Поездка был полуделовой-полутуристической. Руслан планировал пару встреч с потенциальными клиентами, обязательно один день на отоспаться, ну и дальше по настроению – прогулки, шопинг, пиво, еда, экскурсии. Прилетели вечерним рейсом Аэрофлота, долго толпились на паспортном контроле, где всего два небыстрых пограничника тщательно проверяли наличие брони отелей, цели визита и обратные билеты у владельцев неевропейских паспортов. Европейцы же быстро прошли сквозь электронные воротца границы. Вика уже бывала в Мюнхене, приезжала по работе на конференцию участником. Тогда ей купили билеты Люфтганзы, и по прилету она вышла в роскошный новый терминал, сверкающий магазинами и ресторанами. У нее мгновенно поднялось настроение, и вся поездка прошла отлично, оставив закладочку в памяти про Мюнхен как город-праздник. Здесь же, в маленьком закутке старого терминала было душновато и совершенно непразднично. Пассажиры нервничали, напирали, слишком громко разговаривали по телефонам. Проходящие контроль рылись в сумках, листали бумаги в прозрачных файлах, искали подтверждения в сообщениях в телефонах, надолго зависали в ответ на вопросы пограничников. Руслан полностью погрузился в телефон, отвлекаясь только на чемодан, который он легонько подпихивал ногой при движении очереди. Вике особо общаться было не с кем, в Москве совсем поздно, поэтому она просто наблюдала происходящее. Ждать пришлось минут сорок. За это время Вика рассмотрела всю очередь, запомнила все вопросы пограничников, вытащила из сумки и разложила в нужном порядке паспорт, подтверждение брони отеля и обратного рейса. Контроль они проходили по очереди. Рыжий пограничник спросил ее о цели визита, и Вика честно ответила – пить пиво. Тот улыбнулся, и это была первая улыбка с момента прилета. Вика оглянулась на Руслана, который продолжал что-то набирать в телефоне.
– Вот этот парень в костюме тоже со мной, – на английском сказала Вика, махнув в сторону Руслана. Он действительно был в костюме, почти всегда и везде. Поэтому Вике пришлось лететь в плаще и платье.
– Не садитесь за руль пьяными, – сказал пограничник и шлепнул штамп в паспорт. – добро пожаловать в Германию.
Руслан прошел контроль совсем быстро. Они вышли, наконец, на улицу. Там было очень тепло, не по-весеннему, а уже даже по-летнему.
– Ну, добро пожаловать в Баварию – на родину автомобилестроения! – Руслан театрально развел руки в стороны.
– Ага, и колыбель нацизма, – зачем-то блеснула знанием Вика. Это замечание явно было не вовремя, потому что Руслан сразу скис. Но он быстро взял себя в руки и заговорил деланным энергичным голосом:
– Так, берем такси, едем в отель, бросаем чемоданы и гулять. Погода отличная.
– Ты уверен? Я бы предпочла постель, – Вика после перелета была совершенно не готова была к развлечениям. Однако, ее и тут поняли иначе.
– Постель, ну конечно, – перешел на шепот Руслан, обнял Вику одной рукой за плечи и обстоятельно поцеловал. Судя по ощущавшимся колебаниям, второй рукой в это же время он махал такси.
Подъехал черный БМВ, аккуратный высокий старик вышел из машины, забрал и положил чемоданы в багажник. Вика с Русланом забрались на заднее сиденье.
– Сколько ехать до города? – спросила Вика
– Видишь таксометр? Когда будет 60 евро, значит, подъезжаем, – ответил Руслан. Он открыл в телефоне адрес отеля и показал водителю, тот кивнул, пристегнулся и завел машину.
