Наши дни
В месяц огненных драконов поля, что украшали подступы к Белому храму, воздвигнутому в честь дракона белых волн, расцветали лавандой. Чтобы попасть в храм, приходилось взбираться по ступеням на гору. Стояла беспощадная жара и даже морские ветра не спасали. В это время Хин опять жаловался, что его заставляют идти, хотя в Белый храм мы шли вчетвером: Юншэн, Хин, я и Кинэ.
Король-дракон воздавал дань уважения Белому дракону в середине месяца и поднимался в Храм в одиночестве. Такова была традиция.
Сразу после него, на следующий день, в Храм приходили наследники. В этот раз нас было четверо, хотя достаточно было только Юншэна с Хином. Но накануне младший Принц-дракон мстительно заявил:
– Кисана – моя любимая сестра и я должен за ней приглядывать. – Улыбка его стала хищной и едкой, а глаза засочились ядом. Когда ему не нравилось за мной приглядывать, он всегда кричал: «Ей не два года! Я не обязан с ней нянчиться!». Но сейчас был иной случай. – Как же я буду присматривать за ней там, в Белом храме на горе? Далеко-далеко?
К сожалению, это сработало. Меня взяли в храм. Юншэн не возражал особо, а Хин обрадовался, что страдать он будет не один.
И вот когда мы втроем уже собирались выходить, проходя Коридор драконов, из тронного зала появился Король.
– Идете в Белый храм?
Несмотря на почтенный возраст, он правил уже почти сто пятьдесят лет, Король-дракон не выглядел на свои годы. То есть ему не дашь и больше пятидесяти лет, седины в волосах до сих пор не было. Только глаза. Ледяные, как его стихия, они с каждым днем угасали, оставляя след безмерной усталости. И пусть драконы даровали наследникам особую силу и долгую жизнь, было в этом что-то противоестественное.
Люди не должны жить больше отмеренного им природой срока.
Мы склонились в уважительном поклоне перед правителем: Юншэн и Хин стояли чуть впереди, ближе к отцу, я пряталась сразу за братьями, а уже за мной, в шаге, склонял голову Кинэ. Только в таких редких моментах он проявлял покроность.
– Да, отец, – Король-дракон дал разрешение и Юншэн выпрямился. – Пришла пора воздать дань уважения.
– Хорошо-хорошо, – Король-дракон остался доволен, а я заметила, как лицо Юншэна посветлело. Ледяные глаза Короля-дракона внезапно коснулись меня. Испугавшись на миг, я уж было подумала, что меня накажут, но Король-дракон неожиданно сказал: – Вы и Кисану с собой берете?
– Отец! – Хин взял слово. – Она ведь тоже наша семья, названная сестра, а моим долгом всегда было защищать ее и оберегать. А в Белом храме…
– Ладно-ладно, – Король-дракон прервал Хина, будто точно знал, в какие игры играет младший сын. – Возьмите с собой и Кинэ.
Последний аж побледнел – ему выдалась редкая возможность отдохнуть от нас, а тут придется идти. Я поджала губы, чтобы не улыбнуться, а Хин и Юншэн смотрели на нашего стража по-разному. Юншэн – с равнодушием, принимая волю отца, Хин же скривился, но ничего не сказал. Королю-дракону не возразить.
Так мы и взбирались на гору в Белый храм.
Крутая лестница была выбита в скале, она медленно разрушалась и требовала обработки. Хин со своей стихией запросто мог бы ее починить, но это же Хин.
– Да чтоб вас всех! – Выругался в который раз Кинэ, до глубины души недовольный своим неожиданным походом в Храм.
Хин мстительно улыбнулся, глянув на нашего стража, но тот не обратил внимания. Или не хотел обращать, сказать сложно. Было очень жарко, одежда прилипала к телу, теплый ветер приносил не прохладу, а лишь аромат лаванды.
Да, лаванда. Только ради бескрайних полей можно было взбираться на вершину. У Храма, на самом верху, открывался фантастический вид: фиолетово-сиреневое море волновалось летними ветрами. Если напрячь воображение, можно представить, будто между пышных кустарников с ветром пробирается дракон.
