устояла. А затем поехала куда-то вверх и вправо.
Кира хотела обнять себя – стало прохладнее. Но предпочла оставить руки вытянутыми, чтобы проще было удерживать равновесие. Туман здесь становился словно бы плотнее. Кира вглядывалась в него, уже не боясь увидеть соперников.
Интересно, как Тассия думала проходить эти этапы в команде? Что в лабиринте, что здесь, держаться одному логичнее, удобнее, надежнее, в общем, лучше.
Радуясь, что проходит соревнования в одиночку, Кира не осознала, что заметила секунду назад. Другая платформа, такая же, на какой Кира стояла, поднимаясь вверх, мелькнула в тумане буквально на пару секунд, а потом скрылась за белой пеленой. Еще несколько мгновений и платформа Киры поехала вниз.
Та чувствовала себя уже вполне уверенно, чтобы топнуть ногой от досады, и не пошатнуться. Но делать было нечего – Кира стала дожидаться, когда дурацкая платформа снова повезет ее верх.
Время тянулось бесконечно долго. Кира замерзала. Натянула на пальцы рукава кофты – но это едва ли помогало.
В следующий раз Кира приготовилась. Ступила на вторую платформу, как только та показалась из тумана. Тут же первая платформа покатила вниз, а Кира поехала вверх и немного в сторону.
Кира больше не понимала, где находится относительно входа в лабиринт. Уехала далеко вправо или немного влево? Или, может, она все это время находилась как раз напротив двери?
Нет, все же лабиринт был приятнее. Да, здесь никого не было – это значило, что ее никто не отвлекал, и не подставлял. Но Кире все равно хотелось поскорее добраться до следующего этапа. Холод. Все этот проклятый ветер, который выдувал тепло.
Кира ехала, всматриваясь в туман. Главное, не переполошиться, увидев следующую платформу. Если так – с большой вероятностью Кира упадет. Уж лучше еще раз проехать туда обратно, чем свалиться, испугавшись, что не успеешь ступить.
– И рас… и два… и три!
Еще на «рас» Кира зажмурилась. Она не ожидала услышать чужой голос. И тем более не ожидала, что его обладатель окажется рядом так резко. Затем был вскрик. Кто-то падал. Наверное. Кира не видела – глаз так и не открыла. Не зная, чем руководствуется, она вытянула руку. Сперва ее сознание решило так сделать, а потом уже задумалось, насколько это правильно.
Ну и самым неожиданным было ощутить на своей руке неловкую хватку чужой теплой ладони. Кажется, случайную. Словно этот кто-то махал руками просто от отчаяния, и встретить чужую ладонь не ожидал так же, как и Кира.
«Неужели огненный?» – мелькнуло в ее голове. Ладонь была такой теплой, что Кира испугалась. Этот этап казался не таким уж сложным, просто очень холодным. Но встретить на этих крошечных платформах соперника… да еще из команды Огня! Это было бы ужасным осложнением.
Впрочем, чем дольше Кира ощущала на себе касание чужой кожи, тем сильнее убеждалась: это не огненный. Их кожа горячее раз в десять. А эта показалась теплой лишь из-за того, что Кира продрогла.
Обо всем этом Кира подумала лишь мельком. Просто мысли перебила одна главная – она начала падать.
Кира попыталась сбросить руку, но ладонь крепко цеплялась за нее. Она разозлилась. Зачем хвататься? Если бы соперник отпустил ее, то упал бы сам. А теперь они упадут вдвоем.
Равновесие потерялось – а Кира все пыталась отнять от себя эту руку. В ушах шумело. Но это уже был не ветер, а, верно, шум крови. Кира так испугалась этой внезапной атаки, что в глазах потемнело бы, будь они открыты.
– Да отцепись! – воскликнула Кира, хотя уже понимала, что даже если ладонь разожмется, она все равно упадет.
Кира успела рыкнуть от злости. А в следующую секунду осознала, что теперь держит не она, а ее.
