Комнату заливал солнечный свет. Я лениво потянулась и перевернулась на левый бок, чтобы поспать ещё немного. Разум всё же проснулся и окатил меня как из ведра воспоминаниями последних дней.
Я вскочила с мягких подушек и села на кровати. Нет, это не моя спальня, но к счастью, и не темница.
Я осматривала комнату, в которой проснулась, пытаясь вспомнить, как тут оказалась, но ответов не нашлось…
Здесь было довольно просторно, я спала на огромной кровати, по бокам которой стояли прикроватные тумбочки. Слева у стены расположился большой шкаф и диванчик, на который едва поместились бы два человека. Напротив кровати во всю стену растянулся комод с ящиками.
Не было никаких безделушек, картин или фотографий, что могло бы подсказать, в чьей спальне я нахожусь.
Всё здесь было похоже на наш мир. Не хватало только телевизора на стене.
Встав с кровати на цыпочках, боясь издать хоть какой-то звук, я подошла к зеркалу, которое висело над комодом. На моём лице не было ни намёка на ушибы и удары. Выглядела я отлично.
Я осмотрела свои ноги, живот, но не нашла ни одного синяка. Моя внешность так и осталась в улучшенном варианте, который я увидела в купальне темницы. Значит, я точно не вернулась домой, в свой мир.
На вешалке у двери висел тёмно-синий халат. Я закуталась в него и приблизилась к окну.
Не успела я рассмотреть, что находится за ним, как дверь в комнату открылась и я увидела Нину.
– Ох! – воскликнула она и прижала руки к груди. – Проснулась, наконец.
Нина вошла в комнату и закрыла дверь.
– Ты же помнишь меня? – осторожно спросила она.
Она смотрела на меня так, будто я проспала месяц, а то и больше, и вообще, словно моё пробуждение – чудо.
– Конечно, помню. Ты увела мою дочь, – я не хотела показывать своё волнение. На подсознании я чувствовала, что Нина не тот человек, который способен причинить мне вред, но и доверять ей я не могла. – Где она?
– Соня здесь, в доме. С ней всё хорошо, – казалось, что и Нина старается контролировать свои слова.
– Когда мне разрешат её увидеть? – я сглотнула, кто знает, чего мне ожидать дальше. И что это за дом. Не так давно мы сидели в уютной комнате и нам обещали защиту, а оказались в темнице, где меня били и мучили.
– Разрешат? – покачала головой она. – Тебе не нужно для этого разрешение, ты не в плену. Ты дома.
Дома. Нет, это не мой дом.
– Тогда я хочу увидеть дочь.
Нина кивнула и подошла к шкафу.
– Соня сказала, что ты вправду не носишь платья, я принесла тебе штаны.
Нина достала мне просторную кофту тёмно-серого цвета и чёрные прямые брюки.
– Одевайся и пойдём.
Выходить из комнаты она явно не собиралась, боялась оставлять меня одну.
Мне было всё равно, смотрит она или нет, а может тут целая толпа зрителей собралась? Всё это меня уже не волновало. Я скинула с себя халат, ночную рубашку и надела новую одежду.
Я развела руками, показывая – всё, я готова.
В темнице, в этой тюремной камере, мной овладел страх, пропитав болью и отчаянием. Я дала обещания дочери и не смогла их сдержать. Подвела её и себя.
Проснувшись, я поняла, что треснула на части. Я переживала за свою дочь, волновалась за неё. Но искать ответы на вопросы, почему мы тут, кто эти люди – не могла. Или не хотела.
Мы вышли из комнаты в коридор второго этажа.
Рядом с моей дверью было ещё несколько, они были закрыты, и я не видела, что находится за ними.
На полу лежали мягкие ковровые дорожки. Только наступив на них, я поняла, что иду босиком. Нина опустила взгляд на мои ноги, но я покачала головой, чтобы она даже не думала задерживаться ради поиска обуви для меня.
Мы пошли вниз по широкой лестнице. Закончилась она в большой гостиной, из которой вели двойные двери в столовую. Одна дверь была приоткрыта, и я видела, что за столом сидят люди.
Я услышала смех дочери и побежала туда. Это была кухня-столовая, где за большим овальным столом сидели Сокол, Вольг, Фёдор и моя Соня. Выскочив из-за стола, она бросилась ко мне. Остальные замерли и смотрели на нас.