Хин, как всегда, прервал идиллию, щелкнув меня по козырьку – под таким жарким и палящим солнцем без головного убора мы бы свалились с солнечным ударом еще у подножья.
– Зазеваешься и муха в рот залетит, – укорил Хин с самодовольной ухмылкой.
– Смотри, как бы к тебе шмель внезапно не подлетел, – пригрозила я, уже научившись вести с ним диалог.
Хин хоть и не признавал этого, но шмелей боялся очень сильно. Однажды огромный шмель залетел к нему в комнату, и Хин три дня туда не заходил. Я знала, чем его поддеть. Маленькая месть за множество уколов.
– Смотри под ноги, – пригрозил Хин.
Опять его предупреждения. Я не сдвинулась с места, а он опустил глаза, будто собираясь выбить очередную кочку. Площадка перед Храмом была выложена из белых ровных камней, споткнуться невозможно. Но Хин владел магией земли и ему было раз плюнуть устроить подлянку. Снова посмотрев в мои глаз, он ухмыльнулся. Я стоически выдержала его взгляд, но до последнего опасалась, что в меня прилетит откуда не жду. Ведь Хин умел действовать неожиданно.
Запыхавшийся Кинэ позади внезапно споткнулся, рухнул и, обернувшись, я успела заметить, как он покатился к обрыву. Юншэн остановился и отчитал брата:
– Хватит уже, Хин! Тебе двадцать лет! Двадцать! А ведешь себя как в двенадцать!
– Не лезь, – огрызнулся Хин.
– Давайте не будем ругаться перед Храмом? – предложила я примирительно.
К моему удивлению, просьба помогла. Хин с гордым видом даже пошел к обрыву и подал руку Кинэ. Тот нехотя принял ее, опасаясь, что Хин не поможет, а сбросит его со скалы, чтобы уж наверняка. Но младший Принц-дракон поднял его и посмотрел в сторону Юншэна.
– Не мели чепухи, я просто дурачусь, – заявил Хин, переиграв все разом. Любил он это дело. – В конце концов, если быть хмурым и сосредоточенным все время, можно же свихнуться. Подтверди!
Юншэн закатил глаза и тяжело вздохнул.
– Почему я не нянчу каких-нибудь голодных тигров? – Бормотал с досадой себе под нос Кинэ, пока мы приближались к Храму. – Сожрали бы меня, я бы им даже позволил. Какие милые тигры…
Белый Храм возвышался будто надо всем миром. Когда мы подошли ближе, Юншэн по праву первенства повторил легенду. Это делалось, чтобы мы не забывали свои корни, помнили легенды островов Лойон.
– Много лет назад, когда пустоши вокруг были тронуты лишь теплым ветром, со стороны моря пришел разрушительный шторм, – мы встали перед Храмом все вчетвером, разглядывая четырехскатную крышу с загнутыми краями, двери в Храм, изображающие двух драконов, круживших в танце. – Тогда Лодан еще не был столицей Юга, но здесь уже жили люди.
Шторм налетел неожиданно, доказывая, что природа и без магии драконов куда мощнее и опаснее, чем все другие невзгоды. Поднялась волна, коей не было равных, собираясь обрушиться на все прибрежные территории.
И заметил это белый дракон, бросился на защиту людей и воздвиг эту гору, дабы рассечь волну. Вплел магию в суть мироздания, коснулся глубин собственного сердца и рассредоточил свою силу по всему побережью. Врезалась волна разрушительная в его магию и выдержал удар щит. Но растратил дракон слишком много сил, и, когда вода вернулась в море, сошла обратно в свои глубины, пролился дракон дождем, навечно обернувшись стихией-защитником. В честь него воздвигли люди Храм на этой горе. И каждый год в месяц огненных драконов мы воздаем ему благодарность и дань уважения.
Стражи Белого Храма, драконы, украшали колонны, обвивали их, будто обнимая. Настоящие защитники с грозными, предупреждающими взглядами. Мы поднялись по ступеням и вошли внутрь. Несмотря на жару, в большом просторном зале было прохладно. Колонны поддерживали своды, специальные оконца под потолком впускали солнечный свет. Стены украшали рисунки белого дракона, повсюду были расставлены никогда не гаснущие свечи, за чем следили служители Храма. Там же можно было зажечь лампаду, свечу или сжечь бумагу с молитвой.