– Если я отцеплюсь, ты упадешь! – услышала Кира.
Голос был незнакомым, девичьим.
– Еще секунду назад все было наоборот, – пробурчала Кира.
Она бы сказала еще что-нибудь, пренепременно обидное. Но вдруг почувствовала, что ветер помогает ей. Потоки воздуха подтолкнули ее в спину, и вскоре Кира снова стояла обеими ногами на платформе. Хватка поутихла, но чужая рука так и не отпустила Киру. Более того: владелица руки уже держалась второй за плечо Киры. Они почти обнимались. Так что теперь вдвоем с закрытыми глазами, стоя на одной платформе, они ехали вниз.
Несколько секунд обе молчали. Кира пыталась понять, что ей делать. Первым позывом было столкнуть эту девчонку. Но вспомнив потоки воздуха, которые ее подхватили, решила пока так не делать. Не честно. Она и подставила Киру, и спасла – так что пока не понятно, как к ней относиться.
Еще две секунды и Кира услышала:
– Привет! Как тебя зовут?
Голос был бодрым и необычайно счастливым. Кира знала только одного человека, который мог радоваться без причины. Но он сейчас болел за нее в компании других болельщиков в холле корпуса.
– Ты кто? – спросила Кира.
Не любила, когда отвечают вопросом на вопрос. Но редко сдерживалась, чтобы самой так не сделать. Да и собеседница не оскорбилась, а воскликнула:
– Лола! В смысле сегодня… Завтра, наверное, буду кем-то другим… Не знаю. Еще не решила.
Имя могло сказать много. Но сейчас Киру лишь запутало.
Не могла эта девчонка быть Львом. Кира не чувствовала опасности, которая ощущалась всегда, когда рядом был кто-то из Огня. Да и она уже выяснила – ее кожа недостаточно горячая. Да и Кира помнила дружелюбный поток воздуха, который не дал ей свалиться. Так что очевидно: сперва ее чуть не сбросила, а теперь обнимала девчонка из Воздуха.
Платформа сменила направление и стала подниматься. Скоро придется перешагивать на другую. А как это сделать с закрытыми глазами в обнимку с воздушной, Кира не представляла.
Вопросов была тьма, и все важные. Тем не менее Кира задала самый бестолковый:
– Так ты меняешь имя каждый день?
– Нет! – сказала Лола. – Только когда есть настроение.
– А как часто у тебя есть настроение?
– Каждый день!
Кира усмехнулась. Все это было смешно, пока не задумаешься над тем, как же трудно быть Весами. Никакой определенности, никакой решительности. Каждый день что-то новое, и ты даже не знаешь, что именно. Вот даже имя.
– А вчера ты как называлась? – спросила Кира.
Стоять в обнимку было теплее, несмотря на то что Лола была костлявой. Но ветер не стихал, а препятствия сами собой не проходились – так что стоило пошевеливаться.
– Тоже Лола.
– Тогда получается, не каждый день у тебя есть настроение менять имя?
– Ну как же! – воскликнула Лола. – Как-то я меняла имя каждый день на протяжении недели! Недели!
– Да, – пробормотала Кира. – Завидная стабильность, как для Весов.
Лола так увлеклась, что не услышала Киру, и продолжала:
– Если брать выборку из этой недели, то получится, что я меняю имя каждый день. Правильно?
– Правильно, – согласилась Кира.
Спорить и правда было не с чем.
Кира понятия не имела, как им теперь быть. Обеим нельзя открывать глаза, значит, нельзя увидеть следующую ступеньку. Они могли бы попытаться не смотреть друг на друга. Но как это сделать на таком крошечном клочке земли? Лола, например, случайно взмахнет рукой, пытаясь удержать равновесие, пока Кира с открытыми глазами будет искать следующую ступень. Тогда ее взгляд машинально переместится на нее, и Кира продует, хотя Лола не собиралась ее подставлять.
Размышляя, Кира ощутила, как платформа снова сменила направление. Если бы не эта дурацкая Лола, то Кира уже приступила бы к следующему этапу. Наверное. А, может, свалилась бы с последней ступеньки.