Они медленно выехали из зоны прилета и вырулили на автобан, скорость значительно увеличилась. Руслан снова был в телефоне. Вика откинулась на удобный подголовник и смотрела то в окно, то на красные цифры счетчика. Если бы не поцелуй на стоянке такси, можно было подумать, что они коллеги, а не любовники. Причем, такие не особо близкие коллеги, из разных отделов. Не то чтобы она ждала от Руслана ежеминутной страсти, но, к примеру, заднее сиденье автомобиля, по ее мнению, вполне себе романтическое место. А для него, значит, скорее рабочее. Ну что ж, посмотрим, как пойдет дальше. Брать на себя много инициативы Вике не хотелось. С одной стороны, они так недавно вместе, можно было бы быть и попыльче, попылее, господи, как это подумать? Пострастнее? Покраснее и позеленее, блин. У Вики иногда случались такие филологические затыки, когда основная мысль сбивалась на подбор правильного слова. Со Славиным они даже делали это вслух, добавляя по очереди свои версии и хохоча от особенно абсурдных вариантов. С ним в этом плане было очень увлекательно. Так, зачем тут Славин еще вспомнился, и так в этой машине совершенно ноль романтики, так еще и призрак бывшего мужа нарисовался. Вика прикрыла глаза и переключилась на ощущения. Ага, кожаное сиденье. Она погладила пальцами обивку рядом с коленями. Кожа была прохладной наощупь. Вика повернула голову и приоткрыла правый глаз. Руслан увеличивал на экране какой-то документ. Она потянулась в его сторону и принюхалась. От него пахло сложным запахом сандала, табака, кожи и ветра. Что-то неуловимо восточное и беспокойное. Хотя весь вид Руслана – само спокойствие и уверенность, скала буквально. А без картинки – совсем по-другому. Вика открыла глаза, медленно провела рукой по сиденью и коснулась мизинцем колена Руслана. Не отрываясь от телефона, она накрыл ее ладонь своей. Вроде бы и ответил, а вроде и остановил.
Доехали действительно за 66 евро. Когда они вылезли из такси, на улице уже совсем стемнело, и на небе можно было увидеть звезды. Вика стояла с задранной головой, пока таксист выгружал из багажника кабинные чемоданчики и вытягивал из них телескопические ручки для удобства клиентов. Звезды над Мюнхеном, звучит как название музыкального произведения. Вика с Русланом схватили по чемодану и повезли их в раздвижные стеклянные двери. В отеле освещена была только совершенно безлюдная зона ресепшн, дальше в полумраке можно было разглядеть столики и закрытую барную стойку. Из боковой двери вынырнул человек в форме и поздоровался по-немецки. Руслан ответил по-английски и вынул из внутреннего кармана пиджака паспорт, Вика достала из сумки свой.
– О, добро пожаловать в Германию, – перешел на русский консьерж, забирая документы. – Один момент, проверю вашу бронь. Так, господин Галаев и госпожа Славина…
Вика после развода оставила фамилию бывшего мужа. С одной стороны, за семь лет брака привыкла, к тому уже с ней она стала известна как специалист и эксперт, документы опять же не хотелось менять. С другой стороны, ей нравилась сама фамилия, удобная и в кириллице и в латинице, редко кто ошибался и опечатывался или произносил коряво, максимум ударение не там делали. Консьерж с ударением не ошибся, а фамилию Руслана, Германию и господина с госпожой произнес с мягким южным Г. Вика молча улыбнулась консьержу и отошла в сторону к диванчикам. Не то чтобы ей так уж хотелось сесть, просто поддержание беседы с бывшими соотечественниками не было в числе ее любимых занятий. Она предоставила Руслану весь процесс оформления и наблюдала с дивана, как он переписывал данные из паспортов в бланки. Ну что ж, лишний раз посмотрит на дату рождения и вспомнит, что Вика старше на пять лет. В этом году ей исполнится 35. Пик бальзаковского возраста, так сказать. С этой мыслью Вика машинально выпрямилась и втянула живот. Да уж, говорят же, что молодые любовники держат в тонусе, вот он и тонус, привет. А перед этим, видимо, был склероз, потому что про тонус она забыла.