Стен было две: одна смотрела на запад, вторая на восток. Рассвет и закат. Утром или вечером каждая стена освещалась солнцем.
Мы поочередно возносли молитвы сначала востоку, потом и западу, задерживаясь в молчаливых поклонах. Сидя на светлых подушках, мы хранили молчание, мыслями обращаясь к драконам. Позади незаметно бродили служители Храма, облаченные в белые одежды с капюшонами.
Закончив ритуал, мы поднялись и прошлись по залу. Прямо под центральной башней на полу располагалось выпуклое изображение летящего по кругу дракона. Месяцы года украшали его на каждом шагу, расцветая то азалиями, то лавандой, то розами и даже кленом. Царило умиротворение, пока Хин не заявил:
– А она что здесь делает?
Каждый думал о своем, и Юншэн, как и я, не сразу понял о чем говорит Хин. Кинэ, следивший за нами, хоть этого и не требовалось, тоже устремил взгляд на Принцессу Севера.
– Тц, тоже мне, – фыркнул Хин, сложив руки перед собой. – Облачилась в белое, будто имеет отношение к драконам. Они не признавали Север и никогда не признают предателей.
– Хин, помолчи, – попросил Юншэн.
Впрочем, Хин сам понимал, что акустика в Храме идеальная и Принцесса, как раз направляющаяся к восточному изображению дракона, прекрасно слышала колкое замечание.
За время проживания во Дворце она так и не подружилась ни с кем из нас, даже не представилась. Не сказать, что мы рвались, но она выказывала почтение и уважение только Королю-дракону. А до нас ей будто и дела не было. Вела она себя сдержанно и никогда не приходила в Храм раньше. Мы бы знали. Весь Дворец обсуждал ее на досуге.
Вместе с Принцессой Севера пришли две служанки, и, хоть казалось, что девушка пришла сюда со знанием дела, именно служанки помогали Принцессе с ритуалом.
– Тц! Даже не знает, что делает! – Хин был возмущен и хотел было подойти к ней и высказать все в лицо.
– Нет, стой, – возразил Юншэн, преградив рукой путь брату, – это ее дело.
– Это не ее Храм, – злился Хин. – Пусть убирается.
Взгляд грустных, больших, необычайно ясно-синих глаз Принцессы невольно скользнул в нашу сторону. Она все прекрасно слышала. И от этого только больше омрачилась.
– Это и не твой Храм тоже, – осадил Юншэн. – Успокойся.
Но Хин не хотел замолкать. Даже когда мы вроде бы мирно проходили мимо Принцессы, собираясь покинуть Храм, Хин ядовито выплюнул:
– Снаружи такой крутой обрыв, никто не расстроится, если какая-то Принцесса с него упадет!
– Хин! – Схватил сзади за шею брата Юншэн и потащил на выход.
Кинэ закатил глаза, вздохнул и поплелся следом, предвкушая спуск вниз. Я притормозила и поймала взгляд Принцессы. Может быть, она и была враждебной Принцессой Севера, но мне стало ее жаль. Большие синие глаза наполнились слезами, даже служанки растерялись, не зная что делать.
Что тут скажешь? Когда Хин ненавидит, летят головы. Я же едва улыбнулась и кивнула в знак приветствия. Несмотря на то, что Принцесса явно была расстроена, она бодро кивнула мне в ответ. Что стало для меня неожиданностью, ведь до этого она будто вообще никого из нас не замечала. Что же…
Догнав братьев и Кинэ, я пошла за ними следом, только и слушая на всем пути ругань и брань.
– Ты как будто не замечаешь очевидного! – Злился Хин. – Очнись, иначе Север тебя сожрет!
Жесткое замечание, особенно на фоне тревог Юншэна, но Хин не знал меры. Изо всех сил я смотрела под ноги и пыталась отвлечься, но получалось едва ли.
– Это не твоего ума дела обсуждать решение Короля-дракона, – Юншэн тоже заводился, это грозило перерасти в стычку похлеще словесной перепалки.