– Как нам перейти на следующую ступеньку, если мы ее не видим? – спросила Кира, впрочем, не надеясь на вразумительный ответ.
– Откроем глаза и увидим, – сказала Лола бодренько.
Кира даже хохотнула. Получилось нервно. Хотелось едко ответить «отличная идея», но Кира сдержалась. Все-таки не стоит злить того, кто может просто взять и спихнуть тебя в туманную пропасть.
А может, плюнуть на все, и самой столкнуть Лолу?..
Но Кира тут же отказалась от этого плана. Но не потому что совесть измучила. А потому что Лола отвлекла ее, заговорив:
– Если не хочешь сама рисковать, давай я открою… Только ты тогда не дергайся, ладно? Потому что если ты дернешься, я тоже дернусь, и тогда не смогу сосредоточиться на ступеньке, и нам придется снова ехать туда-сюда, а меня, честно говоря, уже немного подташнивает, под нами, конечно, никого нет, но я все же не хотела бы, чтобы на такой высоте мой желудок…
– Давай короче! – воскликнула Кира, чувствуя, что ступень снова поехала вверх.
– Да, да, конечно! – затараторила Лола. – Извини! Я просто… Да. Короче. Говорю короче.
Кира чуть сильнее сжала плечи Лолы, давая понять, что она на пределе. Впрочем, что плохого она может сделать воздушной в воздухе? Намерение столкнуть Лолу разбилось о логику. Если Лола потеряет равновесие, то подключит ветер, который ее удержит. Предав доверие, Кира станет жертвой. Тогда Лола столкнет ее – и воздух ей больше не поможет.
Нет, не стоит сейчас выводить Лолу. Все-таки она еще может быть полезной.
– Короче, короче, я открою глаза, шагну, и сразу уйду. А потом ты откроешь глаза, шагнешь…
– Откуда мне знать, – сказала Кира. – Что ты уйдешь? Вдруг снова спустишься на ступени, чтобы я тебя увидела и выбыла?
Только сказав это, Кира поняла, что эта мысль глупая. Она еще не видела Лолу, но как-то… по голосу, наверное, или по тому, как та касалась ее плеч, понимала, что Лола не стала бы ее нарочно подставлять.
– Я бы никогда…
Кажется, Лола надула губы.
– Извини, – быстро сказала Кира. – Я просто…
– Да ладно! – воскликнула Лола. – Я понимаю, почему ты так подумала, все-таки мы все здесь соперники, и главная суть соревнований в том и заключается, чтобы пройти этапы, и не дать их пройти другим, но просто я, честно говоря, по приколу во всем этом участвую, так что…
– Я поняла, – перебила Кира. – Давай тогда открывай глаза…
– Если ты все еще мне не веришь, – сказала Лола. – Можешь просто держать меня за руку – я нас перенесу.
– Что? – переспросила Кира, не веря в услышанное.
Лола не унывала, а начала по новой:
– Если ты все еще мне не веришь, можешь просто…
– Это ясно, – сказала Кира. – Просто… Ты можешь перенести нас двоих?
– Конечно! Я шагну, потяну тебя, ты начнешь падать, но ветер тебя подхватит и поставит рядом, но самое главное, чтобы ты не отпускала руку, справишься?
Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Поэтому Кира спросила:
– Почему ты мне помогаешь?
Лола не сразу сообразила ответить. Кира не понимала, из-за чего именно она недоумевает. А когда Лола заговорила, недоумевала уже Кира.
– Как же? Ты меня спасла! Перенести тебя всего на одну ступеньку, это меньшее, что я могу сделать! Я бы выбыла, если бы ты не протянула мне руку. Воздух, конечно, помог бы, но я не вернулась бы на платформу без опоры… Кстати, как тебе удалось перехватить мою руку?
Кира не стала уточнять, что это вышло случайно. Она лишь сказала:
– Да, ты права.
