Когда Варя уходит, взяв с меня обещание в случае необходимости звонить ей в любое время дня и ночи, я заставляю себя пойти в душ. Больше не плачу. Подруга права, все могло быть гораздо хуже, а так я хотя бы буду знать, что мама в безопасности, а отец, какие бы чувства он ни вызывал во мне прямо сейчас, не остался на улице.
Смыв с себя апатию под струями теплой воды, через двадцать минут выхожу из ванной другим человеком. «Все будет хорошо», – повторяю про себя. Мама всегда так говорила, а у меня нет причин ей не верить.
Пока я переодеваюсь в свежее белье, оживает мой мобильный. Бросаю взгляд на экран, на котором светится незнакомый номер, и застываю. Мне часто звонят с неизвестных номеров, но сейчас я почему-то чувствую, что человека на другом конце провода я знаю. Поборов желание оставить звонок неотвеченным, принимаю вызов.
– Алло.
– Здравствуй, Владлена, – звучит в трубке мягкий голос с бархатными модуляциями.
Можно сказать какую-нибудь глупость вроде «Кто говорит?», но в данном контексте она кажется мне неуместной. Я знаю, что это он, а флиртовать с ним я не вижу никакого смысла.
– Что ты хочешь? – спрашиваю враждебно.
– Поужинать с тобой сегодня.
– У меня планы. – На самом деле нет, но какое это имеет значение?
– Может быть, сможешь найти в своем плотном расписании час для меня? – не без иронии спрашивает Андреев.
– Зачем?
– Не считаешь, что нам стоит поговорить, прежде чем я надену на твой палец кольцо?
– Может быть, стоило сделать это еще раньше? До того как соглашаться надевать мне на палец кольцо?
– Может быть, – говорит он задумчиво. – Я заеду за тобой в семь.
– Нет. Скажи адрес – я приеду, – возражаю я в попытке отстоять хотя бы видимость независимости.
Я почти уверена, что он не согласится. В последнюю встречу мне показалось, что он не приемлет компромиссов и намерен подавить меня во всех смыслах, но, к моему удивлению, Максим называет адрес популярного ресторана в центре.
В трубке давно звучат короткие гудки, а я все еще прижимаю мобильный к уху. Зачем я согласилась? Эти дни до смехотворной регистрации в ЗАГСе я могла провести иначе. Не с ним.
До самого вечера я не могу найти себе места. Один раз даже беру телефон, чтобы отменить встречу, но так и не решаюсь набрать номер Андреева.
Одеваюсь с особой тщательностью – выбираю сдержанное черное платье с высоким воротом и классические лодочки на каблуке. Волосы собираю в гладкий пучок на затылке, пренебрегаю украшениями. Пусть не думает, что я хочу произвести на него впечатление, – это не свидание, и он мне неинтересен.
Когда в семь вечера я захожу в ресторан, на входе меня встречает администратор с пафосной гримасой на красивом лице. Говорю ей, кто меня ожидает, она тут же меняется – лицо начинает излучать интерес и доброжелательность, и она безропотно провожает меня в глубь зала. Интересно, имя Максима Андреева на всех так действует? Сначала Варя, теперь эта девица.
В ресторане почти нет свободных мест, но Андреева я замечаю стразу. Он сидит, небрежно откинувшись на стуле, и смотрит прямо на меня. Его взгляд несколько секунд изучает мое лицо, потом медленно скользит вдоль тела. Это глупость, но, несмотря на скромное платье-броню, у меня создается ощущение, что мысленно он меня раздевает. Кожа начинает гореть, пульс учащается. Даже дыхание становится прерывистым – бессознательно я пытаюсь задержать его, чтобы бурно вздымающаяся грудь не выдала моего смятения.
– Здравствуй, – говорит он, легко поднимаясь со стула.
Я лишь киваю, потому что дар речи мне отказывает. Максим галантно отодвигает для меня кресло, и я усаживаюсь на него, ощущая себя как на иголках.
– Расслабься, – его голос звучит чуть насмешливо.
– Мне некомфортно находиться здесь с тобой, – отвечаю я, не считая нужным врать. – И я бы предпочла провести этот вечер иначе.
– Какая честность!
– Мое лучшее качество.
Появившийся официант прерывает этот обмен колкостями. Отказавшись от вина, заказываю минеральную воду и ассорти брускетт.
– А горячее?
– Я не голодна.
Андреев диктует свой заказ и отдает официанту меню, после этого вновь берет меня в свой фокус.
– Надеюсь, за дни, прошедшие с нашей последней встречи, ты смирилась с мыслью о нашем браке.
– На это мне не хватило бы всей жизни.
Он усмехается и вновь скользит по мне взглядом, от которого меня бросает то в жар, то в холод. Как он это делает? Я работаю моделью уже два года – чувствовала на себе разные взгляды: от заинтересованных и развязных до равнодушных и презрительных. Но так, как смотрит он, на меня не смотрел никто.