Кинэ устало вздохнул, понимая ровно то же, что и я.
– А ты будто слепой и не понимаешь, что они послали ее шпионить за нами, – продолжал Хин.
– Это ты не понимаешь, Хин, – глаза Юншэна полыхнули огненными искрами. Любой бы испугался гнева старшего наследника, но не Хин. – На Севере уже начался голод, они договариваются с Королем-драконом о тесном сотрудничестве и предлагают уже все на свете, лишь бы спасти народ. А Принцессу послали сюда, потому что здесь, может быть, для нее и враждебная территория, но есть полная плошка с рисом.
– Да, верь этим дикарям, – выплюнул Хин. – Если бы все было так плачевно, они бы уже давно приползли к Королю-дракону и сдали свои земли.
– Говоришь как глупец, – осадил его Юншэн. – Никому не выгодна война.
– Да неужели?
– Хин! – Юншэн разозлился сильнее, схватил брата за грудки и встряхнул. Хин поумерил пыл. – Отец поддерживает мир. И я буду. А ты будешь слушаться, ясно?
– Тц! Говоришь так, будто я собрался поднимать восстание, – бросил Хин с претензией. Юншэн тяжело вздохнул и пошел дальше. – Я просто советую: не доверяй ей, слышишь? Эта змея приползет к тебе в постель, вот увидишь.
– Хин! Не смей это обсуждать! Еще и при сестре!..
Юншэн махнул в мою сторону, Кинэ сделал очередной глубокий вздох.
– Чего она не знает? – Махнул на меня Хин, но бросил беглый, едва заметный, виноватый взгляд в мою сторону. – Просто помни: она – враг. Не упускай из виду, что Принцесска выросла во дворце Ютани, вражеской столице. И в ее седой головешке варятся мысли о том, какие мы плохие. А она только и ждет удачного момента, чтобы ударить побольнее.
Мы наконец спустились по лестнице и двинулись сквозь лавандовые поля. Ветер приносил с моря легкую свежесть, глоток свежего воздуха.
– Ты думаешь, без твоего бесценного мнения мы этого не знаем? – Едко заметил Юншэн, так сильно сейчас походя на брата, что стало даже не по себе. Одного Хина едва ли можно выдержать, а уж двоих – спасайся кто может.
– Король-дракон уже не молод и ты знаешь, что это означает. И что случится, когда он передаст трон тебе.
Юншэн замер и взглянул на брата.
– У тебя есть решение? – Спросил он.
– Пошли письма драконам, – насмешливо хмыкнул Хин. – Может, они откликнутся.
– Они. Должны. Появиться, – процедил сквозь зубы Юншэн, опасно нависнув над младшим братом. – Это не обсуждается.
– Но лучше бы обсуждалось, нежели замалчивалось и ты все так же продолжал притворяться, будто все идет хорошо.
– Все идет хорошо!
– О чем я и говорил, – хмыкнул Хин беспощадно. – Ты знаешь, зачем они подослали змеюку. Когда придет время, она первая вонзит тебе нож в сердце.
– Верно-верно, я же ее только к себе и подпускаю.
– Давай ее убьем, – хищно предложил Хин. – Пусть свалится с горы. Несчастный случай! Мы не причем! Кинэ это подтвердит и дело с концом.
– Да, после этого Север пришлет свои соболезнования и расслабится, – скривился Юншэн. – Прежде чем развязывать войну, иди и учись, младшенький.
Юншэн небрежно потрепал брата по голове, еще и назвал «младшеньким», Хин этого терпеть не мог. Разозлился и до конца нашего пешего путешествия только и делал, что ворчал и сокрушался, осыпая брата угрозами.
Поскольку мы все отлично знали, что Хин либо делает, либо болтает попусту, никто не обращал на него внимания. А когда Хин сдулся, мы и вовсе уже вернулись во Дворец и разошлись каждый в свою сторону.
На другой день Король-дракон внезапно объявил о пире под полной луной. Не было причин его устраивать, все праздники прошли, до следующих еще не добрались. Хоть тема и не объявлялась, причина сбора стала вполне ясна.