– Вот видишь, – сказала Лола. – Ну, погнали!
Кира не успела возразить. Она не ощущала течение времени. С закрытыми глазами, сосредоточенная на словах Лолы, Кира с трудом держала баланс. И то лишь потому, что ее ноги уже словно бы слились с землей.
Одновременно со словами Лола потянула Киру куда-то… куда-то. Вперед, влево, вправо… Может, вообще назад. Кире очень хотелось открыть глаза, чтобы сориентироваться. Но она не рисковала.
Почувствовав, что падает, Кира была почти что рада. Если она продует, то сможет открыть глаза.
Но не успела эта мысль пронестись в голове, как Кира почувствовала, что ее тело подхватил ветер. Хотя воздух был холодным, чувство того, как он обволакивал, было приятным. Словно убаюкивал, но вместе с тем бодрил.
Кира не успела им насладиться, как снова почувствовала землю под ногами. Нет, никакой полет не сравнится с ощущением устойчивой поверхности под собой. Новая платформа еще и не ездила вверх-вниз, ну что за чудо?
– Как полет? – спросила Лола, не выпуская руку Киры.
– Нормально, – сказала она.
Вообще-то «хорошо», даже «чудесно». Но Кира туго соображала – казалось, все адекватные мысли вынес из головы дурацкий ветер.
Кира хотела сесть. Хотя бы ненадолго. Просто привыкнуть к ощущению твердой земли, которая никуда не едет. Но Лола тянула ее за руку, приговаривая:
– Давай-давай! Осталось только в дверь зайти…
Осознав, что войдут они вдвоем, Кира остановилась, не отпуская руки Лолы, поэтому замерла и она.
– Что? – спросила Лола.
– Если мы обе зайдем, то и на следующем этапе очутимся вдвоем. Тогда, может, стоить зайти раздельно?
Лола молчала. Соображала. Кира чувствовала, что она не преуспевает в этом, и потому объяснила:
– Я так поняла, что дверь выкидывает в разные места, чтобы мы толпой не бегали по этапам. Один заход – одно место. Так что, если мы сейчас зайдем вместе, то будем и на следующем этапе мешать друг другу.
Снова ненадолго воцарилась тишина. А потом Лола уверенно сказала:
– Ты мне не мешаешь.
Она как будто обиделась из-за такого заявления. Кира не знала, как отвечать. С одной стороны, она не хотела, чтобы ей мешались. Но с другой… Хотела бы Лола ее подставить – уже сделала бы это. Но пока она лишь помогала. Кажется, ей можно доверять. Наверное. Или она до сих пор ждет подходящий миг…
Лола, наверное, подумала, что молчание – знак согласия. Все-таки лица Киры она не видела, раз еще не исчезла. Не дожидаясь ответа, Лола неслышно щелкнула ручкой двери и, втянув туда Киру, заскочила за ней.
Не успев возмутиться, Кира почувствовала под ногами песок. Да и ветер оборвался. Все это было так стремительно и неожиданно, что Кира открыла глаза.
Солнце било в лицо нещадно. На самом деле светило оно не слишком ярко, и не слишком тускло. Просто Кира долго держала глаза закрытыми – да и не ожидала, что откроет их так скоро.
– Вода, – сказала Лола.
Вытирая слезы, Кира и забыла, что не одна перешла на следующий этап. Она снова жмурилась, думая, какую глупость совершила, открыв глаза. Но, к счастью, пронесло.
– Где? – спросила Кира.
Сама она тоже успела ее заметить. Но не поняла, как далеко она тянется.
– Везде, – ответила Лола.
Кира чуть испугалась. Воду она тоже недолюбливала. Водные хоть и уступали огненным, но тоже смотрели на земляных свысока. Взять хотя бы Аску…
– Можешь открывать глаза, – продолжала Лола. – Я справа. Просто сделай ладонью шору, и смотри себе спокойно. Тут красота, конечно… Купаться я не люблю, но, похоже, спрашивать у меня никто не будет. Да, очень красиво. Вот бы еще второй берег был поближе. А что это, кипит что ли вода? Ха, смотри! Обалдеть! А ну, какая она наощупь? Горяченная, наверное…
Пока Лола болтала, Кира приложили по ее совету ладонь к глазам так, чтобы не видеть, что происходит справа. Лола не обманывала – Кира ее не увидела.