– О чем ты хотел поговорить? – спрашиваю я, нервно комкая салфетку.
– О том, когда тебе будет удобно перевезти вещи.
– Прошу прощения? – вырывается у меня удивленный возглас.
– В мою квартиру.
– Зачем мне это делать? У меня есть своя.
– Это не твоя квартира, – говорит он с нажимом.
– Она принадлежит отцу.
– А ты с пятницы будешь принадлежать мне.
Приносят напитки, и я почти жалею, что не решилась на что-нибудь из спиртного. Возможно, алкоголь смог бы смягчить этот новый удар, нанесенный мне Максимом Андреевым.
– Ты говорил, чтобы я относилась к этому браку как к сделке, – напоминаю, с трудом подбирая слова.
– Ничего не изменилось, – вкрадчивая мягкость его голоса и мерцающий блеск в зеленых глазах начинают меня тревожить.
– Если это бизнес, нам не нужно жить вместе.
– О том, что это так, знаем лишь я, ты и наши отцы.
– Об этом уже знает моя подруга, – парирую я.
– Тогда, я надеюсь, она умеет хранить секреты, – в его голосе звучит металл, от которого по спине бежит холодок.
– Я не перееду к тебе, – говорю с уверенностью, которой на самом деле не чувствую.
– Ты все усложняешь. И ты, конечно, переедешь, – он произносит это абсолютно спокойно, словно даже не рассматривает другой возможности.
– А если я откажусь?
Прежде чем ответить, Максим делает глоток свежевыжатого сока.
– У меня большая квартира. У тебя будет своя комната и отдельная ванная.
Вот и все. Так просто. Он ставит меня перед фактом, ожидая абсолютного подчинения. Мое бешено колотящееся сердце болезненно сжимается, по напряженному телу пробегает волна дрожи. Я беру стакан с водой, отводя глаза, чтобы он не заметил, насколько сильно выбил меня из колеи.
– Кажется, ты уже все решил, – говорю тихо, понимая, что все мои возражения ни к чему не приведут.
– Лишь в общих чертах, – говорит он неожиданно мягко. – Влада, это естественно, что после свадьбы ты переедешь ко мне. Я даже не думал о другом развитии событий. Да, у нас с тобой необычный брак, но для остальных мы – пара. Иначе в чем вообще был смысл?
– Для меня во всем этом вообще нет никакого смысла.
Официант приносит еду, и какое-то время я делаю вид, что меня увлекает содержимое тарелки. Сосредоточиться на этом мне удается лишь на несколько минут, потом мой взгляд падает на руки Андреева, четко и уверенно орудующие приборами. Длинные пальцы с аккуратными ногтями, белые манжеты рубашки, лаконичные часы стоимостью несколько сотен тысяч. Внезапно поймав себя на том, что мне приятно изучать его, я в смущении и замешательстве отвожу глаза.
– Ты не ешь, – замечает Максим.
– Нет аппетита, – аккуратно опускаю столовые приборы на тарелку и вновь тянусь к стакану с водой.
– Десерт?
Я отрицательно качаю головой. Я не понимаю, как ему удалось за такое короткое время настолько завладеть ситуацией, и вряд ли смогу понять. Но сейчас я чувствую, что мне нужно отступить. Если он расценит это как слабость – пусть.
– Если ты закончил, я бы хотела уйти.
Максим не закончил, но он кивает и просит счет.
– Ты так и не сказала, когда будешь готова переехать.
– Я сделаю это сама, – с горечью произношу я, понимая, что, в сущности, у меня нет выбора.
– Больше тебе не надо все делать самой. Подумай и скажи мне. Желательно сделать это до свадьбы.
– О! – бросаю саркастически. – Тогда у меня есть целый четверг.
Максим лениво улыбается. Зеленые глаза блестят мальчишеским озорством.
– Ты можешь выбрать любой из двадцати четырех часов, Влада.
Я не нахожу, что ответить на его слова. Чувствую себя эмоционально опустошенной и разбитой.
Заплатив по счету и оставив щедрые чаевые, мой спутник встает со своего стула. Я делаю то же самое, на ходу открывая приложение для вызова такси.
– Ты не на машине? – спрашивает он удивленно.
– Нет.
– Я отвезу тебя, – заявляет он безапелляционно.
– Нет.
Не знаю, что влияет на него – может быть, просительные ноты, которые помимо моего желания звучат в этом коротком ответе, или немая просьба в выражении моего лица, – но он не настаивает. Правда, невзирая на мои возражения, ждет, пока за мной приедет такси, и сам открывает для меня дверь.
– Спокойной ночи, Влада, – говорит он, когда я мимо него проскальзываю в салон.
Такси трогается, и только тогда я позволяю себе вздохнуть с облегчением. Но ощущение, что сейчас это была последняя уступка со стороны Максима, не покидает меня до самого дома.