– А чего мы так скуксились? – заметил он перемену в моём лице, когда мы взошли, наконец, в его квартиру.
– Не знаю… Я-то думала, ты соскучился, а ты… Не обнял даже, не поцеловал, а сразу готовкой какой-то озадачил…
– Ну вот, щас обнял и поцеловал. Довольна? А теперь пошли картошку чистить.
А надо сказать, что чистка картошки, да и вообще работа с грязными и твёрдыми овощами – морковью, свеклой, капустой и луком – самое ненавистное моё занятие в готовке. Равно как и возня с сырым мясом и рыбой. Блинчики спечь под настроение – всегда пожалуйста. Шарлотку там с яблоками испечь, опять же, когда есть желание. На худой конец омлет там какой-нибудь забабахать. Только вот, к сожалению, вся основная домашняя еда, которую требуют мужики – борщи, котлеты, картоха жареная с рыбой – требуют как раз-таки возни с этими самыми ненавистными ингредиентами…
Я с обречённым видом уселась чистить картошку. Вкусному ужину, конечно же, придётся сказать «гудбай». И зачем ему это надо? Взял бы да и заказал, как раньше, сет из суши и роллов. С доставкой на дом. Быстро и просто. Жалко ему что ли, у него денег этих – хоть жопой ешь, раз барабанные установки себе за триста косарей покупает. А тут – колупайся два часа неизвестно для чего. Хотя, почему неизвестно – известно. Решил меня проверить на вшивость, провести, так сказать, тест-драйв на профпригодность. И не возразишь ничем. У нас ведь как? Кто платит, тот и заказывает музыку.
– Я смотрю, ты тоже как-то не особо рад, – заметила я его угрюмое выражение лица, – Может, мне не стоило приезжать сегодня?
– Ты тут ни при чём. А вот на работе да, неприятности…
У него зазвонил мобильник, с которым он вышел в коридор.
– Мне надо срочно отъехать по работе. Буду через час, – сказал он, окончив разговор.
– А мне что делать?
– Картофан пожарь. Разберёшься, в общем…
Через час он вернулся, застав меня всё ещё за чисткой очередной картофелины.
– Как? Это ты за целый час даже картошку не успела почистить? Да… хозяйка из тебя никудышная…
– Не нравится – чисть сам! – вспыхнула я.
– Козявочка, не сердись! Я правда хотел тебя видеть. Будет у нас романтика. Ну, хочешь – ванну сделаю, как ты любишь, с пеной… А хочешь – поехали кое-куда!
– Ну вот, другое дело! А куда поедем? – оживилась я.
– А увидишь.
Я села в его машину и мы поехали куда-то по ночному заснеженному городу. Мне нравились такие вот спонтанные приключения, поездки неизвестно куда. Особенно в незнакомых городах, которые ты ещё не до конца изучила. Так, бывало, бывший муж Брент возил меня на машине по Австралии – в Сидней, в Катумбу, к водопадам. В те волшебные времена, когда я ещё только-только к нему приехала, и всё было так радостно, интересно и ново.
Не надо бы сейчас вспоминать о Бренте… Ведь вот уже несколько месяцев прошло с тех пор, как официально стало всё кончено. Брак, по сути, распался гораздо раньше – и вот уже, кажется, отболело, отвалилось само, и понимаю я, что ну не любил он меня, да и сама я вышла за него замуж от безысходности, от неспособности самой решать свои проблемы, гребя самостоятельно в бурливом море жизни. А – нет-нет, да и вспомнится наша жизнь совместная, его глуповатые шутки, его наивная и такая родная улыбка… И горько станет до тошноты – родные же люди были, самые близкие. А теперь стали абсолютно чужими. Потому что вмешались извне. Семья и собаки перетянули канат на свою сторону. Наследили своими грязными пятками. А, какое это уже имеет значение…
– Так ты, говоришь, умеешь играть на пианино? – спросил меня Новиков, притормаживая где-то в ярко освещённом центре города.
– Умею немного… А что?
– Ну вот, сейчас и сыграешь.
Я вышла из машины и очутилась у старинного здания с колоннами – на манер Малого театра. Новиков уверенным жестом распахнул тяжёлую дубовую дверь.
– Прошу!
Это был Дом Культуры города Кировска.