Место оказалось этапом водных. Вода и правда была повсюду… Верно, Кире стоило больше не думать, что Лола еще хочет ее обмануть. Но, что же, Кира привыкла судить по себе, так что не спешила расслабляться.
Где-то вдалеке виднелся такой же песчаный берег, на котором Кира сейчас находилась. Откуда-то доносились голоса. Но едва слышно, поэтому Кира не переживала. Кажется, береговая линия была единой для всех участников. То есть не стоило лишний раз смотреть по сторонам. Кира и не стала. Сделав два шага, она присела у кромки воды.
Вода словно бы кипела. Несильно – в пределах квадратного метра в одно время всплывали не более десяти пузырьков. Поэтому у Киры закралась мысль: что, если вода не кипит, а пузырьки – результат чужого дыхания?
В следующую секунд Лола завизжала. Кира едва не обернулась на нее. Сама она тоже тянула руку к воде. Уж больно интересно было знать, какой она температуры. Может, все-таки кипит? Кира даже успела палец сунуть. Так что вскрикнула через секунду после Лолы.
Киру укусила рыбина. Непримечательная, обыкновенная рыбешка с серебристой чешуей вцепилась в ее палец. Но долго это не продлилось. Вокруг Киры взвился песок, защищая повелительницу. Так что уже через несколько секунд рыбина, облепленная песком так плотно, что залепило жабры, плюхнулась обратно в воду.
Затем Киру привлекла рыбина Лолы, которая пронеслась над водой, гонимая воздушным потоком. Кира проследила за ней, пока та не скрылась под водой. До жути захотелось повернуться, и увидеть наконец эту Лолу. Но нет, конечно, нет.
– Сколько же их тут? – спросила Лола.
Вопрос остался без ответа. Судя по тому, что вода бурлила – сотни, а на всю реку, верно, тысячи.
– Как нам перебраться?
Кира снова не ответила. Ей все еще дико было слышать это «нам» и «мы» от соперницы, которую она даже в лицо не знала.
– Есть идеи? – снова спросила Лола.
Покачав головой, Кира спохватилась и сказала:
– Нет.
– Тогда воспользуемся моей.
– Что?
Кира снова едва не глянула на Лолу. Просто услышала, как та встает и подходит к ней.
– Что ты делаешь? – спросила Кира с ноткой тревоги.
– Ты же не умеешь дышать под водой?
– Что?
Кажется, не было еще разговора, в котором Кира так часто за такое короткое время произносила «что». Но сейчас боязнь показаться глупой ее не мучила.
Кира вскочила и, закрыв глаза, чуть попятилась. А через несколько секунд поняла, что Лола прошла где-то перед ней.
– Ой, – сказала она, остановившись в паре метров. – Ты где?
Кира молчала. Не понимала, что Лола замышляет. Вот сейчас… сейчас замечательное мгновение, чтобы как-то ее подставить.
– Ну? Будешь молчать?.. Ладно. Тогда сама выдумывай, как дышать под водой. Честно говоря, не представляю, как ты это сделаешь. Водные сами по себе могут. Воздушные, включая меня, сожмут себе воздух в легких, чтобы одного вдоха хватило на… ну, не знаю, минут на десять. Огненные, уверена, как всегда заранее все знали. А земляные… Ну, короче, удачи.
Еще мгновение – и Кира услышала бы всплеск. Но вместо этого воскликнула:
– Стой!
Судя по звуку, Лола замерла. Теперь слышался лишь едва заметный шум, с каким волны набегали на песчаный берег.
– Стоишь? – спросила Кира.
Лола ответила с промедлением – наверное, сперва кивнула.