Я села на колени и обняла дочь. По моим щекам бежали слёзы. Слёзы радости, что она жива и здорова. Она смеётся. Она не треснула на части как её мама.
– Мама, не плачь, всё хорошо. Мы в безопасности, – успокаивала меня Соня и гладила по волосам, как когда-то я её.
Я услышала, как Вольг тихо спросил у Нины:
– Почему не позвала, не сказала, что она проснулась? – но она лишь шикнула на него.
Волосы Сони были заплетены в искусный колосок, на ней была серая футболка с сердечками и лосины. Это были её вещи.
– Откуда? – я подцепила пальцем футболку.
Сокол встал из-за стола и подошёл к нам с Соней.
– Из ваших вещей. Всё, что было в твоей… э-э… машине… мы привезли в дом.
Он внимательно всматривался в моё лицо, будто пытался разгадать загадку, написанную у меня на лбу.
Что-то внутри меня натянулось, реагируя на его близость. В памяти возник образ связующей нас нити, которая появилась в темнице и ощущения, которые я испытала от её появления. И сейчас, словно напоминая о себе, она едва подрагивала. По венам разливалось густое и сладкое спокойствие.
Нет, это неправильно. Что-то не так, этого быть не должно…
На столе оказалось много аппетитной еды. Стоило только взглянуть, и я почувствовала, насколько я голодна.
Никто не собирался приглашать меня присоединиться к завтраку, все стояли как вкопанные, поэтому за стол я решила усесться самостоятельно.
Даже Соня недоверчиво наблюдала за мной. Как за сломанной куклой.
Я помнила всё, что происходило в темнице, образы мелькали в голове, но сейчас я хотела загнать эти воспоминания как можно глубже.
– Если наши вещи в доме, почему мне ты дала чужую одежду? – спросила я Нину, накладывая в тарелку пышный омлет. Он был ещё горячим, от тарелки поднимался пар, а у меня почти капали слюнки.
Стояла тишина, которую никто не решался нарушить.
Напряжение внутри нарастало, столько вопросов и страхов внутри, голова раскалывалась.
Пожалуй, сначала надо поесть, вдруг снова всё перевернётся с ног на голову.
– Твои вещи только вчера привезли в дом. И мы не разбирали их, – начала объяснять Нина – А нашу, местную, одежду я купила тебе неделю назад и всё разложила в твоей комнате.
Неделю назад? Это столько я спала?
В моей комнате!
Мне было некомфортно находиться в помещении, где все глаза были обращены на меня. Быстро проглотив омлет, я взяла Соню, и мы вышли из столовой.
Никто не остановил нас и не произнёс ни слова.
Мы поднялись в комнату, которую назвали моей.
– Мне сказали, что ты заболела, – виновато сказала она, запрыгивая на кровать. – Я каждый день приходила и проверяла, не выздоровела ли ты.
Я засыпала дочь вопросами, мне было интересно всё, что происходило здесь, пока я спала. Соня была в хорошем настроении и довольно спокойно ощущала себя в этом месте.
– Святослав оставил меня с Ниной, когда вынес из того жуткого места.
– Кто такой Святослав? – перебила я её.
– Ну Вольг, его же так зовут, Свя-то-слав, – нараспев тянула Соня. – А потом появились остальные. Ты уже спала, когда нас привезли сюда. Это дом Сокола, мы будем жить тут. Представляешь, у меня есть своя комната!
Мы не могли наговориться. Соня рассказывала и рассказывала обо всех событиях этой недели – отъезд из темницы, дорога сюда, знакомство с детьми, игры, жаловалась на строгую Нину, которая не спускала с неё глаз. Хорошее настроение дочери передалось и мне, тёмное облако внутри постепенно рассеивалось.
Никто из обитателей дома не мешал нам. Так, мы провели несколько часов.
Соне надоело сидеть на месте, она ёрзала на кровати.
– Мама, пойдем, я покажу тебе дом!
Под её уговоры я всё же вышла из комнаты и пошла на экскурсию.
Соня показала мне спальню, которую выделили для неё. Она жила чуть дальше по коридору, рядом с ней была комната Нины. Некоторые двери она не открывала, а просто уточняла, чьи они. Я узнала, что слева от моей – спальня Сокола.
Меня удивило, что Нина, прислужница, как называл её Сокол в темнице, живёт вместе с хозяином дома, в отдельной спальне.
Немного иначе я представляла себе как живут слуги. Хотя откуда мне знать, в нашем мире у меня не было прислужников.