Был теплый летний вечер, я надела свое самое красивое воздушное светло-желтое рекамэ и вышла из покоев. Снаружи меня встретил Кинэ. Я улыбнулась, не желая выдавать грусть.
– Оннэ́, – просияла, Кинэ чуть посветлел. Его радовало, когда я его так называю. – Чего ты все время хмуришься? Тебе не идет. Ты такой красивый, когда не выглядишь так, будто на тебя обоз с навозом навесили.
– Заметь, не я так вас назвал, – хмыкнул Кинэ и я надулась.
– Оннэ, – пробурчала под нос. – Мы тебя любим, ты же знаешь? Ты для нас очень важен.
Кинэ покачал головой. Мы шли по веранде, фонарщики уже разожгли фонари, отчего было светло и уютно. Лицо Кинэ подсвечивалось мягким ало-золотым светом, огоньки вспыхивали в темных глазах стража.
– При других только этого не говори, – пригрозил Кинэ.
– Ну взбодрись, оннэ, – просияла я. – Давай найдем тебе невесту?
Кинэ застонал.
– Добрая ты душа, Кисана, – пробормотал он. – Почему же ты считаешь, что счастье всей моей жизни жениться?
– А разве нет?
– Сама-то замуж давно собралась? – Парировал он.
– Не скажу, что я сильно против, – задумчиво постучала пальцем по подбородку, – но я не верю в договорные браки. Только по любви. Шучу-шучу, не смотри так. Брак – это серьезно. Верно?
Кинэ понял намек правильно. Все-таки уже восемь лет за нами приглядывал и не единожды улавливал настроения.
– Не волнуйся за Юншэна, – успокоил Кинэ. – У него своя голова на плечах. Он не падок на женщин, и даже если гостья попытается, ей ничего не удастся. Ты же видишь, какие у них отношения.
– Все меняется, – задумчиво заметила я.
Мы пошли по галерее, вокруг сновали слуги, стекаясь к большому залу, где состоится пир.
– Не все, – успокоил Кинэ. – Мне вот до конца жизни вас нянчить.
Я рассмеялась.
– Оннэ, ну признай уже, ты нас любишь.
– Нет, – резко отрезал Кинэ.
– Любишь-любишь, – закивала уверенно. – Просто не хочешь признаваться, а то мы же будем этим пользоваться. Не волнуйся, я сохраню твой секрет.
Приложила палец к губам и похихикала. Кинэ покачал головой.
– Хулиганка, – отчитал он несерьезно.
– А то ты не знал, – похихикала в ответ.
Разговор был окончен. На нашем пути появился мрачный Хин. Хотя, если присмотреться, может было в его глазах и что-то еще. Но я предпочла не уточнять, ведь весь двор Короля-дракона собрался в большом зале. Королева и ее родственники, министры и чиновники, дети, внуки, глаза разбегались.
Но главные места подле Короля-дракона ждали нас.
Пир начался спокойно, ровно, все радовались, общались, ели и пили, наслаждаясь вечером. Когда всем стало достаточно весело и легко, он заговорил.
– Для нашего пира есть причина. – Все замолчали, кто-то, как я, даже задержал дыхание. Затаился. – Сегодня я объявляю во всеуслышание: пришло время передать трон-дракон. И участие в традиционных испытаниях я доверяю моему сыну Юншэну.
Послышались радостные поздравления, пожелания Юншэну долгих лет жизни, удачи в испытаниях. Даже не стесняясь, Хин уставился на Принцессу Севера. Он прожигал ее взглядом. Она казалась как всегда холодной, вместе со всеми поздравила Юншэна. Хин издал недовольное «тц», и отвернулся.
После всех поздравлений Юншэн поднялся и вышел в центр зала, низко поклонившись всем, начиная с Короля-дракона.
– Я благодарен за оказанную честь и доверие, – Юншэн старался, честное слово, старался, но глаза его все равно выдавали тревогу.
Воцарилась тишина. Министры перешептывались, но кто-то все же обнажил то, что хотелось бы скрыть.
– А что драконы? Они ведь исчезли, разве они появятся для проведения испытаний?