– Да, – сказала она.
– Давай… – начала Кира.
Затем прервалась на вдох-выдох. Что, просто взять и попросить? Может, все-таки есть иной способ перебраться на другой берег, кроме как нырять? Да и зачем вообще нырять?
Кира закрыла ладонями глаза так, чтобы видеть лишь то, что находится впереди нее в узком радиусе. Подошла к воде и всмотрелась. Рыбин было так много, что сквозь них не просматривалась глубина. А ведь день был солнечным – Кира могла бы увидеть дно, наверняка песчаное, если бы вся поверхность не блестела чешуей.
– Что ты хотела? – переспросила Лола.
– Как ты думала пересечь воду?
– Мне кажется, они хотят, чтобы мы нырнули. Типа переплыть реку просто так – это слишком легко, поэтому на поверхности эти ужастики плавают… Хотя, знаешь, довольно милые рыбки, немного зубастые, да, палец до крови прикусили, смотри… ой, нет, не смотри! Прости-прости! Забыла немножко…
– Лола, – сказала Кира, как могла мягко. – Меньше слов, больше дела. Я правильно понимаю, ты хочешь… поднырнуть под этих рыб? Уверена, что под ними ничего нет?
Дурацкая привычка Лолы, говорить много и не в тему, до жути раздражала Киру. Но она не собиралась выказывать злость. Пока что. Раз Лола так рвется ей помогать, грех этим не пользоваться.
– Давай глянем, – сказала Лола с энтузиазмом. – Закрой глаза, я иду к воде.
Кира закрыла глаза и отняла руки от лица. Вместе с тем она услышала, как прошелестел песок под ногами Лолы.
Несколько секунд ничего не происходило. А потом Кира услышала всплеск воды. Причем, судя по звуку, взвилась половина реки. Кира была уверена: сейчас ее обдаст волной, которая полнится этими рыбами-хищниками. Она даже накрыла голову рукой, словно это могло помочь, и вжала шею в плечи. Но глаза не открыла.
– На середине реки нет никого! – сказала Лола. – Я отхожу, можешь сама глянуть.
Теперь со стороны воды доносился какой-то странный шум. Словно начался сильный ветер, который поднял волны. Но вместе с тем Кира не чувствовала его касаний на своей коже.
Подождав немного, Кира открыла глаза. От удивления она отпрянула. Но тут же поняла, что бояться ей нечего, и подошла к кромке воды.
Во-первых, глубина у водоема была большой и резкой. Кажется, плавно зайти в воду не получится – сразу придется нырять. Во-вторых, в метре от берега, гонимая воздухом, вода расступалась где-то до середины реки. Водоворот был идеальной цилиндрической формы. Впрочем, никаким водоворотом он и не был. Вода не шевелилась – воздух удерживал ее. Так что сперва Кире показалось, что в воду засунули широкую, высокую вазу.
Вглядываясь в нее, Кира увидела, что рыбы-людоедки и впрямь находятся лишь на поверхности. Занимают едва не метр глубины, но все же заканчиваются, и вниз вроде плыть не собираются. Увидеть, что происходит у дна, Кира все еще не могла. Но надеялась, что там пустынно.
– Почему ты не можешь просто перелететь реку? – спросила Кира, наблюдая за магией воздуха, которую редко встречала в своей жизни до Академии.
Тем временем «ваза» стала потихоньку сужаться, а через дюжину секунд и вовсе исчезла. Осталась лишь бурлящая от рыб поверхность.
– Ну я же не фея, – рассмеялась Лола. – Если бы по реке везде находились хотя бы небольшие островки, я бы, может, и справилась. Но просто взять и перелететь… Ха-ха! Нет! На такое воздушные не способны. Интересно, с чего ты это взяла? Неужели в части Земли такие сказки рассказывают, словно мы птицы, которые летают по небу целыми днями, и…
– Нет-нет, – сказала Кира. – Просто это было бы явно безопаснее, чем нырять.