На первом этаже была большая гостиная, кухня-столовая, куда я уже заходила, две гостевые спальни, комната Фёдора, ванная и кабинет Сокола.
Внутри остались только мы вдвоём. Я лениво расхаживала и рассматривала убранство дома. Увиденное никак не вязалось с представлениями о мире, где есть темницы, повозки и князья.
Я ожидала увидеть избушку с крохотными окнами, а видела современный коттедж.
В доме было много света – большие окна в пол, много светильников на потолке и на стенах. И снова никаких проводов и выключателей. Мягкий и огромный диван, кресла, картины на стенах…
На улице послышались голоса и детские визги. Дочь бросилась к дверям, которые вели из гостиной во внутренний двор. Я вышла следом и впервые оказалась на улице при свете дня в этом мире.
Я стояла, разинув рот, восхищаясь буйством красок. Ярко-голубое небо уходило за густой и пушистый зелёный лес. Деревья мирно покачивались от лёгкого ветра. Ослепительное солнце озаряло всё вокруг. Всё было насыщеннее, чем я привыкла.
– Здравствуй, Северина, – возле меня стоял Фёдор. Он проследил за моим взглядом и тоже рассматривал окрестности. – Прогуляешься со мной?
Я посмотрела на свои ноги, которые были всё ещё без обуви.
– Я бы с радостью… – не успела закончить фразу, как снова почувствовала металлический запах, и на моих ногах оказались мягкие тапочки. Раньше я уже видела такое в темнице, когда князь щелчком пальцев сотворил стул для себя. Я перевела взгляд со своих ног на Фёдора, но он лишь загадочно улыбнулся и указал рукой направление для нашей прогулки.
Этот запах… я почуяла его, когда впервые Сокол выключил меня… Запах магии?
– Твой разум кипит, я ощущаю это, – Фёдор остановился и взял меня за руку. – Давай я поведаю тебе о нашем мире, а потом отвечу на твои вопросы.
Мы зашагали дальше.
Фёдор оказался прирождённым рассказчиком. Мелодичный, бархатный голос завладел моим вниманием.
Это был удивительный мир, сильно отличающийся от нашего. Он лишь отдалённо напоминал старые времена нашего мира, про которые я читала в учебниках и книгах.
Рассказ Фёдора вливался в каждый уголок моего сознания, наполняя новыми фактами и знаниями.
Удивляло, как люди этого мира восторгаются силой природы и ценят её мощь. Благодарят за отдачу.
Здесь не было привычных технологий, электричества – всем управляла магия. Она давала тепло и свет, помогала выращивать растения. С помощью магии на столе появлялась пища. Да и сам стол появился тоже благодаря ей.
Болезни лечили, используя силу трав, цветов и минералов.
Во всех сферах жизни людей этого мира была магия. Во многих людях тоже была она. Сила, особый дар.
Магия сама выбирала своего человека, независимо от того, какое положение в обществе он занимал, и был ли дар у кого-то из родственников.
Фёдор рассказал о своём даре. Ему была дана способность видеть прошлое и будущее через прикосновение. Он не мог оказать влияние «изнутри», не мог навредить. Поэтому, когда «смотрел в меня», не причинил боли.
А вот сила Невзора была иной, тёмной. Изменённая магия. Часть магической силы, которую подчинили себе люди в корыстных целях.
Такая сила меняла изнутри, постепенно убивая дух. Изменённый терял человеческий облик, превращаясь в нечисть.
Этим созданиям были чужды любовь, доброта, сострадание. Они хотели убивать, завоёвывать и присваивать.
Изменённых не признавали ни люди, ни духи природы. Их не должно было быть в этом мире. Баланс рушился.
– Возможно, грань между мирами истончается по этой причине, – продолжал Фёдор. – С каждым годом магия слабеет, дети редко рождаются с дарами. Их либо нет, либо очень слабые.
– Вы увидели во мне силу. Как это возможно, если я рождена в другом… мире?
– Мне самому крайне интересно, но ответа на твой вопрос у меня нет, – Фёдор вдруг резко остановился, и я чуть не врезалась в него. – Я уже не молод, прогулка меня утомила, думаю, что и тебе на сегодня историй достаточно.
Мы вернулись к дому, и Фёдор на мгновение задержался на ступеньках, раздумывая над чем-то.