Консьерж вложил в конвертики электронные ключи от номера и передал Руслану. Потом снова скрылся в боковой двери и вынес оттуда два больших белых свертка с банными халатами. Вика вдруг запаниковала. У них, конечно, уже был секс с Русланом, он приезжал к ней, правда, никогда не оставался до утра. Ну и в ресторан, в их первую встречу, они вообще заперлись в какой-то подсобке. Честно говоря, Вика тогда даже думала, что Руслан после этого безумия больше никогда не появится, но его это как раз очень воодушевило. А сейчас им предстоит не только уснуть вместе, но и потом вместе проснуться. Вика начала слегка подрагивать. Хорошо, что есть халаты, она будет прямо в халате спать, скажет, что мерзнет.
Руслан махнул Вике, и она на деревянных ногах поднялась с дивана и подошла к нему. Консьерж затейливо пожелал спокойной ночи и изобразил на лице одновременно улыбку, профессиональное смирение и даже каким-то образом прощание. Руслан отдал Вике халаты, подхватил оба чемодана, и они пошли к лифтам. Вика обняла свертки и уткнулась них носом. Халаты пахли кондиционером с искусственной лавандой. Лифт звякнул, открываясь, и из него вышел высокий брюнет в спортивном костюме. Вика встретилась с ним взглядом и поразилась цвету его глаз – совершенно желтые, как у Кастанеды. Брюнет учтиво наклонил голову и быстро прошел к выходу. Руслан пропустил Вику в лифт, вошел за ней и нажал верхнюю кнопку.
– Он на тебя посмотрел, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Руслан.
Вика вдруг почувствовала кураж, ноги прекратили быть деревянными, и вообще стало легко и весело. Она с вызовом задрала подбородок:
– Потому что я – красивая!
– Очень, – Руслан обеими руками притянул Вику к себе, халаты между ними, зашуршав упаковкой, слегка сплющились как мягкий щит. – И ты моя.
Вика почувствовала, как юбка поползла вверх и собралась возмутиться, но Руслан закрыл ей рот поцелуем. Лифт остановился, звякнул, и двери открылись. На этаже стояла пара пенсионеров, одетых для прогулки. Вика задергалась, вырываясь из объятий и пытаясь опустить юбку. Да что ж такое, кто-нибудь спит тут или нет, не отель, а проходной двор какой-то. Руслан же напротив совершенно спокойно взялся за чемоданы и вышел из лифта, в точности повторив учтивый кивок недавнего брюнета. Вот же человек, везде найдет чему научиться. Пенсионеры кивнули в ответ, пропустили смущенную Вику, гуськом погрузились в лифт и уехали вниз, видимо, гулять, либо прожигать свою взрослую жизнь в ночном Мюнхене.
Они нашли в длинном коридоре номер, затащили внутрь чемоданы, бросили куда-то в темноту халаты, путаясь в одежде, раздели друг друга и рухнули на кровать. У Вики мелькнула совершенно неуместная мысль, что пиджак и плащ надо бы повесить, но она почти сразу и ушла. Остался только Руслан, его тело, его запах, его голос, его дыхание, его ритм. И космос, взорвавшийся новой вселенной.
Утро было прекрасным, потому что Руслан убежал в спортзал, и Вика была предоставлена себе самой. Она распаковала чемодан, развесила вещи и даже прошлась по платьям утюгом. Захватив большую дорожную косметичку, она отправилась в ванную и провела там кучу времени, сначала блаженно замерев в душе с потолочной лейкой, имитирующей тропический дождь, потом навертев тюрбан из полотенца и размазывая по телу и лицу всяческие увлажняющие кремы. Главное не заглядывать в увеличивающее зеркало с подсветкой. О, это страшный прибор, которым комплектуют многие гостиничные номера. Хорошая штука, чтобы аккуратно накрасить глаза, к примеру, но есть у него и теневая сторона. Зеркало обязательно подробно покажет все морщинки, прыщики и прочие проблемки. И тут уже не остановиться. Ковырять, выщипывать, замазывать, обычно уже до состояния, когда к людям лучше и вообще не выходить. Поэтому надо держать себя в руках и про проблемки даже не задумываться. Проблемки – слово Александра, начальника Вики. Его речь пестрела всякими уменьшительными, и весь офис знал термин диминутив. Некоторые остряки даже пытались называть его за глаза мистером Диминутивом, но не прижилось. Но если кто-то приходил в отдел с вопросиком, то было ясно, откуда изначально росли его ножки. Вика общалась с Александром регулярно, так что уменьшительные пробирались и в ее речь, хотя она честно старалась их избегать. Потому что если из уст начальника они хоть и звучали странновато, но скорее комично и часто сглаживая острые ситуации, то у себя Вика слышала их как нелепый куклобарбиевский диалект. И поэтому боролась, да. Но не всегда, сегодня будет день релакса, на проблемки не смотрим, но и за проблемки не осуждаем. Вика запихнула кремы в косметичку, раскрутила тюрбан, надела халат и принялась сушить волосы. Когда Руслан вернулся и полез в душ, ей осталось только одеться к завтраку.