Она уже почти не чувствовала вины из-за того, что перебивала Лолу. Кажется, если не делать этого, то каждую свою фразу она говорила бы до вечера.
– Думаю, да, – сказала Лола. – Но, к сожалению, это невозможно. Я бы, знаешь ли, очень хотела уметь прямо по-настоящему летать, но, увы…
– Давай приступим, – снова перебила Кира. – Кто первый?
– Ты!
Кира хотела возмутиться. Лола хотела проверить на ней свой способ преодоления реки? Кира не хотела быть подопытным кроликом. Впрочем, что ей оставалось?
Лола, хоть и не видела недовольного лица Киры, бросилась пояснять:
– Просто если я пойду первой, то не смогу тебе помочь. Как только воздух сожмется – нужно сразу нырять. Иначе не успеешь переплыть. Вообще, мы, и сразу нырнув, можем не успеть, но…
– Давай, – сказала Кира. – Я готова… Говори еще что-нибудь, что угодно, просто чтобы я по звуку поняла, где ты стоишь.
– Хорошо!
Лола заговорила еще радостнее, хотя, казалось, куда уж?
– Честно говоря, когда я только поняла, что придется с тобой в паре ходить, жутко расстроилась. Но ты же мне так помогла! Я бы уже выбыла из соревнований, если бы ты мне не подставила руку… Нет, не понимаю, как ты это сделала, не глядя на меня! Ну ладно, это неважно. Просто, знаешь ли, несмотря на то, что я Воздух, я такая неуклюжая! Мне все говорили, Лора… это меня так звали неделю назад… Короче, говорили мне, чтобы я не шла на соревнования, что я сразу продую, но я не сдавалась…
Кира в два шага добралась до Лолы, но не касалась ее, вслушиваясь в речь. Но терпение быстро кончилось и Кира протянула руки. Сразу же ощутила плечи Лолы. Та взвизгнула – похоже, так заболталась, что и забыла, зачем это делала. Но тут же спросила:
– Готова?
Не успев ответить, Кира почувствовала, как пальцы Лолы коснулись ее лица. Лола ойкнула и стала опускать ладонь, пока не добралась до области чуть пониже ключицы.
– Вдыхай, – сказала она.
Кира вдохнула. Ничего не происходило. Немного давило в груди, но это как будто от того, что Лола прижимала ладонь.
– Ну! – воскликнула она.
– Что «ну»? – сказала Кира с выдохом.
Лола убрала руку и, кажется, струсила ее.
– Вдыхай как можно больше и чаще. Я скажу, когда остановится. Чем больше воздуха вдохнешь – тем больше сможешь продержаться потом без него. Поехали!
Кира снова не успела и слова вставить. Но инструкции были простыми, так что Кира приступила к ним, едва снова почувствовала ладонь Лолы под ключицей.
Она стала вдыхать. Сначала маленькими порциями, потом осмелилась вбирать большие. Кире все казалось, что вот сейчас придется выдохнуть. Так неестественно было вдыхать, и не выдыхать. Сперва в легких почти не было необычных ощущений. Потом понемногу Кира стала чувствовать давление изнутри. Легкие распирало. Не удивительно – ведь в них теперь было столько воздуха.
Как это так получалось, Кира не задумывалась. Уже поняла, что сейчас ее главная задача, это вобрать как можно больше воздуха.
Лола его сжимала. Спрессовывала, чтобы в Киру влезло побольше.
Казалось, это будет длиться бесконечно. Кира вдыхала и вдыхала. Уже почти забыла какого это, дышать нормально. Но с каждым разом вдыхать становилось сложнее. Словно Кира пила воду и живот уже разрывало, но жажда все не проходила. Только вместо воды был воздух, а вместо живота – легкие.
Последний вдох был судорожным. Кира даже кашлянула. От этого давление ослабилось, но стало досадно. Вдруг потом не хватит именно этого последнего вдоха?
– Вперед! – воскликнула Лола.