– Знай, у тебя нет врагов в этом доме, – тихо проговорил он. – Дай время, и себе, и всем остальным, всё наладится.
Он скрылся за дверью, а я так и осталась у крыльца.
Я удивлялась своей реакции на то, что раньше считала сказками и вымыслом. Нет, в нашем мире были те, кто верил в волшебство, и я была среди этих людей. Но ведь я никогда не видела подобного!
Но рассказ Фёдора, магия князя, связующая нить… Словно я узнала что-то такое очевидное, обыденное… и просто приняла это, не испытывая сомнения и не удивляясь.
В спокойной и размеренной обстановке прошло три дня. Днём я была рядом с Соней, выходила с ней гулять, но мы никогда не покидали внутренний двор. За его пределами я находилась только с Фёдором, пока он продолжал рассказывать мне о мироустройстве.
Нина работала в доме и следила за детьми, которые часто болтались во дворе с Соней.
В эти дни я не сталкивалась ни с Вольгом, ни с Соколом. Вечерами, из своей спальни я слышала его голос, но никто из нас не искал встречи.
Мне не давало покоя последнее воспоминание из темницы и слова Сокола. Но я не задавала вопросов, а Фёдор не рассказывал про эту особенность их мира.
Я разобрала вещи, которые принесли из машины и, наконец, могла носить привычную мне одежду, чем очень удивляла всех вокруг. Хотя местные одевались совсем не так, как я думала! Женщины носили не только платья, но и брюки. У мужчин я замечала рубашки и футболки. Но вот мои кроссовки произвели фурор!
Утром на кухне было на удивление шумно. Сегодня помимо Сони, Нины и Фёдора, пришли Сокол и Вольг.
– Добро пожаловать, Ваше Величество! – по-доброму улыбнулась Нина. – Вот это вы спите, барышня! Уже полдня прошло.
– Мама всегда спит до обеда, – выдала Соня.
Меня удивляло, с какой лёгкостью она прижилась в этом месте. Она даже не вспоминала о технике, мультиках. Казалось, что она вернулась домой, после длительного отъезда.
В последнюю нашу прогулку я сказала, что нужно искать способ вернуться.
– Как ты ещё не поняла, мама, что мы дома?
– Нет, наш дом не здесь. Ты что не скучаешь по родным?
– Скучаю, – я уловила сомнение в её голосе. – Но мы не можем попасть домой.
Я шагала дальше, пиная камешки на дороге.
– Если есть вход, то есть и выход, надо просто его найти.
– Для тебя же нет выхода, – удивлённо сообщила Соня. – Мне так сказали.
Я опешила. Они что промывали ей мозги? Чтобы она влияла на меня? Я начинала закипать… Чтобы не сорваться, я прекратила этот разговор. Ответы на вопросы мне следует искать явно не у ребёнка. Видимо, пришло время наконец-то поговорить с Соколом.
В мой завтрак, который был обедом для остальных, я села за стол, стараясь убрать с лица недовольство. Мне нельзя настраивать их против себя, если я хочу помощи.
Сокол встал из-за стола и направился к выходу:
– Нина, спасибо большое. На ужин не жди, мы пробудем до утра в лагере.
Если он сейчас уйдёт, то разговор снова отложится на неопределённый срок.
– Подожди, – окликнула я его. – Я хотела поговорить.
Сокол улыбнулся краешком губ, будто ожидал этого и показал рукой на выход во двор.
Он неспешно шёл по двору, пока я не поравнялась с ним.
– Ты умеешь ездить верхом? – он резко остановился и повернулся ко мне.
Нить внутри меня зазвенела. Песня радости разливалась по моим венам. Она работала как магнит. Я чувствовала её каждый раз, когда мы оказывались близко друг к другу. Даже находясь в соседних комнатах, я ощущала его. Видимо, и он меня тоже. Нить тянула, шептала: ближе-ближе. Мне стоило огромных усилий заглушать это.
Но сейчас шёпот перерос в пение.
Я обошла его и двинулась вперёд:
– А как ты думаешь?
Он усмехнулся:
– Тогда пойдем пешком. Ты хотела поговорить?
С чего же мне начать…
– Ээ… я хотела поблагодарить тебя. Спасибо, что спас нас и приютил в своём доме. Но… я хочу вернуться в свой мир. К своей семье. Помоги мне, пожалуйста.
Сокол засунул руки в карманы, чуть сбавил шаг, будто раздумывая, как лучше ответить.