В ресторане на первом этаже пахло выпечкой. На шведском столе Вика первым делом набрала в большую тарелку разных булочек и налила в большую кружку порцию капучино из автомата. Потом омлет, жареный бекон, сосиска, пара ломтиков картошки, сыр, ветчина, кубик сливочного масла, помидоры черри, листья салата и несколько маслин. Свободных мест было на удивление много, и Вика, кивнув Руслану, заняла столик у окна. Руслан подошел со своей тарелкой, они переглянулись и засмеялись. Абсолютно идентичный набор, только всего побольше, и кофе без молока.
Когда люди сходятся в предпочтениях в еде, это делает их общение легким. Еда как один из признаков «мы с тобой одной крови». Славин, к примеру, в последние годы их брака сильно увлекся диетами и то и дело объяснял жующей Вике, почему вредно есть именно то, что у нее прямо сейчас во рту. Расстались они, конечно, не только поэтому, но совместная еда перестала быть удовольствием, а превратилась в мучение. Сейчас же она с наслаждением резала бекон и откусывала большие куски прямо от свежайшей булки с нежным мякишем. Телефон на столе звякнул сообщением. Вика разблокировала экран – Алла прислала отчет о посещении кота. На фото Кастанеда уткнулся мордой в полную миску, его задняя правая лапа стояла на ноге, обутой в голубую гостевую тапочку. Вика улыбнулась и напечатала: «Спасибо! Поцелуй его от меня» и поставила сердечко.
– Кто пишет? – поинтересовался Руслан.
– Сестра, кота навестила. – Вика вдруг подумала, что она ему таких вопросов не задает. С другой стороны, у нее гораздо меньше контактов, да и дел, тем более сейчас, на праздниках.
– Кстати, о родственниках. На обратном рейсе меня будет брат встречать.
– Отлично, – расслаблено ответила Вика, – можно будет не брать такси, раз он нас довезет.
– Меня довезет, – Руслан отпил кофе и вытер губы салфеткой. – А ты вызовешь себе такси. И я бы не хотел, чтобы вы с ним пересеклись на прилете. Поэтому я выйду раньше тебя.
Из ресторана разом куда-то ушел весь шум – от кофемашин, звякающей посуды, гомонящих за соседним столиком детей. Вика медленно положила на тарелку вилку с ножом, подняла глаза на Руслана и тихо выдохнула:
– Хорошо.
Он широко улыбнулся, накрыл ее руку своей:
– Эй, что ты сразу расстроилась? Я потом тебе все объясню, пока просто так надо. Все будет хорошо, все уже хорошо, правда?
Все и правда было хорошо эти несколько дней в теплом майском Мюнхене с его площадями и соборами, тенистыми парками и оживленными рынками, пивом и солеными бретцелями, сосисками и горчицей, пинакотекой и тест-драйвом БМВ, звездными вечерами на верандах, горячими ночами в номере и ленивыми утрами, такими же почти как сегодня. Просто буквально каждый момент прямо над Викой висел в воздухе очень тяжелый вопрос «Почему?». И когда она выходила одна из терминала Шереметьево, у нее было такое чувство как в детстве, когда дали поиграть красивой игрушкой, а потом велели отдать. Потому что не твое.