Прозвучало все так же бодро, но теперь с долей тревоги. Кира, конечно, ничего не ответила – что тратить воздух? А Лола развернула ее за плечи и подтолкнула.
По привычке Кира хотела вдохнуть перед прыжком в воду, но вовремя себя остановила и просто шагнула вперед.
Вода была чуть ближе, чем Кира рассчитывала. И чуть плотнее – нырнув, Кира ударилась о поверхность. Она не спешила открывать глаза. Сперва хотела привыкнуть к этому странному дыханию. Точнее к его отсутствию.
Но когда боль от столкновения с поверхностью не прошла, а лишь нарастала, Кира поняла, что дело не в прыжке. Тянуло за волосы, кололо ноги и руки. Тогда Кира попыталась выдрать прядь из чьей-то хватки. Ладонь пронзило острой болью. Кира не сдержала вскрик, отчего вырвался воздух. Вдоха три, не меньше.
Мысленно ругая себя, Кира забила на рыб, которые вцепились в нее. Затем она как можно скорее погребла к глубине. Воздух в легких тянул вверх. Но туда было нельзя – иначе рыбы точно ее загрызут. Добравшись где-то до трети реки, Кира попыталась стянуть рыбину. С ног и рук они убрались сами, осталась лишь одна на волосах. Кажется, Кире выдрали клок. Впрочем, на волосы было плевать. А вот за то, что потеряла так много воздуха в самом начале – Кира себя ругала.
Вместе с этими мыслями она поплыла вперед. Глаза то открывала, то закрывала. Потом поняла, что вода не щиплет, и оставила глаза открытыми.
Вряд ли вода морская, но чистая, так что хорошо просматривалось и дно, и все, что находилось впереди. Точнее, ничего, что находилось впереди. У дна вода отливала красивым темно-синим, который, поднимаясь, становился все светлее, пока на поверхности не оказывался прозрачным.
Плыть было странно. Кире казалось, что она барахтается на месте. И так долго не дышать тоже было странно. Но время шло, а легкие не сдавливало болезненными судорогами. Наоборот, чем дольше Кира плыла, тем легче было. Ведь воздуха, который выходил пузырьками из носа и рта, становилось все меньше. Он переставал тянуть Киру вверх, так что легче было бороться с силой, которая подталкивала ее к тем жутким рыбами. Но чем меньше воздуха – тем меньше у Киры времени.
Берег вроде был далеко, но словно очень близко – вода создавала такую иллюзию. Кире показалось, что она бредит. Вдохнуть, ощутить, как расширяются, а потом сужаются легкие – вот было бы здорово. И обсохнуть. Вода, конечно, лучше высоты. Но все же неприятна, особенно если нужно находиться в ней так долго.
Когда силы закончились, Кира просто перестала грести. Тут же попробовала это сделать, не желая сдаваться. Но мало ли чего хочет разум, если тело больше ни на что не способно?
С губ Киры срывались пузырьки и неслись к поверхности. Так быстро. Гораздо быстрее, чем сама она поднималась. Ее волосы тиной обволакивали лицо. Приближались какие-то звуки. Понять, что поверхность была близко, Кира сумела, лишь когда вынырнула.
Тут же она глубоко вдохнула. Хлебнула воды, но даже так было лучше, чем не дышать вовсе. Кира закашлялась, и попыталась убрать волосы с лица. Они не слушались. Резинка куда-то делась, и Кира подосадовала, что забыла взять запасную. Хотя наверняка и та уже куда-нибудь запропастилась бы.
Впрочем, следующий этап наверняка будет горячим. Так что волосы скорее всего высохнут быстрее, чем Кира его пройдет. Если вообще пройдет. Мысль о том, чтобы выбыть, уже не казалась такой страшной. Если предпоследний этап выкачал из нее все силы, то каким окажется последний?
Думая об этом, Кира выползла на берег. Не переживая, что наткнется на соперников, она лежала с открытыми глазами, глядя в светлое, но не слепящее небо. Видеть и дышать – как же это было прекрасно.