– К сожалению, вернуться в свой мир ты не сможешь, – он молчал, давая мне возможность переварить услышанное. – Твоя жизнь связана с этим миром, – я затаила дыхание. – И со мной.
Внутри меня бушевала стихия. Мне хотелось наорать на него, ударить. Что он несёт? Этого не может быть. Всегда есть выход! Но я молчала.
– В нашем мире есть связь, которая крепче брачных уз. Редкое благословение мироздания. Нить, которая связала нас с тобой, – он взглянул на меня, проверяя, слушаю ли я. – Эта нить крепка настолько, что ни одна магическая сила не может её разорвать.
Мы вышли за пределы двора и направились в сторону леса.
– А что, если я не хочу быть связанной с тобой?
Сокол медлил с ответом. Мои слова больно ударили по нему, и я почувствовала натяжение внутри меня.
– Если один из пары отвергает дар мироздания, силы обоих уменьшаются, как магические, так и здоровье в целом. В конце концов, того, кто отрицает связь, ждёт смерть.
Я не могла поверить услышанному, сердце забилось в груди, как птица в клетке.
– Если покинешь пределы этого мира, ты погибнешь, – Сокол поправил и так идеально уложенные волосы. Он волновался. – Дай себе время, чтобы привыкнуть. Ты жила в другом мире. Все твои чувства притупились. Ты не чувствуешь магию и не слышишь её шёпот. Фёдор считает, что это изменится, и тогда тебе станет легче.
Я почти закатила глаза. Ага, потерпи, всё наладится.
– Значит, у вас считается нормальным быть рядом с кем-то только потому, что вас нитью связали? А как же любовь, чувства?
– Когда она возникает и связывает двоих людей, чувства проявляются сразу же. Их глубина увеличивается с каждым днём. Нить объединяет только тех людей, которые рождены друг для друга, это и есть родственные души. Сама связь – это не действие магии, не выдумка. Магия лишь направляет и пробуждает то, что уже есть в нас.
Сокол остановился и с волнением посмотрел в мои глаза:
– Северина, я не могу тебя принуждать. Если мы найдём способ разрушить эту связь, то я отпущу тебя, – внутри всё затрепетало. Нить тряслась и билась внутри меня, крича «нет-нет-нет». – Пока о таком способе нам не известно. Но мы продолжим искать.
– Сокол, я…
– Здесь я не главнокомандующий, мы дома. Поэтому – Александр.
Он тяжело вздохнул. Этот разговор вызывал в нас обоих напряжение. Но если я ощущала злость и обиду, то он испытывал горечь и боль.
– У меня к тебе одна просьба, – солнце раскидывало свои лучи через деревья и, попадая на его глаза, заставляло их светиться. Два изумруда смотрели на меня так, будто умоляли – увидь меня, услышь меня. – Я стал главнокомандующим по воле мироздания. Сама природа выбирает правителя земель и его помощников. До недавних пор эта служба была в радость. Князь не всегда был таким, и наши земли жили в мире и спокойствии. Люди не знали бед и всецело доверяли своему князю. Но что-то изменилось. Земли умирают, повсюду бродит нечисть. Даже здесь, рядом с домами, – он махнул головой в сторону лесной чащи. – Лучше не бродить в этих местах одной, особенно ночью. Я должен защищать земли. И попытаться помочь князю, если это ещё возможно.
– Ты хочешь сказать, что он использует тёмную магию?
– Возможно. Мы ищем сведения. Мои люди работают в его доме и в домах его приближённых. То, что случилось в темнице… Раньше такое было бы немыслимо. Но мы все видели князя, и к чему это привело.
– Так в чём состоит твоя просьба?
– Как я уже говорил, силы связанных нитью будут слабеть, если кто-то будет отрицать связь, поэтому…
– Так я что, должна с тобой спать? – перебила я его.
В глазах Александра блеснули звёзды, голос стал мягким и задумчивым:
– Это было бы неплохо.
На этот раз я всё же закатила глаза.
Он лукаво улыбнулся и продолжил:
– Но нет. Признание связи состоит не только в этом, хотя и будет считаться мощным подтверждением. Я не собираюсь заставлять тебя, я лишь прошу не отталкивать. Как и обещал, мы с Фёдором продолжим изучать нити, искать способы вернуть вас домой. А пока, я прошу, дай мне время, живи как дома, как хозяйка. Ты не пленница. Я обязуюсь защищать тебя и твою дочь. Никто не причинит вам вред. Принуждать тебя к чему-либо я не стану.
