Князев лежит на кровати и читает какой-то медицинский журнал. Я закуталась в банный халат и вытираю полотенцем мокрые волосы. Наблюдаю за ним, а он увлеченно водит глазами по строчкам научной статьи и будто не замечает меня. Сажусь рядом. Князев, не отрываясь от журнала, погладил меня по коленке, вернул ладонь на край журнала и снова погрузился в чтение.
Еще несколько недель назад он активно занимался моим совращением, любил расчесывать мои мокрые волосы и собирать языком капли на моих ключицах. Я смущалась и вырывалась из его сильных рук, у меня немели кисти от бесполезной борьбы, останавливалось дыхание, пульсировал в напряжении позвоночник, пятки скользили по шелку простыни… А сейчас – его стратегия изменилась до неузнаваемости. Он будто потерял ко мне былой интерес.
А я окончательно съехала с катушек. По Князеву. От Князева. Его глаза, его тело. Его запах. Вы знаете, как пахнет настоящий мужчина? О, это надо просто испытать, ощутить обеими ноздрями, кончиком языка, всем телом, каждым миллиметром своих внутренностей. Это запах и вкус оглушительной свободы, безудержного порока, опустошающей жажды, пленительной власти… Его шаги. Жесты, ухмылки, слова, звуки его голоса… Я не помню больше никого. Мне не нужен ни один мужчина на этой планете, я не хочу даже вспоминать о тех, по кому когда-то будто бы страдала. Пресные и постные тренировочные муляжи. Вы все были лишь прологом к главной вакханалии моей жизни. И я хочу вечно гореть на этом грешном костре.
После того, как он во второй раз лишил меня девственности, я уже целую неделю безуспешно пытаюсь снова его соблазнить. Сегодня утром, кода он брился, я выхватила из его руки бритву и, присев на край мраморной раковины, старательно удаляла волоски на его наглом лице. Синие глаза смотрели на мою грудь, он то и дело облизывал губы, стараясь обойти кончиком алого языка терпкую пену. Я специально направилась в ванную лишь в кружевном нижнем белье голубого цвета, понимая, что сидит оно на мне теперь просто потрясающе. Я начисто смыла с его щек и подбородка хлопья со срезанными черными палочками-щетинками. Князев развел мои колени в стороны, прижал меня к себе, животом я чувствовала его горячий живот, волосы на груди, мои пальцы бегали по напрягшимся мышцам его рук и спины, зарывались в волосы на затылке. Князев долго целовал меня как свирепый дикарь, почти высосал мой язык, его руки гладили все мое тело, оттягивали бретельки на белье… Но он ничего с меня не сорвал. Я так и осталась наполовину одетой и голодной.