Голова просто раскалывалась, да так, словно я отмечала весь вчерашний вечер собственную докторскую степень. Единственные мысли, которые возникали в тот момент в моей голове, были о том, что я, кажется, впервые проспала выход на работу. Во рту был привкус чего-то сладкого и в то же время очень соленого. Так, нужно напрячь свои гениальные мозги и немедленно вспомнить, что произошло накануне. Понять, почему я сейчас пребываю в таком отвратительном состоянии? Не поверю, что кто-то из подружек не пригрел и не приголубил сиротинушку, которая все еще живет в квартире, выданной государством выпускнице детского дома на совершеннолетие.
Никаких признаков похмелья я у себя не обнаружила, что было странно, учитывая общее состояние организма. Я, напротив, чувствовала себя на удивление расслабленной и довольной жизнью. Невероятные чудеса, нужно признать. Вроде бы еще вчера рыдать была готова от безделья и скуки на любимой работе, а тут вдруг… Чувствую себя, как никогда прекрасно и жизнерадостно. До этого момента и не представляла, что, проснувшись с утра пораньше, можно испытывать приятную легкость.
Самыми прекрасными деньками в моей жизни, если мне, конечно, не изменяет память, был отдых в Сочи. Дальше все равно не выпускали, не с моей ученой степенью и уровнем допуска. А так хотелось позабыть обо всем и закрутить страстный курортный роман. Я же довольствовалась только редкими встречами с начальником отдела, раз в месяц на мягком диванчике его кабинета. В руках я себя держала из последних сил на чистом упрямстве и непозволительном для моей должности моральном духе. Мне едва тридцать два исполнилось, а я даже нормально ни с кем не встречалась!
Размышляя о несправедливости такого положения, я пыталась подняться с належенного места. Но не получилось! Если разум был кристально ясен и свеж, то тело ощущалось так, словно по нему асфальтоукладчиком прошлись, как в мультике про «Тома и Джерри». Одеревеневшие конечности не желали мне подчиняться и тянули свинцовой тяжестью. Да что, вообще, со мной произошло? Мысленно застонав, я прекратила глупые попытки. Медленно, шаг за шагом, я начала перебирать в голове события последних суток, которые, по крайней мере, помнила отчетливо и ясно.
Взвывшие сирены в лаборатории мне точно не приснились. То, как я зашла в отсек с хранилищем необработанных штаммов вируса. Орущий на полу идиот в горящем халате. Моя собственная ярость по этому поводу. Чувство, как в груди все замирает от противного свиста анализатора, который едва не кипел. То, как я пытаюсь вызвать экстренную бригаду и заставить несчастное оборудование прожить еще немножко. Совсем чуть-чуть, и его бы охладили. Жидкий криоген распылился бы в воздухе, и все стабилизировалось бы, а потом и сами спасатели подоспели бы. Но, кажется, моим чаяниям не суждено было сбыться. Белый свет и вновь взвывшие сирены – последнее, что отложилось у меня в голове.
Скрипнув зубами от раздражения и злости на криворукого придурка, я с удивлением отметила, что мышцы лица начали лучше двигаться, словно оттаивая. Но все еще не до такой степени, чтобы я могла свободно проводить манипуляции нужного мне рода. Итак, что же было дальше? Белоснежный свет… Непонятные крики… Вой сирен скорой помощи… Все это кое-как уживалось в моей голове и давало представление о том, что, скорее всего, я попала под ударную волну и встретилась со стеной. Тогда более логично получается, нежели очередной загул с девчонками по всем кабакам нашего города.
Затылок прострелило болью, и я с досадой отметила то, что меня как-то не спешат осматривать врачи, хотя аппараты уже должны были сообщить о пробуждение пациентки. Что же это за больница такая? Хоть один сотрудник тут работает, или мне придется делать все самой? Вроде бы по нашей медстраховке меня с такими серьезными травмами должны были экстренно увезти в столичный госпиталь военной хирургии. Не думаю, что стена была рада встрече со мной, а ударная волна пощадила бедные косточки наивной дурочки. Припечатало со всей силы.
Но, даже после осознания всего произошедшего, мое состояние не позволяло мне смириться с такой несправедливостью. Я лежала и наблюдала за тем, как медленно переливаются под закрытыми веками миллионы сверкающих частичек всех цветов радуги. Наверное, это первый раз, когда я могла подумать о своем прошлом и о том, как мечтала обрести семью. Глупо, конечно, но почему бы и не рискнуть? Но то, как я чувствовала себя в нынешнем состоянии, было далеко от нормального Слишком больно и неправильно… Словно я потерялась, рассыпалась на кусочки, а теперь не могла стать цельной.
Я жива, слава богу, а все остальное – это мелочи. Значит, мое многострадальное тело находится в больнице. Свинцовая тяжесть – последствие аварии, произошедшей в лаборатории. Как же, оказывается, все просто и понятно. Теперь остается только вновь обрести контроль над собственным телом и позвать медиков. Достаточно просто разобраться, чем конкретно мне грозит произошедшее, и узнать, как скоро я смогу выписаться. Стоит взять себя уже в руки и открыть слипшиеся глаза. В детском доме хуже бывало, нечего тут из себя кисейную барышню строить!
И почему это я вдруг захотела чего-то нормального в жизни? Думала, Михаил Сергеевич мне предложение сделает, от семьи уйдет? Наивная я! У меня никогда не было семьи. Мне не к чему стремиться и нечего выставлять как идеал. Надо просто смириться и понять, что мужчинам не нужна жена, помешанная на работе, сутки напролет проводящая в лаборатории, доступ в которую запрещен. Они мечтают видеть рядом с собой тех, кто умеет штопать носки, варить пельмени и рожать каждые пять лет по наследнику. Я же никогда не хотела детей. Все, о чем я мечтала – просторный дом и любящий муж.
Теперь же и это было под вопросом. Если я повредила позвоночник или еще какую-нибудь жизненно важную систему в организме, то даже шанс начать ходить невелик. Ладно, сейчас надо дотянуться до кнопки вызова, попытаться поговорить с медсестрой и врачом. Вот когда мне объявят диагноз и вынесут приговор, тогда и начну наматывать сопли на кулак. Надежда все еще теплится, потому рано опускать руки. Правильно, в жизни надо надеяться на лучшее, и тогда она вам улыбнется всеми цветами яркого солнышка!