Выбора у меня не было. Сейчас наша жизнь в новом мире и возможность возвращения домой полностью зависели от него.
– Хорошо.
Он не ожидал, что я так легко соглашусь на его предложение. Мне удалось его удивить.
– Спасибо, что выслушала меня и согласилась помочь. Нам пора возвращаться.
Мы молча шли рядом, я обдумывала в голове все его слова и тут снова ощутила, как мягкий и нежный звон колокольчиков раздался внутри.
– Скажи, ты тоже слышишь нить?
– Да, – он улыбнулся, ему явно нравились эти ощущения. – Я слышу как она поёт, шепчет. Иногда через неё я чувствую твои эмоции.
Я удивлённо подняла бровь.
– Когда ты впервые спустилась в кухню, от твоей злости она натянулась как струна и бешено раскачивалась внутри. Тяжело было её усмирить.
Тогда гнев был потушен волной спокойствия, но я думала, что справилась с эмоциями сама. Неужели он помог мне в этом?
– А многих людей, связанных такими узами, ты знаешь?
– Нет, не многих. К сожалению, это стало редкостью. Каждый человек в моём мире надеется получить такое благословение, но это слишком редкий дар.
Вот так. Слишком редкий дар достался ему, но связал с той, которая хочет сбежать.
– Мой друг Деян получил такой дар. Нить связала его с Веселиной, они вместе уже несколько лет. Ты с ними скоро познакомишься. Через два дня будет праздник, соберётся вся деревня.
Обратно мы возвращались быстрым шагом, не произнося ни слова. Каждый прокручивал нашу беседу в голове. Он придержал дверь, чтобы я прошла, но заходить не стал.
Александр привалился плечом к дверному косяку, рассматривая меня. Его взгляд лениво поднимался с моих ног выше и выше. Наконец, он уставился мне в глаза, прожигая своими изумрудами. Я не смогла выдержать его взгляд, развернулась на пятках и молча пошла в дом.
Он крикнул мне вслед:
– Твоя одежда очень забавно смотрится здесь!
Его лицо светилось! Может, потому, что я не пыталась мысленно разорвать и разрезать нашу нить, отпустив её, чтобы выполнить своё обещание и дать ему время.
Высокое зеркало в мощной деревянной раме показало красивую румяную девушку с живыми ярко-синими глазами. Я встряхнула свои густые волосы, подумав о том, что есть определённые плюсы в этом мире.
Зайдя на кухню, я увидела тарелку с варёными яйцами, свежий хлеб, сливочное масло, а из маленького чайника на столе шёл пар.
За столом сидел Вольг. Он молча налил чай в две чашки и поставил одну ближе ко мне, приглашая присоединиться к нему.
В тишине я взяла кусочек хлеба и стала намазывать на него масло.
Не поднимая глаз, я спросила:
– Тебя, значит, Святослав зовут?
Вольг отпил чай из чашки и медленным движением поставил её на стол.
– Когда планируешь свой побег? Или будешь более искусно изводить его?
Вольг откинулся на спинку стула.
– Что, прости? – растерянно проговорила я.
– Мне просто интересно, чем же это закончится для Сокола.
Его губы вытянулись в прямую линию. Взгляд стал мрачным, а глаза налились кровью.
– Между нами уговор – я стараюсь не мешать разбираться с проблемами его земель, а он поможет вернуться нам домой.
– О как, – он удивлённо покачал головой. Схватившись за край стола своими мощными ладонями, Вольг поднялся. – А я надеялся, что Сокол не поведёт себя как придурок.
Нить внутри меня натянулась, и в моих глазах заиграли красные звёзды.
– Позволь узнать, не как придурок, это как? – раздались раскаты грома. Александр заходил в кухню. – Мне силой заставить или, наоборот, позволить ей умереть? Что ты имел в виду?
Его плечи были расправлены, глаза горели зелёным пламенем. Он встал напротив своего друга, заместителя и соратника, ожидая ответа.
Напряжение сводило с ума. Я бросила нож на тарелку, вскочила и метнулась к выходу. Обернувшись, я выпалила:
– На мой взгляд, вы оба жуткие придурки.
На лицах мужчин появились довольные улыбки. Никогда бы не подумала, что кто-то будет радоваться, если его назвать придурком…